Бес в ребро. 2 часть

Шура, собрав вещи в большой чемодан, присела на диванчик в гостиной.
- Правильно ли я делаю, что уезжаю? Как без меня хозяйство тут будет? Дожди зайдут, картошка не выкопана..- думала с тоской. Шура была растеряна и сомневалась в идее Лиды уехать на время из дома..

- И остаться? Смотреть, как  муж изводит себя в любовных мучениях и себе душу травить?..Ну, уж, нет, пусть лучше картошка пропадет...А мне надо всё обдумать, успокоиться, на эмоциях сейчас можно такого наворотить...

- Ой, да на что я способна? Утрусь и дальше жить буду...вот именно.. А уеду, что-то изменится?..Вернусь, всё то же будет..- она готова была разрыдаться.

Вспомнила слова Лиды: измениться должна она сама. - Ладно, будь, что будет, поеду...- глубоко вдохнув, решительно взяла чемодан и выскочила из дома, там уже сигналил сосед Михалыч, с которым она договорилась, чтобы он отвез ее в город на вокзал.

Вечером Палыч был удивлен, увидев в их дворе Лиду.

- А ты что тут делаешь? - оглянувшись, он поискал глазами жену.

- Шуру ищешь? - Лида насмешливо улыбнулась. - Так уехала она, аль забыл? На тебя это непохоже.

Она пристально посмотрела на зятя,  - Корову подоила, молоко процедила, часть в холодильнике, часть в погреб снесла. Птице насыпала, остальных  ты уж сам корми. Я пошла, дома еще надо управиться. Да, утром прибегу, подою, а выгонять  сам будешь.

Палыч, ошеломленный, молча прошел в дом. Он с трудом переварил мысль, что жена уехала. Он же ей запретил. Как она могла ослушаться? Такое поведение Шуры было ему в новинку и неприятно его задело. От размышлений отвлек желудок, которому совсем не по вкусу пришлись мысли Палыча, он требовал более существенного наполнения. Наскоро умылся. Сегодня  без обеда опять остался, при воспоминании об этом губы растянулись в улыбке. Похудеешь от этой любви, если будешь на ток мотаться с Дудником, ругнул сам себя. Открыл холодильник, Шура постаралась, наготовила,  забит был кастрюлями. Достал первую попавшуюся - макароны, достал вторую - гречка, у него непроизвольно скривилось лицо, гречкой их душили на полевом стане,  в третьей обнаружил суп. Фасолевый. Он ненавидел фасолевый суп. И Шура это знала. В четвертой кастрюльке были тушеные овощи. Ни котлеток, ни отбивных..
У Палыча внутри поднялась волна возмущения. Всегда послушная жена, мало того, что уехала, бросив на него хозяйство, так еще и обрекла его на полуголодное существование. Он вспомнил, что вчера Шура просила его зарубить пару курочек, а он, сославшись на занятость, убежал на работу. - Ну, вот и получил вместо кур тушеные кабачки, - усмехнулся, поедая сухие макароны.
Теперь ему приходилось утром вставать раньше на целый час, чтобы покормить хозяйство, в обед и вечером спешить домой. Он решился попросить Ивановну, чтобы та хоть теленка в обед поила, но соседка вежливо отказалась, сославшись на больную руку. Звонили сыновья, поинтересовались, как там батя без матери?

- Нормально, - буркнул недовольно.

- Так может приехать, отпуск взять?

- Не надо, справлюсь.

А Шура позвонила только на девятый день поздно вечером.

- Как ты там, Пашенька? Всё нормально у тебя? Картошку выкопал? - и без остановки, - Я знала, что ты справишься.

Палыч заскрежетал зубами. А она, не дождавшись ответа, даже не поинтересовавшись, голодный ли ходит муж, начала рассказывать, как хорошо отдыхает, какая у них подобралась веселая компания, как давно она не проводила так чудесно время, ни капли не пожалела, что взяла полную путевку на 21 день.

Палыч от неожиданности молчал. Он не узнавал свою жену. Столько было жизнерадостности в ее голосе, энергии..когда-то давным-давно у нее был такой голос, а потом стал тихим, бесцветным, как и она сама...не человек, а тень..причем не своя.. тень Палыча..

- Шура, - хрипло выдавил из себя, - это точно ты?

- Пашенька, ну кто же еще тебе будет звонить? Конечно, это я! - она весело, задорно рассмеялась. - Ну, всё...извини, меня зовут, я побежала...

Палыч беспомощно опустил руку с трубкой от телефона. Внутри поднималось какое-то странное чувство. Неужели ревность. Вроде так оно называется? Его Шурочка с кем-то там веселится? Он передернул плечами, отгоняя наваждение. Не может такого быть.  И потом, кому интересна такая женщина, постаревшая, располневшая? - хмыкнул, явно пытаясь себя успокоить, но в душе появилось беспокойство.

Через пять дней Лида позвонила ему в пять утра и предупредила, что не придет доить корову, сорвала спину, перетаскивая мешки с картошкой. Пришлось Палычу облачаться в Шурин халат и идти доить своенравную Красотку. Получив от нее раз пять  хвостом по лицу, пару раз копытом по бедру, он с горем пополам подоил, еле успев выпихнуть корову за двор на улицу вслед уже уходящему стаду. Бабы, провожающие своих молочных кормилец, покатились со смеху, увидев Палыча в таком виде. Злой, чумазый, он метался по двору, пытаясь успеть накормить пищащую, визжащую живность. Тут уж не до себя, бегом на ходу схватил краюху хлеба и выпил кружку молока.

- Вечером еще постирать надо, - мелькнула мысль. - А то уже все рубахи грязные. Да, когда ж она вернется, эта жена безответственная? - он в сердцах запустил кружку об стенку.

Через пару дней Шура позвонила опять. Палыч грубо ее прервал, спросив, не желает ли она вернуться досрочно домой.

- Паш, что-то случилось? - поинтересовалась Шура невинным голосом.

- Лидка заболела, мне тут всё самому приходится делать.

- Паш, попроси Ивановну, мне осталось всего ничего. Жалко уезжать.

- Вот сама ее и проси, -  взорвался Палыч. - Руки у нее больные. А у Петровны - ноги. А у Тоньки - задница..Я уже всех их тут попросил. Никто не соглашается.

- Странно, - удивилась Шура. - Неужель ни одна не согласилась? Прям, как черт от ладана, они от тебя шарахаются.
С чего бы это?  Паш, - она призадумалась, - А ты попроси Оксанку Раскину, баба она безотказная, и уж тебе она ни за что  не откажет..я думаю, ты с ней быстро договоришься.. - голос ее слегка изменился, но она справилась с собой,
- Всё, пока, - добавила глухо.

Палыч стоял, как молотком вдаренный по голове. - Это случайность? Или намек? Шура всё знает? Да, нет...откуда?  Ему стало жарко, лицо покрылось испариной. - Неужели кто видел его и Оксанку вместе и успел донести? Это что получается, на селе все тоже  знают? Ааа...теперь понятно, почему ни одна баба не согласилась к нему во двор прийти. Е- моё, ну и дела! Ну, старый дурак, как теперь людям в глаза смотреть?  - он схватился рукой за голову.

-  А жена точно уехала в санаторий? А вдруг она ушла от меня? - прилетела шальная мысль.

 Внутри него заерзал бес и начал его подначивать, - Ну, ушла и ушла, подумаешь.. Ты свободный,  это же хорошо!

- Неее, не может такого быть, тогда б она не звонила..

А бес продолжал шептать, - А вдруг? Такой шанс выпал! Воспользуйся! Пригласи Оксанку! Ты ж ее любишь? Да, любишь! Я то знаааю. Он противно тянул слова, которые тонкой змейкой сверлили Палычу мозг.

- Люблю? - Палыч замотал головой. - Нет, не люблю, не нужна она мне. Уйди, не соблазняй меня

- Куда ж я уйду, ты сам меня вырастил

Из открытого настежь окошка послышался с улицы знакомый голос.. она, Оксанка.. любимая.. Палыч выглянул в окно. Идет, на ходу что-то там Ивановне, его соседке говорит. Почувствовал Палыч, как сладко в животе у него заныло, сразу пульс  участился, дышать трудно, как вроде кислорода в воздухе не хватает. Отпрянул от окна, стоит, себя убеждает, что всё, завязывать надо с этой любовью или страстью, что там с ним приключилась, будь оно всё неладно, а ноги сами во двор несут, уже к калитке быстрым шагом направляется.

И тут в голове промчались картины: вот он Оксанку домой приводит, вот вместе делами занимаются,  вместе  на пруд едут отдыхать, нет, какой там пруд, конечно, на море, его любимая женщина достойна лучшего ..и вдруг - боковым зрением - стоят поодаль его сыновья, снохи, внуки и за ним наблюдают, и лица у них мраачные такие..

 А Оксанка уже подошла к калитке, приветливо машет ему рукой. Любопытная соседка внимательно за ними наблюдает. Да плевать Палычу на нее. Он идет к любимой, делает шаг вперед,  второй, третий.. Внутри бес с вожделением улыбается... И вдруг видит, как сыновья поворачиваются к нему спиной и уходят..

- Стой, не ходи, это конец, - голос разума пробился из каких-то подсознательных глубин.  - Не мужик ты что ли, в конце-концов? Перебороть себя не можешь? Бесово это всё, беесово..- Палыч на секунду затормозил, прислушиваясь к себе, - Господи, да как же себя остановить? Ааа.. понял..- круто развернулся и стремглав кинулся на задний двор.  Там лихорадочно вращая глазами по сторонам, и в то же время ничего не видя, натыкаясь то на корыто, то на мешки с картошкой, наконец, нашел то, что нужно, подскочил к пеньку,  на котором рубили птицу. Схватив топор, воткнутый сверху, он быстро, не раздумывая,  положил левую руку на пень, оттопырив мизинец, и с размаху, не думая, отсек ему фалангу...

- На тебе! Получил? Проваливай из меня, чтобы я больше тебя не видел и не слышал.

Боль пронзила всё тело, замещая, выдавливая остальные чувства. Бес ошарашенно выплыл из тела Палыча  и бесшумно растворился в вечернем сумраке. Кровь хлестала струей, не обращая на это внимания, тяжело дыша, Палыч отбросил в сторону топор, упал на колени, и обняв пенек,  приглушенно зарыдал.

- Шурочка, родная моя, дети, простите, бес попутал.. только не бросайте меня, вернитесь назад..

***

Через неделю Шура несмело открыла калитку родного дома. Тихо прошла по дорожке, посыпанной желтым песочком. Совсем, как она любит.   Оглянулась, кругом был порядок, грядки с цветами прополоты, политы, огорожены новым свежевыкрашенным заборчиком. Года три просила мужа сделать ей загородку для цветника, чтобы собака не топтала, а тому всё было недосуг, да и цветы её считал баловством, толку ведь от них никакого. А сейчас такое диво. Подошла к крыльцу, поежилась, заходить в дом или нет? Может, там уже новая хозяйка? Так Лида бы ей всё рассказала, с ней она каждые три дня созванивалась..

На дороге рядом с их  домом притормозила машина, из кабины выскочил Палыч, бросился к дому, увидев Шуру, махнул Дуднику, - Давай,  поезжай.

- Шура, ну что ты? Я бы встретил..- он остановился и смущенно посмотрел на жену...

- А ты изменилась! - в его глазах появилось удивление и  восхищение.

Шура, немного похудевшая, помолодевшая, с новой прической, в красивом костюме,  внимательно и пытливо смотрела ему в глаза с еле уловимой иронией. Палыч выдержал этот взгляд. Набрав больше воздуха в грудь, шагнул навстречу жене, пряча левую руку за спину...

Художница Валевская Валентина