15

На следующее утро в университете состоялась торжественная церемония
распределения первокурсников по группам. Большой актовый зал был
переполнен вновь прибывшими первокурсниками. Счасиливых студентов было
так много, что не на всех хватало сидений, и те, кто припозднился, стояли
ровными рядами вдоль белых стен зала, шутя, фотографируясь и расспрашивая
друг друга о результатах ЕГЭ. Там же были и старшекурсники, которые, словно
мудрые пастухи, направляли потерянных первокурсников и пристально
наблюдая за ними. Селин, узнав в толпе одно единственное знакомое лицо
Кости, тут же подошел к нему.
- Офигеть, это всегда такие огромные потоки студентов приходят? И это еще
тоько наш факультет. А стены вуза вообще выдерживают такой напор?
- Это только так кажется, что нас здесь много, потом очень быстро одни
перестают ходить на занятия и отчисляются, других валят на сессии и тоже
отчисляют. Но это, правда, редко происходит. Я, помню, даже на комиссию
попадал — не отчислили. В основном, люди просто не выдерживают нагрузок и
сами уходят. Так что уже после первой сессии от всей этой толпы останется
максимум половина.
Селин не успел раскрыть рот от изумления, как со сцены послышался
сдавленный голос декана. Высокая крупная женщина с длинными черными
волосами и суровым взглядом начала свою знаменитую речь, которую, судя по
усталому и занудному голосу, она говорила как минимум в тысячный раз.
- Добрый день, уважаемые студенты, приветствую вас на этом вступительном
дне на нашем факультете. Все вы пришли сюда с очень высокими баллами по
ЕГЭ, и мы, разумеется, ожидаем от вас высоких результатов в учебе. Потому
что, если сравнивать наш университет с Хогвартсом, то наш факультет — это
Гриффиндор, то есть, где обучаются самые талантливые и умные студенты, на
которых возлагается большая ответственность. Поэтому, расслабон закончился,
теперь начинаются лекции, семинары, домашние задания. Места уже
распределены. Кто-то попал на бюджет, кто-то нет. Кто не попал, для кого-то это
была, в самом деле, трагедия, для кого-то — нет, но это не так важно, условия
будут для всех одинаковыми.
 Закончив вступительную речь, она назвала группы и входящих в них студентов.
Селин попал в ту же группу, в которую когда-то попал Костя.
- Красавец, Кирилл! - Костя похлопал его по плечу. - теперь ты на нашей
кафедре, самой жесткой. Будем теперь вместе харкать кровью дальше всех, как
говорит один мой одногруппник.
 Костя проводил Селина и еще девять человек к заведующей кафедрой, которая
дала студентам вступительный тест на каком-то странном языке, в котором
Селин не понял ни слова. Получив пустой листок, заведующая кафедрой,
бодрая веселая женщина лет шестидесяти в больших очках и с модной
прической, улыбнулась и рассмеялась.
- Ничего, бывает, пойдешь в группу начинающих, за два года свободно
шпрехать начнешь.
Селин лишь сконфуженно пожал плечами и улыбнулся в ответ. Получив взамен
все необходимые документы и выйдя из аудитории, он уже было собрался идти
домой, как его окликнула девушка в строгом светлом платье-костюме и туфлях
на высоких каблуках. Это была одногруппница Селина, только что безупречно
написавшая тест.
- Погоди. Так, ты у нас... Кирилл?
- Он самый, а что?
- Как что, мы, вообще-то, одногруппники. Мы, как все допишут, знакомиться
пойдем, давай с нами.
От нечего делать, Селин согласился. Вдруг он заметил в коридоре знакомый
силуэт. Протерев очки и приглядевшись, Селин тут же узнал его. Это была
Надежда. Крепко держа в руках стопку бумаг, она, опустив наполненные
слезами глаза, медленными шагами шла к выходу. Взгляд ее покрасневших от
слёз глаз выражал ужасную тоску, грусть и пустоту. Заметив Селина, она
ускорила шаг и мгновенно скрылась за поворотом. Он не отважился пойти за
ней. Да и что он мог ей сказать? «Ну и дурак же ты, всё-таки, Виталик» - только
и подумал он. Между делом, из аудитории по одному стали выходить
одногруппники, всего их было десять человек. Четверо, сославшись на срочные
дела, тут же ушли, и шестеро первокурсников пошли в ближайшее кафе.
- Ну что, давайте знакомиться, - сказала та самая девушка, которая задержала
Селина. - меня зовут Вика, мне семнадцать лет, я с девятого класса обучалась в
предуниверситарии нашего вуза, десять лет занимаюсь танцами, в свободное
время гуляю, пишу стихи, изучаю иностранные языки. Живу в московской
области. На этом пока всё, если что-то еще хотите узнать, милости прошу,
задавайте вопросы. Кто следующий?
Отчеканив все эти слова, как на экзамене, она, поправив светлое, почти белое
каре, принялась проводить сложные манипуляции со своим кофе.
- Так, ну я, наверное, следующий, - плавным нежным голосом проговорил
тучный юноша, оглядев окружающих спокойным и ясным взглядом. - Что же,
всем привет, меня зовут Тимофей, я из Новосибирска, учился там в кадетке,
сейчас живу в общежитии и, честно говоря, не особо понимаю, что я тут делаю.
Просто приехал покорить Москву. Не сказать бы, что хорошо учусь и что мне
вообще есть чем похвастаться, но, надеюсь, смогу подружиться с вами — моей
новой семьей.
Почти все за столом издали звук, отдаленно напоминающий умиление.
- Очень мило. - сдавленно, словно через силу, слабо, но широко улыбнувшись,
сказала плотная темноволосая девушка в легкой футболке и теплых лосинах. - Я
Катя, мне восемнадцать лет, я из саратовской области, окончила школу с
красным аттестатом и медалью. Собственно, все, - пожала плечами она.
- А я Лиза, - взяла слово невысокая, почти миниатюрная девушка с необычной
причёской — левая половина каре была ярко-оранжевой, правая — глубоко
черной. Обнаженные предплечья покрывали многочисленные татуировки, лицо
же украшали пирсинг и блестки. - тоже не знаю, чем похвастаться. Мне
семнадцать, живу в Подмосковье, понятия не имею, чем буду заниматься в
будущем.
- Так, кто у нас остался? - оглядев всех, спросила Вика. Ее взгляд остановился
на худом коротковолосом юноше с усталым видом и мешками под глазами. Он
был ровесником всех присутствующих, но из-за морщин на худом лице и через
чур грустного и серьезного взгляда, ему можно было дать все тридцать пять.
- Меня зовут Александр, - медленно и смущенно ответил он. - мне тоже
восемнадцать лет, я из Смоленска, и тоже понятия не имею, что тут делаю.
Вроде, всё.
 Очередь дошла до Селина.
- Меня зовут Кирилл, мне восемнадцать. - он ненадолго замолчал, потом,
собравшись с духом сказал: - Я москвич.
- Ааа... Ну понятно... - протянула Лиза.
Катя снова широко улыбнулась через силу.
- Не понял, - сказал Селин.
- Да нет, круто, - покачала головой Лиза.
Все замолчали. Каждый из них сдал экзамен и больше в нём не участвовал.
Внезапно Селину сделалось хуже, чем на последних рабочих неделях в
Макдональдсе. К горлу подступила тоскливая тошнота, глаза словно накрыло
пеленой.
- Ой, ребят, времени-то сколько! Мне ж в банк надо. - заявил он и,
попрощавшись со всеми, выскочил на улицу. Оглянувшись, он посмотрел через
стекло кафе на своих одногруппников. Как только он ушел, все они, как по
команде, стали о чём-то активно разговаривать. Кто-то в беседе друг с другом
наигранно улыбался во весь рот, а кто-то искренне угрюмо письменно болтал с
телефоном.
Селин брел наугад по улицам Москвы, не оборачиваясь, не смотря по сторонам.
В голове у него снова роились мысли, и он не мог и не хотел ловить их и
додумывать до конца. В определенный момент ему показалось, что этот
снежный ком недодуманных мыслей вышел за пределы его головы густой
дымовой завесой. В отчаянии, Селин схватился руками за голову и продолжал
идти. Перед глазами его мелькали огромный Храм Христа Спасителя, высокие
кремлевские стены, живописная Красная Площадь, знаменитая Никольская
улица, и повсюду плыли бесчисленные темные силуэты людей. А Селин плыл в
этом бушующем темном потоке и хотел лишь как можно скорее выплыть из
него. Но куда?
Вдруг его мысли развеял телефонный звонок. Селин безразлично ответил: -
слушаю, Селин.
- Добрый вечер. Кирилл Михайлович Селин?
- Да, а это кто?
- Старший следователь лейтенант Васильев, следственный комитет. Скажите,
кем вы приходитесь Виталию Сомитнакову?
- Ну дальним родственником, временно живу с ним а что? - настороженно
спросил Селин.
- Явитесь, пожалуйста, по адресу нынешнего места проживания. Ваш сосед по
квартире найден мертвым около дома. Предположительно, самоубийство.
Придется провести некоторые стандартные процедуры.
Повесив трубку, Селин тут же набрал номер Сомитнакова. В ответ
послышались монотонные гудки. Тридцать секунд. Минута. Две. Потом
короткое сообщение «номер не отвечает». С трудом передвигая трясущимися
ногами, Селин поехал домой.
На улице около дома он обнаружил людей в форме, активно копошащихся
вокруг огражденного красно-белой лентой участка земли. Найдя лейтенанта
Васильева, Селин представился.
- Здравия желаю. Лейтенант Васильев. - ответил тот.
- Где Сомитнаков?
- Тело увезли на экспертизу. Я должен обследовать квартиру погибшего и задать
Вам несколько вопросов.
- Если надо, давайте.
Вместе с сотрудником следственного комитета они прошли в квартиру, где,
после недолгой проверки, тот начал задавать ему стандартные вопросы о
Сомитнакове, его жизни и его последних днях.
- Да я понятия не имею. - заявил Селин. - всё как обычно было, ничего
подозрительного. Не пил, не курил, не наркоманил, абсолютно всё нормально с
ним было. Может, несчастный случай? - этими словами он пытался убедить не
столько Васильева, сколько самого себя.
- Это уж эксперты будут решать. - решительно сказал лейтенант. - Что ж, ясно.
На этом заканчиваем. Будем держать Вас в курсе. Так... если что, у Вас есть мой
сотовый номер.
С этими словами Васильев покинул квартиру, и Селин остался один на один с
глубокой всепоглощающей тишиной. Около получаса сидел он в кресле и
вслушивался в эту тишину, надеясь уловить хоть отголосок какого-нибудь звука.
Внезапно ему стало страшно: он не чувствовал ничего. Ни горя, ни
спокойствия, ни тревоги, ни страха, ни обиды — ничего. Ему просто хотелось
спать. Надеясь, что всё это — лишь очередной странный сон, он лег на кресло-кровать и уснул, на редкость крепко.