Роман с продолжением. 86 глава

    Софью пришлось ждать, Сергей нетерпеливо постукивал пальцами по рулю, поглядывая на открытую дверь подъезда дома Софьи. Она выпорхнула неожиданно, в красивом платье, облегающем её стройную фигуру, в туфельках на каблучках, с распущенными, светлыми волосами, словно принцесса из сказки. Сергей застыл, глядя на неё. Софья подошла к машине, верно думая, что он выйдет и откроет для неё дверцу авто, но Сергей этого не сделал, считая такое действо глупостью.
    - Привет! Я думала, ты встретишь меня иначе... - сев рядом с Сергеем, сказала Софья.
    - Привет! Иначе, это как? - догадываясь, о чём говорит девушка, спросил Сергей, усмехнувшись.
    - Ладно, проехали... и поехали уже, - вздохнув, ответила Софья.
    Улыбнувшись, Сергей завёл машину и выехал со двора большого дома. Пришлось спросить у прохожих, где находится Государственная Третьяковская галерея, им ответили, что в Лаврушинском переулке, дом десять. Доехав, наконец, до места, Сергей, с трудом найдя место парковки, всё же оставил машину и вместе с Софьей они пошли к галерее. К удивлению Сергея, который в музеи и не ходил никогда, народу было много. Выстояв в очереди, он купил два билета и наконец, они вошли в двухэтажное здание, перед которым стоял памятник Павлу Михайловичу Третьякову.
    - Проходим, товарищи! Московский художественный музей был основан в тысяча восемьсот шестьдесят седьмом году, а в тысяча восемьсот девяносто втором году, передан в собственность города Москвы. Основан музей Павлом Михайловичем Третьяковым. Он приобрёл этот особняк и стал собирать коллекцию картин и икон, здесь находятся шедевры русского искусства. Историческое здание галереи расположено в комплексе строений, основой которого, является особняк второй половины восемнадцатого века. Семья Третьякова, приобрела этот дом в тысяча восемьсот пятьдесят первом году, с того момента начав собирать картины русских художников. Третьяков размещал картины в жилых комнатах... а по мере роста коллекции, для её экспонирования, потребовались новые помещения. И с тысяча восемьсот семьдесят второго года, к дому начали делать пристройки.
    По проекту Виктора Васнецова, разработанному по его рисунку, со стороны Лаврушинского переулка, внешняя часть здания была перестроена. Это было уже в тысяча девятьсот втором году и по тысяча девятьсот четвертый год. Новый фасад здания стал эмблемой музея, коллекция которого, в двадцатом веке, стремительно росла.
    А в тысяча девятьсот тридцать шестом году, появился ещё один экспозиционный корпус. Здание является объектом культурного наследия федерального значения. Шестьдесят два зала на двух этажах...      
    Вот, присмотритесь к иконе Андрея Рублёва, насколько одухотворёнными он писал лики святых. А образ Дионисия... Проходим, товарищи! Прославленная святыня, выдающийся памятник Византийской иконописи первой трети двенадцатого столетия. Икона Богоматери Владимирской экспонируется в музее-храме... - громко говорила женщина-гид, водя посетителей музея по залам и указкой показывая на картины великих русских художников.
    Сергей впервые видел такое множество картин и икон, правда, не понимал их значимость и историческую ценность, тогда как Софья, с одухотворённым лицом, не могла оторвать взгляд от икон и картин, внимательно слушая гида. Они ходили часа четыре, Сергей устал и хотел есть, но терпел, чтобы не выглядеть невеждой. Он заскучал, тянуло в сон. Софья, напротив, с интересом и каким-то трепетом, разглядывала картины.
    - Эту картину я видел в учебнике, кажется, давно. Суриков... Боярыня Морозова. Ещё тогда меня поразил её взгляд... словно бросает всем вызов, жутко... - глядя на огромных размеров картину, сказал Сергей.
    - Суриков изобразил в этой картине историю церковного раскола семнадцатого века. Феодосия Прокофьевна (Прокопьевна), в девичестве Соковнина Феодора, дворовая боярыня, деятельница старообрядчества, сподвижница протопопа Аввакума. За приверженность к старой вере, в результате конфликта с царём Алексеем Михайловичем, была арестована и лишена званий. Затем сослана в Боровск, её бросили в земляную яму, где по приказу царя, уморили голодом, - стоя рядом с Сергеем, тихо говорила Софья.
    - И всё-то она знает. Умница, конечно, но не моё это... - подумал Сергей, сам не понимая, о Софье он говорит или о картинах, о которых с восхищением говорила Софья.
    - Слушай, Софья, я конечно понимаю, музей, картины, история... но мы тут уже часами ходим. Я есть хочу и устал уже. Или мы вместе уходим, или я один уйду, - сказал Сергей.
    - Но мы ещё не всё осмотрели, так и уйдём что ли? - разочарованно спросила Софья.
    - Мы что, завтра умираем? Придёшь ещё, я пошёл, - начиная злиться, ответил Сергей.
    - Хорошо, ты прав. Но в музее невозможно уставать. Я с тобой, - ответила Софья и спустившись вниз, они вышли из особняка музея.
    Сергей прошёл к машине, Софья молча шла за ним.
    - Может ко мне поедем? Помогла бы мне обед приготовить, продукты есть. Что скажешь? - сев в машину, спросил Сергей.
    - Давай сначала пообедаем, а готовить будем уже на ужин, - ответила Софья, мило улыбнувшись.
    - Ты права, готовить долго, я не выдержу, есть охота, - улыбнувшись в ответ, сказал Сергей.
    Они зашли в ближайшее кафе и плотно пообедали, причём Софья поела и суп немного, и второе, не доев. Сергей, наблюдая за ней, усмехнулся, девушка и ела не как все, а Сергей привык всё делать проще. Заплатив за стол, они встали и вышли из кафе.
    - Ну что, едем ко мне? - спросил Сергей, заводя машину и выезжая на дорогу.
    - В другой раз, хорошо? Ты и сам знаешь, что приготовлением ужина мы не ограничимся, верно? Ты торопишься, Серёжа, мы едва с тобой знакомы. Отвези меня домой! Пожалуйста... - ответила Софья, увидев недовольное лицо парня.
    Но отвечать ей Сергей не стал, оставив Софью, не назначив ей свидание и не взяв номер её телефона, лишь бросив ей:
     - Пока! - Сергей уехал.
    Софья, пожав красивыми плечами, зашла в подъезд, Сергей поехал к Егору.
    - Здрасьте, баба Надя! А Егор дома? - спросил Сергей, когда Надежда Дмитриевна открыла ему дверь.
    - Дома, заходи. Всю ночь где-то шастал, под утро пришёл, куда ему ещё идти-то? Вот скоро приедут родители из-за границы, пусть сами смотрят за сыном, а мне волноваться вредно, - ворчала женщина, уходя на кухню.
    Сергей, улыбнувшись её словам, зная, насколько она любит своего внука, открыл дверь спальни друга.
    - Привет! Как ты? - спросил Сергей, войдя в комнату.
    Егор полулежал на своей кровати с журналом Плейбой в руках.
    - Нормально. Выпил вчера лишнего, кажется. Смотри, что мне вчера дала Альбина. Ничего так, да? - показывая яркие картинки, где красовались обнаженные красотки, сказал Егор.
    Сергей присвистнул.
    - Ни фига себе? Это кто такие журналы ей привозит? - спросил Сергей.
    - Не знаю, не спросил. Но ночь с ней я провёл волшебную. Ещё под впечатлением этих фотографий... красиво, да? Умеют жить комфортно за границей. Вот закончу институт и тоже уеду. Сам видишь, что тут творится, а дальше, думаю, хуже будет. Сам как? Ушёл с Софьей... с ней ночью был? - спросил Егор.
    - Нет... знаешь, Софья красивая... она меня в музей водила, ну, в смысле, вместе ходили в Третьяковскую галерею. В общем, хороша Маша, да не наша. Мне больше по нраву такие женщины, как Мила. Без комплексов и зажиманий, что мы знакомы всего ничего. Ладно, не будем об этом. Александр Васильевич сегодня уехал, в Германию, кажется, в общем, мы вчера с ним поговорили, я ведь хотел съехать, купить отдельно квартиру в Москве, он обиделся, ему даже с сердцем стало плохо, я очень испугался, после матери... я согласился оставить квартиру, но муторно на душе, словно чужой кусок отбираю, - удобно сев в кресло, положив ногу на ногу, говорил Сергей.
    - Дурак ты, Серёга! Александр Васильевич классный мужик! Правильный! Он любил твою мать, жил с ней, да и тебя он принял, как сына. И чего ты с ума сходишь? Не пойму... другой бы рад был... - с недоумением взглянув на Сергея, ответил Егор.
    - Но я ему не сын, я ему никто! И я не другой, Егор! Я сам всего в жизни добьюсь. Да, я остался пока, чтобы не расстраивать его, но придёт день, я верну ему его квартиру. Мне поговорить с тобой надо... в общем, я давно хотел поговорить с тобой, всё некогда было. В общем, когда я в колонии сидел... - начал говорить Сергей и всё рассказал Егору.
    Егор слушал, не перебивая, порой от удивления поднимал брови, но молча дослушал до конца.
    - Вот я и думаю, может съездим с тобой в Тюмень, до деревни Михайловка? Что скажешь? Может и правда там закопаны бриллианты в двухсотграммовой баночке? - понизив голос, спросил Сергей.
    - И ты мог поверить этой болтовне умирающего зэка? Чушь всё это, даже ехать не стоит. И потом, даже если и есть там бриллианты, они твои и я тут ни при чём, - ответил Егор.
    - Ну... один я всё равно туда не поеду, сам знаешь, как это опасно сейчас. И потом, если всё, как говорил Санька Парамонов, алмазов  с лихвой хватит нам обоим. Он говорил, что прятал, в основном, большие алмазы, хотя они и очень редко попадались. Но даже если там и несколько штук... а ты знаешь, сколько стоит один камень, Егор? Санька даже сказал мне, кто их купить может. Но для начала, их найти надо. Ты только представь себе, какое это богатство! Сколько возможностей нам откроется, - сказал Сергей.
    - Ты только что говорил, что не имеешь отношения к квартире, оставленной тебе Александром Васильевичем, а сейчас предлагаешь долю от алмазов, оставленные тебе в наследство Парамоновым. Где логика, Серёга? - спросил Егор, кажется и не принимая всерьёз слова Сергея.
    Мало ли, что происходило в колонии и верить таким вещам...
    - Бред какой-то... - подумал Егор.
    - Знаешь... логика в том, что ты мой лучший друг! Забыл? И думаю, после окончания института, мы займёмся одним делом. Ладно, до этого ещё есть время. Просто нужно поехать и посмотреть, с нас не убудет, будем знать наверняка, верно? Если там спрятаны алмазы, нужно, для начала, забрать их и спрятать. Придёт время, а оно придёт, поверь! Я это чувствую, я знаю это! Придёт время и мы используем алмазы по назначению. Для меня одного, их много, для нас двоих, для начала бизнеса, чтобы открыть своё дело - в самый раз. Нужно только подумать, когда лучше ехать, - сказал Сергей.
    Его словно охватил азарт, глаза блестели, уверенность в его словах, кажется и Егора вдохновила. А может, он просто не хотел отказом обидеть друга, сам будучи уверенным в том, что поедут они напрасно.
    - Хорошо, ты убедил меня. Но через пять дней начинаются занятия, навряд ли мы успеем в срок вернуться, - ответил Егор.
    - За пять дней можно горы свернуть, при желании. В крайнем случае, опоздаем на день-два. И потом, полетим самолётом, на это пару дней и уйдёт. Бабе Наде скажем, что ты ко мне едешь, готовиться к началу занятий. Поехали! - вставая с кресла, сказал Сергей.
    Идея найти алмазы, охватила Сергея и он уже ни о чём другом и думать не мог. Тем более и Егор согласился поехать с ним в Тюмень.
    - Куда? - не понял Егор, пряча журнал под матрас.
    - За билетами! Паспорт свой захвати, мне домой за паспортом заехать надо.
    - Дай хоть одеться, - проворчал Егор, надевая джинсы и футболку.
    - Ба? Я скоро вернусь! - крикнул Егор, выйдя из своей комнаты.
    - Опять уходишь! Ты ж под утро только пришёл! Вы хоть новости иногда смотрите, что творится в Москве. Куда собрались-то? - спросила баба Надя, выйдя из кухни.
    - Скоро занятия начинаются, нужно купить нужные учебники и пособия, баба Надя, а к ужину мы вернёмся. Вы так вкусно готовите... - ответил Сергей, глядя на женщину с заискивающей улыбкой.
    - Хорошо... только допоздна не задерживайтесь, я ночь из-за Егора не спала! Оболтус! Даже не удосужился позвонить, не сказал, что остаётся у... ладно, идите, - махнув рукой, сказала баба Надя, уходя опять на кухню.
    - Мировая у тебя бабка, Егор! А моя мама, вернее бабушка, мне мать заменила, после гибели родителей. Я скучаю по ней, Егор, очень скучаю... - тяжело вздохнув, сказал Сергей.
    - Знаю, Серёга. Мои родители живы, а знаешь, как я скучаю по ним? Скорее бы уже они домой вернулись, - ответил Егор, вместе с Сергеем спускаясь по лестнице вниз.
    Сев в машину, они поехали к дому Сергея, он остановил машину возле своего подъезда, когда его окликнули. Обернувшись, Сергей с удивлением поднял брови. К ним подходил Яков Семёнович.
    - Вы? Здравствуйте! Ааа... мы же вроде соседи с Вами... и не виделись никогда... удивительно... - пожимая протянутую руку доктора, сказал Сергей.
    - Ничего удивительного, Сергей, коробка, она и есть коробка. Скоро люди и выходить не будут из своих квартир. Как поживаешь? Давно с тобой не виделись. Значит, ты живёшь здесь? В подъезде, где живёт академик Захарченко? - спросил Яков Семёнович.
    - Я не говорил Вам... Александр Васильевич был женат на моей матери. Но она недавно умерла, в общем да, я живу здесь, в квартире Александра Васильевича, вернее, это уже моя квартира. Как Вы поживаете? Юрий Михайлович, не вернулся? - спросил Сергей.
    Егор разговору мешать не стал. Парень отошёл в сторону и закурил, надеясь, что это ненадолго.
    - Юрий Михайлович приезжал весной, но опять уехал, пробыл неделю в Москве и уехал. Он спрашивал о тебе, сказал, когда вернётся, хотел бы видеть тебя рядом с собой, - ответил Яков Семёнович.
    - Рядом с собой, это где? - спросил Сергей.
    - Вернувшись, он хочет выкупить банк и стать генеральным директором этого банка. А ты мог бы стать у него управляющим, смотри, не упусти свой счастливый билет, парень. Ладно, если что, заходи, буду рад, - сказал Яков Семёнович и развернувшись, ушёл к последнему подъезду этого дома.
    - Кто это? - подойдя к другу, спросил Егор.
    - Так, знакомый, живёт в этом доме, в конце. Егор, ты здесь подожди меня, я быстро, только паспорт возьму, - ответил Сергей, глядя вслед мужчине.
    - Хорошо, я в машине посижу, - ответил Егор, сев в машину и включив магнитофон.
    - У меня свои планы на жизнь, Яков Семёнович и я не нуждаюсь ни в чьём покровительстве. Вы ещё услышите обо мне, - подумал Сергей, входя в свой подъезд.
    Взяв свой паспорт, Сергей спустился вниз и сев за руль, выехал со двора на дорогу.