Сказание об Анжелике. Глава IX

Авторы  Ольга и Дмитрий Лейбенко

IX
Ты знаешь, что это почти невыполнимое условие. Я не могу быть без тебя, и тебе известно, что это такое. Кому, как не тебе. Ты сама никогда не перестала бы любить.. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .. . ... ....
Огорчён от слова «горе». Ты не предаёшь никого, не предаёшь память, ты выполняешь волю, разрешая себе жить.
Я борюсь не только за себя, я борюсь за тебя, с тобой же.
. . . . . . . . . .
Разреши мне иногда разговаривать с тобой. Хочешь, обращаясь к тебе, я буду становиться на колени. Я готов делать это где угодно: на улице, в толпе. Я бы давно это делал, но очень боюсь рассердить тебя. Это слово «боюсь», появилось у меня совсем недавно, я думал, что совсем забыл, что означает страх, до этого, насколько я помню, в последний раз я боялся в пятилетнем возрасте  темноты. Но потом у меня появился фонарик и вопрос решился. Но в данном случае фонарик не поможет, и даже два. Не думай, пожалуйста, что я унижаюсь, не презирай меня, никакая сила не заставит меня стать на колени, даже под угрозой смерти я не согласился бы унизиться. Поверь, это уже проверено. Я не унижаюсь, я только хочу, чтобы ты поняла, как я к тебе отношусь. Не станешь же ты презирать меня за то, что не могу бороться с тем, с чем бороться невозможно.
. . . . . . . . . .
Любовь и должна быть безумна. Она без ума. Она обходится без ума, но подчиняет ваш ум.
– Можно мне целовать твою фотографию? Я не смею это делать без твоего разрешения.
– «Безумие – это будни любви».
– Любовь – это недоразумение. Ей не до разуму.
. . . . . . . . . .
– Прошу тебя, стань хоть немного менее жестокой, не оставляй мне единственной мечтой, придти и застрелиться у тебя на глазах. Не для того, чтобы причинить тебе беспокойство. Боже – упаси. Просто я хочу видеть тебя в свои последние секунды, чтобы унести с собой память о твоём облике.
. . . . . . . . . .
– «Безумству храбрых поём мы песню», или как там? Храбрости безумцев.
Буддисты верят, что многократно повторяя имя Бога, можно достичь Бога.
Я беспрестанно твержу имя своей Богини.
Я бы убил себя, но тогда убью надежду.
Послушай, иногда во время ночного штурма нападающие прикрепляют отличительные знаки, кусок белой материи, например, чтобы не перебить в темноте друг друга. Давай как-то обозначимся. Мы по недоразумению действуем друг против друга. Виноват, наверно, я, но я не знаю в чём, помоги, прошу, разобраться.
. . . . . . . . . .
Послушай, может тебя заставили поступать так, как ты сделала? Я знаю, что тебя не испугаешь, но знаю, что бывают обстоятельства. Может тебя шантажируют? Угрожают? Ты говорила о своей бывшей компании из «т.н.» «высшего света». Они почти все, мужчины и женщины, хитро-глупые дряни, за редким исключением – подонки, можешь мне поверить. Может кто-то сказал, что если ты так не сделаешь, опасность будет угрожать твоим родным? На этом многие могут сломаться, я знаю. Если это так, скажи только имя. Больше ничего не надо. Я принесу тебе их головы. В мешке. Я защищу тебя и твоих родных, клянусь. Если будет надо, я организую вашу защиту, я найду способ и средство. Защищая тебя, я готов убить не одного, я готов убить сотни. Я буду проводить ночи у двери твоей квартиры. Я буду сопровождать тебя постоянно, если придётся, я брошу работу, я сниму квартиру, я сделаю больше, чем все, чтобы ты была в безопасности.
Поверь, если нашлись какие-то мерзавцы – я заставлю их бояться собственной тени. Они уже меня боятся и ненавидят, если пытаются вредить нам. Пойми, у всей этой мрази есть свои начальники, совсем как в нормальной жизни, если будет надо, я договорюсь с ними. К тебе придут извиняться с цветами. Не думай, пожалуйста, я не убийца. Я никогда ничем не злоупотребляю, ничего не делаю лично для себя, но для тебя использую все возможности. Если ты сомневаешься в моих словах, скажи. Я могу. . . . .  . . . . . . . . . . . . Во всяком случае, в предыдущие разы мне это удавалось. Случалось мне приходилось противостоять десяткам людей, и я выходил победителем. Не всегда всё решает количество кулаков, ещё и вес мозгов имеет значение.  Все мои потери, до настоящего времени, свелись к нескольким шрамам и паре выбитых зубов, но они глубоко, это меня не портит. Я могу без перерыва нести тебя на руках километры, я бы мечтал нести тебя на руках всю жизнь. Я сумею сделать всё, что ты пожелаешь. Я не хвастаюсь, чёрт побери! (Прости, ради Бога). Я вселяю в тебя уверенность! Только дай мне право защищать тебя. Это не значит, что ты берешь на себя какие-то обязательства. Я знаю, ты сейчас полюбить не сможешь. Это и не нужно. Я ценю твою преданность по отношению к Другому. Его имя будет в нашем доме свято. Ты можешь держать на стене его портрет, хранить его письма, навещать его родителей, можешь познакомить с ними наших будущих детей. Я никогда и ни в чём не упрекну тебя. Ты полюбишь меня потом, я знаю. Я буду ждать, сколько надо, пять лет, десять, не важно. Я окажусь достоин твоей любви. Если ты когда-нибудь скажешь, что я нарушил своё слово, я готов сделать со своей рукой, пишущей эти строки, всё что угодно.
Ты слышишь, всё, что угодно. Когда сильный зверь попадает в капкан, он отгрызает лапу и уходит. Для врагов я могу быть страшен. Но, умоляю, не бойся меня. Для тебя я только покорный раб, готовый валяться у тебя в ногах, готовый выполнить твой любой каприз. Я никогда ничего не сделаю против твоей воли. Именно поэтому я не могу заставить тебя полюбить меня. Я буду ждать столько, сколько ты прикажешь.
Поверь, я стою твоего серьёзного внимания.  Я многое умею. Я много читал. Правда, на твой вопрос, что я читаю, я ответил какую-то глупость, но это потому, что я впервые за много лет растерялся. У нас в доме с полтысячи книг. Я их все прочёл, а с чужими раза в два больше. Конечно это не много, но я прочту больше, я прочту все книги, которые прочла ты, тебе будет интересно со мной. Я могу вступить в контакт с любым собеседником, у меня есть чувство юмора, тебе будет интересно со мной.
Я согласен, что с тобой рядом я теперь выгляжу странновато, но это после того, как я делегировал тебе ровно половину власти над собой. Но ты её не взяла, и назад она ко мне не вернулась, застряла неизвестно где, теперь мне приходится тянуть на одном крыле. Но тебе стоит только намекнуть, что ты планируешь совместную жизнь, и все станет на места. Я не буду тебя торопить, мы будем спокойно ставить цели и обсуждать планы на будущее, и больше ты от меня не услышишь ни слова о себе, пока не спросишь конкретно. Попробуй, дай мне понять это, хоть просто так, и ты увидишь, начнут происходить чудеса, ты не поверишь, как станет всё прекрасно. Попробуй сказать это хотя бы в шутку. Хотя нет, пожалуй, в шутку не надо, второй раз разрыва я, пожалуй, не перенесу.
Я безумно тебя люблю, но я не безумец. Что касается безумной любви, но может любовь обходится без ума? А так я совершенно здоров. Я прошёл не меньше дюжины военно-врачебных комиссий и все признали меня абсолютно здоровым.  Скажи одно слово и всё как по волшебству изменится. Скажи его, умоляю. В конце концов, скажи, каким ты хочешь меня видеть, (захотела бы видеть, если бы я был таким-то). Перечисли, что от меня требуется. Уверяю, с половиной списка я справлюсь за неделю. Сообщи свои условия. Я их все принимаю не читая. Единственно, пожалуй, не проси предать Родину, но это моё единственное ограничение, если позволишь. Пойми, пожалуйста, мои предки веками служили стране, я не могу предать их память. Но это моё единственное ограничение. Ты позволишь, правда? Я даже могу увеличить рост, если ты пожелаешь.
Я это переписываю с черновика, извини, если у меня всё равно нераз-борчивый почерк. ( Я и его изменю, если ты пожелаешь).
Пожалуйста, не заставляй меня лишний раз унижаться, я не привык, я не умею, я с роду ни перед кем не унижался, тебе же потом самой будет трудно полюбить меня.