Последний день отпуска Балтийские зарисовки

Сегодня последний день отпуска. Немного грустно, к тому же идет дождь. Но мы все равно едем на тот ласковый пляж, который встретил нас игривыми волнами, блекло голубым небом и нежарким солнцем. Кажется, что это было давным-давно, а прошло всего-то десять дней. И, может быть, целая жизнь. Пока мы добираемся, погода неожиданно меняется, и на берегу уже полно отдыхающих. Балтика капризна. Мы уходим подальше от  веселой, многоголосой толпы, почти в дюны. Ложимся на еще влажный песок и бездумно слушаем море. Наверное, йоги достигают такого состояния путем ежедневных изнурительных медитаций, нам же нирвана дается легко. Ты ищешь янтарь, увлеченно пытаясь обмануть волны. Ты похож на большого, доброго пса. Море не прочь похулиганить, и накрывает тебя неожиданно крутой волной. Ну, вот теперь нужно сушить джинсы! Ты развешиваешь их на какой-то воткнутой в песок палке, и они весело реют на ветру, как пиратский флаг. А я лежу на песке, и солнцезащитные очки скрывают слезы умиления, которые накатывают в такт волнам. На прощание, наверное, в виде компенсации, море выбрасывает маленький желтый камушек прямо к твоим ногам. Восторгу нет предела! На радостях мы тащимся в «бандитский» ресторан. Десять дней назад мы почему-то решили, что он «бандитский». Может быть от того, что все в нем «дорого – богато» и безвкусно до такой степени, что даже интересно. На последние деньги заказываем балтийского угря. А как же, в жизни надо все попробовать! Угорь ожиданий не оправдал, ну рыба и рыба. Идем по променаду. И вдруг, я останавливаюсь, около невзрачной картины, одной из многих, которыми торгуют художники на набережной. По сравнению с яркими, почти лубочными полотнами, краски ее кажутся блеклыми. В хитросплетениях сложного абстрактного рисунка я различаю пожилую женщину, окруженную голубями, ведущую на поводке  старую, облезлую собаку. Я различаю свою судьбу. На миг делается страшно до одури. Но я отгоняю от себя призрак. Не сейчас, еще не сейчас! И как подтверждение этому, маленький оркестр уличных музыкантов грянул танго. Ты приглашаешь меня танцевать. И мы танцуем на глазах у изумленной публики, два немолодых, не худеньких человека, с трудом успевающих за музыкой. Но мы успеваем, пока успеваем. Музыка замолкает, публика хлопает, мы дурашливо раскланиваемся. В открытый скрипичный футляр летят купюры, ребята благодарят нас. Здорово! Мы сделали им сборы! Потом мы едем в электричке в свой сарайчик, гордо именующийся отелем. Его единственное окно сделано в потолке, и это очень удобно, потому что лежа в кровати можно пить белое вино и следить за полетами стрижей и чаек. «Не грусти,  - говоришь мне ты, пополняя мой бокал, - мы вернемся сюда. Может быть, следующим летом». Я киваю и улыбаюсь. Но: 
«По несчастью или к счастью,
 Истина проста:
 Никогда не возвращайся
 В прежние места.
 Даже если пепелище
 Выглядит вполне,
 Не найти того, что ищем
 Ни тебе, ни мне».
Увы, я сюда никогда не вернусь!