Тезаурус 10. На краю Поля Чудес

В лучах восходящего солнца, по полю колосящейся пшеницы бежала светловолосая девушка в легком длинном платье. Волосы развивались,   изящные руки, раскрытые словно в желании обнять солнце, сбивали утреннюю росу с листьев. Симфоническая композиция в мажоре будоражила все естество и вызывала чувство возвышенности и умиротворенности.



Сменилась сцена, и та же девушка, устав от бега, сидела уже на холме, поросшим сочной зеленой травой, с протянутой к небу раскрытой ладонью.



На ладони сидела пестрая бабочка.



За кадром зазвучал голос девушки:



- Всегда оставаться молодой, всегда встречать рассвет, наслаждаться каждым неповторимым мгновением жизни... Это мой мир, это мое будущее.



- Монсанто и Тезаурус: мы работаем, чтобы вы наслаждались жизнью. - прозвучал мужской голос, завершая ролик.



Голограмма рассыпалась на множество гаснущих точек. В зале на несколько мгновений воцарился мрак.



Возник круг света, выхватив из мрака фигуру Кэтрин Пэтит. Остальные присутствующие находились в полумраке.



Кэтрин в своем бессменном деловом костюме восседала на кресле, расположенном на небольшом возвышении. Её лицо не выражало ни каких эмоций. Оно казалось каменным. 



- И где вы видели таких бабочек в пределах тысячи миль от Тезауруса?



Она встала.



-Две компании, Тезаурус и Монсанто сегодня дополняют друг друга спектром продукции. Между компаниями подписан договор о сотрудничестве. - начала она строгим тоном, словно перед ней сидел класс нерадивых учеников, не справившихся с заданием, и теперь она была вынуждена повторять пройденное,  - Мир изменился. Человек в этом измененном мире ретрограден. Тезаурус дает плоть, Монсанто дает хлеб для этой плоти.



Кэтрин сделала пару-другую шагов от кресла и подошла к краю сцены, где начинались ступеньки вверх, к зрительным местам. Конференц-зал был спроектирован по образцу амфитеатра.  Тут же освещение в зале над собравшимися заметно увеличило свою мощность. - Вот теперь объясните мне, какой смысл в бескрайних просторах хлебного поля? Население Сан-Интеро - сотни тысяч человек, и все эти люди не испытывают чувство голода. Все, что они едят и пьют производится на технических уровнях метрополии.



- Но это аллегория, это искусство! - воскликнул возмущенный человек в красной тунике, расшитой золотым меандром по ее полам. На вид ему лет за пятьдесят.



Весьма странный экземпляр.



Он вскинув руки с кольцами на запястьях, словно обращался с молитвой к  богу. На деле это был жест отчаяния, переходящего в истерику.



Придворные министрели, как их называли между собой Рауль и Кэтрин,  в корпорации являлись отделом рекламы и PR. Как считала сама Кэтрин, они давно утратили необходимость в их существовании.



Заелись.



Голосок человека в красной тунике то ли дрожал от злости, то ли от обиды, и от этого срывался на фальцет. Пухленький, с отвисшей грудью и животом, шеей, заплывшей жиром настолько, что лицо казалось, вырастает прямо из плечей.



Он что-то говорил, видимо пытался аргументировать, но Кэтрин только делала вид, что слушает.



Ей было интересно другое.



Трансбордер, однако, находится в таком теле! Не хватает таймов?  Кэтрин давно заметила, что среди представителей элитарных кругов не мало возрастных.



Неужели ему самому приятно находиться в таком теле? Ведь может позволить себе вполне новое...



- Вы, как я понимаю, режиссер? - спросила Кэтрин. - обернувшись к нему.



Её жест был весьма резким и испоненным волей.



- Нет, я продюсер! - выпалил человек, чуть поддавшись на встречу Кэтрин и рискуя перекинуться через сидящих ниже коллег.



Кэтрин не ошиблась, она прекрасно знала, кто есть кто из собравшихся на демонстрацию ролика.



Она специально так себя вела,  выводя этих празднующих "пингвинов" из равновесия.



Дополненная реальность, появившаяся в начале века быстро переродилась в средство, информирующее  об окружающем мире на каждом шагу.



 У Кэтрин было нечто подобное в ее способностях. Она просто смотрела на человека и тут же "вспоминала" его имя, фамилию и должность.



Девушка сделала жест рукой, буквально повеливая человеку остановить его словесный поток.



- В Сан-Интеро нет ни одной девушки старше восемнадцати лет , которая не перенесла хотя бы одной операции. Традицией стало получить гражданство Тезауруса даже через ималантацию зубов. Знаменитая улыбка граждан Тезауруса - паспорт в будущее. Ваш ролик будет крутиться в течении двадцати четырех часов во всех метрополиях Тезауруса. Для кого?



Присутствующие опешили.



-Для наших граждан! - раздался голос из зала.



-На этот ролик будут смотреть сотни тысяч искусственных глаз, и пока их владельцы будут пытаться понять, что вы им желаете сказать, их имплантированные челюсти будут перемалывать синтетику в виде гамбургеров или мороженного. Наша еда не растет на полях. Ее печатают синтезаторы.



Кэтрин сменила позу и зашагала по кругу сцены амфитеатра размеренными шагами, оглашая зал стуком каблуков, словно метроном.



- Дряхлеющий Ватикан обвиняет нас в том, что мы религиозная секта, достигшая власти и богатств. Сделали мы это с помощью невиданных ранее технологий. Ватикан ничего не сделал для решения расового конфликта мирным путём. Теперь же, наша победа, наш мир для Ватикана ни что иное, как полный реванш гугенотов. Нас практически обвиняют в связях с Дьяволом, хотя все граждане метрополий - пусть и протестанты, пусть постмодерновые, но хрестиане.  Миллионам граждан Тезауруса  нужна не аллегория. Им нужно понимание правильности выбранного пути. Мы отрицаем, что мы секта, но если уж кому-то удобно нас видеть сектой, то вопрос выражения веры весьма важен. Мы верим, что десять лет назад сделали правильный выбор и заплатили за это и кровью и плотью в прямом смысле слова. И если бы мы делали что-то противное Богу, дал бы он нам сил выстоять в борьбе?



- Что же по-вашему, мы должны были показать? - задал вопрос другой участник съемочной группы, это был сценарист. - осторожно поднявшись, он достал сигарету заметно дрожащими руками, вставил ее в мундштук и закурил.



В сигарете не было табака. Она состояла из синтетического заменителя и глицерина с ароматизаторами.



Трансбодеры были единственные, кто мог себе позволять вредные привычки в любом общественном месте и за это их никто не наказывал и даже не порицал.



Элита - она такая. Что позволено Юпитеру - то непозволено быку.



Трансбодеры - элита Тезауруса.



Кэтрин высокомерно обвела взглядом присутствующих и провела чуть вытянутой рукой, словно трогала каждого.



- Среди вас нет ни одного человека, кто жил был во плоти, которую ему подарила мать. Вы все - трансбодеры, как я погляжу. Тогда скажите мне, зачем людям, которые подобны вам, рассказывать сказки про хлебные поля?



- И все же, как вы видите ролик? - настаивал сценарист, пуская тонкую струйку дыма. Он готовился уличить Кэтрин в пустословии.



Кэтрин почувствовала, что сейчас по ее руке побежит голубая змейка разряда. Она остановилась, взяла себя в руки и спокойно произнесла:



- Однажды Иисус Христос накормил людей пятью хлебами и двумя рыбами. Он показал чудо. В свое время, восхождение Голубого Гиганта и град непокоренных, воздвигнутый за одну ночь для сотен тысяч свидетелей был откровением Господним. Сегодня в метрополии стекаются тысячи и тысячи людей из провинций. Они уходят из своих родных мест, где их предки жили веками и идут к нам. Они верят в чудо. Ватикан не дал им чуда, но Тезаурус не отвратил людей от Бога. Мы с его именем продолжаем жить. Тезаурус дарит плоть. Монсанто раздает хлеб для этой плоти.Понимаете?



- Вы не находите свои мысли слишком смелыми? - пробурчал режисер, - вы замахиваетесь на весьма серьезные смыслы...Можем ли мы себе такое позволить?



- Но вы-то можете позволить себе новое тело? - хлестнула Кэтрин.



- Тело - храм Господень. Мы совершенствуем его...-прозвучала фраза от режиссера.



- Вы просто используете его, пока печень не отвалиться или легкие не начнете выкашливать. Потом выбрасываете на переработку, покупаете новое и продолжаете жить по-старому. Да, мы достигли определенного совершенства. Мы не устраиваем дуэли из-за любимых, мы не разводимся из-за измены мужа или жены, аборты для нас больше не социальная проблема, мы отпускаем детей гулять в парк, не переживая, что родное чадо сломает себе руку или ногу. Даже страшные преступления недавнего прошлого - изнасилование и педофилия, потеряло свой смысл. Есть женщины, и даже мужчины, осознанно идущие в нашем обществе на этот парадоксальный шаг, чтобы пережить эмоции или, что еще парадоксальнее, получить вид на жительство в одной из метрополий, потому что по закону Тезауруса, любой пострадавший в Метрополии получает право на изменение или улучшение. У нас существуют закрытые клубы, где люди придаются таким садистким и мазохистким актам, что маркиз Де Сад чувствовал бы себя девственником. Но где ваше первое тело, данное матерью? - выдержав паузу, Кэтрин закончила, - Его нет! Вы уничтожили божий дар! Вам ли теперь сокрушаться?



Свет погас. Зал погрузился во мрак. Голос Кэтрин прозвучал во вмраке, как голос божества:



-Я жду от вас другого результата. Работайте!



Когда включилось общее освещение, Кэтрин в зале уже не было. Переговариваясь между собой, недовольно морща лбы и гримасничая, люди направились к выходу.



Тем временем Кэтрин уже была далеко от конференц-зала, лифт нес ее на первый этаж Главного Управления Тезауруса. Это был самый верхний из шести блоков над уровнем земли,выше был только Голубой Гигант. Опускаясь на лифте, можно было лучше рассмотреть архитектуру Сан-Интеро изнутри. В каждом метре чувствовался расчет. Это была шестигранная, усеченная пирамида, искусно замаскированая псевдонатуральными складками и выступами как извне, так и изнутри, а двойная спираль автобана, казалось, висит в воздухе и совершенно не давит своей реальной мощью на восприятие.



Город представлялся неким устройством, машиной для жизни, как в свое время мечтал Ле Карбюзье. Его мечты осуществились в Сан-Интеро, но вряд ли он принял бы его общество.



Рауль искал Кэтрин. В сознании возник его настойчивый образ.



- Уже настучали...- усмехнулась Кэтрин и открыла канал связи. - Интересно, - подумала Кэтрин вслух, - все созданное в Сан-Интеро для жизни человека подчиняется модулору Ле Карбюзье, рост человека в котором выбран один метр, восемьдесят сантиметров. Большинство людей прошлого имели рост в пределах метра семидесяти пяти. Не рассчитывал ли знаменитый архитектор, что в его домах-машинах будут обитать уже не люди, а машины, в которых человеческого будет совсем немного? Знал был он кто воплотил его мечты в жизнь, как поступил? Ведь средний рост человека улучшенного - как раз метр восемьдесят сантиметров.



- Мода. - развел руками Рауль, - Когда мы только начинали популяризировать улучшения человеческого тела с помощью кибернетических систем, женщины все сплошь пожелали быть моделями не ниже как раз метра семидесяти пяти, а мужчинам пришлось подрасти до модулора Ле Карбюзье. В итоге, женщина снова в каком-то смысле подтолкнула прогресс. Конечно, у нас осталось немало людей, которые не пожелали устраивать себе полный тюнинг, но большинство все же пошло за модой. Но мне кажется, ты знаешь, о чем я хочу сказать и намеренно уводишь разговор в сторону.



- Да-да, публика, что была сегодня на демонстрации ролика явно из тех, кто меняться не собирается. Ни физически. Ни морально.



- Это их право, но строго ты с ними , - покачивая головой произнес Рауль.



Выглядел он как молодой испанский жеребец, с которого картины пиши.Рауль прекрасно осознавал какое впечатление он вызывает у людей своим видом и старался не скрывать выдающиеся особенности своего тела.



Он предстал перед Кэтрин снова обнаженным по пояс, с неотъемлемыми для трансбодеров кольцами, украшенными резьбой по металлу. Любой бодибилдер позавидовал бы ему не только по форме тела и мышц, но и по силе. Трансбодеры превосходили даже тренированных людей в раза два.



Между тем, Рауль Фернандес разменял уже седьмой десяток лет.



-Ты сегодня как бог. - усмехнулась Кэтрин, но усмешка вышла у нее грустная.



- Да. Мне снова сорок. Люблю этот возраст. А ты -  всегда богиня. - ответил Рауль и в его голосе не было ни иронии, было что-то другое, что иногда появлялось в его голосе и напрягало Кэтрин. Он произносил подобные вещи слишком по-доброму, располагающе.



- Ты делаешь мне комплимент?



- Да, это так. Для меня ты всегда отдушина, даже если за тобой приходиться убирать ... Между нами физическая пропасть, но будь все иначе... Я знаю, ты попала к нам в возрасте двадцати пяти лет, страшно было смотреть на изуродованное тело, но тогда я увидел твои глаза...Потом я выхаживал тебя, вел за руку... Кто я тебе? Не отец , точно...Брат? Мне мало быть тебе просто братом...



- Рауль... - Кэтрин облакотилась на стеклянную стенку лифта и закинула голову.- Ты прав, между нами пропасть...



- А ведь эта пропасть наши отношения открывает совершенно в новом понимании... Ты прекрасно знаешь, что мы свободны от сексуального влечения, даже трансбодеры. Оно больше ничего не определяет.



- Какое откровение...- улыбнулась Кэтрин, - ты меня удивляешь...



- Есть много чего более значимого и лучшего , чем просто влечение, которое пропадает, как только заканчивается секс. Мы, возможно, первые люди в мире и в истории, способные любить по-настоящему, а не выдавать сексуальное влечение за любовь.



- А способны ли? Вот, твои слова... Теперь ты понимаешь мою строгость? Ты считаешь такую рекламу допустимой? Я так не считаю. - Кэтрин снова обернулась к стеклу лифта, - Смотри моими глазами. Что я вижу? Я вижу больше полумиллиона праздно живущих людей. Им такая реклама не нужна. Это не та скрепа для такого общества. Если так дальше пойдет - мы потеряем связь с людьми за пределами метрополии. Даже самые неплатежеспособные - наши клиенты.



- А чего нам боятся?- удивленно спросил Рауль.



- Вырождения. Мы ярко и красочно гнием. Пока морально. Все эти изменения , улучшения, вживления, аватары и даже мифические Прокси - они развязывают нам руки. Технологии дают нам свободу, которой мы пользуемся неправильно.



- Мы не достигли совершенства, мы только в начале пути. Многое еще предстоит понять нам в человеческой сути. Но освободившись от гормональной зависимости, мы шагнули дальше, куда наши отцы и матери не могли дойти, всю жизнь мучаясь между желанием плоти и желанием души. Не стоит боятся. Мы не выраждаемся. Мы продолжаем развитие.



- Куда развиваются люди, которые мне сегодня пытались сказать, что я ничего не понимаю в искусстве, культуре и рекламных технологиях? Кто они? Они почему занимаются вопросами формирования образа нашей компании?



- Большинство - рантье. Люди вложились в Тезаурус, когда враг стоял у ворот, и белый пароход пришел в гавань. Теперь они получают сумасшедшие прибыли, но им скучно жить просто так, особенно, когда твое тело может больше, чем ты себе мог представить. Они ищут удовольствие. Если раньше люди учились, тратили время и деньги, чтобы получить удовольствие, а в итоге не могли подняться выше одной ступени в своем социальном статусе, то сегодня все равны. Мы убрали из области культуры, искусства, науки и жизни в целом природную конкуренцию. Оставили ее за пределами Тезауруса. Дарвин отменил Бога, а мы отменили Дарвина. Мы стали как дети. Ватикан исходит слюнями, потому что именно мы выполнили то, что говорил Иисус : приводите младших сих, они унаследуют Царство Господнее.



- Для людей за пределами Тезауруса, мы - Волшебная Страна Дураков с Полем Чудес, где посеев три монеты, можно вырастить денежное дерево. Я была за пределами Тезауруса, я убеждена, что все воспринимается именно так. И ты лукавишь. В нашем обществе равенства нет. Быть может, ты искренне веришь в равенство?



- Но Буратино разводили...



- А мы, не разводим?



- Я не понимаю, о чем ты говоришь?



Кэтрин взяла себя в руки и продолжила:



- Люди приходят к нам осуществить свою мечту. Она за тысячи лет не изменилась. Не важно как, мы лишь один из способов достичь счастья. Люди принимают наше предложение на возможность быть счастливыми, но что мы им предлагаем? Они придут к нам, принесут свои деньги, принесут свою жизнь, но мы им дадим всего лишь импланты и протезы. Ведь не все станут рантье, не все будут наверху, под голубым шаром Тезауруса. Многие так и останутся в низу.



- На ступенях к Раю. Это лучше, чем оставаться в Аду.



- Рауль, ты счастлив? Ты достиг своей мечты?



Рауль развел руками с браслетами на запястьях, от чего стал походить на статую Шивы.



- Бессмертие без каких либо технических средств. Это наш следующий шаг развития, но без технологий и техники это не достижимо. Мы уже знаем, как это сделать. Осталось дело техники. Все эти кольца, модуляторы, генераторы... Это как оковы. По-началу ты ловишь кайф, но чего-то не хватает. И с каждой пересадкой в новое тело , тоска становится все сильнее...



- Снова стать человеком?



- Но бессмертным, неуязвимым, свободным. Поэтому, моя милая сестренка, пусть люди верят в нас, пусть мы будем их мечтой, пусть они несут нам свои деньги и жизни. Мы их не обманем, но прежде мы достигнем совершенства сами, потому что так распорядилась судьба, что знаниями владеем мы. Ведь мы за свои знания и свое положение заплатили высокую цену. Как и ты… Знаешь, почему я богат? Мой предок был конкистадором. Из Америки он привез бочку золота. Но до конца своих дней носил вериги. Именно они и помогли его потомкам. Всякий раз, когда он хотел зачерпнуть золота и придаться разврату, вериги напоминали ему, что его жизнь не в чаше вина, а женское лоно не алтарь.



-Мы заплатили плотью… - завершила мысль Кэтрин.



Лифт остановился. Двери отворились.



- Сегодня не ищи меня. Я намерена отдыхать.



- Ты разве способна уставать?



- Что -то во мне живое осталось, так ведь? Вот оно и устало.



- Твои отцы укатили на юбилей их брака. Только они способны помочь тебе.



- Двадцать лет они не могут мне помочь. - ответила Кэтрин , направившись к стоянке автодронов.-Все что они смогли придумать - Стабилион. Я кое-что знаю о себе.



- Вот как! - удивился Рауль, - Расскажи.



- Я - чуждый этому миру организм. Возможно, я следующий этап эволюции киборгов, но я получилась случайно, а возможно, таково Проведение. Стечение обстоятельств, сведенное в одну точку пространства и времени по Высшей воле. Но моя ткань не совершенна и я боюсь, что однажды взорвусь посреди Сан-Интеро термоядерным взрывом. Моя плоть - это вериги!



- Господь нас не оставил, не оставит и тебя...



- Скажи... - Кэтрин уселась в кресло автодрона, - а кто он, наш Бог?



Рауль вздохнул.



- Пока от нас это знание скрыто. Но мы уже идем с фонарем в руках.



- А достаточно ли у нас мощный фонарь? Не зайдем ли мы куда-то не туда?



- Смертью смерть поправ. Уже не свернем с Пути. Ты уж точно.