Такие вот тарабары. 6

Такие вот тарабары.

6.
На следующее утро, ближе к полудню.

Н: - Привет.
А: - Привет. Я уже переписал большую часть нашего разговора на бумагу. Опубликую как-нибудь.
Н: - Это ещё не конец. Должно быть продолжение.
А: - От тебя продолжение?
Н: - Да, от меня продолжение. После разговора мне кое-что увиделось.
А: - Привиделось?
Н: - Увиделось.
А: - Буду рад ознакомиться с твоим текстом. Или ты устроишь беседу?
Н: - Поговорим.
Я после вчерашнего разговора не сразу пошла спать, а туда в себе, где противнее всего было находиться. Это область внутри меня. И смотрела. Нужно было обнаружить того, кого этот разговор бесил и раздражал.
Ну, и увидела, в который раз "это" во всей красе.
А: - Как ты вчера юморила бы: а кому нужно?
Но я не буду говорить то, что саморазумеющееся для искателя.
Меня не было рядом с тобой для битья и ты отправилась внутрь себя?
Да, всё что обнаружится, складывай в папочку "Личное дело Нада".
Н: - Всё на месте. Всё хорошо. И личное дело есть, и ум, и тело, всё есть. И кое-что ещё.
Я всё время говорила: я вижу, вижу... вижу ум и иллюзорную личность, вижу мир, какой он есть, и сознание. Оно всё есть. Но я не то, что я вижу, и не являюсь ничем из того. Я только смотрит и видит. Опять это возникло и переживалось. Вернулось Это. Не я, а Оно Видит, и Оно и есть Видение.
А: - Я или "я"?
Н: - Я. Оно. Кто смотрит? Не я, а Оно. Потом уже появляется "я". Это то, что смотрело, когда я родилась, но у меня не было ума и личности, смотрело маленькими глазками ребёнка, ещё до того, как возникло "я". И Оно осталось во мне, Оно всегда здесь и было всегда... и Оно не изменилось. Это моё тело изменяется, возраст, внешность, привычки и прочее. Ещё до самосознания, до слов Оно уже было во мне. В каком-то роде Оно и было мною.
А: - Звучит уже иначе, лучше звучит, чем вчера. Так-так.
Н: - Это что-то родное и близкое... ближе чего и нет ничего...
А: - Разве у тебя в детстве были маленькие глазки? Даже у меня, узкоглазого, в раннем детстве были большие глаза.
Н: - Были круглые, лупатенькие глазки.
А: - Это их особенность. Они у тебя и сейчас лупатенькие.
Н: - Ха ха
А: - Особенно, когда ты их вылупишь...
Н: - Ха ха ха!
Я тебе дорасскажу. Про глаза ребёнка, про мои и твои глаза. И чьи-то ещё. Я чувствую, что у всех так. Это единая Душа. И Она была такой тогда, и такой же осталась, и быть сейчас.
А: - Кто-то называет Это единой Душой. Или как-то иначе.
Н: - И мы остаёмся внутри такими же детками, и внутри всех нас Оно. Только Его не стало видно из-за выросшей личности и повзрослевшего тела. И происходит путаница. Ум и личность присваивают себе всё и вся, что только можно. Поэтому возникла душевная слепота. Оно всегда есть в нас всех, в каждом, а мы ищем это где-то вне себя. Оно вне времени и формы, но Присутствует во всём.
А: - И что же это?
Н: - Всё в Бытии меняется... Оно неизменно.
Это Осознание. Я Есть. Присутствие.
Но не "я есть" как личность, тело, ум, а просто Есть. Безличное, безусловное, единое Есть.
А: - Вот уже совсем хорошо. Единая Душа - это хорошо. Вот и ответ изнутри. Заметь, что тут и слова нет про всякие"знаю" или "не знаю"...
Ты Это называешь единой Душой, но видишь ли ты Её?
Н: - Я не вижу Её в себе... Но я каким-то образом ощущаю Её. И это объёмнее того, что я привыкла считать собой.
Но могу видеть Её везде и во всём. Например, вижу в твоих глазах, во взгляде, как в зеркале. Вижу себя в тебе. И не только в глазах людей, Оно не только через глаза проявляется, а через всё. Всё вокруг - это Оно, разумное, видящее, осознающее, чувствующее. И кто я? Такое же, как и остальное, ни чем не лучше коврика под ногами или цветка на окне... Этим приятнее молчать, чем пытаться описать.
А: - Вот ты и уловила, и увидела. Это мистическое видение. Я так называю, но это лишь условное название.
Н: - Это Любовь.
А: - Важно не описать, а уловить и пережить. А кому важно? Да никому не важно. Важно и всё. Это даже не важность, а необходимость.
Н: - Да.
А: - Можно назвать Любовью, можно Осознанием, Истиной.
Но ты отличаешься от коврика и цветка, даже будучи с ними единым. Это единство по Сущности, по Сути, по совместному пребыванию в Бытие без границ, но как проявленная форма, структура, содержание и назначение существования всё отличается. Единство многообразия, а не однообразие. Даже коврики отличаются, и цветы между собой отличаются.
Н: - Мне сейчас пришла мысль...
Ты говорил, что когда мир становится для нас неизвестным, когда мы смотрим на него не посредством наших знаний о мире и описаний, то он уже и не мир, а Бытие. Трансформируется на наших глазах. А моя возникшая мысль о том, что я сейчас в этом состоянии люблю мир... Боялась, убегала, заставляла себя в нём находиться, приучала себя... и вдруг, его можно любить... И вот что... Полюбленный мир, это уже не мир, а Бытие... Мы лишь по привычке продолжаем называть это миром.
А: - Можно и так войти в Бытие. Только эта мысль пробежала вдогонку за чувством, а чувство за осознанием и переживанием. Напомню тебе же, что у тебя не раз уже случались провалы в Любовь. Раз за разом тебе приходиться пробуждаться и обнаруживать это единство, и чувствовать любовь к людям и к миру.
Н: - Мой путь через сердце, через любовь...
А: - Да. Но как-то без помощи понимания, освобождающего завалы на пути, пробивающего стены и открывающего запертые двери, ты забываешь об этом и блуждаешь в мире. А что же ты сбиваешься с пути и забываешь?
Шутка вот в чём. Ты не можешь полюбить известный мир. А мир нам становится очень хорошо известным, каков он. И чем больше мы его узнаём, чем дольше в нём находимся, тем больше напрягаемся, пугаемся, и, в конце концов, хотим или уничтожить его, или убежать из него. А любить можно то, что неизвестно. Даже человека мы любим, потому что он для нас неизвестен и пока он неизвестен. Пока в нём есть загадки для нас, сюрпризы, чудеса. Ты, признаваясь мне в любви, не можешь не добавить, какой же я непредсказуемый и необыкновенный, как чудесно всё то, что происходит в нас, с нами и между нами. Стоит разгадать все загадки в человеке, и возникают отношения, привычки, привязанности, обязанности, которые люди называют любовью. "Должна быть в женщине какая-то загадка" - это вот тот намёк. Бог - это Тайна, и потому Бог - это Любовь. А с известным нам Богом мы уже выстраиваем отношения, тем более что и самого Бога мы же и создали как проекцию и концепцию.
Ты любишь то, что неизвестно, неожиданно, спонтанно, загадочно в мире. Если ты это можешь обнаружить, если у тебя такое восприятие, то и появляется любовь к миру. Но при этом, мир как конструкция, как схема, растворяется.
Н: - Да, наверное... Он становится неизвестным, иным, свежим и новым, и от этого любимым. Сквозь него видится чудесное Бытие. Опять Сат Чит Ананда.
А: - Вот тебе и ответ на вопрос: зачем поиск? Ты вынуждена отыскать во всём тебе известном, кажущимся известным, неизвестное, и даже непознаваемое.
Н: - Да.
А: - Если любишь за что-то, то любишь за известное, привычное, устраивающее тебя, нравящееся тебе, это любовь к картинкам и удовольствиям. Но такая любовь ограниченная, временная, эгоистическая и ищущая выгоды. А если безусловная Любовь, то любишь за неизвестное, за ощущение чудесности и волшебности, тебя притягивает не человек и не мир, а Тайны, скрывающиеся за человеком и миром. Неизвестное чудесным образом превращается в известное, и это тоже хорошо. Но не нужно догматировать и формализовать известное. Но ум занят именно этим. Если же ум оформляет и структурирует неизвестное в известное, не привязываясь к полученному результату мёртвой хваткой знания, то в таком случае, он человеку помощник и друг. Когда что-то случается просто так - это для нас неизвестное.
Н; - А как можно отыскать неизвестное в известном? Что за волшебство происходит?
А: - Так вот ты уже хочешь узнать "как". Ум уже хочет неизвестное сделать известным. Тут же!
Как отыскать неизвестное? Выйдя из ума. Ум остаётся, но ты выходишь из ума. Как это? Это снятие рамок, это переход границ. Ум свободен. Назовём это освобождением. Другого освобождения нет. Освобождение - это выход за какие-то границы.
Н: - То, что было обыденным, привычным, знакомым, вдруг становится необычным...
А: - Но при этом ум находится на своём месте. Уму некуда уйти или выйти, или исчезнуть. Но ограниченный ум может быть и свободным, оставаясь умом. Тайна не в том, ЧТО быть и КАКИМ оно быть, а в том, что ЕСТЬ и как оно всё происходит.
И не нужно верующему или ищущему пытаться узнать, как это происходит. Знания должны описывать и предсказывать мир, и они нужны для существования мира и существования людей в мире. А для пребывания в Бытие достаточно принять происходящее, довериться. Тогда чудеса, да и только.
Н: - Никуда не надо ни входить, ни выходить. Всё уже здесь.
А: - Ага, как бы ни так. Ты уже 10 раз вышла и зашла, и не заметила этого. Повсюду порталы. Мы не отслеживаем все входы и выходы. Только то видим, что ум назовёт входом и выходом. Но если границ уже нет..., то мы в едином пространстве. Трансценденция - это вход и выход. Только кого-чего и где?
Н: - Да, я не замечала, как входила и выходила, и перемещалась, и изменялась.
А: - Я назвал условную цифру. Не нужно считать. Ведь считать будет ум. И помнить не нужно. Память мешает Осознанию - чистому непосредственному восприятию того, что быть. Увидь и поверь. Или пойми. Или доверься. Или полюби.
Н: - Это не фиксированное положение, а движение. Кажется, что всё вокруг движется, а Я неподвижно.
А: - Это не кажется. Это мистическое Видение. Движение есть, но оно отличается от физического движения тела в пространстве-времени, как ум это представляет. Ты уловила и открылась.
Н: - Да, и это так неожиданно и просто.
А: - Так что наш разговор был вовсе не случайным и совсем не бредом, а подарком от Пространства.