9. Мое отношение к национальному вопросу

Х.  МОЕ ОТНОШЕНИЕ К НАЦИОНАЛЬНОМУ ВОПРОСУ

Фрагмент из рукописи моего отца написанной в Воркуталаге в 1953-1956гг.

 "По этому вопросу нужно сказать, как я его понимаю. Если я и ошибаюсь, то здесь нет умысла. Я родился в еврейской колонии и прожил там до 13 лет. Эти годы не оставили следа в моем мировоззрении. Я был неграмотным, с людьми старше себя не общался. Не подвергался ни положительному. Ни отрицательному влиянию. Я рос, как дикое растение без прививки культивирования идей. Отец и мать мои были людьми неграмотными и в постоянной борьбе с нуждой забывали о воспитании детей. Они не отличались религиозностью, но обычаи соблюдали и требовали этого от нас, детей.
Когда умер отец, то по обычаю мне положено было в течение года молиться за него, я свои сыновние обязанности выполнил и этим навсегда закончились мои посещения синагоги.
Переехав в город. Я попал в другую среду и меньше всего думал о своей национальной принадлежности. Корней и корешков от прежней жизни у меня не осталось  и без колебаний и сомнений я воспринимал все, что воспитывали во мне партия и коммунисты.
Коммунисту не свойственно отказываться от своей национальности и стесняться своего происхождения. Я не сторонился евреев, которые вместе со мной честно служили партии. Но вращаясь больше среди русских, украинцев, людей других национальностей, я испытывал влияние другой культуры.
Это совпало с моим духовным ростом, когда формировалось мое мировоззрение и укоренилось в моем сознании достаточно глубоко.
Я рос и воспитывался под благотворным влиянием дружбы советских народов. Стремление к знаниям и активная работа в комсомоле. Затем в партии всецело завладели мною. За эти годы из моей памяти исчезли не только недоразвитые представления детских лет, религиозные и национальные предрассудки, но и родной язык я забыл основательно, родным стал для меня русский.
Совершенно очевидно, что я не делил людей по национальному признаку, не отделял себя от других советских людей, не замыкался в скорлупе национальных представлений. В моем сознании твердо укоренилось, что советский строй навсегда покончил с национальными различиями, создал все условия для взаимного понимания и доверия.
Если дать себе труд проанализировать мою жизнь, то можно убедиться в моих самых горячих симпатиях к русскому народу, который является ведущей силой в нашем многонациональном государстве. Я вырос в русской стране, среди русских, и вкусы мои, соответственно, импонируют им. Необходимо учесть, что я связал свою жизнь с русской женщиной. Возможно, что некоторые считают это маловажным. Но это глубоко ошибочное мнение. Я создал дружную, крепкую семью, которая, безусловно, является советской, а основой ее служит русская культура. Через своих детей, которые по матери являются русскими, я породнился с русским народом и мне нет пути назад, к национальной ограниченности. Многое нужно понять, прежде чем бросать мне такие обвинения. Я не привык к таким оскорблениям. Не привык к замалчиванию обид не потому, что придаю этому большое значение, а потому, что у некоторых в этих вопросах проявляется антисоветское нутро.
 Для меня главное в том, что я прежде всего коммунист и советский человек. Я не могу понять, почему об этом забывают? Четверть века меня воспитывала партия. Неужто я ничему не научился? Такое опрометчивое суждение даже оскорбительно для тех, кто меня учил и воспитывал. Мое мировоззрение формировалось на марксистко-ленинских взглядах. Я не знал других идей, других теорий. И не нахожу в себе способностей изменить свои взгляды, да и возраст уже не тот , когда это делается с легкостью. Но с этим мало считались, разбирая мое дело.
Моя родина советская Россия! Здесь я родился, здесь родился мой отец и отец моего отца. Здесь моя семья, которая мне очень дорога. События в международной жизни я рассматриваю только с точки зрения их благоприятного или неблагоприятного значения для моей советской Родины. Почему же меня рассматривают чуть ли не как иностранца? Почему сомневаются в искренности моих патриотических чувств? Не означает ли дата 1946-1950 годы, что меня привязали к событиям, о которых я понятия не имею? Вся моя вина состоит в том, что я сказал: «Я еврей, но хорошо работаю. Не нужно обижать евреев». Я не считаю, что этим я совершил государственное преступление и посягнул на советский строй. Я говорил это тем, кто это забыл".