Покупка и благоустройство дачи

                Что такое дача?

Дача для советского человека, я подчёркиваю – советского, это не только шесть соток земли со строением 4,5х4,5 метра, это совершенно новый образ жизни. Меняется в человеке многое, его интересы, порой друзья, и, главное, режим жизни.

Если раньше человек проводил выходные дома, летом ездил на юг, на природу, в лес за грибами и ягодами, гулял по городу, посещал театры, кинотеатры, наконец, рынок, то с приобретением дачи в выходные дни он мчится на дачу.

Если нормальный человек в выходные дни как-то отдыхает от трудовых будней, то у дачника наоборот, он после ударного труда на даче отдыхает на работе.

Раньше во время отпуска люди всей семьёй ездили на родину, для нас тот же Минск, на юг к морю, то с приобретением дачи все поездки переносятся на позднюю осень, зиму или раннюю весну.

Если раньше человек равнодушно проходил мимо помойки, то сейчас он её критически осматривает и что-то тащит с неё к себе домой для дачи.

Если раньше в семье были какие-то взаимные упрёки, то сейчас они возрастают в кубе.

Если раньше человек успешно пользовался общественным транспортом, то с появлением дачи у него возникает необходимость обзавестись личным транспортом.

 
Так случилось и в нашей семье. В результате жизнь наша поделилась на две части: до дачный период и дачный период. Всё началось со случайной её покупки.

                Покупка

О даче никогда не думали. Во-первых, мы, прожившие с Ларисой в частных домах с примыкающими огородами, знали, что это большой труд. Во-вторых, на покупку или постройку дачи у нас не было денег.

Но вдруг, в 1980 году в институтский детский сад, где работала Лариса бухгалтером, пришла работать кастеляншей компанейская Анна Михайловна Шерстнёва. С ней визуально был знаком с 1971 года, когда жил в институтском общежитии, которым она заведовала. Несмотря на то, что она было старше Ларисы на 16 лет, они подружились.
 
У Анны Михайловны недалёко от города, в институтском дачном кооперативе «Сосновый бор» была дача, которую они построили с мужем в конце шестидесятых годов. Их сосед по даче, Медведев Борис Михайлович, решил продать свою дачу. Анне Михайловне захотелось, чтобы её новой соседкой была Лариса. В моё отсутствие, я был в длительной командировке на Балхашском полигоне, она стала её страстно агитировать, и даже свозила на дачу. Лариса загорелась этой идеей.
 
По моему возвращению из командировки агитационная работа начала вестись со мною. Вскоре мы втроём, я, Лариса и младший сын Алёша (сын Серёжа уже учился в МВИЗРУ), поехали смотреть дачу. С видом «знатока» я начал придирчиво её осматривать. Помню, когда мы залезли на чердак, то восьмилетний Алёша пришёл в восторг, предполагая, что это будет его территория. Но когда узнал, сколько она стоит, приуныл, так как знал, что у нас таких денег нет.
 
– Сколько стоит дача? – спросил я у Бориса Михайловича. Он возглавлял у нас, в НИИ, ЭКМ (экспериментально-конструкторские мастерские). Это у него, собираясь в командировку в Египет, я принимал аппаратуру.
– Три с половиной тысячи, – сказал он.
С детства, наученный отцом торговаться, предложил три тысячи. Борис Михайлович сразу же согласился.

Но у нас в наличии не было ни копейки. Все зарабатываемые деньги шли на жизнь. Решили воспользоваться КВП (касса взаимопомощи). Взяли в кассе 2250 рублей на 15 месяцев. То есть, каждый месяц я должен был платить 150 рублей из 408, которые начислялись мне ежемесячно. Ещё тысячу рублей мы взяли в долг у Ларисиной мамы. Их нам привез Серёжа, прибывший в отпуск из МВИЗРУ. По его приезду, мы расплатились с Медведевыми и стали полнокровными хозяевами дачи. За дачу с КВП и с Ларисиной мамой мы рассчитались в течение двух с половиной лет.
 
В наши советские времена, когда не было различного рода аферистов, вступление во владение дачей было предельно простым. Председатель кооператива на членской книжке садовода зачеркнул фамилию «Медведев» и сверху написал «Власов». Соответствующие изменения были проведены и в документах кооператива.
 
Дача размещалась в чудесном месте, в районе деревни Константиновка, примыкающей к городу. От трамвая 30-35 минут ходьбы, от 3 км Сахаровского шоссе 20-25 минут ходьбы, от Константиновского карьера на Савватьевском шоссе 15-20 минут ходьбы. (Первая цифра соответствует молодым годам, вторая более старшему возрасту.)

 Когда ездил на дачу на велосипеде, то от крыльца дома до крыльца дачи намерил 8,5 км. Эти километры я преодолевал за 25-30 минут. На расстоянии 15-20 минут ходьбы находится достаточно чистая, с торфяной водой речка Орша, впадающая в Волгу. Сосновый бор, давший название дачному кооперативу примыкает к дачам.
Ну! И что? Купили дачу! А что с ней делать?! Как ею пользоваться?!

                Оценка обстановки

Военная наука учит, чтобы принять решение, нужно тщательно оценить обстановку.
Приобретённая дача при тщательном рассмотрении представляла собой следующую картину.

Участок был не прямоугольный, а ромбовидной формы площадью 4,8 сотки. На участке располагался стандартный, для того времени, дачный домик 4,5х4,5 метра. Делать домик больших размеров категорически запрещалось.

В магазинах строительных материалов не было. Люди строили дачи из различных строительных отходов и ворованных материалов. Тот же Медведев, при постройке дачи пользовался услугами своего ЭКМ и прилегающему к нему институтскому столярному цеху. У советской власти резон был простой, чем меньше дача, тем меньше люди своруют материалов, так необходимых на построение коммунизма, видимого на горизонте.

Правда, к нашему домику Медведев нелегально сделал двухметровую пристройку. В результате, внутри домик состоял из девяти метровой спальни, семиметровой гостиной, при необходимости, превращаемой в спальню или столовую, восьмиметровой кухни и двухметровой прихожей. После их облагораживания они приняли весьма приличный вид.
 
Снаружи дача была обита вагонкой, а внутри картоном от упаковочных коробок. Картон от сырости вздулся, обои повторяли его неровности. Кирпичные столбики, исполняющие роль фундамент домика и поставленные наспех, за 13 лет в большинстве своём упали. Домик стоял наперекосяк и частично лежал на земле. Вместо подпола была обвалившаяся яма. Дом давно не красился, стоял облупленным.Из электропроводки, были только счётчик и одна розетка.

Борис Михайлович на даче не жил, он, рыбак, проводил своё время в приобретённом на берегу озера доме. Дачу он строил не для себя, а престарелой тёщи. Когда же она, несколько выжив из ума, стала своими чудачествами беспокоить соседей, он решили от дачи избавиться.
 
На участке ещё располагались туалет и железный сарайчик, вернее шкаф от аппаратуры того же ЭКМ. На нём был установлен бак для воды на 500 литров, сваренный в том же ЭКМ. Рядом с сарайчиком была сооружена скважина с ручным насосом, позволяющим качать воду для полива и в бак.
 
Из посадок были клубника, малина, красная и чёрная смородина, облепиха, ирга, чёрноплодная рябина, сливы и престарелые яблони, пострадавшие в сорокаградусный мороз в декабре 1978 года. На участке также росли четыре молоденькие яблони антоновки, посаженные после мороза. Они впоследствии заменили старые яблони.
 
После оценки обстановки, возникли два ленинских вопроса: «Что делать?» и «С чего начать?». Определившись в первом приближении, дачное колесо истории завертели. Впоследствии скучать на даче от безделья не пришлось. «И вечный бой! Покой нам только сниться…» – как предупреждал Александр Блок.

Был спланирован большой объём работ. В связи с этим, после собственных размышлений и совета с Ларисой, отказался от написания кандидатской диссертации. Как-то сами по себе поделились наши с Ларисой обязанности на даче. Она ответственная за землю и всё, что на ней произрастает, я – главный по строительству, ответственный за сад и, просто, старший куда пошлют, в общем, подсобный рабочий.
 
В результате, непрерывного, планомерного и самоотверженного труда за пять лет, по-крупному, был проделан следующий объём работ:
- в доме проведено электричество;
- установлена буржуйка с выводом трубы через окошко;
- дача изнутри обита ДСП;
- оклеены обои;
- всё покрашено изнутри и снаружи;
- домик поднят на 60 см и поставлен на новый фундамент;
- вырыт и обложен кирпичом погреб;
- сделан сарай-мастерская;
- сделаны новый туалет и крольчатник;
- сделана стеклянные теплицы 2,7х7 метров и 2,1х4 метра;
- сделаны компостная и навозная ямы;
- сделан новый забор.
Позже на скважину был установлен электрический мотор, сделаны оригинальная тепличка для огурцов, душевая, вторая компостная яма и пр.

Многое делал впервые. Учился всему у Михаила Александровича Шерстнёва, образовывался по книжкам, в беседах со специалистами. На стройке моими помощниками были Лариса и, конечно, Алёша. Его старался приучить к труду, который облагораживает человека, а он, молодец, не ныл, как это бывает.
 
                Благоустройство

Вид нашей дачи внутри был неприглядным. Стены из-за отсыревшего картона неровные, обои, наклеенные на него, выцвели и обвисли, краска на окнах, дверях облупилась. Нужно было что-то делать.

Помог случай. В детском саду, где работала Лариса, делали ремонт. В ходе этого ремонта сняли с пола покрытие из ДСП. Заведующая детским садом предложила Ларисе забрать дээспэшный хлам для дачи. Уговаривать Ларису не пришлось. Не менее тонны листов ДСП было вывезено на дачу.

Это была осень 1980 года. Впредь все мои выходные дни проходили на даче. Этим ДСП я упорно обивал стены дачи изнутри. Работа была не простая, ДСП был бэушный, с отломанными углами и краями. Приходилось заниматься фигурным выпиливанием, подгоняя листы ДСП друг к другу. Да и прибивать листы ДСП к стене было не просто, так как основа дома была не сплошная. Порой гвозди уходили в некуда.

 Внутренние стены-перегородки обивал фанерой. Фанеры в продаже не было. В наше время спички поставлялись в магазины в достаточно больших фанерных коробках. Эти коробки в магазинах покупались и, таким образом, добывалась фанера. За осень и зиму 1980-1981 годов, эта адская работа по обивке стен была выполнена. Порой работал на даче до 21-22 часов. Возвращался домой темнотой. Благо, что это были советские времена, когда было меньше преступности, а трамваи ходили до часу ночи.

Весной, уже вдвоём с Ларисой, оклеили обитые стены газетами, а затем обоями. Накануне были покрашены белой краской потолки, окна и двери.
Я уже говорил, что с материалами в наше время было плохо. За той же краской нужно было ехать в Москву, либо доставать ворованную. Ларисе, например, предложили отличную белую эмаль, которую «сэкономили» на вагонзаводе. Летом были покрашены полы.

Комнаты, наконец, приняли жилой вид. Правда, по неопытности были допущены ошибки. Оказывается, нужно было закрасить шляпки гвоздей, крепящих листы ДСП и фанеры к стенам. Со временем они покрылись ржавчиной, которая проявилась на обоях. Во-вторых, нужно было все многочисленные стыки между листами ДСП проклеить строительным бинтом. Так как на этих стыках обои стали трескаться. Картина получилась невзрачная. В-третьих, стены для лучшего держания газет нужно было грунтовать. Правда, в эти годы мы ничего не знали о строительном бинте, и в продаже не было клея ПВА, с помощью которого бинт можно было приклеить к ДСП, не было и грунтовок. Позже, уже вначале двухтысячных годов, пришлось эти недостатки устранять. Комнаты опять приобрели приличный вид.

                Подъём дачи

В начале октября 1982 года я вернулся с учений «Горизонт-82». В моё отсутствие мой старший товарищ, учитель по строительным делам и сосед по даче, Михаил Александрович, поднял свою дачу. Я огорчился, так как, не имея опыта, хотел эту работу провести на своей даче параллельно с ним. Но Михаил Александрович успокоил меня, придал решительности и велел немедленно идти по указанным адресам за автомобильными домкратами.

Когда я их принёс, то здесь же он выбил в моём так называемом фундаменте кирпичи, установил домкраты, и работа закипела: дом был поднят на два кирпича (20 см) с одной стороны, затем на четыре 4 кирпича со второй стороны и т.д. К вечеру дом был поднят на шесть кирпичей (60 см), установлен на временные опоры и выровнен по уровню.
 
Ранее домик с пристройкой стоял на 17 кирпичных столбиках. Из них сохранилось только четыре. Остальные завалились. Каждый столбик должен углубляться в землю, как было сказано выше, не мене чем на шесть кирпичей. Затем сверху нужно было установить ещё шесть рядов кирпичей. Для установки каждого столбика, доставался старый покосившийся столбик, выкапывалась или реставрировалась ямка, в которую укладывалось 12 рядов кирпичей, скрепляемые цементным раствором. Благо, что кирпич и цемент мы с Михаилом Александровичем заготовили заранее. В те годы сделать это было не просто. Помогало удостоверение участника войны Михаила Александровича.

После установки всех 17 столбиков решил выкопать под домом яму для погреба и выложить её кирпичом. Яму я выкопал огромную – 1,5х1,7 метра в глубину 0,8 метра. Такая небольшая глубина обосновывалась тем, что грунтовые воды на даче располагаются очень близко. Несмотря на такую небольшую глубину, весной уровень воды в погребе порой достигал 30 см. Появлялась вода в погребе и при сильных затяжных дождях.
 
Погреб располагал так, чтобы его стены одновременно исполняли роль фундамента. Так как вновь установленные столбики фундамента оказались вблизи края ямы, то я испугался, что они могут сползти в яму. Возможную беду помог преодолеть все тот же Михаил Александрович. Он работал в яме, Лариса подавала ему кирпичи, а я готовил и подавал ему цементный раствор. Стены погреба решили делать в один кирпич, чтобы он был потеплее и попрочнее. Когда мы их положили, то от 1,7 метра осталось 1,2 метра, а от 1,5 метра остался только 1,0 метр. Погреб выложили почти до самого пола дома. Крышка для погреба в полу, оставшаяся от старого хозяина, была точно над погребом. Впоследствии из уголка от кровати, найденной, естественно, на помойке, была сделана опалубка потолка погреба. Погреб получился небольшим 1,0х1,2х1,2м., но очень уютным. Сравнивал я его с космическим кораблём. В нём рациональным способом были расположены полки. На них легко помещались все наши летние заготовки. В погребе сделаны две вытяжки, поэтому в погребе всегда сухо.
 
Весной, когда уровень паводковой воды в погребе поднимается, стараемся всё разместить на верхних полках. Так как пол погреба не бетонировал, то со временем, в мае месяце, вода уходит естественным путём.
 
Из-под дома вынесли всю плодородную землю, а на её место насыпали целую машину сухого речного песка. В результате, под домом сейчас всегда сухо. Одновременно с подъёмом дома было сделано новое крыльцо. Домик, стоящий только на столбиках выглядел неприглядно. Поэтому решено было вокруг дома между столбиками сделать в полкирпича так называемую забирку. В забирке предусмотрительно были оставлены отверстия для вентиляции. Вскоре и она была сделана. Началась штукатурка фундамента. Все эти работы делались мною впервые. Время (38 лет) показало, что всё было сделано правильно и надёжно. И главное, работы были окончены до холодов. Сейчас только удивляешься, как на всё это хватало сил.