Ракушка по имени Ю

   Юля Ракушка стала врагом Олега Ванильева не случайно.

   Она, и её подруга, Клавдия Ханш, когда-то писали эротические романы, на пару, но под одним псевдонимом. Обе состояли в серьёзных отношениях, вернее, были замужем за крайне обеспеченными мужчинами. Однако, им хотелось свободы. Они её подобным образом достигали — продавая свои романы кому попало. Одним из «кого попало» оказался Олег Ванильев. Он оценил бездарность произведения и, не веря, что такой великий человек как Станислав Хороший мог его написать, решился непременно выяснить, кто пытается его так скомпрометировать. Настаивал на встрече с автором. Клавдия и Юлия испугались, но решили всё-таки прийти. Какой разгром им устроил Ванильев!

   А Станислав Хороший, тем временем, жил в Норвегии. И так ничего и не узнал.

   Оскорблённая Юлия же, даже после смерти Клавдии, продолжила ненавидеть Ванильева и всячески противостоять ему, написывая в газеты, журналы. Когда ей в тысячный раз отказали - рассказы её были похожи на глупые, язвительные укоры и не были никому интересны, так и подавала она туда, где Ванильев имел влияние — она решила создать своё издательство. Затея провалилась…

   Клавдия, так, для справки, была застукана своим мужем за изменой. Не подумайте, он был порядочным мужчиной. Любовник же оказался предателем — он выбросился с ней из окна, но случайно, хотел выкинуть только её - сам уцелел, а любовь свою не уберёг.

   Юлия такими деталями не интересовалась — она постепенно начинала сходить с ума. Ей мерещилось, что Ванильев пишет статьи о ней, всё в тех же журналах и газетах. Она начинала отвечать на них, расписывая все заборы в родном городе. Из-за этого ей пришлось несколько месяцев провести в больнице неврозов. Затем, когда её выпустили, она решила полностью поменять свою жизнь. Сначала — поехать в Норвегию и извиниться перед Станиславом Хорошим. Он был господином одной из гильдий поэтов. Это очень высокий ранг. Правда, в Норвегию уехать не вышло — сначала не было денег, потом не дали визу. Тогда Ракушка решилась на безумное — она создала фестиваль.

   Вернее, всё случилось не так быстро. Она влюбилась. Загадочный, но крайне бесполезный поэт по имени Демон Влюблённых стал её музой. Он сам об этом не знал, а когда узнал ужаснулся, словно имел немного гордости, чести и таланта. Потом, правда, смерился. И помог незадачливой возлюбленной.

   Так появился исторический фестиваль писателей «Сторис». Любой, даже не умеющий разговаривать человек, мог стать его частью. То есть прийти, принести свои произведения и впихивать их пришедшим. Затея — гениальная. Вот только особой популярностью фестиваль не пользовался. Тогда Юлия придумала новую затею — она бросила Демона Влюблённых, после чего он, на радостях, даже написал несколько неплохих поэм, и начала рваться в семью Носовых. Затея провалилась, правда она подружилась с невесткой самого Алёшеньки. Девушки идеально подошли друг-другу — Нина и Юля обе ничего из себя не представляли, но очень хотели думать, что все им смотрят вслед и завидуют. От этого их жизнь плоха, а не от отсутствия самостоятельной личности в каждой из них.

   Но перед этим судьбоносным знакомством Ракушка начала пытаться рекламировать своё детище. Везде. Всюду. За гроши, ибо денег у неё не было. И сама рекламировала кого попало — за копейку. Но Симон о ней узнал от сестры. Случайно, хотя с ней сам не общался.

   Нина Носова хотела быть звездой, в ней говорила мать. Она сразу потратила подаренные на свадьбу деньги — купила себе пиар-фирму, чтобы раскручивать свой бренд «МетаНина», занимающийся «метаболизмом и прочим метафорическим творчеством». Будучи то ли за здоровый образ жизни, то ли за безумные, пустые выступления, она стала спонсором «Сторис» и сама написала книгу. Правда, короткую. Четыре страницы. Но с помощью денег мужа, тех денег, что он просил у отца, книгу сделали бестселлером. Вот так быстро. Несколько месяцев не прошло, как всё случилось. А затем - «анонимное» письмо, адресованное брату с просьбой. Брат подумал, подумал… И решился. Ванильев его чуть не убил за это решение.

   Но иначе — никак. Фестиваль придётся провести.

   Юлия восторженно подбирала наряды — деньги её подруги были очень кстати в этот момент.

- Нинусик, это восхитительно! - вздыхала она, своим гнусявым голосом приводя окружающих её ассистенток в ужас. - Мы заработаем миллионы!

- Я тоже так думаю, Юлечка, - Нина улыбнулась, но как-то по-змеиному. - Ты у нас гений. Просто красотка!

- Будто у кого-то были сомнения…

- И наплевать на тех, кто считает иначе.

   Ракушка бросила взгляд на подругу.

- Знаешь, они все — ханжи и грубияны. Не умеют жить своей жизнью.

- Хорошо, что мы — не такие.

- ДА! Мы — свободные птицы. Хоть за свободу и приходится платить.

- Да уж, - вздохнул Алексей, в кошельке которого хранилась плата за «свободу».

- Ой, знаешь, вообще иногда дороже не быть свободным человеком, - Нина бросилась выбирать парфюм, но случайно пшикнула его себе в глаз. - Фи!

- Да, так же в нас ядом брызгают люди-ханжи! - Юля разошлась. - Им делать нечего, кроме как повторять за нами. А мы живём исключительно своей жизнью, отвечаем им на все их слова, на каждое дыхание не в нашу сторону, мы идеальные!

- Д-да, подр-у-у-уга! - Нине из глаза выкачивали парфюм всё те же шокированные ассистентки.

- Знаешь, я думаю, что мы всё правильно делаем с тобой. Конечно, приходится терпеть весь этот негатив, выливаемый на нас по лунному календарю именно в те дни, когда мы более всего уязвимы. Но такова — цена свободы. Такова — жизнь. Мы вообще не обязаны ни перед кем оправдываться, но делаем это, ибо ну просто невозможно терпеть. Мы вообще не обязаны никому, но все обязаны другого человека понимать, то есть нас. Других мы не обязаны, и вообще, я считаю не так дорог подарок, как дорого внимания. Согласна, Нин?

- Согласна!

- Ваще нам нужно создать что-то типа группы «Гнилые сёстры» или «Подлые змеи» и выступать с нашими великими мыслями, одного фестиваля мало.

- Соглашусь с тобой, дорогая. Нам нужно больше воздуха, больше свободы для творчества.

- Вот твоя книга, например. «Демонические ангелы подвального чердака», это же шедевр. Не зря бестселлер.

- Ой, ну ты же знаешь, это всё благодаря Лёше.

   Алексей уныло ухмыльнулся.

- Девушки, вы долго ещё будете мне мозги пудрить? Или уже купите всё и всё? - Носов уже устал слушать женские бредни, оплачиваемые из его, вернее, папиного кармана.

- Ну Лёёёёёёёёша! - протянула Нина. - Мы почти закончили. Ты же у нас самый понимающий, ты же самый-самый.

- Ох, перестань, - похвалу, даже лживую, Алексей мимо ушей пропустить никогда не мог. - Оплачу всё, тогда спасибо скажешь. А так, вдруг передумаю.

- Ну не пугай меня, Лёшка!

- Ну-ну!

- Мы, кстати, решили детей будущих отдать в лошадиный бизнес.

- Куда!? - вскрикнул Лёша. - Мы их хотели же в музыкальную школу виолончелью заниматься отправить?

- Ну разве можно быть жокеем и не знать музыки, Лёш? Конечно, они всё будут успевать. Ещё анимацию, рисование, актёрское мастерство, модельное агентство, естественно, литературные курсы. И будем их водить в музеи и везде-везде каждый день после всех занятий и по выходным, чтобы выросли сверх-люди. Я, кстати, думаю сделать домашний детский сад для них, чтобы выросли вообще под контролем и шикарные.

- А что, у вас уже появились дети? - поинтересовалась Юля. - Почему мне не сказали?

- Да нет, ты чо, - Нина мерзко рассмеялась. - Ещё токо будут.

- А когда? - Носов был не в восторге от приближающихся на него детей, он же прекрасно помнил, каким он сам был в детстве.

- Ну точно не сейчас, после фестиваля. У нас дела-же, Лёш.

   Юля усмехнулась. Она наконец-то выбрала платье. Оставалось — мелочь. Доехать с табором псевдо-писателей и поэтов до заветного музея.

   Это у них, увы, вышло без проблем.