Какая Россия заменена немытой Россией?

1

     Автор: Толочек Валерий Николаевич, г. Москва.

     Какая Россия заменена «немытой Россией»?

                Где не умеют без боязни
                Ни ненавидеть, ни любить.
                М.Ю.Лермонтов. Демон.

     Более 30 лет бушует в печатных СМИ и в Интернет полемика об авторстве стихотворения «Прощай, немытая Россия...». Среди сторонников и противников авторства М.Ю.Лермонтова имеются выдающиеся филологи и литературоведы. Например,
сторонником авторства М.Ю.Лермонтова является академик Академии Наук СССР (АН СССР) В.В.Виноградов (1895 - 1969), а противником - член-корреспондент Российской Академии Наук (РАН) Н.Н.Скатов (год рождения 1931), руководивший 18 лет Институтом русской литературы (Пушкинским домом) АН СССР/РАН.

     Представители обоих лагерей сделали множество публикаций как в известных печатных СМИ (в газетах «Комсомольская правда», «Литературная Россия»; в журналах «Вопросы литературы», «Русская литература», «Звезда») и в различных печатных сборниках, так и множество электронных публикаций в Интернет.

     Эта проблема широко рассмотрена, например, в сборнике:
     [«Проблема авторства стихотворения “Прощай, немытая Россия” с точки зрения современной филологической науки. Сборник материалов международного Круглого стола 12 мая 2017 г. – Пятигорск: ПГУ, 2017. – 258 с. Общая редакция Е. Л. Сосниной].

     В реферате к нему сказано, что в этом «сборнике представлены доклады и сообщения участников международного Круглого стола, посвящённого изучению проблемы авторства стихотворения “Прощай, немытая Россия”, прочно вошедшего в лермонтовский лирический канон, с точки зрения современной филологической науки».

     Целью настоящей работы является полная реанимация, восстановление авторского текста этого восьмистишия в том виде, каким его создал М.Ю.Лермонтов, очистив его от множества искажений в строках 4-8, которые лермонтоведы называют
разночтениями.

     Для существенного сокращения объёма данной работы здесь не будут затронуты следующие вопросы:

2

     а) когда и от кого оно попало к П.И.Бартеневу;
     б) кем, когда и с какой целью искажено это восьмистишие.

     На эти вопросы, которые удалось выяснить, будут даны подробные обоснованные ответы в другой статье, если у меня не иссякнет энтузиазм потратить много времени на её написание, так как я удовлетворен уже тем, что нашел ответы на эти заинтересовавшие меня чрезвычайно запутанные вопросы нашей литературной истории XIX века.

     Длительное (более 5-ти лет) сравнительное изучение большого количества публичных источников информации, имеющих отношение к проблеме происхождения этого знаменитого восьмистишия, позволило прийти к выводу о том, что помимо эпитетов «невидящего» и «неслышащих» в строках 7-8 ложными также являются все разночтения в строках 4-6.

     Кроме того, в строки 1-3 также внесены существенные искажения, хотя в них никаких разночтений нет. Подчеркну, что именно в эти строки, а также в строку 4 внесены самые существенные искажения.

     Лермонтоведы, признающие авторство М.Ю.Лермонтова, ошибались в главном. Они считали, что среди разночтений есть лермонтовские выражения, поэтому выбирали между ними по своему литературоведческому вкусу и объявляли такой выбранный вариант лермонтовским. Это принципиально не так потому, что все эти варианты являются ложными, так как среди разночтений нет лермонтовских выражений.

     Задача изначально состояла не в том, чтобы среди разночтений найти лермонтовские, а в том, чтобы полностью реанимировать, восстановить это восьмистишие в лермонтовском виде, каким оно было в автографе.

     Перед последующим длинным, по необходимости, обоснованием привожу это полностью реанимированное стихотворение в том виде, каким оно было, по моему сформировавшемуся убеждению, в лермонтовском автографе:

          Прощай забитая Россия
          Немых рабов, немых господ,
          И ты, гусарская стихия,
          И ты, забивший свой народ!
          Под сенью вольного Кавказа
          Укроюсь от твоих шишей,
          От их всевидящего глаза,
          От их всеслышащих ушей!

     К сожалению, это стихотворение известно только в искаженном виде, причем имеется 6 вариантов с разночтениями, которые напрямую или косвенно происходят от П.И.Бартенева, о котором в

3

Википедии приведена интересная обзорная биографическая информация с фотографией.

     Известны аргументы, подтверждающие не только реальную возможность внесения искажений П.И.Бартеневым в произведения умерших авторов, но и внесение многочисленных искажений в стихотворения М.Ю.Лермонтова неизвестными «поправляльщиками», по выражению П.А.Ефремова, о котором в Википедии также имеется обзорная биографическая информация с фотографией.

     Во-первых, П.И.Бартенев позволял себе при подготовке к публикации подправлять (искажать) тексты произведений умерших авторов, которые не могли опротестовать его публикации. Вот что вспоминал поэт В.Брюсов о нём: «Он почитал себя в праве не только сокращать, но порою даже подновлять печатаемый текст. Излишняя заботливость о точности, казалась ему „крохоборством". <…> Однажды, печатая, при некотором моем участии, новое издание стихов Тютчева, Бартенев решительно убеждал меня исправить один стих, представлявшийся ему неудачным „Издатель должен быть другом автора", — говорил он в свое оправдание. — „Все это — вздор, — говорил он в другом случае, зачеркивая весь конец одних мемуаров» [Брюсов В. Я. Обломок старых поколений (Петр Иванович Бартенев). Журн. «Русская Мысль», 1912, № 12, стр. 116-117].

     Во-вторых, известно, что для оправдания Н.М.Мартынова за убийство М.Ю.Лермонтова в своем журнале «Русский архив» П.И.Бартенев допустил искажение фактов, на что указала Э.Г.Герштейн: «Однако как ни странно, но в публикации Д.Д.Оболенского была допущена подтасовка. Майское письмо было написано в 1840 году, а не в 1837-м. Это лишает переписку Мартыновых того смысла, который ей хотели придать редактор «Русского архива» П. И. Бартенев, Д. Д. Оболенский и сын Мартынова» [Герштейн Э. Г. Судьба Лермонтова. 2-е изд. испр. и доп. - М.: Худож. лит., 1986, стр. 282].

     В-третьих, «…прежде, говоря об издателе "Русского архива", исследователи <…> спешили подчеркнуть недостаточно высокий в археографическом и текстологическом отношении уровень его публикаций,.. <…> Ошибки и опечатки бартеневского журнала общеизвестны и в свое время вызывали разговоры в самых "высших сферах".» [Сугай Л.А. (Москва) - Брюсов, Бартенов и письма Гоголя. Брюсовские чтения 1996 года (сб. статей) (Ереван, гос. лингвистический университет им. В.Я.Брюсова). Редкол.: С.Т.Золян и др. - Ереван. Лингва. 2001. Стр. 385. Источник: http://kursovayareferat. ru/docs/index-309696.html].

     В-четвертых, С.Е.Шубин в статье о фальсификации П.И.Бартеневым архива графа М.С.Воронцов пишет: «Нельзя свести вместе “невольника чести” Пушкина с “полу подлецом” Воронцовым,

4

который был его врагом. А раз так, то можно лицемерить и предавать Пушкина, всячески прославляя Воронцова и получая за это хорошие деньги! Но почему я решил приписать это Бартеневу? Да потому, что, как только возникает тема “Пушкин и Воронцов”, то именно от него в адрес Пушкина и идёт злонамеренная ложь и дезинформация.» [Пушкинист предатель! (Сергей Ефимович Шубин) / Проза.ру].
    
     В-пятых, П.А.Ефремов негодовал, что «ни один из писателей наших не появлялся в таких безобразных сборниках, какими были три предыдущие издания Лермонтова. <…> …пропуск целых строф, намеренное искажение стихов какими-то непрошеными “поправляльщиками”,..» [Ефремов П. А. Библиографические записки. 1861, №3, ст. 82].

     Отсюда видно, что стихотворения М.Ю.Лермонтова действительно искажались и что П.И.Бартенев, исходя из «дружеского» отношения к умершему автору, позволял себе поправлять произведения умерших авторов. Подчеркнем, что П.И.Бартенев становился «поправляльщиком» произведений только умерших авторов, которые не могли его опровергнуть, и только в отношении тех произведений, которые ранее не публиковались и оказывались в его полном распоряжении в виде автографов (не списков). После публикации автографы «поправленных» произведений уничтожались, чтобы не послужить в будущем доказательством его неприглядной деятельности как непрошенного «поправляльщика».

     И хотя именно П.И.Бартенев является единственным первоисточником появления на свет этого восьмистишия с многочисленными разночтениями, однако он не мог быть “поправляльщиком”, так как хорошо знавшие его современники отмечают полное отсутствие у него поэтических способностей, а «поправки» внесены настолько искусно, что большинство маститых лермонтоведов признало и признает их лермонтовскими.

     Поэтому он был только инициатором внесения «поправок».

     Необходимо подчеркнуть, что искажения имеют такой характер, который указывает на безоговорочную поддержку «искажателем» царской самодержавной власти в духе славянофильского мировоззрения, а П.И.Бартенев, как известно, был активным сторонником и участником славянофильского московского кружка.

     Итак, автограф (произведение, написанное рукой автора) этого стихотворения не известен.

     До революции 1917 года опубликовано 6 вариантов этого восьмистишия с разночтениями в строках 4-8. Три варианта исходят от П.И.Бартенева (1829-1912), два - от П.А.Висковатова (1842-1905), один - от Д.И.Абрамовича (1873-1955) и В.В.Каллаша (1866-1918), а именно:

5

     1. Вариант 1 известен из письма П.И.Бартенева к П.А.Ефремову (1830-1887) от 9 марта 1873 года с пояснением: «Вот еще стихи Лермонтова, списанные с подлинника» [ИРЛИ, ф. 524, оп. 2, № 52, л. 4-5].

     2. Вариант 2, написанный рукой П.И.Бартенева на отдельном листке без указания даты с припиской под стихотворением «С подлинника руки Лермонтова» получил Н.В.Путята (1805-1877) не позже 1877 года (года смерти Н.В.Путяты), а стал известен только в 1955 г., когда доктор филологических наук К.В.Пигарев опубликовал статью в Известиях АН СССР, в которой сообщил, что нашел его в Центральном государственном архиве литературы (ЦГАЛИ/РГАЛИ) среди бумаг Н.В.Путяты и при публикации статьи об этой находке сделал ссылку: [фонд 394, опись № 1, ед. хр. № 63, л. 46]. Эта ссылка публикуется до сих пор при упоминании этого варианта 2. Однако в августе 2020 года я не обнаружил этого списка по указанной ссылке и с трудом разыскал его в фонде 394, опись № 1, ед. хр. № 71, л. 20, куда листок с вариантом 2 переместился в 1955 году в результате проведенной инвентаризации документов ЦГАЛИ/РГАЛИ.

     3. Вариант 3 известен с 1887 года из публикации П.А.Висковатова без указаний источника и даты происхождения [Русская старина, 1887 г., № 12, стр. 738-739].

     4. Вариант 4 без указаний источника и даты происхождения известен с 1889 года [Полное собрание сочинений М.Ю.Лермонтова в 6-ти томах под редакцией П.А.Висковатова. М.: 1889, т. 1, стр. 331].

     5. Вариант 5 известен с 1890 года из публикации П.И.Бартенева [Русский Архив, 1890 г., кн. 3, № 11, стр. 375]. Под стихотворением дано пояснение: «Записано со слов поэта современником».

     6. Вариант 6 известен из Полного собрания сочинений М.Ю.Лермонтова в 5-ти томах под ред. Д.И.Абрамовича (СПб.: 1910, т. 2, стр. 336) и Иллюстрированного полного собрания сочинений М.Ю.Лермонтова в 6-ти томах (1914-1915) под ред. В.В.Каллаша (М.: 1914, т.3, стр. 164).

     Все разночтения в вариантах стихотворения приведены в таблице, в которой они выделены жирным шрифтом:

Строка  Вариант      Редакция строки

1         1-6        Прощай, немытая Россия,
2         1-6        Страна рабов, страна господ,
3         1-6        И вы, мундиры голубые,
4        1,4,6       И ты, послушный им народ.
4          2         И ты, покорный им народ.
4         3,5        И ты, им преданный народ.
5        1-4,6       Быть может, за хребтом Кавказа
5          5         Быть может, за стеной Кавказа

6

6          1         Укроюсь от твоих ц...,
6          2         Укроюсь от твоих царей,
6         3-4        Укроюсь от твоих вождей,
6          5         Сокроюсь от твоих пашей,
6          6         Укроюсь от твоих пашей,
7          1         От их невидящего глаза,
7         2-6        От их всевидящего глаза,
8          1         От их неслышащих ушей.
8         2-6        От их всеслышащих ушей.

     Варианты 1 и 2 являются единственными списками (рукописными копиями) руки П.И.Бартенева, дошедшими до нас.

     Вариант 1 оставался неизвестным для общественности до 18 декабря 1883 года, когда в Петербурге в Николаевском кавалерийском училище, которое в 1834 году окончил М.Ю.Леромонтов, был открыт Лермонтовский музей. В этот музей П.А.Ефремов передал бартеневское письмо от 9 марта 1873 года, которое, очевидно, после цензурного разрешения было выложено для всеобщего ознакомления.

     Вариант 2 стал известен для общественности уже в советское время только в 1955 году после случайного обнаружения в архиве (ЦГАЛИ/РГАЛИ).

     П.А.Ефремов, П.И.Бартенев и Н.В.Путята, не имея возможности опубликовать варианты 1 и 2 в России до 1880-х годов по цензурным соображениям, могли опубликовать его за границей в бесцензурной печати, но не сделали этого.

     По неуказанным причинам в советское и постсоветское время во всех Полных собраниях сочинений М.Ю.Лермонтова, включая академические и юбилейные издания, строки 7-8 приведены в искаженном виде, так как в них указано «всевидящего» и «всеслышащих» со ссылкой на упомянутое бартеневское письмо от 9 марта 1873 года, где на самом деле указано соответственно «невидящего» и «неслышащих».

     Только в 2004 году вариант 1 впервые в неискаженном виде был опубликован литературоведом М.Эльзоном (1945-2006) [Эльзон М. Об авторе стихотворения «Прощай, немытая Россия...», журнал «Звезда», 2004, № 2]:

          Прощай, немытая Россия,
          Страна рабов, страна господ,
          И вы, мундиры голубые,
          И ты, послушный им народ.
          Быть может, за хребтом Кавказа
          Укроюсь от твоих царей,
          От их невидящего глаза,
          От их неслышащих ушей.

     Главное отличие всех остальных 5-ти вариантов от варианта 1 состоит в том, что в строках 7-8 вместо «невидящего» и

7

«неслышащих» указаны соответственно «всевидящего» и «всеслышащих».

     Большинство именитых советских лермонтоведов признало вариант 5 самым правильным. Поэтому практически во всех советских и постсоветских печатных изданиях опубликован вариант 5, в котором строки 4-8 следующие:

          И ты, им преданный народ.
          Быть может, за стеной Кавказа
          Сокроюсь от твоих пашей,
          От их всевидящего глаза,
          От их всеслышащих ушей.

     Варианты 3 и 4 опубликованы без указания источника, которым, по-видимому, является П.И.Бартенев, так как именно у него как автора письма от 9 марта 1873 года П.А.Висковатому необходимо было получить разрешение для их публикации.

     Вариант 6 является комбинацией вариантов 4, 5 и поэтому тоже происходит от бартеневских вариантов.

     Лермонтоведы в объяснениях разночтений приходят к ложным выводам, так как не раскрывают причин их происхождения, которые были бы основаны на сравнительном текстологическом анализе всех разночтений с привлечением историко-биографических фактов.

     По мнению выдающегося советского лингвиста академика В.В.Виноградова «...все еще нет полного решения вопроса о подлинном авторском тексте лермонтовского стихотворения «Прощай, немытая Россия». Почему? Прежде всего из-за отсутствия твердых объективных основ и принципов текстологии, а потом - вследствие недостаточного исторического знания и понимания стиля Лермонтова» [Виноградов В. В. Проблема авторства и теория стилей. М.: Гос. изд-во художественной литературы, 1961, стр. 111].

     О необходимости обращения к историческим знаниям говорит и доктор литературоведческих наук Б. М. Эйхенбаум: «Лермонтову надо задавать те вопросы, которые задавала ему его современность, - на них он давал замечательные ответы. Иначе говоря, проблематика в изучении Лермонтова должна быть исторической. <...> дело <...> в том, чтобы анализ жизни и творчества Лермонтова опирался на историческую действительность и вел к истине.» [Эйхенбаум Б. М. Статьи о Лермонтове / АН СССР. Ин-т рус. лит. — М.—Л., Изд-во АН СССР, 1961. — 372 с.; стр. 43].

     Поэтому, по-моему, перед лермонтоведами задача изначально заключалась не в том, чтобы пойти по заведомо ложному пути выбора одного из вариантов 1-6, по их мнению, наиболее правильного, а в том, чтобы восстановить, реанимировать авторский (лермонтовский) текст этого стихотворения, исходя из вариантов 1-6, исторических знаний об эпохе Николая I, биографических сведений о

8

М.Ю.Лермонтове, его поэтического стиля, принципов текстологии.

     Так какие особенности были наиболее характерными для правления Николая I?

     По свидетельствам современников главными особенностями, характеризовавшими 30-летнее правление Николая I, были, во-первых, сильнейший страх всех лично перед Николаем I-м и, во-вторых, вызванное этим страхом всеобщее молчание. Все, не исключая чиновников всех уровней, вдруг онемели и боялись высказать своё мнение, не совпадающее с мнением царя, о любых общественно-политических, социальных, религиозных, морально-нравственных вопросах.

     Эти страх и немота были особенно тягостны для всех образованных слоев общества. Они насаждались и поддерживались жесткими приговорами для вольнодумцев, включавшими лишение прав сословия и состояния, разжалование в рядовые (для офицеров) и отправку воевать на Кавказ, длительную или навечно ссылку в Сибирь на каторгу или на поселение под надзор полиции. Они поддерживались также военно-палочной дисциплиной не только в армии, но и в гражданском обществе, насаждаемой царём.

     Недаром Николай I получил от современников прозвище Николай-палкин. Известно, что в его царствование даже за самые невинные детские шалости в воспитательных целях беспощадно секли розгами. В качестве наказания широко также применяли следующие физические наказания: жестокое (нередко до смерти) сечение кнутом, плетьми, битьё шпицрутенами (в армии) и палками (вместо батогов). И все эти меры устрашения были направлены на подавление и предотвращение вольнодумства, инакомыслия и нарушения установленных границ поведения.

     Вот что писал французский путешественник маркиз де Кюстин, посетивший Россию в 1839 году и принятый при дворе лично Николаем I:

     - «Учтивость здесь — всего лишь искусство прятать друг от друга двойной страх: страх, который испытывают, и страх, который внушают сами.» [Кюстин А. де Россия в 1839 году: В 2 т. Пер. с фр. под ред. В.Мильчиной; коммент. В.Мильчиной и А.Осповата. Т. I / Пер. В.Мильчиной и И.Стаф. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1996. – 528 с. – (Записи Прошлого); стр. 246];

     - «Здесь мне ненавистно все, чем я восхищаюсь в других местах, ибо цена этим восхитительным вещам, на мой взгляд, слишком высока: порядок, терпеливость, покой, изысканность, вежливость, почтительность, естественные и нравственные связи, какие должны устанавливаться между создателем замысла и исполнителем его, - в общем, все, в чем состоит ценность и привлекательность правильно устроенного общества, все, что придает некий смысл и цель

9

политическим установлениям, здесь сливается в одно-единственное чувство -- страх. Страх в России замещает, то есть парализует, мысль; из власти одного этого чувства может родиться лишь видимость цивилизации; да простят меня близорукие законодатели, но страх никогда не станет душой правильно устроенного общества, это не порядок, это завеса, прикрывающая хаос, и ничего больше; там, где нет свободы, нет ни души, ни истины.» [Там же, стр. 247];

     - «Дрожь пробирает, как подумаешь обо всех тех жутких подземельях, которые в стране этой, где всякий с рождения учится не болтать лишнего, скрыты от нашего сочувствия за стеной вымуштрованного молчания. [Там же, стр. 250].

     Российский историк А.Панченко пишет об эпохе Николая I:

     - «После восстания декабристов Николай не давал вольнодумничать никому — и мелочно не давал. Взяли Чаадаева, объявили его сумасшедшим за «Философическое письмо»! А отношение к петрашевцам? Ну кто такие петрашевцы?! Петрашевский — сын того Буташевича-Петрашевского, который принял последний вздох Милорадовича. Они собирались, что-то там читали, опять же из комплекса неполноценности, потому что читали французов — Фурье, например, или письмо Белинского к Гоголю. И за это -  смертная казнь?!.» [Панченко А. Николай I.: - 2007, №6, Журнал «Звезда» стр. 179];

     - «Вот плац Семеновского гвардейского полка. Место это связано прежде всего не с тем, что здесь обучали солдат, а с тем, что здесь казнили. Одно из классических мест казни. Сюда и привели на расстрел петрашевцев. Самый знаменитый из них, конечно, Федор Михайлович Достоевский, и, может быть, здесь у него падучая, то есть эпилепсия, и началась. Приговоренные попрощались. Они ждут, ждут долго, а это, как вы понимаете, хуже всякой пытки. И вдруг гонец от государя -  помиловать! И, конечно, в каторгу сослать. Вот он, лицедей! Он инсценировал эту смертную казнь, а это еще отвратительней казни. Представьте себе состояние этих людей — и представьте себе состояние тех, кто здесь стоял, и тех, кто здесь жил. Запугать! Запугать! Вот политика Николая.» [Там же].

     А.И.Герцен писал:

     «Вынужденные молчать, сдерживая слезы, мы научились замыкаться в себе, вынашивать свои мысли — и какие мысли!» [А. И. Герцен. Собр. соч. в 30 томах, т. VII, М., Изд-во АН СССР, 1954; стр. 223].

     Историк В.Покровский с горечью написал о царствовании Николая I:

     «Невеселую картину представляла наблюдателю тогдашняя Россия: бесправие закрепощенного народа, дикий разгул помещичьей власти, задыхающаяся в цензурных колодках печать, беззаконие и

10

взяточничество в судах, мудрящая над народной жизнью бюрократия, а над всем этим нависшая как туча, одаренная обширными полномочиями и жаждущая выслужиться администрация, под надзор которой была отдана запуганная интеллигенция...» [Покровский В. Михаил Юрьевич Лермонтов. Его жизнь и сочинения. Сборник историко литературных статей. Изд. 5-е, дополненное, М.: 1916; стр. 361].

     Лермонтов писал:

     «Бог дал мне язык, но когда я вздумал говорить — у меня захватило горло. Странные вещи происходят в моей стране и удивительный обычай завелся у нас: разумному нужен разум для глупости, а язык для молчания!» [Там же].

     В его знаменитом стихотворении «Смерть поэта» гневно прозвучало [Лермонтов М.Ю. Сочинения в 4т. т.1. 1958. 426 с.; стр. 8-9]:

          «Вы, жадною толпой стоящие у трона,
          Свободы, Гения и Славы палачи!
          Таитесь вы под сению закона,
          Пред вами суд и правда — всё молчи!..

     Вот ещё примеры отражения М.Ю.Лермонтовым страха и немоты в тогдашней России:

        - «Где не умеют без боязни
          Ни ненавидеть, ни любить.»
          [Лермонтов М.Ю. Сочинения в 4т. т.2. 1958. 528 с.; стр. 104 (поэма «Демон»)];

        - «Ужель мы будем <…>
          <…> с безнадежием немым
          На стыд отечества глядеть,
          Друзья мои?»
          [Там же, стр. 184 (поэма «Последний сын вольности»)];

        - «Я враг Неве и невскому туману.
          Там (я весь мир в свидетели возьму)
                <…>
          Занятья вредны русскому уму.
          Там жизнь грязна, пуста и молчалива,..»
          [Там же, стр. 388 (поэма «Сашка», строки о Петербурге)];

        - «И многие, вздохнув, сказали: «Жалкой,
          Несчастный жид, — он умер не под палкой!»
          [Там же, стр. 392 (поэма «Сашка»)];

        - «Особенно когда он знатный
          И требует покорности немой!»
          [Лермонтов М.Ю. Сочинения в 4т. т.3. 1958. 528 с.; стр. 419 драма «Арбенин»].

11

     В том же духе о всеобщем онемении при Николае I писал поэт Т.Г.Шевченко:

          «А мы смотрели и молчали,
          Да молча мы скребли чубы, —
          Немые, подлые рабы,..»
          [Избранное (Стихотворения и поэмы) Сост., послесл. и примеч. А.Захаркина. М., «Моск, рабочий», 1977. 295 с. (Школьная библиотека); стр. 229].

     Известный советский историк Н.Я.Эйдельман писал, что «...началось тридцатилетнее молчание», которое было прервано смертью Николая I. [Эйдельман Н. Я. Герцен против самодержавия (секретная политическая история России XVIII-XIX в.в. и Вольная русская печать). М., «Мысль», 1973. 367 с.; стр. 21].

     Как удалось Николаю I запугать и заставить молчать всех почти на 30 лет своего царствования?

     Вот как об этом пелось в народных песнях:

          «Не было березки,
          С которой бы не ломали розги,
          На нашу-то грешную спину
          Ломали лозу и осину.
          Без вины били, карали,
          Носили на ногах колодки,
          И в железы еще ковали, —
          Так-то сильно горевали!..
          Терпели от боя боли,
          На руках были мозоли,
          Не было из нас человека,
          Чтоб без бою прожил века...»
          Из народных песен
          [Тарасов, Б.Ю. Россия крепостная. История народного рабства / Б.Ю.Тарасов. — М.: Вече, 2011. — 320 с. — (Тайны Российской империи); стр. 212].

     И далее читаем: «А мне довелось при Николае служить, — сказал старик. — И тотчас же оживился и стал рассказывать. — Тогда что было, — заговорил он. — Тогда на 50 палок и порток не снимали; а 150,200,300... насмерть запарывали. — Говорил он и с отвращением, и с ужасом, и не без гордости о прежнем молодечестве. — А уж палками — недели не проходило, чтобы не забивали насмерть человека или двух из полка. Нынче уж и не знают, что такое палки, а тогда это словечко со рта не сходило. Палки, палки!.. У нас и солдаты Николая Палкиным прозвали. Николай Павлыч, а они говорят Николай Палкин. Так и пошло ему прозвище... [Там же, стр. 229].

     Историк Л.Ельницкий писал о Николае I:

     - «Он боялся всякого проявления общественной

12

самодеятельности и потому ввел в России железную военно-палочную дисциплину, прикрытую снаружи лицемерно-патриотическими фразами. Стремясь прославиться гуманным императором, он не казнил преступников, но зато при нем было введено наказание палками, при чем „важные" преступники получали до 12 тысяч палок и умирали, не выдержав и одной трети положенного числа ударов.» [Ельницкий Л. Династия Романовых. Изд-во «Пролетарий», 1925. – 80 с.; стр. 52-53];

     - «Таков был облик русского самодержца, у которого главным орудием управления была палка. И Николай «Палкин» сделал свое царствование настолько тяжелым и невыносимым, что под конец от него отвернулись даже те, кто кормился при помощи его палки.» [Там же, стр. 55].

     О том, что из себя представляли орудия физических истязаний (палки, шпицрутены, кнуты, плети, розги) и как проводилась процедура этих истязаний, нередко до смерти, обстоятельно написано в книге: [Евреинов Н. История телесных наказаний в России: Репринт, изд. — Белгород: Пилигрим 1994 — 235 с.].

     В этой книге говорится, что «…в своде законов (Свод законов 1832 года – В.Толочек) телесные наказания занимают самое выдающееся место. По-прежнему они жестоки, разнообразны,обильны» [там же, стр. 101], что «Обилие телесных наказаний в русской карательной системе недавнего прошлого и постоянное назначение этих жестоких мер воздействия судебной властью могут дать лишь слабое представление о действительных размерах практиковавшихся в России экзекуций. Количество этих последних невероятно умножалось благодаря стараниям наших администраторов, ревностно «насаждавших» порку и кулачную расправу.» [там же, стр. 155] и что « приемы блюстителей порядка прогрессировали лишь в том отношении, что <…> начальники XIX века производили экзекуцию с особой помпой, наводя всем большой страх и ужас на население.» [там же, стр. 173].

     О процессе порки розгами писательница А.Марченко пишет:

     «Чтобы дать некоторое представление о том, каким образом в лермонтовское время осуществлялся сей воспитательный акт, приведу выдержку из воспоминаний А.Жемчужникова, получившего образование в Первом кадетском корпусе (среди военных заведений общеармейской ориентации Петербургский кадетский корпус занимал самое привилегированное положение, находясь по непосредственным контролем и попечительством Николая I):
     “Каждый понедельник в нашей роте происходила экзекуция: кого за дурной балл, кого за шалости или непослушание... Секли целыми десятками или по восьми человек, выкликивая в первую, вторую и т. д. смену, в последовательном порядке... Рекреационная зала была

13

громадная и посередине ее в понедельник утром стояли восемь или десять скамеек (без спинок)... Тут же стояли ушаты с горячей соленой водой, и в ней аршина в полтора розги, перевязанные пучками. Кадеты выстраивались шеренгой, их раздевали или они раздевались... один солдат садился на ноги, другой на шею и начиналась порка с двух сторон; у каждого из этих солдат были подмышкой запасы пучков, чтобы менять сбившиеся розги на свежие. Розги свистели по воздуху... Свист, стон — нельзя забыть... Помню неприятный до тошноты запах сидевшего у меня на шее солдата и как я просил, чтобы он меня не держал, и как судорожно прижимался к скамье. Маленькие кадеты изнемогали от страха и боли, мочились, марались и их продолжали сечь, — пока не отсчитают назначенное число ударов. Потом... выносили по холодной галерее в отхожее место и обмывали. Нередко лица и платья секущих солдат были измараны и обрызганы этими вонючими нечистотами. Случалось, что высеченного выносили на скамье в лазарет”» [Марченко А. С подорожной по казенной надобности. — M: Книга, 1984. — 335 с. — (Писатели о писателях); стр. 103].

     Как в XIX веке называлось действие и как называли людей (народ), которых стараются этим действием запугать, застращать, подвергая или угрожая подвергнуть физическим экзекуциям?

     Обратимся к словарям:

     - «ЗАБИВАТЬ, забить, бил, забью, забиваю, ешь, гл. д. спр. <…> Забить кого. Частыми побоями застращать, привесть кого в робость.» [Словарь Академии Российской. В 6-ти частях, часть II, изд. 2-е, 1809. 1178 столбцов; столбцы 479 480];

     - «Забивание, е, я, ср. Действие по знач. глаг. забивать. <…> = Месяцы целые продолжалось забивание палками и засекание роэгами непокорных. Герцен, Былое и думы.» [Словарь современного русского литературного языка. В 17 томах, т.4, «Ж-З» / Академия наук СССР. / Редкол.: Ф. П. Филин (председатель) и др. М. - Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1955. - 690 с., 1364 столбца; столбец 224];

     - «Забитый, а я, о е. Доведенный до отупения; запуганный, угнетенный. <…> Что-то униженное, забитое и запуганное выражалось во всех жестах его. Дост<оевский>. Двойник. 1. Забить. См. 3абивать.» [Там же, столбец 231].

     Приведенные из словарей значения слов «забить кого», «забивание», «забитый» указывают на то, что выражение «забитая Россия» имеет ясное, недвусмысленное значение «запуганная Россия» и дополнительно указывает на способ (избиение), которым старались запугать, застращать народ.

     Академик В.В.Виноградов отмечал, что «…для Лермонтова с его строгой чеканностью мысли и тонким чувством слова такая фраза, вносящая двусмысленность понимания, просто невозможна.»

14

[Виноградов В. В. Проблема авторства и теория стилей. М., 1961, стр. 117].

     То есть, любая фраза, по мнению В.В.Виноградова, вносящая двусмысленность понимания, для М.Ю.Лермонтова невозможна. С этим мнением В.В.Виноградова согласны все литературоведы. В зрелом периоде творчества 1836-1841 годов в произведениях М.Ю.Лермонтова отсутствуют двусмысленные фразы. В этот период он просто и ясно излагал свои мысли.

     Поэтому М.Ю.Лермонтов, уезжая в ссылку на Кавказ, прощался на самом деле с «забитой Россией». Эпитет «забитая» отражает реальное запуганное состояние народа в России при Николае I, вызванное массовыми публичными экзекуциями.

     Лично к М.Ю.Лермонтову немедленно было применено запугивание в виде угрозы разжалования в рядовые и только за то, что он написал, позволил переписывать и распространять стихотворение «Смерть поэта» в защиту убитого на дуэли А.С.Пушкина, на которого в высшем свете, состоявшем из семейств, приближенных к царской семье, продолжали изливаться клеветнические оскорбительные измышления. При этом разжалования в рядовые он избежал не только благодаря ходатайствам любящей бабушки, но и потому, что в угоду любящей бабушке он на допросах написал покаянное объяснение, в котором выдал своего друга детства С.А.Раевского как распространителя его стихотворения, который за это был наказан ссылкой.

     М.Ю.Лермонтов из-за того, что он вынужден был смалодушничать, терзался угрызениями совести, он получил глубочайшую нравственную рану, послужившей, видимо, импульсом к написанию рассматриваемого восьмистишия, в котором он уже с гневом обращается лично к Николаю I, а не к его окружению, как это было в стихотворении «Смерть поэта».

     Этот лермонтовский эпитет «забитая» самозванный «поправляльщик» заменил эпитетом «немытая».

     Выражение «немытая Россия» двусмысленно пониманию, слишком неопределенно. Именно поэтому разные лермонтоведы вкладывали в него разный смысл, туманно рассуждая об отсталости России и о пороках, в которых погрязла Россия Николая I, главным из которых было рабство. Но для этого М.Ю.Лермонтов ещё в юношеских стихах применил дважды эпитет «порочная» к странам: один раз к Франции и один раз к России в следующих строках:

          Прекрасны вы, поля земли родной,
                <…>
          Но эта степь любви моей чужда;
          Но этот снег летучий, серебристый
          И для страны порочной слишком чистый

15

          Не веселит мне сердца никогда.

     В применении к России эпитет «порочная» синонимичен эпитету «немытая», так как они оба двусмысленны пониманию, неопределенно выражают пороки тогдашней России, под которыми каждый из-за двусмысленности увидит то, что захочет.

     Именно поэтому двусмысленные выражения «порочная Россия» и подобное ему «немытая Россия» невозможны, по выражению и мнению В.В.Виноградова, в зрелом творчестве М.Ю.Лермонтова.

     У славянофила, поэта и философа А.С.Хомякова имеется следующее любопытное выражение со словом «неумытый»:

     «Пусть это шутка, пусть даже насмешка на счет Московских Славянофилов и их неумытной (шутник скажет неумытой) строгости;» [Хомяков А. С. Полное собрание сочинений. В 8 т., т.3. М.: Университетская типография. 1900 г.; стр. 244].

     Кстати, славянофил П.И.Бартенев являлся одним из редакторов этого издания сочинений А.С.Хомякова в 8 томах.

     Легко убедиться, что для славянофилов и не только для них выражения «неумытая строгость славянофилов» и «немытая Россия» схожи по форме и родственны по содержанию.

     Итак, первая строка в автографе М.Ю.Лермонтова была такой:
         
          «Прощай, забитая Россия»

     Она ясно, просто и недвусмысленно выражает состояние России при Николае I.

     Вторая строка тоже искажена. В ней говорится о рабстве, что не несет в себе новой информации, так как о рабстве в России писали многие, да и у М.Ю.Лермонтова об этом уже сказано неоднократно, например, в юношеском стихотворении «Жалобы турка».

     Сказав в первой строке о том, что Россия забита, запугана, М.Ю.Лермонтов, разумеется, во второй строке не мог не сказать о том, что «забитая Россия» онемела, замолчала.

     Поэтому вторая строка в автографе М.Ю.Лермонтова была такой:

          «Немых рабов, немых господ,»

     Искаженная 3-я строка «И вы, мундиры голубые,» противоречит биографическим и историческим фактам.

     Во-первых, М.Ю.Лермонтов испытывал к жандармам в голубых мундирах не теплые чувства, а прямо противоположные. Поэтому, по здравому смыслу, с какой стати он вдруг станет с ними прощаться?

     Во-вторых, он как государственный преступник по личному указу царя ссылался в 1837 году на Кавказ, разумеется, под неусыпный надзор и жандармов, и полиции.

     Поэтому М.Ю.Лермонтов в коротком стихотворении не мог посвятить целую прощальную строку жандармам вопреки реальности и здравому смыслу.

16

     Кроме того, искаженная 3-я строка неразрывно сцеплена по смыслу с 4-й искаженной строкой. Я утверждаю, что эти две строки искажены совместно для этого, чтобы изменить совершенно неприемлемый для «искажателя» лермонтовский смысл этих строк, как это сделано для первых двух строк.

     Совершенно неприемлемым текст и для цензуры, и для «искажателя» с верноподданическими славянофильскими взглядами мог быть только тогда, когда в нем было упоминание о царе в неприглядном виде.

     Лермонтоведы подчеркивают, что «Двуплановость вносит дополнительный и очень важный мотив в структуру стихотворения и всей лирики Лермонтова 1837-1841 годов - эту их нескрываемую, подчеркнутую автобиографичность. [Серман И.З. Михаил Лермонтов: Жизнь в литературе: 1836-1841. 2-е изд. М.: РГГУ, 2003., стр. 72].

     Так с кем или с чем на самом деле прощался М.Ю.Лермонтов в 3-й строке?

     Очевидно, что с учетом автобиографичности это должно быть нечто дорогое для М.Ю.Лермонтова. Этим дорогим для него была атмосфера дружеских отношений между сослуживцами-гусарами.

     Лермонтовед А.Марченко пишет, что в лермонтовской драме «Люди и страсти» гусар Заруцкий на все лады расхваливает «гусарское братство («Знаешь, какое у нас важное житье — как братья»),..» [Марченко А. С подорожной по казенной надобности. — M: Книга, 1984. — 335 с. — (Писатели о писателях); стр. 158].

     Поэтому расставался он с этой атмосферой гусарского братства с большим сожалением и всей душой стремился вернуться, о чем он сам написал в следующих строках поэмы «Тамбовская казначейша», которая датируется концом 1837 или началом 1838 года, когда он возвращался из кавказской ссылки:

          «И только на пирах гусарских
          Гремят, как прежде, трубачи.
          О, скоро ль мне придется снова
          Сидеть среди кружка родного
          С бокалом влаги золотой
          При звуках песни полковой!
          И скоро ль ментиков червонных
          Приветный блеск увижу я,..»
          [Лермонтов М.Ю. Сочинения в 4т. т.2. 1958, стр. 34].

     В этих строках «Лермонтов говорит о своем желании вернуться в Лейб-гвардии гусарский полк, из которого был исключен за стихотворение «Смерть Поэта» (червонные ментики носили лейб-гусары).» [Там же, стр. 496].

     Отсюда видно, что М.Ю.Лермонтов после получения прощения от царя очень хотел вернуться в Лейб-гвардии гусарский полк, в его

17

гусарскую атмосферу братства и озорного удальства.

     Поэтому третья строка в автографе М.Ю.Лермонтова была такой:

          «И ты, гусарская стихия,».

     Про искаженную 4-ю строку академик В.В.Виноградов написал, что «Если „преданный” здесь не в смысле „верный, покорный”, а в смысле „отданный во власть”, то встают вопросы: кто предан, кому и кем? Кто — это народ, кому — им, жандармам, а кем? Субъект действия отсутствует, а для Лермонтова с его строгой чеканностью мысли и тонким чувством слова такая фраза, вносящая двусмысленность понимания, просто невозможна.» [Виноградов В. В. Проблема авторства и теория стилей. М., 1961, стр. 117].

     Отсюда следует вывод, что в 4-й искаженной строке удален субъект действия, а действие в автографе указано только в 1-й строке в эпитете «забитая», то есть действие выражено через причастие. И это действие (запугивание) и господ, и рабов мог совершать только царь, причем по отношению к ближайшему окружению напрямую, а к остальным через свой могущественный и многочисленный управленческий аппарат.

     Поэтому четвертая строка в автографе М.Ю.Лермонтова была такой:

          «И ты, забивший свой народ!».

     Следовательно, 1-е четверостишие в автографе М.Ю.Лермонтова выглядело так:

          «Прощай, забитая Россия
          Немых рабов, немых господ,
          И ты, гусарская стихия,
          И ты, забивший свой народ!»

     Как видим, здесь в строках 1 и 2 выражена главная идея о том, что народ России забили, застращали, запугали и в результате заставили быть немыми, безгласными. В 3-й строке сказано о том, что автор этих строк попал в жернова запугивания, наказан, отчислен из гвардии и сослан. В 4-й строке указан субъект этих действий «ты, забивший свой народ», в котором сразу узнается Николай I.
 
     Таким образом, главная идея стихотворения просто, ясно и недвусмысленно выражена, её основной смысл выражен в 1-й строке, развитие результата её действия продолжено в строках 2-3 и завершено в 4-й строке указанием на виновника (как сегодня говорят – на заказчика) этих действий. Как видим, здесь всё гармонично взаимосвязано и невозможно заменить какое-либо слово другим без существенного изменения смысла в целом. Именно на это свойство всех зрелых лермонтовских произведений указано великим критиком В.Г.Белинским и всеми маститыми лермонтоведами.

     Поэтому искажения, внесенные «поправляльщиком» в строки 1-4,

18

не только существенно меняют смысл 1-го четверостишия и делают его двусмысленным для понимания, но и вносят в него элемент абсурдности.

     Абсурдность выражается в том, что в искаженных строках 1-2 поэт прощается с народом в виде рабов и господ, из которых состоит Россия. Именно эта мысль выражена в строках 1-2 помимо других, связанных с эпитетом «немытая». Затем в строке 4 поэт снова прощается с народом. Таким образом, «поправляльщик» наделил поэта болезнью Альцгеймера (поэт забыл, что только что уже попрощался с народом России). Вывод из этого абсурда предлагаю сделать читателям.

     Очевидно, что самозванный «поправляльщик» главными задачами считал необходимость удаления в 4-й строке указание на царя вместе с эпитетом «забивший», в 1-й строке эпитета «забитая» и во 2-й строке оба эпитета «немых», как результата действия, содержащегося в эпитетах «забитая» и «забивший». По-видимому, «поправляльщику» не нравилось в 3-й строке выражение «гусарская стихия», указывающая на гусарские вольности, а упоминание или намек на вольности, тем более в гвардии, пресекались цензурой.

     Кроме того, «поправляльщик» вносит в строку 3 «голубые мундиры» ещё и для того, чтобы подчинить им «народ» в строке 4, которому иначе надо было подыскивать другую структурно-смысловую связь в 1-м четверостишии.

     У «поправляльщика» в 1-й строке вместо «забитая» появляется «немытая», видимо, с намеком на смысловую связь этого эпитета со словом «обмыт» в следующих строках стихотворения М.Ю.Лермонтова «Журналист, читатель и писатель»:

          «Тогда с отвагою свободной
          Поэт на будущность глядит,
          И мир мечтою благородной
          Пред ним очищен и обмыт.»

     Тем самым «поправляльщик» усиливает впечатление, что эпитет «немытая» является лермонтовским. На что, видимо, ошибочно «клюнули» все любители лермонтовского творчества и лермонтоведы как дореволюционные, так и советские.

     Интересно, что «поправляльщик» развивает призыв философа-славянофила, поэта А.С.Хомякова (М.Ю.Лермонтов был с ним знаком), у которого в стихотворении «России» есть такие строки:

          «А на тебя, увы! как много
          Грехов ужасных налегло!
          В судах черна неправдой черной
          И игом рабства клеймена;
          Безбожной лести, лжи тлетворной,
          И лени мертвой и позорной,

19

          И всякой мерзости полна!
          О недостойная избранья,
          Ты избрана! Скорей омой
          Себя водою покаянья,..»

     Именно в этом смысле «поправляльщик» прощается с «немытой Россией», считая, очевидно, уже после отмены Александром II крепостного права в 1861 году и проведения административно-судебных реформ к концу 1870 года, что Россия омыла «себя водой покаянья» и в значительной мере избавилась от грехов.

     Кстати, именно таким было мнение славянофилов об этих реформах.

     В этом же смысле поняла выражение «немытая Россия» дореволюционная российская интеллигенция, воспитанная и обученная в православном духе и увидевшая это искаженное восьмистишие в опубликованном виде уже в конце XIX века.

     Если в автографе гнев поэта направлен на Николая I, который физически истязает народ и принудил его к молчанию, то в искаженном стихотворении гнев ни на кого не направлен, поэтому никого оно не возмутило, эпитет «немытая» воспринят в православном смысле и в соответствии с реформами, проведенными в 1861-1870 годах, а М.Ю.Лермонтова воспринимали в этом искаженном восьмистишии как пророка, предсказателя свершившихся преобразований.

     В искаженном виде это стихотворение настолько беззубо и безобидно для всех, что цензура не препятствовала его публикации.

     Почему же некоторые современные лермонтоведы вслед за советскими лермонтоведами продолжают считать это искаженное восьмистишие гневной инвективой на режим Николая I-го, которую царская цензура посчитала безобидной?

     В строке 2 удалены оба эпитета «немых», так как они не только связаны по смыслу с удаленным эпитетом «забитая», но также неприемлемы для «поправляльщика» как по цензурным соображениям, так, скорее всего, и по верноподданическим славянофильским взглядам, согласно которым господа и рабы (крепостные) не были немыми, так как могли свободно выражать свое мнение, если оно не противоречило продиктованной сверху общественной нравственности, религиозности и не содержало никаких намеков на социально-политические недостатки.

     В 3-й строке удалено выражение «гусарская стихия» и вместо него «поправляльщик» вставляет «мундиры голубые». Видимо, «поправляльщик» хорошо знает творчество А.С.Пушкина и его стихотворение «К морю», в котором есть следующие строки:

          «Прощай, свободная стихия
                <…>

20

          Ты катишь волны голубые…»

     Отсюда он берет рифму «стихия – голубые» и в искаженном восьмистишии заменяет выражение «гусарская стихия» на выражение «мундиры голубые», которое уже к этому времени применялось в литературных публикациях для обозначения жандармов. Замечу, что при Николае I для обозначения жандармов ещё не принято было применять ни в разговорной, ни в письменной речи метонимию «голубые мундиры» или «мундиры голубые», оно постепенно стало применяться только после смерти Николая I.

     В искаженное восьмистишие «поправляльщик» вставляет «мундиры голубые» для того, чтобы подчинить им «народ» в 4-й строке. При этом «поправляльщик» ищет наилучший вариант этого подчинения, применяя сперва «покорный им», затем «послушный им» и, наконец, «им преданный». Последний вариант подчинения народа мундирам голубым указывает на то, что «мундиры голубые» «поправляльщик» использует как символ самодержавной власти, так как по верноподданическому православному мировоззрению «поправляльщика» неограниченная самодержавная власть над народом вручается царю Богом при его помазании на царство, происходящим при коронации. Поэтому православный русский народ, по убеждению «поправляльщика», веками добровольно и сознательно беспрекословно подчинялся и подчиняется власти царя «покорно», «послушно», «преданно».

     В этой связи интересно следующее замечание известного советского и российского историка Н.И.Павленко:

     «Укрепление самодержавия нашло отражение в титуле. Вместо прежнего, “государь, царь и великий князь всея Руси”, после воссоединения Украины с Россией он стал звучать так: “Божией милостью великий государь, царь и великий князь всея Великие и Малые и Белые Русии самодержавец”. В новом титуле должны быть отмечены два момента: идея божественного происхождения царской власти и ее самодержавный характер.» [Павленко, Н. И. История России с древнейших времен до 1861 года: Учеб, для вузов/Н. И. Павленко, И. Л. Андреев, В. А. Федоров; Под ред. Н. И. Павленко. — 3-е изд., перераб.— М.: Высш. шк., 2004. — 536 с.: карты; стр. 195].

     Рассмотрим 2-е четверостишие.

     В 5-й искаженной строке в вариантах 1-4 и 6 употреблено «за хребтом Кавказа», а в варианте 5 употреблено «за стеной Кавказа», при этом в 6-й строке в тех же вариантах 1-4 и 6 употреблено «укроюсь», а в варианте 5 употреблено «сокроюсь».

     Почему П.И.Бартенев при публикации этого восьмистишия в 1890 году в своем журнале «Русский архив» выражением «за стеной Кавказа» в 5-й строке и глаголом «сокроюсь» в 6-й строке поменял соответственно выражение «за хребтом Кавказа» и глагол «укроюсь»,

21

ведь варианты 1 и 2 написаны его рукой?

     Ответ состоит в том, что «поправляльщиком» продолжалась доработка искаженного текста восьмистишия в направлениях славянофильского мировоззрения, более точного грамматико-смыслового согласования между словами и возникшего понимания о необходимости удаления (замены) лермонтовского слова «укроюсь», являвшегося остатком неизменяемого словосочетания, другая часть которого была в автографе в 5-й строке.

     Именно поэтому в 4-й строке варианта 5 появляется выражение «им преданный», которое более точно соответствует славянофильскому твердому убеждению об отношения народа к божественной власти царя над ними.

     Известно, что в произведениях М.Ю.Лермонтова Кавказ представлен как край вольности и свободы.

     Укрыться (скрыться) от надзора жандармов он, как государственный преступник, не мог нигде и на Кавказе тоже. Поэтому, чтобы укрыться от них, он едет на Кавказ под защиту, под покровительство, под сень (в этом смысле «сень» употреблено в стихотворении «Смерть поэта») той атмосферы, того духа кавказской вольности, которую не могло задушить русское самодержавие.

     Смысловое значение (семантику) слова «сень» уточняем в словарях:

     - «СЕНЬ,.. 4) Защита, покров…» [Словарь Академии Российской. В 6-ти частях, часть VI, изд. 2-е, 1822. 1478 столбцов; столбец 646];

     - «Сень,.. || Перен. Защита, покровительство. Под сень, под сенью кого-, чего-либо.» [Словарь современного русского литературного языка. В 17 томах, т.13, «С» / Академия наук СССР. / Редкол.: Ф. П. Филин (председатель) и др. М. - Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1955. - 690 с., 1364 столбца; столбцы 658-659].

     Очевидно, поэт ехал в ссылку на Кавказ под защиту, под покровительство свободолюбивой атмосферы на Кавказе.

     Поэтому в автографе строка 5 выглядит так:

          «Под сенью вольного Кавказа».

     М.Ю.Лермонтов прекрасно владеет русским языком и тонко чувствует смысловые оттенки. В русском языке «под сенью» (под защитой, под защитительным покровом, под покровительством) и вообще под чем-то принято «укрываться», поэтому в автографе в 6-й строке употреблено «укроюсь».

     Разумеется, укрыться «под сенью вольного Кавказа» поехал поэт не от «царей», «вождей» или «пашей», а от жандармских и полицейских соглядатаев и доносчиков.

     Каким словом в XIX веке можно было выразить смысловое значение «соглядатай, доносчик»?

     Обратимся к словарям:

     - «2. Шиш… II Стар, лазутчик, соглядатай и переносчик. И был у

22

него в шишах, и подслушивал, кто что про него говорит» [Даль_В. Толковый словарь великорусского живого языка._В 4 томах, т.4, «С-конец», 3-е изд., 1909. – 853 с., 1592 столбца; столбец 1445];

     - «Шиш,.. 5. В старину — соглядатай, доносчик» [Словарь современного русского литературного языка. В 17 томах, т.17, «Х-Я» / Академия наук СССР. / Редкол.: Ф. П. Филин (председатель) и др. М. - Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1958. - 1066 с., столбцов 2126; столбцы 1431-1432].

     Очевидно, что «поправляльщику» очень не нравилось в 6-й строке автографа этого восьмистишия слово «шиш». Нерасположение к этому слову объясняется его православным вероисповеданием, согласно которому «всевидящий глаз» (упоминаемый в Библии по отношению к Богу) и по аналогии «всеслышащие уши» имеет только Бог или, в крайнем случае, цари, вожди, или, наконец, паши (в мусульманских странах это те же цари и вожди). Но недопустимо, чтобы эти божественные качества имели шиши.

     Поэтому так мучительно и долго «поправляльшик» ищет замену слову «шишей» среди русских слов и в конце концов остановился на нерусском «пашей».

     Итак, в автографе этого стихотворения в 6-й строке были «укроюсь» и «шишей», поэтому эта строка выглядела так:

          «Укроюсь от твоих шишей,».

     Обратимся к строкам 7-8. Почему в этих строках в варианте 1 появляются выражения «невидящего глаза» и «неслышащих ушей»?

     По причине православного вероисповедания «поправляльщика». Он не допускал, чтобы кто-то на земле мог как Бог обладать «всевидящим глазом» (как об этом сказано в Библии) и по аналогии «всеслышащими ушами».

     Но, очевидно, П.А.Ефремов, которому был сообщен вариант 1, указал в личной встрече П.И.Бартеневу на нелепицу, состоящую в том, что поэт во втором четверостишии выражает надежду укрыться (скрыться) от царей, которые и так ничего не видят и не слышат. В переписке это не могло обсуждаться, так как все письма вскрывались для сообщения жандармам всего подозрительного и неприемлемого для царского режима.

     Поэтому «поправляльщик» и П.И.Бартенев в остальных искаженных вариантах восстанавливают лермонтовские строки 7-8.

     Итак, 2-е четверостишие в автографе выглядит так:

          «Под сенью вольного Кавказа
          Укроюсь от твоих шишей,
          От их всевидящего глаза,
          От их всеслышащих ушей!»

     В этом четверостишии все строки по смыслу неразрывно связаны друг с другом, в них отсутствуют двусмысленности

23

выражений «за хребтом Кавказа», «за стеной Кавказа», «царей», «вождей», «пашей» и нелепых «невидящего», «неслышащих», содержащихся в искаженных вариантах и немыслимых, по выражению В.В.Виноградова, для М.Ю.Лермонтова.

     Кроме того, в этом четверостишии указательное местоимение в 6-й строке «твоих» и личное местоимение в 4-й строке 1-го четверостишия «ты» указывают оба на Николая I и связывают оба четверостишия в единое идейное смысловое единство.

     Итак, длительный и часто мучительно-напряженный поиск разгадки проблемы стихотворения «Прощай, немытая Россия…» для меня завершен.

     Я следовал мнению, что «…в восстановлении истины и маловажной, или по крайней мере в попытке восстановить то, что признаешь за истину, есть удовлетворение внутренней потребности и приятная обязанность для тех, которые, где-бы то ни было и в чем-бы то ни было, любят истину отыскивать. Кн. Вяземский.» [Русский Архив, 1869, кн12, вып7-12, вып12: столбец. 2045].

     Разумеется, все изложенные выводы в этой работе являются гипотетическими, так как основаны на косвенных уликах. Но других нет и не будет потому, что автограф, попав в руки П.И.Бартенева, без сомнения, им был уничтожен после отправки варианта 1 известным письмом П.А.Ефремову, скорее всего, по требованию «поправляльщика», чтобы не послужить впоследствии компрометирующим документом. Современники отмечают у П.И.Бартенева феноменальную память. Поэтому, уничтожив автограф, он в точности помнил его до конца своей жизни и унес навсегда содержание автографа вместе с собой в 1912 году.

     Эту статью с надеждой и верой в правильность сделанных в ней выводов завершаю следующими словами М.Ю.Лермонтова:

          «Ты пел, и в этом есть краю
          Один, кто понял песнь твою.»
          [Лермонтов М.Ю. Сочинения в 4т. т.1. 1957; стр. 228].

     Автор: В.Н.Толочек, г.Москва, 22.08.2021.