Агентство 404 Глава 24

Глава 24.
- Ну что, опять банкет? – усмехнулся, Степан, с интересом оглядывая немноголюдный зал ресторана «Сопка».
- Здесь по крайней мере безопасно – парировал Алексей Иванович, с интересом изучая «Карту вин».
- Слушай, а у этого Сивого недурно все это организовано. Дисциплина железная, вооружение, разведка, прямо как в армии. Он где-то служил?- Коршунов вопросительно вскинул брови.
- Он где-то сидел! – Усмехнулся Степан. - Вот потому и называется организованная преступность, что у них все очень хорошо организовано. А Сивый криминальный авторитет. Не то что, у нас в МВД. Где даже генерал и тот уважением не пользуется.
- Давайте ближе к телу – снова подал голос Алексей Иванович, кивнув на давно уже стоящего в ожидании официанта.
- Так заказывал бы, чего ждешь-то? – Степан глянул на официанта – принеси-ка нам, братец, все чего этот уже немолодой человек попросит.
- Нет, нет – запротестовал Коршунов – иначе мы ужинать будем исключительно одной только водкой. Поскольку мы сегодня так и не пообедали, как следует, покормите нас хорошо, плотненько, но без изысков, а что касается напитков, то естественно водка, тут у нас разногласий нет.
Когда официант удалился, Коршунов вдруг забеспокоился, хлопая по карманам – Я, кажется, бумажник в куртке оставил. А кто платить-то будет?
- А вот Алексей Иванович и заплатит – улыбнулся Степан – наблюдая за реакцией профессора. – Вы как, Алексей Иванович, угощаете?
- Я так понимаю – ухмыльнулся тот – что мы на полном обеспечении господина Сивашова, вон даже и под его охраной –  кивнул он на двух мордоворотов, занявших столик у входа. Словно что-то почувствовав, один из них, по прозвищу Кабан, моментально подошел к столику Степана:
- Угощайтесь, ни в чем себе не отказывайте. Все за счет заведения – пробурчал он монотонно и тут же ушел за свой стол.
- Ну что я вам говорил? Сервис. Как в турецкой Анталии, даже лучше.
И словно в подтверждении слов профессора возле их столика моментально возникли уже два официанта, молча и умело, они сервировали стол с передвижного столика. В мгновении ока появились многочисленные закуски и конечно холодная водка.
- Всегда бы так – плотоядно улыбался профессор – люблю покушать грешным делом.
- Выпить грешным делом ты любишь больше – усмехнулся Степан.
Кстати, мы как-то в этой житейской суете уже забыли ради чего и объединились? – изрек Федор Семенович, после того как все выпили и плотно закусили. - У тебя же все-таки есть, какое-никакое, детективное агентство. Ты должен заниматься расследованием убийства нашего друга. А мы черт знает чем занимаемся. Участвуем в каких-то разборках. Тебе не кажется?
- Согласен, но ведь мы фактически защищаем свою жизнь. Ты что забыл, что на месте Петровича должен был быть я, а твоя фазенда сгорела тоже не от случайно брошенного окурка. Не мы это начали. А  агентство, которое я зарегистрировал, так это по наивности. Я-то думал, что мне удастся преодолеть барьеры, стоящие перед официальным следствием. Ведь на меня не распространяются дисциплинарные методы воздействия их начальников. Я хотел оказать помощь в поисках виновных. А получилось, как получилось. Сами видите.  Агентство это, скорее всего, моя ошибка, его я думаю можно легко закрыть, какая теперь разница, затраты мне Сивый сразу-же компенсирует. А можно и оставить. Посмотрим.
- А какое название у твоего агентства? – глянул на Степана, Коршунов.
- Да никакого. Ошибка, вот название всего моего предприятия и легкомыслие еще. Возомнил из себя Ниро Вульфа. Как ребенок, ей Богу. Это вот ты виноват – зыркнул на профессора Степан, - ты насоветовал.
- Ну, я. И что в этом плохого? Закрыть, не открыть, всегда успеется. Ты еще сам в себе не разобрался. Ну закроешь, а завтра вдруг снова возникнут какие-нибудь вопросы. Опять побежишь ИП, регистрировать? Во-первых, это дает тебе определенный статус. Ты уже с человеком разговариваешь не как пенсионер Дорохов, а как частный детектив, имеющий определенные юридические права. В соответствии с ними закон дает тебе право совать нос туда, куда пенсионер Дорохов совать его возможности не имеет. Кроме того, со стороны государства ты имеешь и определенные льготы, так как являешься плательщиком налогов, что немаловажно.
- В общем-то, уважаемый профессор как всегда, рассуждает здраво и я с ним согласен – Коршунов потянулся к бутылке – мне даже кажется иногда, что из него был бы неплохой аналитик в том же Генштабе. Стратегически мыслит.
- Спасибо конечно, но вы вероятно не знали, что  устойчиво повторяющиеся объективные закономерности в природе, это и есть физика, коей ваш покорный слуга и занимается всю свою сознательную жизнь. Теория относительности, например, полностью построена на логических умозаключениях, если вы читали работы Бориса Кузнецова….
- Хватит, профессор – Степан замахал руками – нам все понятно.
- Вот вы говорите, что ваше агентство это ошибка? В чем ошибка-то? Я не понял? Ну, с этим делом так получилось. Но что, на этом все преступления закончились? Я вот снова вспоминаю тайную организацию «Белая стрела», ведь нужную работу  делали люди.
- Казнили людей? Это, по-твоему, нужная работа? – Степан с интересом глянул на профессора.
- Ну, во-первых, преступников, избежавших законного возмездия – поднял палец, Алексей Иванович.  А что, когда наш Советский, самый гуманный суд в мире, выносил смертные приговоры их в исполнение приводили нелюди, что ли? Нет, такие же люди как ты или я. И ведь это не считалось чем-то зазорным. Хоть и держалось в тайне, но каждый понимал, что это происходит. Это теперь наши «друзья» европейцы заголосили вдруг о правах человека. А где они были до 1945-го года, эти гуманисты? А не для этого ли и было все это придумано, чтобы обезопасить себя за прошлые злодеяния?
- Возможно ты, Алексей, и прав – подал вдруг голос Коршунов – преступность действительно не исчезнет, только вот, нет у нас прав чтобы с ней подобным образом бороться.
- А вам что, лицензия для этого нужна? – усмехнулся профессор – ваша совесть это и есть лицензия. Если вас в тихом ночном переулке встретит отморозок с ножом? Вы что, в полицию от него побежите или будете жизнь свою защищать? Если человека у вас на глазах будут убивать, вы тоже поспешите в полицию? Все по закону? Пусть его, этого убийцу, осудят потом по 105-й всего лишь к восьми годам строгача, зато по закону.
- Опять ты  свою старую песню завел. Ты к чему нас призываешь? Это должно нас только волновать? А ты почему-то в стороне. Вот  так всегда и поступала интеллигенция, в роли подстрекателя, а потом вы же и завоете – Как так? Беззаконие, произвол, самосуд, нарушение прав человека. Это уже бывало в России и не раз. И всегда инициатором была интеллигенция, которая потом же и осуждала за то, к чему призывала. Вот ты, Алексей Иванович, сможешь лично быть карающем мечом?  Отстаивая закон и справедливость лишить человека жизни? Не теоритически, без показушного пафоса, а вот так реально подойти,  например и застрелить? Не тогда, когда твоей жизни угрожает реальная опасность, не в бою, не в состоянии аффекта, а вот так расчетливо и хладнокровно всадить пулю в лоб человеку?
- Не буду хвастаться, вы же знаете, что никогда я этого не делал – разволновался вдруг Алексей Иванович. – Ну вот, например, сегодня я стрелял из пистолета в людей, впервые разумеется.
- Это не-то. Там тебе угрожала опасность и кроме того, ты был не один и действовал, как говорят, в порыве коллективного эксцесса. Я, в отличии от тебя, Алексей, и ты это знаешь, был на войне и тоже стрелял, но это стрельба обезличенная, я даже не видел того в кого стрелял и до сих пор не знаю, попал в кого или нет. Лучше бы не попал.
- Ну что, террорист – Коршунов посмотрел пристально на Алексея – дай  Бог, чтобы тебе не пришлось никогда никого убивать – и поднял рюмку. Помните стихотворение Юлии Друниной: «Я только раз видала рукопашный. Раз наяву. И тысячу – во сне. Кто говорит, что на войне не страшно, тот ничего не знает о войне».
Молча выпили. Каждый думал о своем, но было видно что слова полковника задели душу каждого. И Алексей, и Степан понимали, что они со своими теоретическими рассуждениями о смерти и даже с боевыми командировками Степана на Кавказ, выглядят весьма бледновато в сравнении с опытом Коршунова.
- Ну, мы немного отошли от темы – вдруг заупрямился Алексей – изначально разговор шел об агентстве. Вернее о полезности и практическом применении «предприятия», учрежденного Степаном. Степан же говорил, что открытие детективного бюро или как он его назвал агентства, было ошибкой. Так вот, я с этим категорически не согласен и считаю ликвидацию агентства преждевременной и нерациональной. Вот об этом я  вам и говорил. А вы все вывернули наизнанку, как будто я призываю организовать какую то фабрику смерти. Казнь, это необходимая целесообразность, где присутствие вины не вызывает сомнения. Но мы же с вами говорили о правоприменительной практике где даже при наличии вины преступник остается безнаказанным. Для поддержания бизнеса Степана я готов стать его коллегой – Алексей гордо оглядел изумленного Степана и улыбающегося Коршунова – могу работать на любых условиях, даже без оплаты. Ты же обещал меня кормить и даже поить по выходным и праздникам – рассмеялся профессор. А как вы, полковник? Все равно ведь на пенсии. С вашим богатым боевым и жизненным опытом вы будете чрезвычайно полезны в Агентстве.
- Черт с тобой – захохотал Федор Семенович – согласен, завтра заявление на имя босса напишу.
- Ну, вот и чудненько – улыбался довольный Алексей – а то закрыть, ошибка. Стоп, а ведь агентство должно иметь название. Надо об этом подумать. Название должно быть интригующее, вроде как загадка, ведь и само «предприятие» весьма необычно. Я например предлагаю назвать «Агентство 404». Загадочно? Да. Но это как раз и объясняет, если вдуматься, суть его деятельности. На нашем языке программистов, 404  означает ошибка, это когда запрашиваемый ресурс не найден, но он есть и его следует искать. Разве искать не является основной целью нашего агентства? Является. Но ведь ресурс не однозначный и более того его трудно найти, на нашем с вами языке доказать. А пока это всего лишь ошибка всей системы. Одним словом «Агентство 404», прошу проголосовать – и Алексей первым поднял руку.
- Оригинально и звучит красиво, но я все равно ничего не понял – проворчал Коршунов, поднимая руку.
- Так это и хорошо, что не понял – заржал довольный профессор.