Кулёма

КУЛЁМА

У родильного дома на Васильевском острове собралась вся семья. Даже прабабушка Регина Павловна из Минска приехала.
Завалили цветами молодую маму, медперсонал и всех кто подвернулся.
Бабулечка Регина посмотрела на дитятко и радостно воскликнула: "Кулёма в кулёчке, кулёма и есть." 
С какой стати кулёма-то? Красивая девочка в красивом конвертике. Светлые волосики, чистое личико, даже бровки тонкими мазками наметились – куколка.
Так нет же, Кулёма и всё!

Прошли годы...

Регина Павловна уже далеко – по ту сторону и, дай Бог, высоко.
Куколка превратилась в стройную девушку Янусю.
А слово "кулёма" оказалось живуче-стабильным, как инфляция, и затвердело ласковым домашним прозвищем для красавицы, умницы, спортсменки.
Однажды, после выпускных экзаменов в лицее Яна с отцом отдыхала в Махинджаури, куда их заманил Реваз, старый приятель отца, открывший там частный пансионат.
Махинджаури – это очень симпатичный посёлок недалеко от Батуми.
Субтропики с тёплыми затяжными ливнями и непролазными горными лесами. Поэтому все переходы между корпусами и тусовочные площадки пансионата напоминали огромные веранды с черепичными крышами. Сервис, как и ожидалось, оказался отличным, грузинская кухня – изумительной.
А местный маленький оркестрик, который по вечерам наяривал на эстраде танцевального круга, был выше всех похвал, и после ужина там топтались практически все гости пансионата. А когда грянула зажигательная самба, толпа в едином порыве радостно завихлялась.
Какой-то чернявый паренёк двинулся к Янусе, с явным намерением ангажировать девушку на танец... А у дЕвицы аж глаза загорелись:
– Пап, можно?
– Иди. Да смотри, не вывихни себе ничего в этой румбе...

Уже и самба-румба угомонилась, и сентиментальный вальс уплыл в вечерние сумерки, и танго пылко отстрадало, а паренёк с Януськой всё переминались рядышком с ноги на ногу, ничего вокруг не видя и не слыша.
Папе Стасу это жуть как не понравилось, поэтому он церемониться не стал:
– Может и со мной поворкуешь... Кулёма!
Схватил дочь за руку и потащил к выходу.
Надо сказать, что СтанИслав в свои сорок годков выглядел ещё как о-го-го и на роль грозного отца подходил с большой натяжкой.

– Эй, ты, жених нафталиновый, руки убрал! Это моя девушка! Кулёма! Я покажу тебе  кулёму!!!
Глаза паренька метали такие молнии, что в серьёзности его намерений даже сомневаться не стоило, и Стас ответил любезностью на любезность:
– Ах, ты, сосунок сопливый! Твоя... девушка... как же... а ну, пошли!!!
– С радостью!
– Реваз, я скоро... А ты пока присмотри за этой... этой Кулёмой!

Некоторое время из тёмной аллеи слышались шорохи гравия и неразборчивые глухие выкрики... Потом внезапно всё стихло...
Реваз погрозил Янке пальцем и кинулся на помощь другу, однако не успел. Из аллеи  буквально выползли "жених нафталиновый" и "сосунок сопливый"... целы-здоровы, но с изменениями в деталях одежды – один без кармана на рубахе, другой с лишней дыркой на штанах.
– Станислав, я... я подумал, что Вы... в общем, простите Бога ради.
– Подумал он... чем только? Ладно. "Бога ради" – это по нашему.

Чернявого звали Сергеем и он оказался своим – питерским, студентом третьего курса СПбГУ.  В Махинджаури гостил у тётушки, которая была замужем за Тенгизом Павлиашвили, другом и соседом Реваза (друга Станислава) – то есть и тут как бы оказался своим.
До чего же жизнь бывает причудливой...
В семье у бабушки Сергея родились четыре девочки. И судьба распорядилась так, что одна вышла замуж за русского, другая – за крымского татарина, третья – за узбека, а четвёртая – за аджарца.
Теперь в их общей семье четыре двоюродных брата: Сергей, Руслан, Эркин и Вано – русский, татарин, узбек и грузин. О как!

То лето своим привычкам не изменило и прошло даже быстрее, чем обычно. Конечно,
зубрёжка, экзамены, недосып, волнение, нервы, слёзы, мандраж, радость, ликование... вроде ничего не забыла...
А первого сентября Януся с сумкой, набитой всякими канцтоварами, отправилась туда, где давно мечтала учиться, а именно в Санкт-Петербургский Государственный Университет. Эйфория от поступления прошла и настало время напряжённой учёбы, физфак это вам не халам-балам. Яна старалась на совесть и закончила серьёзное заведение с красным дипломом.
Вот вам и Кулёма в кулёчке...

А не так давно у Василеостровского родильного дома снова собралась вся семья.
Завалили цветами молодую маму, медперсонал и всех кто подвернулся.
Молодой дед Стас заглянул в конвертик и прошептал: "Привет, кулёма в кулёчке,ну вылитая Кулёма".
На что Сергей радостно заорал: "Люди! Какое счастье!!! У меня теперь две любимых Кулёмы!"   
Ну, вот... опять...
С какой стати кулёмы-то, когда обе просто красавицы?!
Так нет же, Кулёмы и всё!