Глава XIII Юродивые

- Уже скоро, - десятого августа, шёпотом объявил Славик. Как теперь понимали личность безобидная.
Тянулся к Петру, интуитивно угадывая в нём человека начитанного. Совсем не напоминал ему типаж своего стандартного Архангельского клиента, от которого до революции в городе отбою не было. Только после семнадцатого года, таковой пропал как класс, сгинув в небытие царской России.
Иван же привлекал его своими рассказами о северном полюсе. Каким-то непостижимым образом заинтересовавшими Славика.
- Как мы узнаем о начале? – спросил Иван.
- Этот вопрос в данный момент решается.
- Но хотя бы, какое количество заключённых удалось организовать? – волновался Пётр.
- Увы, к сожалению не имею информации. Но гораздо больше чем прежде, - на какое-то время таинственно замолчав, затем, ещё тише продолжил; - Должен согласовать с вами один вопрос.
- Какой? – понял Иван, настало время обсудить главное.
- Мне поручено … - замялся на время, - … оговорить с вами вопрос обезоруживания конвоя, - докончив фразу будто выдохнул с облегчением.
- Но ведь у нас нет оружия! – испугался Пётр.
- Его нет ни у кого. Подручными средствами. Использовать следует всё, что угодно. Но во, что бы то ни стало завладеть винтовками конвойных. Это и послужит началом. То же самое предстоит провернуть кому-то и в нашем бараке.
- Когда это сделать? – уточнил Иван. Как человек военный уже перебирал в голове возможные варианты.
- Думаю лучше всего утром, во время выхода из барака, - предположил Пётр.
- Этот вопрос решается. Будет сообщено позже.

Минут через десять после того, как Славик покинул барак дверь его открылась и с порога послышалась команда.
- Всем строиться для проверки!
Давно таковых не было. Наверно последние две недели жили спокойно. Сегодня, когда уже решался вопрос конкретных действий в побеге каждого, слишком уж подозрительной казалась эта проверка.
- Наверно настучал, кто-то, - быстро прошептал на ухо Ивану Пётр.
- Как пить дать.
Шманали тщательно. Заставляли раздеваться до нижнего белья. Не менее, с пристрастием обыскивали нары, перебирая руками набитые соломой матрацы.
Но не столько надеялись найти в тот вечер, что-то запрещённое, сколько заранее зная фамилии, явились за конкретными людьми.
Понял это Иван. Сказал Петру;
- По наводке пришли. Глядишь и мы в карцер загремим.
- Это полбеды. Могут и в расход.
До полуночи продолжался шмон. После него сократилось количество жителей их новенького и без того не до конца заполненного барака человек на пятнадцать.
Но каким-то немыслимым образом не тронули их.
- Не стукач наш Славик, - прошептал перед сном Ивану Пётр.
Ничего не ответил тот ему. Уже спал, моментально провалившись в крепкий, но уже не обнадёживающий своими видениями свободы сон.

Предательство провокаторов сорвало и этот план побега. Многих заключенных отправили обратно в Архангельскую тюрьму, а за оставшимися был усилен надзор.
Теперь надежды на побег не оставалось.

* * *

- То время, в котором мы волею судеб оказались делает нас сильнее, - сказал Пётр.
- У тебя, я смотрю, ещё есть надежда на светлое будущее, где могли бы послужить во славу своей Родины? – грустно улыбнулся Иван.
- Ну же, не стоит унывать. Мы ещё убежим из этого ада, - успокоил Славик.
Теперь заходить в чужой барак не разрешалось. Общались урывками. В столовой, или во время перекура на работах. И от этого разговор был скомканный и нервный.
Сегодня сошлись на пилке дров.
- Зачем? Чтоб попасть в другой? – не имел уже в себе сил верить в лучшее Иван.
- В любом случае, таким, как мы здесь не место.
- Всё в этом мире сместилось. И, многие вынуждены занимать не свои места, - вздохнул Славик.
- В этой стране на своих местах теперь только сотрудники карательных органов, единственные, занимающие должности соответствующие своему призванию. Остальные давно не удел, - заметил Иван.
- Если произошло смещение, то, будем верить, прокрутившись ровно круг, всё вернётся на оси своя, - улыбнулся Славику Пётр.
- Господа, а вы обратили внимание на то, что совершенно пропали юродивые?
- Юродивые? – зачем-то переспросил Ивана Славик. Невольно, на мгновение показалось – из-за своего внешнего вида сам очень близок к таковым.
Мудьюг менял людей. Мечтал о возвращении обратно в Архангельск, в ту мирную жизнь, хоть и не ценимую им раньше, теперь заставлявшую с грустью вспоминать о ней. Не видел себя тем, прежним, да и не считал возможным таковым оставаться.
- Да. Как много их было летом 17-го в Архангельске. Теперь же все пропали куда-то. Странное дело, я вам скажу.
- Ничего странного тут нет. Просто теперь людям не нужны страдания. Ни во имя Христа, ни во имя спасения. Все соскучились по спокойствию, благополучию, мирной жизни, наконец. Народ забыл Бога.
А причиной тому великое разочарование, - ответив Ивану, взялся за пилу Пётр.