Навий день

1.
     «Навий день» - это день, когда язычники поминали мертвых. Такой день отмечали многие народы. Навье – мертвецы или тени умерших. Об этом, как о чуде, подробно рассказывалось еще в начальной русской летописи 1092 года: « Яко навье бьют полочаны», то есть как восставшие мертвецы поднялись на половцев.
     В дни весенних праздников чтили умерших родственников, поминали их весенней тризной – «родованскими поминками».  Люди верили, что при обновлении природы пробуждаются от сна и мертвые. Обряд обязывал женихов и невест испрашивать благословения на брак у покойных родителей. После совершения обряда на могилах оставляли угощение – крашеные яйца.
     Весной во многих деревнях и селах выходили «встречать весну». Пели песни, заклички, водили хороводы. Музыка – добрая и светлая, мудрая и лукавая – говорила лучше всяких слов о чувствах и мечтах поющих. Рассказывала о белоснежных лепестках у цветущих яблонь, о стройных березках, о лесах, лугах и реках.
     По-разному назывались боги, которым поклонялись люди, просившие помощи или урожая. Так, одно из названий бога весенних побегов и всходов – «Симаргл», а Матери сырой земли – «Макошь». Как тут не вспомнить Самару с ее зелеными лугами, на которых паслось множество коз и овец или мокшанских красавиц в нарядных вышитых рубахах! Мокшанки в XIX веке вышивали еще шерстяными нитками, а в расцветке преобладали черный и синий цвета как знак неразрывной связи подземного мира и небесного.
     По одежде любой красавицы сразу было видно - откуда она, какой национальности, замужем или нет. И язык русской народной вышивки – это тоже своего рода  «письмо», а вышивка – символические знаки. Так, раскидистое дерево с большими плодами, с солнцем и птицами – это дерево жизни, знак плодородия. Женская фигура с протянутыми к солнцу руками означала Матерь сырой земли, а ромб – солнце. Елочки означали пожелание счастья, а волнообразные линии – удачу на воде любимому человеку. Прямые линии яркого красного цвета вышивали обычно на первых рубашечках малыша, чтобы жизненный путь был прямым и светлым.
     У удмуртов сосна, ель и береза – священные деревья божественной триады Инмара – Куазя – Кылдысина. Каждое из этих деревьев и само по себе может символизировать трехъярусное Древо жизни. Инмару, как верхнему миру, предназначается жертва, которую размещают на верхушке дерева. Куазю -  среднему миру – дары развешивают на ветвях или на стволе дерева. А Кылдысину  - нижнему миру – приношения оставляют у корней дерева.
     Удмурты связывают Мировое Древо с образом женщины. Мудрую Ель, Матерь леса они называют «Мудор-Кыз». По древнейшим представлениям, Мудор-Кыз  - это главное дерево Великого Леса, которое растет в его центре. Женщина – ель символизировала собой мировую ось, организующую трехмерное пространство. Именно у ели происходили большие моления удмуртов. Она, как женщина – ель, женщина – Мировое Древо, должна была обеспечивать Миропорядок. Ей предназначалась великая связь между небом и землей. На нагрудниках и ритуальных поясах «зар» вышивали  символично женщину и дерево одновременно.   
     Мордва мать-покровительницу земли называли Норов-ава. Ее хвалили и просили дать хороший урожай. Это еще одна женщина – богиня, помогающая людям.    
     Благодаря общению, экономическим и культурным связям, боги – покровители у одних народов становились известными другим. Так, например, стали известны Нум – Негир – владыка путников и семейной жизни. Иле – Нови – Илья-пророк, Ождегое – Мар – домовой и Сер-Ови – водяной. Шегаду – нечистый, сбивающий с пути и сводящий с ума, Кесен – Бой – бог весны, а Идор – властитель растительности. Земирея знают как ниспослателя дождя.
     Марийцы и сейчас приносят умилостивительные и искупительные жертвы в священной липовой роще Торкан – нэр. Жрец исполняет обряд, который состоит из нескольких частей. Утром собираются в роще у большой липы и возносят молитвы, причем женщины во время молитв не должны стоять у липы, им надо находиться примерно в метрах десяти. У добрых духов просят позволения принести им умилостивительную жертву. На скатерть у дерева заранее возлагают жертвенные дары – хлеб и рыбу. Перед заколкой барана разводят три костра, расположенных на одной линии. Каждый костер означает переднюю, заднюю и среднюю части барана. Какой-нибудь мужчина должен сделать из коры дерева веревку для подвешивания животного. Перед этим барана поливают водой из ковша. Затем ему перерезают горло, собирая в тарелку кровь. Этим жертвуется божеству душа животного. Голову барана, куски мяса из средней части и требуху, распределяя в разные костры, сжигают. Из оставшегося мяса варят на костре похлебку с пшеном. Первые дары, лежащие на скатерти у липы, огораживают четырьмя колами. Затем молятся во второй раз, стоя с зажженной свечой, когда каждый просит уже то, что лично ему нужно.  Самую большую свечу ставят на липу. В конце молятся все вместе, благодарят божество.    
2.
     Манси тоже всегда поклонялись душам предков. Верили, что души могут помочь на охоте или рыбной ловле, в сохранении жизни и здоровья. Поэтому люди должны помнить их, поклоняться им, символически угощать их, устраивая обрядовые поминки: угощения после удачной охоты и рыбной ловли. Родственники умерших могут обращаться к ним за помощью в самые тяжелые минуты: когда заболели или в неурожай, при этом обещая вознаградить духа-предка при выздоровлении или появлении чего-нибудь вкусного или ценного.
     У многих народов, проживавших на территории современных Урала, Поволжья и Сибири мировоззрение было связано с одинаковыми мифами об огне и воде, о борьбе бога – громовержца с богом подземного мира. И одно из главных мест в этом мировоззрении занимало Мировое Древо, соединяющее все три яруса бытия и река Ра (Волга). Здесь ясно прослеживаются сезонные (весенние и осенние) обряды почитания умерших предков – «кормление» душ, возжигание «южного огня» на курганах, гадание, чародейство и обереги от дурных предзнаменований.
     На Иванов день (7 июля, 24 июня по старому стилю) древние славяне, мордва и марийцы сжигали купальскую березку. К общему веселью примешивались и погребальные молитвы. Купальное дерево называли Мораной или Марой; оно означало смерть, зиму, и его потопляли вместе с Купалой в знак прощания с летом, с Солнцем – Ярилой. Это было ритуалом вызывания дождя для дозревания хлеба и плодов. Когда-то проводили символические похороны самого бога Купалы, а позднее стали хоронить соломенную куклу или купальскую березку со словами: «Плыви, Купало, за водою». Веточки с купального дерева бросали в огород, чтобы созревали овощи, вносили в избы и оставляли до следующего праздника Купалы.
     Интересна легенда о Купале и Костроме. По этой легенде в день летнего солнцестояния Огненный бог, бог Луны и огня, огненных жертвоприношений и домашнего очага Семарг  встречает на берегу реки Ра (Волги) богиню ночи – Купальницу. У них потом рождаются дети – Купала и Кострома. Злая Судьба разлучает брата и сестру, когда младенца Купалу уносят за тридевять земель гуси-лебеди, но со временем они вновь встречаются.
     Так, однажды гуляла красавица Кострома по берегу реки, плела венок да хвалилась, что никто и никогда этот венок не сорвет.  А это означает не выйти замуж. Боги разгневались на девушку и решили ее наказать. Резкий ветер сорвал венок с ее головы и бросил в воду, где его подобрал проплывавший на лодке Купала. Разлученные в младенчестве брат и сестра не узнали друг друга, а обычай повелел им жениться. Была сыграна свадьба, на которой несчастные Кострома и Купала и узнали, что они – родные брат и сестра, после чего решили утопиться. Кострома стала Мавкой – русалкой, но боги смилостивились и объединили молодых, превратив их в цветок – Купала-да-Мавка, современное название которого Иван-да-Марья.       
    Как тут не вспомнить опять Волгу - реку или русскую сказку «Гуси-лебеди»?! Вероятно, и обычай париться на Ивана Купалу  вениками, вплетая в них цветы Иван-да-Марья, тоже отсюда. В старину было принято при выходе из бани поблагодарить и банного (домового – банника) словами: «Спасибо, баннечко, за парную банечку!» У финно-угорских народов баня была границей миров, порубежным пространством. С помощью веников они лечили, и именно баня  была предпочтительным местом для родов. В бане, как считалось, роженице легче контактировать с «другим» миром. Баню широко использовали в своей практике всевозможные знахари, зная о многих лечебных свойствах воды. Вода была необходимым атрибутом лечений заговорами и наговорами.
     И снова вода и огонь – как начало мира, главнейшие стихии и символы очищения. От этого верования получили свое начало и купальские огни, и омовения, и все поверья, обряды и обычаи, которые связаны с празднествами этих стихий. Огонь и звездный круг – строители мира. Индийцы и персы, бывавшие на Ра, знали уже давно обычай ночного освещения огнями и жертвоприношения огня; водное и огненное очищение. Татары тоже переходили со стадами через огонь для очищения. Моряны, огняны и ветряны были известны многим народам, но сейчас, к сожалению, мы мало что о них знаем. Лад, Ярило, Чур, Авсен, Таусен и другие сохранились только в песнях и поговорках. Русалку называют еще водяной.   
     Многие народы в своем годовом цикле выделяли календарные праздники в дни зимнего и летнего солнестояния, весеннего и осеннего равноденствия, т. е.  периоды, когда природа как бы временно «умирала». Для того, чтобы «оживить» ее, нужно было много смеха. Потому-то и были естественны шуточные сценки, проказы ряженых, загадки и даже непристойные выражения. Считалось, что ряжение пугает злых духов. Недаром многие народы, как, например, древние удмурты, даже умершим делали погребальные лицевые маски, чтобы отпугнуть злые духи, защитить от опасностей и несчастий. А уж во время зимнего и летнего солнцестояния, в самое время разгула злых сил, рядились и шумели изрядно, чтобы оградить себя и близких от плохого и страшного.   
     В Нижнем Поволжье сохранился культ святилищ «аулья» («аулия», «авлия»), который характерен для юртовских ногайцев, карагашей, казанских татар и других. Многие святилища сохранились еще с домонгольских времен и носят явно шаманский характер. А женщины сохраняют элементы женского ритуального костюма и амулеты в повседневной одежде, смысл которых – способствовать плодородию или оберегу.
     Некоторые мордовские женщины до сих пор к поясу подвешивают металлический гребень, украшенный головками коней. Это типично финно-угорское украшение, оберег, известное с древности.   
      
                Евстигнеева С. Навий день // Югра.- 2002.-№6.-С.66-68.