Прости, паук!

Брат позвонил из Германии.
- Привет, что делаешь?
- Не поверишь, у паука прощения прошу.
- Паук – это который насекомое? И чем ты перед ним провинилась?
- Потом расскажу, сейчас занята.
- Ладно, я позже перезвоню, - брат отключился.
Насекомое тем временем, замерев на ниточке паутины прямо перед моим лицом, смотрит на меня укоризненно. Вот, честное слово. С явным упреком!
- Блин, я же извинилась. Ну, давай, я сейчас попробую что-то исправить.
От паука веет скепсисом.
- Я сейчас, - бегу с балкона в комнату и возвращаюсь, вооруженная палочкой для суши и маникюрными ножницами. - Вот, - говорю, - будем чинить твою паутину.
Паук придвинулся ближе, я на всякий случай помахала в воздухе орудиями предстоящего труда и украдкой покосилась на часы: на запланированную встречу безнадежно опаздываю.  Впрочем, сама виновата. Испортила прекрасное утро. Себе и этому пауку.
И кофе остыл… Собственно, я собиралась выпить чашечку, любуясь солнечным утром. И тут картину испортила здоровенная паутина, почти во все окно. Смахнула ее, не задумываясь. И тут откуда-то из щели рамы выбежал паук, будто по сигналу тревоги. Мне даже показалось, что он сокрушенно взмахнул лапками. А когда увидел масштаб разрушения, замер в ступоре. Я причинила пауку огромное по его меркам горе. Он эту паутину плел, старался, возможно, в течение очень долгого времени, у пауков оно, кстати, чем измеряется?
Мне стало стыдно. Я извинилась. Потом принялась с помощью палочки и ножниц чинить паутину. Паук не убежал. Все это время он следил за моими манипуляциями. Соединять тончайшие ниточки, честно скажу, получалось плохо, точнее, совсем не получалось. Но, мне кажется, паук оценил мои попытки загладить вину. Надеюсь, и простил. Во всяком случае, через некоторое время он вышел из оцепенения, переместился в угол паутины, заработал лапками, наверное, начал восстанавливать причиненный ущерб.
Брат перезвонил:
- Психиатр точно не нужен?
- Кому?!
- Ну, пауку, естественно!