Два хозяина

Прожив 17, 5 лет в квартире, с удобствами во дворе, я, наконец-то «выбила себе место под солнцем» в виде однокомнатной квартиры, с собственным унитазом и ванной. Радости моей, как вы понимаете, не было предела! И вот покидая своё старое жильё, я ликующим воплем крикнула: «Домовой, домовой, пойдём со мной!» И тут же забыла об этом.

 Обустроилась на новой квартире и стала жить-поживать, да добра наживать!
Но, как только я оставалась одна и укладывалась в постель, то отчётливо слышала, как соседи наверху катаются кубарем, как будто дерутся, бегают, топают, как будто скачут. А потом тишина!!! и в этой тишине звук падающих капель – «кап», через время опять «кап». При всём при этом, мои краны все, как один, были закрыты наглухо, а мой этаж всё ещё оставался  самым последним и соседей наверху , ессесвенна, не было.


Мы с соседом слева даже поднимались на чердак, который, кстати, закрывался навесным замком, там было пусто , пыльно и не было  ни одной живой души, даже в виде бомжа. Я ничего не понимала и ничего не боялась.

Надо сказать, что, в то недалёкое время, сын мой учился в Академии, и я бралась за любые подработки. Одна из таких подработок была весьма прибыльна, - по вечерам (после основной своей работы) я торговала семечками, арахисом и т.п. на Набережной, у самого синего моря. Торговки-аборигенки были весьма и весьма недовольны моим стремлением влиться в их ряды. И поэтому они усиленно гнали меня, угрожали, ругались, швырялись, рассыпАли мой товар, в общем, не желали меня видеть в качестве конкурентки. Я их очень боялась, но каждый вечер настойчиво и упёрто шла торговать.


 И вот в один из таких вечеров,  дрожА и икая, отчаянно боясь в очередной раз получить в глаз, я жалостливым-прижалостливым голоском проплакала: «Домовой, домовой, пойдём со мной!» И опять не придала этому никакого значения.

Отторговала я тогда знатно: прибыльно и спокойно. Дома я пустилась в пляс от осознания своей победы над тётками. Пляска продолжалась недолго. Меня сморил сон.


Проснулась я от дикого стука в дверь, даже не от стука, а от того, что кто-то сильно тряс входную дверь. Спросонок я пошла открывать. Открыла. Никого. Закрыла. Пожала плечами. Пошла спать.

На следующую ночь ко мне пришли двое мужчин. Один совсем молодой светловолосый, белолицый, с добрыми глазами , а второй, - брюнет , с кудрявой головой, очень красивый, с большими чёрными влажными глазами и аккуратной бородкой в окладе. Брюнет смотрел на меня молча, а я понимала его. Он мне говорил, что ревнует и злится на меня за то, что я с собою привела чужака. И мне откуда-то стало всё ясно, - это ж я сама привела с собою Домового с той старой квартиры, а в этой-то уже жил и давно свой Хозяин-Батюшка Домовой! Это они не могли поладить между собою и дрались, а потом молодой плакал, а я слышала его слёзы-капли, это красивый брюнет ходил со мною торговать и защищал меня от всех, это его я не позвала с собою после торговли, и это он старался вынести дверь с петель.

 И я стала с ними говорить, уговаривать их помириться, подлизываться к ним, говорила, что только они мои защитники и только они хозяева этого дома, я их кормила кашей и поила молоком. Они успокоились и больше не тревожат меня, почти не тревожат. Только если  я ленюсь и мой дом в ненадлежащем виде, они начинают стучать и клацать чем-то. И я уже знаю, что пора браться за уборку.
А с аборигенками мы жили дружно. Когда же сын получил диплом, я их покинула..

Вот, хотите - верьте, хотите – нет, но описала всё без преувеличений и фантазий.

=ВэЛа