Сагалиен - любви родник. Книга 2 Главы 16-20

ГЛАВА 16
Когда они вышли из клиники, Артём остановился и спросил у девушки:
- Скажи, зачем ты всё это делаешь?
- Что?! - удивилась Светлана.
-   Всё! Заботишься о нас. Маму искупала и вообще, как будто ты - дочь, а  не я - сын?!
- Артём, если бы ты был медиком, я бы очень сильно на тебя обиделась. Но ты не давал клятву Гиппократа, поэтому я тебя прощаю.
Я одно тебе скажу, только не подумай, что это хвастливая бравада. Когда была Первая Мировая война, в Михайловском дворце находился госпиталь. И все дочери императора, сама Александра Фёдоровна и её фрейлины ухаживали за раненными. И делали они это совершенно бескорыстно, потому что есть такое звание - сестры  милосердия. Это в крови у каждой и любой женщины - выхаживать и вынашивать. А мои предки ни один век врачуют, и с этим я ничего не могу сделать - это моё призвание и жизненное назначение. А твоя мама нуждается в моей помощи. Самое важное,  я знаю, как ей помочь.Тебя такой ответ устраивает?
- Извините, Светлана Сергеевна.
- Что? С каких это пор мы на вы?
- Я всегда всё испорчу своим  дурацким  поведением.
-       Артём, давай зайдём в подвальчик? Там подают чудный кофе.
Девушка взяла его за руку и быстро побежала по ступенькам вниз, он еле поспевал. У самой двери, она остановилась, и Артём налетел на неё. Перед его лицом близко сияли голубые глаза Светланы. Она часто и прерывисто дышала. От неожиданности ему пришлось прижаться к ней. В то же мгновение что-то оборвалось у него в груди и защемило так сильно, что он отстранился и прошептал:
- Извини, я не хотел...
Но Светлана сама прильнула к нему и поцеловала в губы. Резкий запах камфары и ещё чего-то медицинского сразу отрезвил Артёма.  Он попытался вырваться, но девушка крепко обхватила его за шею, продолжая целовать.
- Сейчас же прекрати, пожалуйста, - повторял Артём.
- Почему? Почему нет? Ведь, нас влечёт  друг к другу, и ты не можешь отрицать этого.
- Потому что я люблю Лину...
Светлана долго приводила себя в порядок, не глядя на Артёма.
- Ну, и что? Люби себе на здоровье. Я же не запрещаю тебе, и вообще, надо просто жить и наслаждаться каждой минутой, секундой, брать
всё от жизни и не отказываться от подарков судьбы. Как ты не понимаешь этого. Жизнь так коротка и каждый день несёт тебе неизвестность. Вот, твоя мама попала в аварию! Это счастье, что она осталась жива, а,  сколько людей гибнет в катастрофах, пожарах, тонут, травятся, кончают жизнь самоубийством или их просто убивают.
- Но это же измена!!!
- Измена? Какая измена!
Я тебя просто поцеловала, потому что ты мне нравишься,  потому что день чудесный, потому что я живу и вижу всё это и мне хорошо и радостно! А ты мучаешься то комплексом вины перед мамой, то боишься изменить Лине, не знаешь, как отблагодарить меня. А не надо бояться, надо просто жить сейчас, а не думать, кабы, что не вышло. Просто делать добро.
- Я не понимаю тебя. Ты какая-то экстрималка! А как же любовь?
Нет, я  не могу так! Да и не хочу я с тобой целоваться. Не хочу
и всё. От тебя больницей пахнет!
- А от тебя  думаешь французским  парфюмом? Мы же вместе там были!
- Свет, я тебя очень прошу, давай без всего этого, Я думаю, что
ничем, хорошим  это не закончится.
- Смешной ты, Артём, не комплексуй, всё нормально, пошли в кафе.
За чашкой кофе Светлана рассказала Артёму, что они находятся в Старом Городе на Карловой улице, раньше Иезуитской, что эта улица связывает Старый Город с Карловым мостом, а через него с Градчанами и Малой Страной. У моста есть небольшая Кржижовницкая площадь - одно из революционных мест, как Красная Пресня в Москве.  Как ни странно, здесь же в Клементиуме жили иезуиты. Уже подходя к мосту, Светлана показала Староместскую башню Карлова моста с одной стороны, И Старогородскую с другой. Поведала о трагедии, связанной со Староместской башней.
- После казни чешских патриотов Габсбургами в 631году, головы казнённых в течение десяти лет были выставлены на зубцах башни.
- Не зря видно славян называли варварами, - сказал Артём, снимая
панораму Карлова моста.
Проходя через проездные ворота, они вступили на мост. Артём стал фотографировать скульптуры, расположенные по обеим сторонам пролётов
- Свет, а ты что-нибудь знаешь об этих скульптурах?
- Их всего тридцать. Они поставлены в семнадцатом веке в течение
тридцати лет отцом и сыном, Яном и Фердинандом Брокофф. Все они
заменены копиями. Подлинники находятся в Лапидариуме Национального
музея.
- А ты всегда запоминаешь все фамилии и имена? Или так надо?
- Это всё папка. Он мне говорил: " Дочь, тренируй память, ты должна
знать своих больных, даже во сне". Так что это у меня с детства.
Вот смотри, на эту группу, говорят, что негр-носильщик, несущий
атрибуты  святого Франтишика Ксаверского - это сам Фердинанд Брокофф.
Вечерело.  Они прошли весь мост, долго любовались спокойный течением Влтавы. Артём не мог оторваться от воды. Вдруг он вспомнил речку Комиссаровку, "райских рыбок", огромного медведя, Лину, хохочущую, как сова. Артём поднял взгляд на шпили башен моста и, если бы не рядом стоящая девушка, он, наверняка, решил бы, что ему всё это снится.
- Ты снова там, На Сахалине?
- Да, извини.
Светлана вдруг глубоко вздохнула и тихо, как бы напевая, начала читать стихи:

Над Прагой бархатным цветком
простёрлись своды ночи тёмной,
и солнце бабочкой огромной,
сверкая, скрылось за холмом.

И месяц, хитроумный гном,
своё забросил отражение
в реки дремотное теченье
и вниз скатился кувырком.

И что ж? Лучи его дрожат,
как будто кто его обидел:
на башенке он вдруг увидел
часов блестящий циферблат...

- Постой, постой, Лана, я сейчас скажу кто автор! Какие красивые
строки! Ты меня удивляешь...
Светлана улыбнулась и продолжила:

Днём пароходик суетливый
уводит нас по Влтаве в Злихов,
скользим тихонько по волнам.
В тумане исчезает Смихов,
и Лорелея горделиво
сквозь лёгкий дым кивает нам.

Причалили. Старик усатый
нас встретил песней "Гей, славяне!.."
Виднелась церковка вдали...
Расположились на поляне,
и сны ватагою крылатой
нас в купол неба унесли.

- Если я не ошибаюсь, это Райнер Мария Рильке, да? - утвердительно спросил Артём, - ты его очень хорошо читаешь. Он же родился в
Праге, я вспомнил!
- Спасибо, Артём. Ну, что поедем домой? А завтра поднимемся в Градчаны. А может, в кино сходим?
- Нет. Я думаю это лучше отложить на потом.
- Артём, мы с тобой друзья?
- Конечно, мы с тобой очень хорошие друзья, более того, мы ещё и
земляки-москвичи. А это уже навсегда.
- Правда? - обрадовалась Светлана и чмокнула Артёма в щёку.
Он махнул рукой:
- Нет, ты просто неисправима!
- Да будет тебе, мы, ведь, друзья, - весело парировала она, взяв его
за руку увлекая за собой по ступенькам к воде.

ГЛАВА 17
Последующая неделя прошла в тревожных ожиданиях, надежде и радости на выздоровление Полины Алексеевны. Она сама форсировала события и рвалась в бой, надеясь захватить закрытие выставки в Москве. Всему этому способствовали Артём, Вацлав и Светлана, которая дневала и ночевала в клинике. Её медицинские познания и практические навыки поражали не только Артёма, но и персонал отделения. А неутолимая способность помогать больным и умение определить, что именно нужно в данный момент, снискали к ней всеобщую любовь, не говоря уже о маме Артёма.  Но когда Милаш узнал, чья она дочь, то обязал всех звать её только по имени и отчеству - Светлана Сергеевна. Артём видел девушку, мелькающую в коридоре, она приветливо махала ему рукой, а в палате Полины Алексеевны задерживалась на столько, насколько требовали процедуры. Она была всё также заботлива и внимательна, но Артём знал, что их отношения изменились после последней прогулки    в Градчанах.
В тот вечер Светлана была просто неотразима. Делала ли она это намеренно, играла или забавлялась, он не знал, но то, что она провоцировала его, Артем чувствовал и злился. Принять игру или отказать? С Линой было легко, потому что они любили друг друга. Здесь же совсем иное.
- Ну, что же поддадимся на авантюру,  - решил он и больше не отстранялся от девушки. Со стороны можно было подумать, что это влюбленная пара. И он был вознаграждён: лучшего гида Артём не нашёл бы даже в самом Чедоке.
- Светлана выплеснула на него все свои знания не только о Пражском Кремле, но и  Московском, Краковском, Нижегородском, Псковском. В нежно-голубом плаще с распущенными белокурыми волосами, она передвигалась среди древних стен Пражского Кремля, словно жила здесь всю жизнь, хватало только короны на голове, воистину она была принцессой этого замка. Это ощущали все: и люди, и стены.
- А знаешь ли ты, Артём, что Пражский Кремль и все славянские
городища имеют много общего? Во-первых, их объединяет форма,-
сказала она и поднялась на возвышение около стены и продолжала,-
напоминающая вытянутый язык. А чем это обусловлено?
- Не знаю, - ответил Артём.
- И мы тоже не знаем, - эхом отозвалось за спиной.
Он оглянулся и увидел трёх незнакомых мужчин, явно заинтересованных девушкой.
- Потому что славяне выбирали место для жительства, защищённое естественными укреплениями. Например, слияние двух рек, овраги, - как
ни в чём не бывало, объясняла Светлана, - в данном случае: река
Влтава и Олений ров. Заложил Кремль князь Боржевой и впоследствии
это будет резиденция и место проживания всех правителей Чешского
государства. Кремль имеет три двора. Мы находимся в первом, и также Кремль имеет три выхода. А зачем три двора? - спросила Светлана,
как  вы  думаете, пан  Артём?
- Не знаю, -  отрезал он.
- И мы тоже не понимаем для чего им столько? - веселились непрошеные  навязавшиеся земляки.
Девушка улыбнулась,  позволяя всем любоваться собой.
- Затем, что это самый доступный вход в сердце Кремля. При нападении  или осаде  противнику нужно было вскрывать по  очереди  эти  неприступные стены и ворота, а это не просто.
- Да. Наши предки - славяне знали толк в строительстве, - заметил
один  из слушавших,- скажите, а что это за церковь за стенами?
- Это не церковь. Для церкви слишком величественно. Это собор
Святого Вита. Давайте пройдём туда. Он находится в третьем дворе.
Заложил его князь Вацлав в девятом веке в виде ротонды. Потом в
четырнадцатом веке король Ян Люксембургский решил возвести в Градчанах большой храм во славу чешского королевства. Для этого он пригласил архитектора Матвея Арраса из Франции.
Собор на самом деле восхищал Артёма своей лёгкостью и стремлением ввысь. Вокруг Светланы образовалась небольшая группа свободных русских туристов. И она, кажется, вошла во вкус.
- Культ Святого Витта очень популярен в Чехии, несмотря на, своё
немецкое происхождение. Этот храм - лучшее из чешской готики в период наивысшего расцвета национального зодчества. Заканчивал строительство король Карл четвёртый и архитектор Петер Парлерж, который создал весь внутренний интерьер собора.
- А туда можно войти?
-       Конечно. Все храмы  Кремля открыты для посетителей.
Светлана взяла Артёма за руку, и смело направилась в здание.
То, что он увидел, ошеломило и потрясло его. Нет, это не было похоже ни на что. Но ощущение высокого купола сахалинского неба вошло него вместе со стрельчатыми сводами и кружевными оконными пролётами, словно бутоны прекрасных цветов закрылись над стройными стенами арок и анфилад, готовые распуститься и открыть красоту мира. Светлана понимала его состояние своих подопечных, поэтому тихо продолжала, но шепот её улетал вверх, создавая нереальную атмосферу.
- Посмотрите вон на ту галерею.  Это Трифолий Парлержа или скульптурный ряд портретов, созданный им. Здесь все, кто строили собор: король Карл Четвёртый, и члены его семьи и сам Парлерж. В капелле Марии Магдалины находится его надгробие в правом крыле собора.
Когда они вышли из храма и двинулись вокруг, Светлана остановилась и строго спросила:
- А теперь признайтесь, кто из вас обманывал, воровал, сквернословил,- она подняла руку вверх, указывая на одну из самых известных
мозаик, - так смотрите же, что ждёт вас несчастные - "Страшный суд, -
девушка изогнулась, показывая агонию,- и мерзкие химеры разорвут
вас на части.
Действительно, над ними нависали уродливые существа, всего лишь водостоки собора.
- Вам, девушка, только в театре играть. Здорово получается!
Все захлопали. Артём знал умение Светланы перевоплощаться на ходу, но  теперь его это не удивляло, а больше раздражало.
- Зачем ей всё это нужно? Чего она хочет? Неужели нельзя быть самой собой. Ведь она не такая, - думал он, отвернувшись от весёлой
компании.
- Всё. Экскурсия закончена. Декуйю, панове. На склэданоу или до свидания
- Тебе не противно? - спросил Артём, когда молодые люди отошли.
- Что?
- Тебе не надоело кривляться?
- Наконец-то!
- Что, наконец-то?
- А ты ревнуешь, Артём. Спасибо, - она обвила руками его шею и поцеловала.
Он стоял, не  шелохнувшись, и ждал.  Светлана отстранилась.
- Пойдем, я тебе покажу Градчаны, мой сентиментальный романтик,
тебе то уж точно не грозит страшный суд. Но я хочу, понимаешь, Артем, чтобы ты посмотрел на меня так же,  как на нее.  Я хочу видеть этот взгляд, чтобы не    ошибиться и узнать что это  такое! -  продолжала  она отчаянно.
       -  Света, посмотри, все восхищаются тобой!  Тебе не надо ничего делать. Я уверен, в тебя влюбляются через одного и каждый.
- А ты? Я же нравлюсь тебе?
- Я. Я очень благодарен за всё, Света, но я люблю другую! Ведь
ты играешь со мной? Скажи честно. Тебе надо, чтобы и я попал в
твои сети. Как же?! Я  и так, в твоей власти и ты владеешь мной
уже две недели и я,  как тот шмель, бьюсь, и всё больше запутываюсь. Отпусти меня, пожалуйста?
- Нет. У нас очень мало времени и мы должны многое успеть.
Артём долго смотрел ей в глаза и спросил хрипящим голосом:
- Что ты этим хочешь сказать?
- А то, что скоро вечер, а мы ещё не были в королевском саду, пошли быстрее.
Весь комплекс королевских построек окружён садами и парками. Но одним из самых красивых является летний королевский дворец - Бельведер. Когда они подошли к замку, солнце уже склонилось к горизонту, и длинные тени деревьев легли на лёгкую арочную постройку, состоящую из двух этажей и высокой, куполообразной по краям, крышей. Светлана молчала. Артём любовался красотой осеннего парка и девушкой, идущей рядом, и удивлялся странному несоответствию и дисгармонии всех троих. Что мешало им сейчас быть просто людьми и наслаждаться жизнью. Почему Светлана так упорно добивается его и почему он так сопротивляется. Но что-то большое светлое и чистое в его груди не давало сделать последний шаг. Он не хотел, чтобы было "после", пусть будет только "до", до того, как. Огромные чёрные глаза Лины смотрели на него сквозь кружево деревьев, и он не мог отвести взгляда.
- Ни за что...-  прошептал он.
После Градчан, Светлана, как показалось Артёму, стала больше проводить времени с доктором Милашем, хотя их могли связывать общие интересы. Одно знал Артём: и это мучило его постоянно. То, что Светлана вошла в его жизнь, но вот насколько он не мог даже предположить, потому что эта девушка станет женой его лучшего друга  и, именно, она подарит Шурке светлую  большую любовь.

ГЛАВА 18
Приближалось время отъезда Артёма в Москву. Оставалось три дня, когда он вспомнил про просьбу Катерины. Как-то вечером Артём спросил у Вацлава:
- А где можно купить хорошие спортивные кеды для двоюродной сестры? Она у нас лучница.
Вацлав предложил поехать в Готвальдов на обувной комбинат «Свит» и там приобрести обувь не только сестре, но и всем родственникам, потому что, именно там, шьют самую качественную обувь в Чехословакии и во всём мире. На следующий день после посещения мамы, они намеревались сразу же поехать туда.
Полина Алексеевна быстро поправлялась и пообещала сыну встать на ноги до его отъезда. Узнав, что они собираются в Готвальдов, она настояла, чтобы Светлана поехала с ними.
- Вацлав, девочка должна развеяться. А потом, она же не нянечка, в
конце концов! Мне право, уже неудобно, Артём, а вы не поссорились
с ней?
- Нет, что ты, мама. Просто она занята всё время, а потом, у неё
практика,- неуверенно сказал он.
- Нет, я же чувствую, что вы не ладите.  Тема, будь с ней внимательней, ради меня? Она грустит, я вижу. При тебе она весёлая, а как ты уходишь, она меняется, только что не плачет.
- Тебе показалось, наверняка, мам. Светлана не из сентиментальных.
Она у нас  огонь и пламя.
Только он это сказал, как девушка вошла в палату.
- Очень хорошо, что мы все собрались. Завтра, Полина Алексеевна,
вам разрешили встать и сделать только один шаг.
- Ура-А-А! - закричал Артём и осёкся.
- Ну, вот, я же просила некоторых сдерживать свои эмоции, - сказала Светлана и захлопала в ладоши, - я так рада, Полина Алексеевна,
так и до выписки рукой подать!
- Ура-А-А! - закричали теперь уже все.
- И мы поедем в Москву на выставку, - радостно заключила женщина,-
все непременно, все поедем домой и Вацлав с нами.
- Я с радости, - поддержал он.
- Да, мама, обязательно, потому что нам с тобой надо что-то делать
с нашим «музеем»  и   Лина  скоро приедет, - поведал Артём.
Светлана заметно погрустнела после этих слов. Артём закашлялся, мама покачала головой.
- Квета, поехали с нами в Готвальдов, прямо сейчас, - предложил Вацлав,- у меня там много друзей на киностудии. В этом городе выпускают мультипликационные и кукольные фильмы. Помните про крошку
крота и мышонка? Вместе начинали, еще, когда студентами были. А за
одно и обувь купим  для Артёма и его родных.
- Я поеду, только папе позвоню,  - обрадовалась девушка и вышла за
дверь.
- Ну, вот и хорошо, спасибо, Вацлав, и тебе спасибо, Тема. Вы уж,
там поухаживайте за девочкой, она просто ангел, светлая головка и большое доброе сердце, - сказала Полина Алексеевна и замахала на мужчин руками, - езжайте, чем быстрее вы уедете, тем раньше вернётесь. Только осторожней, милый...
- Обязательно, дорогая, хватит нам одного больного.
День был солнечным и тёплым. Небо наполнилось той прозрачной синью, которая бывает только осенью, когда солнце  все ниже над горизонтом, а небосвод выше и темнее. Близилось  равноденствие и день отъезда Артема. В машине он заговорил об этом со Светланой.
- Артем, ты не волнуйся, я посмотрю за твоей мамой, мы с ней
очень подружились, и ты должен гордиться ею: она мужественно переносит боли, а свои переломы считает просто временной передышкой. Представляешь, она умудряется работать и великолепно владеет письмом левой руки. Невероятная жизнеспособность.
- Света, ты, когда приедешь в Москву?
- Числа двадцатого октября. Я сразу же позвоню тебе. Ах, да, телефон!
Они обменялись телефонами и договорились о встрече.
- Тема, а ты полетишь на свадьбу на Сахалин? - тихо спросила она.
Артём вздрогнул и твёрдо ответил:
- Мы все поедем и мама тоже.
Вацлав с упоением рассказывал о городе Готвальдове. Он, наверное, забыл, что Артём плохо ещё понимает чешский, но вопросительный взгляд к Светлане тут же получал перевод сказанного.
Оказалось, что этот город - колыбель Кинофестиваля трудящихся Чехословакии. И в прошлом году Вацлав возглавлял его. Это был грандиозный праздник, он прошёл в сорока четырёх городах страны, а начинался в небольшом моравском городке.
- Мои друзья были у его истока. Я непременно вас с ними познакомлю, а в первую очередь с Карелом Земаном.
- Кто это? -   спросил Артём.
- Ты что? Это же самый популярный и известный режиссёр постановщик трюковых фильмов.
- Честно, не смотрел ни одного, к своему стыду.
Впереди показался город с ажурными готическими шпилями.
- Я специально поехал через Кутна - гору, хочу кое-что показать вам.
- Да, я знаю. Это Собор Святой Барбары, построенный в средние века. Кутна-гора был самым богатым королевским городом Европы, благодаря крупным залежам серебра. Тут чеканились "пражские гроши".
Святая Барбара - покровительница горняков, - добавила Светлана.
- О, Квета, ты хорошо знаешь нашу историю, это очень радостно,-
удивился Вацлав, - Этот собор сравнивают с собором Святого Вита и
до сих пор не могут выбрать какой лучше.
- А, по-моему, их нельзя сравнивать,- сказала Светлана, - они прекрасны оба.
- Можно остановиться? - попросил Артём, - я бы хотел сфотографировать эту красоту.
В сумеречном и прохладном храме было безлюдно и тихо. Через мозаичные витражи проникал свет, напоминая Артёму его любимую детскую игрушку "калейдоскоп".
- Как в сказке, - прошептал он, - кажется, что сейчас здесь появятся
король и королева и всё что к этому прилагается.      
- И эти стены видели их и не раз. А сидели они на первом ряду,-
поведала Светлана и поманила его за собой к алтарю, - а здесь они
венчались. Ты  бы хотел, чтобы вас с Линой обвенчали в таком красивом соборе?
Артём вопросительно посмотрел на девушку.
- А я бы хотела. Правда, у нас это не принято сейчас, а жаль, это
так торжественно и прекрасно. Как будто небеса благословляют
влюблённых.
- Ты что в Бога веришь?
- А ты, не веришь?
- У меня есть только один бог, и он очень далеко.
- Кто это???  - заинтересовалась Света.
- Сагалиен анга-хата. И похож он на медведя.
Глаза девушки округлились.
-       Не может быть?
- Может, и очень даже, я сам его видел совсем недавно на озере
Тунайча,
- Где - где???
- На   Сахалине...
Дальше всю дорогу  Артем объяснял Светлане, как это произошло. Девушка ужасалась и не могла поверить, что где-то есть земля, по которой просто так ходят огромные медведи, и зоопарков вообще нет, потому что они там совсем не нужны. Машина затормозила у небольшого храма, похожего на русскую церковку,   со   старинным  местным  кладбищем  вокруг.
- Сейчас мы с вами посетим   знаменательное место. Я вам расскажу, а потом вы сами быстро всё посмотрите, - сказал Вацлав и продолжил, - это Седлец Костнице,  хранилище костей.
- Я слышала, но не была здесь. Это так интересно, Артём.
- В 1400 году чума скосила всю Европу,  Чехия тоже очень пострадала. Кладбищами были заняты большие плодородные земли. И спустя
два с половиной века монахи решили освободить их, а из останков
сделать мемориал. Собрав все кости умерших, они создали усыпальницу, но необычную. В храме всё сделано из человеческих костей:
алтарь, интерьер. Вы всё увидите. В общей сложности здесь покоятся десять тысяч человек.
Такого они не видели нигде и никогда. Больше всего Артёма потрясли свисающие горящие люстры, собранные из костей. Всё это поражало и ужасало. Кто бы мог предположить, что широкие женские тазовые кости, могли держать не только детей в утробе, но и огромные восковые свечи. А гербы, сделанные из тонких лучевых костей, являли собой изящное кружево, недоступное творению человеческим рукам. Высокие пирамиды из человеческих черепов впечатляли больше, чем пирамиды Хеопса. Светлана первой двинулась к выходу, и только на улице они облегчённо вздохнули и ещё долго молчали.
Вацлав опять заговорил о Готвальдове, чтобы отвлечь их и поднять общее настроение. Мало кто мог равнодушно посещать это место. Уже на подъезде к городу он поведал, что Готвальдов образовался в 1948 году в результате слияния городка Злин и посёлка Отроковице и был назван в честь Президента Чехословакии Клемента Готвальда. Город пестрел традиционными красными черепичными крышами, шпили соборов прорезали небо, устремляясь ввысь.
Вацлав сразу подвёз их к большому магазину при комбинате «Свит», объявляя им, что лишь один час даётся на покупку необходимого, а потом они поедут на киностудию. Артём и Светлана долго выбирали обувь и никак не могли решить, что же взять. Глаза у них разбегались от обилия товара, окончательно устав, они покидали в тележку нужные размеры и подъехали к кассе.
- Артём,  а Лине ты не хочешь купить туфли?
- Я уже думал об этом, но я не знаю её размера. Как ты думаешь, если я куплю ей фату и платье, это будет правильно?
- Даже очень. И я советую тебе приобрести всё в Москве, потому что
здесь в три раза дороже, чем у нас.
- А ты мне поможешь?
- С удовольствием.
Вацлав уже ждал их у входа и нетерпеливо посматривал на часы. Несмотря на позднее время, на киностудии было много народа. Сначала они познакомились с Герминой Тырловой - автором поэтичных мультипликационных фильмов, потом с постановщиком детских фильмов Йозефом Пинкавой. В уютном кафе в киностудии они пили вкусное чешское пиво, обсуждали творчество Андрея Тарковского,  фильм Калатозова "Летят журавли" и опять Артём стыдился, что не видел ни одного фильма Карела Земана. С ним им встретиться не удалось, в виду его отъезда на натурные съёмки. Светлана же была более осведомленна, она участвовала в дискуссии, хорошо говорила по-чешски, успевала проводить Артёму, и была центром внимания тёплой компании.
- Хорошо, что она поехала с нами, - думал Артём и ещё раз сказал себе,
 что она классная девчонка.
Возвращались поздно. Завезли Светлану, дома выпили по фужеру
красного вина за здоровье мамы и за завтрашнее счастливое событие.
Кто бы мог подумать, что грядущий лень окажется долгим кошмаром
для него и  родных, но он улегся под любимыми портретами бабушки и дедушки и крепко уснул.

ГЛАВА 19
Утром, наскоро позавтракав, Артём и Вацлав поехали в клинику, по дороге купили букет белых хризантем и бутылку шампанского. Они успели к утреннему обходу. В палате были: заведующий отделением Иржи Полачек, лечащий врач Милаш Вербридж, медсестра Петра Кодонева, подруга мамы по ЮНЕСКО Ева Франкова и Светлана. Полина Алексеевна была без повязки, лишь на лобной части белел крестик лейкопластыря. С распущенными русыми волосами она была очень красива, если не считать, поменявших зелёный цвет на  жёлтый, синяков под глазами, так хорошо гармонирующих с ярко-салатовой пижамой.
Она наотрез отказалась от чьей-либо помощи и сама села на край кровати, отгоняя от себя Петру и Светлану, подвинула стул и взялась за спинку здоровой рукой, правая покоилась в гипсе. Потом она также уверенно поставила ноги в тапочки и медленно поднялась, постояла несколько минут и, не отрывая руки от стула, сделала шаг вперёд. Затем она оторвала руку и сделала ещё один шаг без помощи стула, когда же Полина Алексеевна попыталась ещё раз шагнуть, Артём бросил фотоаппарат и подхватил её под руки.
- Довольно, мама, на сегодня хватит!
Все захлопали в ладоши. Вацлав обнял жену и вместе с Артёмом, они помогли ей вернуться назад.
- Ну, что, Пани Поломски - заметил Иржи Полачек, - поздравляю вас
с возвращением из долгой поездки, больше так далеко не уезжайте,
договорились?
- Спасибо вам, мои дорогие, если бы не вы, я бы, наверное, уехала
от вас навсегда.
Артём попросил всех сесть рядом с мамой, чтобы сфотографировать на память, пообещав всем по фотографии. Потом открыли шампанское, выпили за здоровье мамы, налив ей мензурку, желали ей окончательного выздоровления, обнимали, целовали и просили, впредь, аккуратно водить машину. Она поклялась, что раньше чем через год, не сядет за руль, при этом поинтересовалась: отремонтирована ли её любимая "Шкода"? Вацлав погрозил пальцем:
- Раньше, чем через год, ты её не получишь, дорогая.
Было шумно. Все говорили кто о чём: о прекрасной погоде в Праге, о чуде реабилитации, о кино, о выставке в Москве, только Артём молчал. Он нежно гладил руку мамы, потом он поцеловал её и сказал:
- Это от папы. Он просил сказать тебе, что рад за тебя. Мама, он
сразу же прилетел, когда узнал, что с тобой случилось. Вот мы и
встретились.
Полина Алексеевна закрыла глаза.
- Я знала, я это чувствовала, потому что ты, вдруг, стал очень
похож на него: та же уверенность, та же сила и покой в глазах.
Прости, меня, Тема,  сынок, прости,  -  заплакала она.
Милаш вопросительно посмотрел на Артёма. В палате стало тихо. Вацлав бросился  к  жене.
- Нет,  нет,  всё хорошо. Это я от радости.
Но Светлана поняла, в чём дело и тихо спросила:
- Артём, может, не надо было сейчас?
- Надо. Я уезжаю завтра. И сегодня самый лучший момент, Это тоже
радость, и какая! Для всех нас, ты ceбe представить не можешь, что
это значит для нас - Пановых, Светлана! - Он приподнял девушку и
поцеловал сё в щёку.
В палате опять захлопали  в ладоши и закричали:
- То е баечне!  Виборне !
Светлана смутилась и запротестовала:
- То так то  тэни. Артём муй камарад !
- Но все были уверенны, что между ними что-то большее и продолжали весело поздравлять их. Особенно была счастлива мама, и Артём
решил просто подыграть всей компании и скромно принимал пожелания. Скоро все разошлись, Вацлав остался с женой, а Артём и Светлана вышли в коридор. Девушка возмущённо бросилась на него.
- Тебе нравился разыгрывать комедию? По-твоему, я  бесчувственная
кукла, которую можно целовать, когда захочется и где, - она не
успела закончить, так как Артём опять поднял её и крепко поцеловал в щёки, губы и лоб.
- Спасибо тебе, милый доктор, за твоё милосердное сердце, за твои
золотые руки. Ты просто ангел, мы и встретились в небе, и я точно
знаю, что тебя нам послал Бог, а какой нет разницы, но то, что он
есть, я убеждаюсь второй раз в жизни.
Светлана растерянно пожимала плечами и повторяла:
- Ну, что ты? Я делала то, что сделал бы любой врач... Я тоже
очень рада, что встретила тебя. Я узнала главное - настоящая любовь есть... Признаюсь: я хотела убедиться в твоей верности, и ты первый кто устоял. Прости, меня, Артём…
- А вот этого я тебе никогда не прощу, тоже мне, соблазнительница.
- Ты серьёзно?
- Конечно, нет. Ну, что друзья? - спросил Артём
- Да,  да, да!   
Они опять обнялись и несколько минут простояли так, неожиданно открылась дверь палаты, и Вацлав с довольной улыбкой на лице пригласил их к маме.
- Дрази  пршателе !  Просим к нам присоединиться.
- С радости! - ответил Артём.
Они обсудили завтрашний день отъезда Артёма: с утра они приедут проведать маму, а потом к трём часам Вацлав и Света проводят его на вокзал, чтобы он воссоединился с группой. Но, а сегодня вечером Вацлав Поломски приглашает "молодых",   так он выразился, многозначительно глядя на Полину, в самый лучший ресторан Праги - "Москва", что рядом с метро "Мюстик". Он их ждёт там, в семь часов, а сейчас Артём и Квета свободны. Мама присоединилась к мужу и потребовала, чтобы они немедленно отправились на улицу, потому как погода стоит прекрасная, и она бы давно убежала в сады, если бы смогла.

ГЛАВА 20
"Злата Прага" - что-то невероятно сказочное и волшебное витало во всём облике города. Стремительные шпили, золотые купола, кружево окон, витражей и бойниц, малахитово-медные, словно колокольчики, и красные черепичные крыши, старинные трубы, из которых кое-где вился лёгкий дымок - и всё это в золоте листвы переливалось и пылало в лучах солнца.
"Злата Прага" - это одно из чудес света, это открытая история человечества, которую можно увидеть и прочитать, просто гуляя по древним улочкам города.
Эта прекрасная панорама открылась Артёму и Светлане, когда они поднялись на крепостной вал Вышеграда.
- Почему молчит мой гид? - спросил Артём.
- Любуюсь. До чего же здесь красиво! Вышеград помнит шаги красавицы княжны Любуши из рода Пршемысловичей. Это была их крепость и
резиденция целого клана. Странно, как мы похожи с ними. Род Пршемысловичей постоянно враждовали между собой за власть. Жили рядом: одни здесь, другие в Градчанах. В своё время в крепости держали дружину в три тысячи человек. А эти готические шпили - собор святых Петра и Павла, а рядом ротонда Святого Мартина.Кстати, на Вышеградском кладбище похоронен Карел Чапек и много
знаменитых людей. Оно,  как Новодевичье в Москве.
- Нет, на кладбище мы сегодня не пойдём, я думаю, - сказал Артём.
Он сфотографировал город и Светлану на фоне Вышеграда.  Потом они проехали к Музею и спустились к магазину "Нова мода", долго рассматривали свадебные платья, уборы для невест, костюмы для женихов. Светлана, вдруг, вспомнила, что вечером у них состоится ужин, а она не одета.
- Артём, я не могу идти в ресторан в брюках, меня просто не пустят, да и тебе галстук не помешал бы.
- Может, что-нибудь купим? - предложил он.
- Ты хочешь нарядить меня в свадебное платье?
- Почему? Здесь кроме белых и другие цвета есть.
- Во-первых, это очень дорого, во-вторых, у меня дома для этого
случая есть приличный костюм. Давай так: я быстро съезжу, переоденусь и захвачу тебе галстук, а ты погуляй здесь недалеко. Я придумала: ты должен бросить чешскую "грошу" во Влтаву с Карлова моста, чтобы ещё раз вернуться в Прагу. Ты хочешь приехать сюда? Через год или два?
- Очень хочу. И всё эту красоту хочу показать Лине.
- Тогда иди и займись делом, а я - домой. Встретимся у метро в
пять  часов, плюс - минус десять минут, хорошо?
Артём быстро дошёл до моста и бросил одну крону в спокойные воды Влтавы, загадав желание.Он был уверен, что за неделю он успеет сделать всё: сдать зачёты, в том числе и современный русский язык, который он всё-таки осилил в Праге, кляня по ночам трудную премудрость науки. Но в какой-то момент Артём открыл для себя, что не так это всё и сложно, когда поймёшь. Прав был Шурка, ничего заумного. Сердце его сладко защемило, когда он представил, что полетит на Сахалин к Лине, и они распишутся с ней в сельсовете. Он смотрел вниз на длинные стебли какой-то диковинной травы, похожей на плывущих змей и улыбался:  «Лина, точно, знает, как называется это растение. Или скажет, что это просто водоросли"». Стрелки башенных часов отбили полчетвертого. Артём вдруг вспомнил, что Пражский Кремль открыт до четырех, а у него нет ни единого снимка Градчан. В прошлый раз из-за неопределённости отношений со Светланой было не до любительских фотографий.
Артём быстро поднялся на Градчанскую площадь, пересёк её и остановился у красивой парадной ограды. Её украшали скульптуры, изображающие борьбу гигантов, и декоративные вазы. Он сделал снимок и вошёл в первый двор Кремля сфотографировал Матвеевские ворота, которые вели во второй двор, там он снял часовню Святого Креста и фонтан, в стиле "барокко" в центре двора и попытался через струи фонтана захватить ажурные шпили собора Святого Вита, но ему мешало солнце. Над зданием справа он увидел государственный флаг Чехословакии на флагштоке и вспомнил, что здесь находится резиденция президента страны. Недолго думая, он сделал снимок флага. В третьем дворе Артём ещё раз обошёл собор Святого Вита и с разных ракурсов сфотографировал самые впечатляющие фрагменты. Ему очень хотелось спуститься в сады к летнему королевскому дворцу Бельведер, но время поджимало, и он решительно направился к выходу. В  Пражском Кремле в этот вечер было мало туристов и приближение к нему двух совершенно незнакомых мужчин не удивило Артёма. Мало ли  может, что спросить нужно. Он остановился в ожидании вопроса, но его вежливо пригласили пройти с ними. Он беспрекословно подчинился, сказав только одно:
- Я русский турист, - потом добавил, - сам с Руска турист.
Но они молчали. В первом дворе они вошли в небольшую, почти незаметную дверь и спустились по лестнице вниз. Артём успел заметить форму полисмена.
- Опять влип, - подумал он, но почему-то совершенно не волновался,-
проверят и отпустят. Да, но я же сейчас должен быть в Брно. Группа только завтра приедет. Что же делать?
Мысли вихрем носились в  его голове.
- Нет, ничего не говорить про маму, Вацлава, тем более про Светлану и доктора Тоцкого. А может всё рассказать, как есть? Нет. Сам
выкручусь. Скажу, отстал и приехал в Прагу, потому что завтра отъезд,
Сутки у меня точно есть. И я ничего не нарушил...
Он долго сидел в комнате совершенно один, но чувствовал, что за ним наблюдают. Фотоаппарат, часы и документы у него отобрали. Пока ничего не спрашивали, и он решил ждать.
- Самое главное держать себя в руках, говорить спокойно, не дёргаться.
Ситуация напоминала ему Каракумы и взгляд кобры. Всё зависит от правильной реакции, его реакции. Но холодок, всё-таки, бегал по спине.
- Отставить, старший сержант Панов! Что сейчас творится с Вацлавом
и Светланой? Время уже семь, а может больше? Я - идиот, причём круглый. Какого чёрта меня понесло сюда?
Наконец, дверь открылась, и его пригласили в смежную комнату с экраном на стене.
- Понятно, начинаются шпионские игры, - мелькнула мысль.
На столе были разложены фотографии. Он сразу узнал их: мама с докторами, Света и он в Вышеграде, серия снимков Пражского Кремля. В комнате было три человека в штатском. На чисто русском языке его спросили:
- Зачем вы снимали резиденцию президента ЧССР?
- Я не снимал резиденцию президента ЧССР. Я снимал Пражский Кремль
- А это что такое?
- Где?
Ему показали фото с флагом и жирной стрелкой, что-то помечающей.
- Это кабинет президента.
- Вы готовите покушение? Отвечайте! Кто с вами? Кто эта девушка?
Не смейте лгать, мы всё про вас знаем! - Налетел на него один из
троих.
- Я хочу позвонить в посольство Советского Союза. Больше я вам ничего не скажу.
- Мы вам советуем честно во всём признаться. Это облегчит ваше
положение.
Артём молчал.
- Подумайте. У вас есть один час времени.
Его опять отвели в ту же комнату, поставили стакан воды, открыли туалет.