Мгла - 4

Половина третьего часа. Лёгкий дождик моросил над Петербургом. Капли бодро и мётко стучали по крышам, стекая на улицы, по которым бродили редкие прохожие, запрятавшиеся под дождевиками или зонтиками.
 
Время от времени по небу раскатывался тоскливый гром, распугивавший последних пешеходов и автомобилистов, все спешили по домам.
Видимо оскорблённый таким отношением людей, он сердито разорался прямо над крышей школы и обиженно хлопнув по громоотводу.
Школа испуганно задрожала, замахав бело-сине-красными и бело-жёлто-голубыеми триколорами.

Из кромешной кабинетной темноты на секунду вырвалось бледное, задумчивое лицо, тут-же провавлившееся в беспросветный мрак.
—  Чёрт...  —  Проругался он и отложив карандаши в сторону, пошёл за выключателем.
Хёльн пощёлкал его туда-сюда, но свет не возвращался. Он взволновался и стал переключать настойчивее.
Бесполезно. Надежда на возвращение света растоптана в прах.

Юный художник вернулся на табуретку и помрачневший, уставился на объект своей работы.
Сквозь мглу на него строго глядело неоконченное, узкое, угловатое и необтёсанное от недоделанности лицо.
Хёльн раз за разом сглатывал от нервного чувства что осуществить задуманное сегодня ему не удастся. Но он не хотел тянуть с ним. Руки дрожали от желание завершить начатое и наконец сделать его совершенным.

На этот раз он собирался выложиться по полной и ему не совсем хотелось останавливаться перед каким-то природным явлением.
Смартфон у него был, но не знал как можно будет  поставить его чтобы хорошо светило, а держать в руке было бы черезчур не удобно. Поэтому художник вновь встал из-за стула и отперев дверь, вышел в коридор, принявшись искать в кромешной темноте рубильник.

В коридоре было пусто и темно. Поэтому горе-художнику пришлось ориентироваться по нащупыванию стены, а искать глазами рубильник в темноте было занятием требующим большой удачи, не говоря уже о том чтобы хоть как-то там разобраться.
Ещё чуть-чуть и Премия Дарвина для Хёльна была бы обеспечена, если бы не одно но.

Раздались шаги, парень прислушался к ним, это были не длинные цокающие постукивания от длинных каблуков учительниц или кого-то ещё по важнее, а более энергичный топот на лоферах, скорее всего принадлежавший кому-то из школьниц.

Хёльн остановился и развернувшись лицом к источнику шагов, стал незримо наблюдать за тенью стремительно приближавшейся к нему. В один момент в темноте загорелся белый огонёк, ослепивший девятиклассника.
Парень прищурился и невольно отстранился от света, прикрывший рукой.

—  Хёльн... что ты здесь делаешь ?  —  С искренним удивлением спросил знакомый женский голос.
—  Урия... это ты ?  —  Видимо тоже удивлённо задался вопросом Хёльн.
—  Хе-хе... она самая...  —  Уверенно подтвердила девушка.
—  Окей... я рисую кое что... а ты что здесь делаешь ?  —  Бросил он ей встречный вопрос.
—  Ну я задержалась в кружке кулинарии... потом свет пропал и пошла искать альтернативные источники энергии... у тебя тоже свет отрубили ?

—  Понятно  —  Хёльн вздохнул.  —  У меня такая-же проблема... что за альтернативные источники ?  —  С некоторой надеждой спросил он, но тем не менее считал ждать чего-то серьёзного от Урии нужно только наполовину.
—  Это в художественном кружке... пойдём... 
Хёльн только и успел дать словесное согласие, как она схватила за руку и потянула к художественному клубу от которого он не успел уйти далеко.
 
Зайдя в кабинет, Урия побежала к письменнлму столу и вытащила оттуда стопку телефонов.
—  Откуда это  ?  —  Небезыинтересно поинтересовался Хёльн.
—  Хе-хе... на уроке поиграл... телефон потерял...
—  Теперь понятно куда учителя их складывают... кто б мог подумать... ну так что-ж... как ты их собираешься использовать...
Урия прижала стопку к своей груди и хитрой улыбкой, едва различимой из-за темноты, но от этого становившейся ещё более жуткой.
—  Хочешь чтобы я показала тебе это именно здесь... у твоего мольберта ?

—  Да... мне нужнее...
—  Не уж то рисуешь что-то на уровне Васнецова ?  —  С казалось бы неподдельным интересом спросила она.
—  Нет... но очень надо...
—  С чего бы такая настойчивость... а как-же уступить девушке ?  —  Шутливо спросила Урия, наигранно надув губы и взмахнув волосами.

Хёльн подошёл к Урии и шепнул на ушко. Её глаза на пару секунд округлились, она вздрогнула и прикрыв рот рукой, взглянула на своего друга.
—  Правда ?  —  Переспросила она.
Парень просто кивнул.
—  Что-ж... тогда я помогу тебе...
—  Правда ?  —  Уже он переспросил её.
—  А с чего бы и не правда... ты проявил себя круто... спас меня... а те громилы кроме Алексея были из одиннадцатого класса... по этому Вал-Мих не может быть виновата за них... а значит я буду помогать тебе в этом  —  Полная решимости произнесла она эти слова.

—  Спасибо... большое спасибо...  —  Приободрившись ответил Хёльн.
Урия стала раскладывать смартфоны вокруг мольберта и включать их, отрубая функцию самоотключки.
В результате рабочее место Хёльна стало напоминать сцену освещаемую прожекторами, а неоконченный портрет стал хорошо виден.
—  Ещё раз спасибо...  —  Повторил он и на радостях собрался приобнять её, но во время остановился, настолько во время что та не успела ничего понять о его намерениях.

Он присел за мольберт и стал сортировать карандаши, готовясь к возобновлению работы. Но Урия вновь окликнула его
—  Кстати... я совсем забыла...
Хёльн обернулся к ней, молча ожидая что она скажет.
Девушка пулей сбежала из кабинета, на что Хёльн только и успел непонимающе пожать плечами и повернуться обратно к мольберту, как она вновь вернулась с рюкзаком который она тут-же кинула на пол. Теперь же художник стал наблюдать за тем как Урия расстегивала молнии рюкзака и рылась в его содержимом

—  Вот... нашла...  —  Восторженно и тем не менее тихо произнесла она и достала оттуда что-то толстое и похожее на книгу, но кажется на ней были слабо отблёскивающие на свету позолоченные узоры.
—  Что это ?
—  Это не ты оставил ?  —  Спросила она, подойдя к Хёльну и поднеся к его лицу найденный предмет.

Украшенная позолоченными узорами темно-зелёная обложка, посередине которой красовался черно-белый портрет серьзного мужчины лет сорока, одетого в фрак с жилеткой под нём и флегматично покуривавший сигару .
 В душе анимешника переклинило. Это же был его семейный альбом.
Он с лицом не скрывающим ужаса, схватился за него и вырвал из рук Урии. Ещё секунда и он уже прижимал альбом к груди, отвернувшись от одноклассницы.

—  Я  не открывала его... честное слово!
—  П... правда ?
—  Да... я его хорошо спрытала чтобы никто его не стащил...
—  А откуда ты знала что в него нельзя заглядывать ?
—  Ну...
—  И как оно оказалось у тебя ?
—  Ну... после урока я нашла это на твоём месте... хотела тебе отдать... но долго найти не могла... пришлось ждать конца уроков когда начнуться занятия в кружках..

Хёльн вновь повернулся в сторону одноклассницы и встретил её сожалеющий взгляд упавший в пол.
—  Ты точно туда не заглядывала ?  —  Немного опасливо переспросил художник.
—  Нет... точно нет... только пожалуйста не устраивай психологическую пытку... я всего лишь сочла нужным не отдавать это охраннику...  —  Виноватым тоном ответила девушка.
—  Хорошо... спасибо...  —  С слабым недоверием сказал он, отложив альбом в сторону.
—  Ну хорошо... тогда не буду тебе мешать и наверно пойду... домой...  —  Робко, но немного бодрее сказала Урия, собираясь уйти.

—  Там же дождь на улице...  —  Почти второпях напомнил ей Хёльн.  —  У тебя зонтик есть ?
Урия остановилась и опустила голову.
—  Нет... забыла... про зонтик... и про дождь... 
—  Хорошо... ну ты мне всё равно не мешаешь... честно...
—  Спасибо... но я лучше в кулинарном кружке пережду...  —  Тускло пробормотала девятиклассница перед тем как убежала из кабинета.

Хёльн в очередной раз убедился в непредсказуемой ранимости человеческой души и собирался побежать за ней, остановить и как нибудь ускопоить. Но вспомнив опыт многочисленных аниме в жанре мелодрам, в которых после какого-то плохого события человек сначала какое-то время переживает чувства один, а потом к нему приходит человек и успокаивает его, он решил повременить с этим.

Он вспомнил про незаконченный портрет учительницы и вернулся к работе.
Прошло минут сорок или пятьдесят. Теперь уже объёмное, живое и не позволявшее себе никакой мимики, лицо кирпичом.
Хёльн с небольшим восхищением разглядывал свою работу и уже представлял как обернёт её в фиолетовую ткань с миленьким жёлтым бантом и подарит Валерии.
Оставалось подумать над тем когда он подарит ей её портрет.

Один из прожекторов погас, сделав освещение немного тусклее. Хёльн обернулся и увидел что у одного из смартфонов села зарядка. В голове вспомнилось: Урия.
Он встал и взяв свой смартфон, пошёл за одноклассницей в её кабинет, освещая себе путь фонариком.
Кабинет кружка кулинарии находился далековато, но искать его было не трудно в длинном и прямом коридоре.

Наконец дойдя до двери надпись над которой означала схематический кексик, Хёльн остановился перед ней и постучался в дверь.
На стуки никто не отозвался, Хёльн постучался вновь.
—  Да ?  —  Раздался голос Урии из кабинета.
—  Я Хёльн... можно войти ?  —  Вежливым тоном спросил он
—  Угу...

Парень приоткрыл дверь и заглянул в кабинет, а затем и зашёл туда.
В темноте сидела Урия и читала книгу, подсвечивая себе смартфоном, но теперь её взор был обращён на Хёльна
—  П... привет... Урия...  —  Робко начал друг.
—  Привет... Хёльн... хотя мы сегодня уже встречались...
—  Угу... я хотел тебе сказать...  —  Он сделал паузу чтобы собрать слова и мысли.
—  Да... слушаю...

—  На счёт альбома всё в порядке... я не злюсь... и тебе не стоит переживать об этом...
Урия долго думала, прежде чем совершенно невозмутимо отрезала.
—  Я почти забыла об этом... хе-хе... прости что нагнала на тебя смуту... хе-хе... я не специально... извини правда...
—  Ты... правда забыла об этом ?
—  А зачем плохое помнить... я никогда ничего плохого не помню...
Она лучезарно улыбнулась и прикрыв глаза склонила голову набок.

Глядя на неё, Хёльн не мог удержаться от того чтобы самому улыбнуться.
Ему часто хотелось озаряться улыбкой когда он разговаривал с этой пустоголовой, но настолько светлой и добродушной. Хоть она и подкалывала его по мелочи, это ему казалось очень милым в отличии от серьёзных оскорблений от других учеников.
А ещё она была одной из немногих людей положительно воспринимавшей его творчество что  было для него одним из главных аспектов.

К тому же в отличии от других знакомых одноклассников, её он знал и общался с ней со второго класса и  школьная жизнь без неё, представлялась ему с очень большим трудом.
Из-за совокупности этих и многих других факторов их крепкая дружба стала более чем возможной и если небеса расположат к этому, то может быть и нечто большее.

—  Я уже закончил... можешь забирать смартфоны для своего дела...  —  С большой ноткой дружелюбия сказал он.
—  Смартфоны... хе... они мне не нужны...
—  Да у меня в темноте уже глаза навострились... поэтому закончить украшения кексиков у меня не составило труда.
—  Интересно посмотреть на то как они выглядят...  —  С лёгкой усмешкой спросил Хёльн.
—  И ничего смешного... они очень даже красивые...
—  Ну ладно красивые так красивые...
—  Покажешь Вал-Мих ?

—  Давай...
Хёльн поманил её рукой и пошёл к кабинету художеств, Урия встала и сомкнув руки за спиной, зашагала вслед за ним.
В кабинете где уже разрядилась четверть телефонов, девятиклассник показал подруге мольберт с лицом классной руководительницы девятого Б класса.

—  Класс...  —  Восхищённо выдала Урия  —  Она здесь даже милее чем на той картинке...
—  Спасибо... теперь надо найти фиолетовую ткань и жёлтую ленточку...
—  Положись  на меня.  —  С улыбкой воскликнула девушка.
—  Хорошо что есть ты... кхм-кхм...  —  Вновь поблагодарил он её и чуточку покраснел. Но к счастью в полутьме это было очень слабо заметно.
—  Спасибо... что теперь будешь рисовать ?
—  Ну не знаю... наве... стоп...

В голове Хёльна вновь что-то промелькнуло.
—  О какой картинке ты говорила ?  —  Серьёзно спросил он.
—  Вот о той... которую мне Валерия Михайловна дала... чтобы тебе вернуть...  —  Она показала ему ту самую объяснительную которую он должен был нормально написать, а по итогу нарисовал там класс-рука и Урию.

Видимо он прятался от учительницы настолько хорошо что она не сочла нужным искать его и попросту нашла ближайшую знакомую и решила вернуть через него.
И Хёльн не видел в этом ничего страшного. Казалось бы что может пойти не так.

—  Спасибо что вернула мне...
—  Не за что. 
—  Надеюсь ты не обижаешься ?
—  На что ?
—  Ну... на рисунок...
—  А чего там обижаться это же просто эскиз... или ты про обратную сторону ?
—  Ох... я забы-ыл что рисовал там...  —  Протянул Хёльн почёсывая затылок.

Она перевернула бумажку и  зрачки односекундно сжались на её застывшем и покрасневшем лице.
—  Что там ?  —  Вопрошающе сказал он.
—  Э-э... я ?
Хёльн подошёл к Урии и встав рядом заглянул туда. Теперь всё выражение лица подруги стремительно перелезло на него.

Там был набросан эскиз с лучезарной улыбкой Урии с сердечками вокруг неё.
Ступор накрыл обоих. Хёльн не знал как объяснить это, но это видимо уже не требовалось, ведь Урия теперь не знала что с него спросить.
Они могли бы так стоять вечно. Чтобы прервать это молчание кому то из них надо было набраться смелости, и идеи для разговора, желательно отводящего на другую тему.

—  Ну так... что мне ещё... нарисовать  —  Стеснённо и комковато начал Хёльн.
Урия оторвала взгляд от рисунка и вновь уткнулась в пол. Спустя почти минуту молчания она наконец робко почти шёпотом ответила.
—  Нарисуешь... и это... тоже ?

Осознавший что уйти от темы не вышло, Хёльн покраснел ещё гуще чем в прошлый раз.
Теперь он застеснялся пуще прежнего и даже начал винить себя за всего лишь одну допущенную им мелочь. Сердечки на портрете.
Это всё выглядело бы не так странно если бы не эта одна ничтожная мелочь опрокинувшая взаимоотношения Хёльна и Урии, поставив это словно на колесо удачи в казино. В котором один цвет это разрушение дружбы, другой это развитие до романтики, а зеро это сохранение старых взаимоотношений.
И всех вариантов кроме зеро он боялся словно чего-то загадочного и неизвестного.

И сейчас больше всего он хотел бы чтобы Урия превратилась в персонажа из игры которую можно было бы сбросить и начать заново.

 —  Ну... ладно...  —  Он взял случайно попавшийся стул и поставил перед мольбертом.  —  Присаживайся как тебе удобнее.
Урия кивнула и присела на стул, сомкнув ноги вместе и сложив руки на бёдрах.
Хёльн стал рисовать её: долго, старательно и с полной отдачей.

Всё время пока Хёльн рисовал, он думал как рисовать её. Если портрет выйдет плохим тогда она обидится, если хорошим она опять подумает чего-то не того. Хотя он никогда не знал Урию как мнительную и если она и вправду что-то неправильно поймёт, то скорее всего истолкует в лучшую сторону и легонько засмеёт.

Прошёл почти час, Хёльн наконец отложил карандаши и оторвав взгляд от картины, он взглянул на Урию которая уже давно смотрела в телефон.
—  Ох... ты оказывается не позировала всё это время... хе-хе...
—  Так ты уже полчаса не смотрел в мою сторону...  —  Отмахнулась она.  —  А ты уже закончил ?
—  Ага... закончил... хочешь взглянуть ?

—  Ещё бы!
Хёльн улыбнулся и развернул мольберт. Урия окинула взглядом содержимое картины взглядом. На её лице нарисовалась смущённая улыбка.
Сам же автор картины застенчиво глядел в сторону ожидая её оценки.
По какой-то причине для него её реакция была очень важной и чем дольше тянулось её созерцание работы, тем больше нервных клеток Хёльна уничтожалось.
—  Вполне себе... сносно...

—  Тебе понравилось ?
—  Ага...
Хёльн тоже в свою очередь улыбнулся, и смущённо и радостно одновременно.
—  Сердечки!  —  Громко  воскликнула Урия.
Художник вздрогнул от внезапности и кажется чуть не рухнул со стула.
—  Ты и здесь их нарисовал!  —  Воскликнула она с ноткой то ли радости, то ли насмешки, то ли ещё какого-то яркого чувства.

—  Ну... да... я люблю сердечки...
—  Хорошо... допустим я тебе поверила...  —  Нарочито строго сказала Урия и прохихикала.  —  Не стану же я устраивать психологическую пытку только потому-что кому-то нравится рисовать сердечки на моих портретах... хи-хи...
—  Спасибо... Ури...

—  А теперь...  —  Интригующе начала она
—  Что теперь ?
—  Чай с кексиками!
—  Ох...  —  Хёльн улыбнулся и хихикнул, заразившись этим от Урии.


Урия вытащила из рюкзака чайный сервиз и разложила его на парте, а затем вновь сбегала в кулинарный клуб и вернулась с коробкой наполненной кексиками.
Можно было приступать к чаепитию, как собственно и поступили друзья.

Хёльн сел прямо напротив Урии и всё чаепитие глядел на её жизнерадостное личико, радуясь ему и восхищаясь. Но когда та чувствовала его взгляд, он тут-же робко отводил его в сторону, не решаясь встречаться с ней глазами, до того пока она сама не прекратит глядеть на него.

Было похоже на мирную и сладкую идиллию. Теперь ему кажется было всё равно чему быть, дружбе или отношениям, лишь бы она не уходила из его жизни.
Он продолжал любоваться её  личиком уже озарённым ослепительным светом, даже не заметив что таковым оно было из-за внезапно вернувшегося света.

Писк из смартфона.
—  Это... у меня кажется  —  Торопливо проронил Хёльн и достал смартфон.
Рутоблок 16:14
"Доводим до вашего сведения что в связи с операцией по отлову нелегальных иммигрантов в Петербурге, ваша связь и интернет будут отключены на ближайшие девять часов."
Он вздохнул, но увидев пропущенные сообщения решил посмотреть их, о чём потом жалел не раз.

Августа Гуйбер 15:24 
"Ты куда пропал? Почему домой не пришёл? " 
VasGun 15:48
"Даров 
Тебя маман ищет. Что стряслось? Из дома убежал? "