Нашествие тёток-Зомби. Глава 1. Он, она и ОНИ

Эпилог



Толпа тёток-зомби медленно приближалась к воротам. Луна вышла из-за облаков, и, помогая живым, освещала границу между миром живых и миром мёртвых.

Толстые и обрюзгшие, пахнувшие застарелым потом, зомби брели вперёд.

Сонные их глаза искали что-то живое, чтобы направить туда медленное туловище.

Роберт стоял на крыше одноэтажного дома и смотрел, как приближаются зомби.

Увидел среди них свою жену в жёлтом платье — изодранном, растянутом жиром и грязном. Он вскинул ружьё и прицелился ей в голову.

Это была уже не та девушка, с которой он познакомился в осеннем парке. Тогда ей были нужны его объятия и мороженное. Сейчас она жаждала отгрызть ему ухо и высосать из черепа его розовые мозги.

Увидел родного человека — стреляй: эта заповедь вбивалась выжившим особенно тщательно. Сколько закрытых дверей открывалось, когда мелькало знакомое платье и располневшее родное лицо. Последняя надежда поднималась по венам из души в сердце. Мужчина шли, надеясь в последний раз взглянуть на свою любовь. Это всегда кончалось плохо.

Кто-то хотел обнять, это было практически самоубийство.

Кто-то загонял жирную тень своей девушки в амбар, надеясь продержать её до конца эпидемии, уповая на чудесное спасение. Рано или поздно кто-то слишком близко подходил, расслабившись от её медлительности.

Зомби похожи на капкан. Они способны на секунду отбросить свою сонную походку и сработать на запах человека. И когда это произойдет — никто не знает. Но прыжок происходит всегда.

Роберт прицелился в правый глаз зомби в жёлтом платье, и в этот момент выражение её лица изменилось. Она увидела Его. Лицо Тени Катерины смягчилось и даже попыталось принять задумчивое выражение.

В душу Роберта одновременно заглянула надежда на её выздоровление, но тело его задержало вдох и нажало на спусковой крючок. Пуля пробила пожелтевший родной глаз, прошла через расжижжевшие жёлтые мозги и вышибла часть черепа из затылка.

На земле больше не было его любви. Но когда вместо любви по земле бродит её тень, то высшее проявление заботы — аккуратно снести ей голову.



Предисловие.



Женщины — самые милые и желанные создания на свете. Венцы природы, красивые — как кошки. И изящные — как фарфоровые куклы. Которые могут окутать своим теплом и кормить кусочками курицы. Один вид которых меняет химические свойства крови мужчин.

Но в истории, которую мы хотим вам поведать, они сыграют… Вернее, злые силы природы сыграют над ними (и над всем человечеством) очень злую шутку.

Они начнут превращаться в жутких монстров — но их прекрасные черты ещё будут видны на их обвисших и потолстевших лицах. В них проснётся голод и они начнут есть мужчин, а мужчины начнут с бороться с зомби. Но как бороться с тем, что являлось лучшей частью твоей жизни? И без которых ты не дашь новой жизни и человечество в твоём теле закончит свой земной мир в Твоей могиле.

Это начало долгого пути. Живые эмбрионы в мёртвой плоти беременных зомби, любовь, которая пережила перерождения любимой, и, наоборот, инстинкт убийцы, проснувшийся слишком рано — всё это вас ожидает между этих пожелтевших и едва пахнущих плесенью страниц.

Пытливый читатель спросит: «Почему же это случилось?». Это знает одна девушка, но про неё мы расскажем чуть позже, в одной из последующих глав.

А я пока разучусь писать и начну так:

Он шёл и слушал музыку. Белая наклейка на проводе его наушников порхала у его бедра, как маленькая белая бабочка. Его звали Кирилл. И он шёл домой — к Азалии...



Глава I. Он, она и… ОНИ



Часть Первая.

«Эдем на кухне».



Стройная девушка на кухне ест огромный кусок торта. Парень кладет ей руку на ягодицу: «Азалия, ты же обещала не есть каждый день торт. Мы так проедим нашу поездку в Париж».

Она отвечает: «Кирилл, прошлым летом я каждый день ела по такому кусочку и ничего не случилось». У неё на верхней губе остаётся немного белого крема.

На стене мы видим открытки, которые коллекционирует девушка: на одной молодой Пол Маккартни на фоне небоскреба в Дубай, молодая Алла Пугачёва на фоне станции метро.

Азалия берёт ложку, отделяет кусочек торта, говорит «последняя», улыбается и облизывает ложку вместе с тортиком. Кирилл наклоняется и слизывает с её губы крем: «М, вкусно».

— Да, ты секретный ингредиент этого крема, — говорит Кирилл, сглатывая слюну.

— Может мне устроиться в кондитерскую? — отвечает Азалия.

— Тогда их закроют за торговлю наркотиками.

Они смеются и оказываются на полу. Он откидывает ей подол, рука тянется к наручникам, лежащим около дивана. Азалия улыбается. Слышен звук защёлкивания.

КИРИЛЛ: «Почему ты на улицу ходишь без лифчика под футболкой?».

АЗАЛИЯ: «Потому что это модно. Только не говори, что не замечаешь этого на улицах (улыбается). А у меня красивая грудь, почему бы и не надеть так. Только страшные женщины прячутся за моралью, будь они красивыми, первыми разделись бы догола».

Часовая стрелка описывает полукруг. Кирилл лежит там же, на полу кухни. Рядом полностью голая Азалия.

АЗАЛИЯ: Знаешь, мой отец зовёт нас летом в Тбилиси. Давай вместо Парижа в этом году поедем к нему летом. А в Париж можно зимой.

Кирилл, прежде лежавший расслабленный в позе звезды, сгибает одну ногу в колене и сжимает губы.

КИРИЛЛ: Я хочу в Париж именно летом, ты же знаешь.

АЗАЛИЯ: «Я не была дома уже два года, а отпуск мне дадут только летом. Отец очень хочет с тобой познакомиться и хочет сводить тебя в горы».

Кирилл приподнимается, целует её за грудь и говорит: «Давай тогда не будем покупать новые смартфоны в этом году и поедем и в Париж, и в Грузию».

Она хмурится.

КИРИЛЛ: Купим новый только тебе, но ты будешь готовить мне обеды на работу не на два дня, как сейчас, а все пять.

Она задумчиво смотрим в потолок, потом кивает, и наклонившись, облизывает ему нос.



Часть Вторая.

Морщинка не на ладони.



Я (а зовут меня Азалия) сидела и смотрела пятый сезон «Сдохни, или научись делать крутой графический дизайн», когда мои джинсы внезапно стали душить мои ноги и ягодицы. Это произошло за одно мгновение. Я откинулась на спину и с трудом смогла отстегнуть центральную пуговицу, и сразу оттуда показался животик, как будто он не помещался.

С попы джинсы, а они и так были в суперобтяжку, и удалось стянуть, но с ног они уже не стягивались. Кирилл ушёл в магазин и пришлось одной ковылять до шкафа, взять большие портновские ножницы и разрезать спереди штанины, боясь поцарапать и свои ноги.

Я посмотрела на белые ножки и ужаснулась. Они были словно опухшие и в диаметре увеличились на 3-4 сантиметра. Эта была я, но чуть худшая версия меня.

Сверху была тонкая, но безразмерная рубашка. Вспомнила, что утром мне немного давил бюстгальтер и я переоделась в более свободный фасон.

Сбросила рубашку и посмотрела на голую себя в зеркало.

Я никогда не видела себя такой толстой.

Я наверное, была тяжелее килограмм на пять.

Посмотрела на пальцы: сейчас уже и они казались чуть более опухшими.

Попробовала надеть колечко — оно влезло только до второй фаланги, хотя ещё вчера спокойно проходило до конца. И кольцо отказалось слезать с пальца. Совершенно измучившись: вода с мылом, попытки провернуть колечку вручную, я взяла секатор, валявшийся в кладовке с лета, и подсунула его под колечко. Секатор на удивление легко разрезал колечко. Я проделала это же самое и с другой стороны — две половины золотого кольца упали на пол.

Посмотрела в зеркало на своё лицо. Оно было примерно таким же, но по лбу проходила морщинка. Я даже не знала, что они бывают где-то, кроме ладоней.

Женщина по определению красива, как кошка. А со мной творилось нечто непонятное.

Ладно, просто сбросим челку на лоб, а кончики волос острижём теми же портновскими ножницами. Так намного лучше. Надеваю рубашку обратно, а на низ — широкие штаны от кимоно. И чёрные носки, чтобы скрыть пополневшие лодыжки.

Что это? Аллергия? Врачей в выходные не найти. На тренировку уже неохота идти. И только нахлынувший большой аппетит развевает мои страхи: так охота большой огромный сочный бургер. Я понимаю, что сейчас меня могло знобить от страха за здоровье, но я чувствую лишь голод.

Но через это странное спокойствие я чувствую иные изменения: неохота уже ни к отцу, ни в Париж. Хочется лежать дома и есть мясо. Или устриц. Или что-то такое. Хотя я никогда особо и не любила есть то, что только что было живым.

Что же со мной происходит?



Часть Третья.

Появление тени.



Я (а меня зовут Кирилл) нёс два огромных пакета еды и десятилитровую бутыль с водой. Пока поднимался на лифте на 5 этаж, пофантазировал, что можно Азалию облить водой и устроить дома конкурс мокрой футболки.

Поставил воду на пол, открыл дверь, занёс пакеты, вернулся за водой и почувствовал что-то не то.

Почему Азалия не стала ворковать, а сидит в углу и делает вид, что пьёт чай?

Да ещё и спустила чёлку на лоб, будто и вовсе хочет закрыться от меня.

Почему она в балахоне, а не в обтягивающих шмотках, как всегда?

Поставлю вещи в холодильник и спрошу.

Открываю дверь холодильника и дверь скрывает фигуру Азалии. Закрываю холодильник, и вижу, что Азалия сидит уже не на краю дивана, а стоит в дальнем углу комнаты.

И тень, которая откидывается от неё на стену какая-то непропорционально большая.

Почему?

«Что-то случилось, любимая?», — спрашиваю я, подойдя ближе.

«Всё хорошо, только устала», — отвечает она. Её голос кажется звучит нотами немножко ниже, чем обычно.

«Ты не простыла?»

«Нет», — отвечает она.

Съедаю шоколадку, открываю дверцу шкафа, чтобы выкинуть мусор. В ведре виден краешек джинсовой ткани, похожей на её джинсы. Мне становится любопытно и я вытаскиваю ткань. Так и есть: это её джинсы, причём разрезанные вдоль ног, спереди. Зачем?

На полу электронные весы, горит красный индикатор. Это значит весы запомнили вес человека, который стоял на них. Мне становится любопытно. Подхожу и вижу 70 — хотя мой вес 85 кг, а её — 60.

Подхожу к ней. Беру её руку и чувствую, что ее запястье не умещается в моей руке, хотя раньше я мог спокойно обхватить пальцами.

И нет золотого кольца на её указательном пальце. Я знаю единственное место, где оно может быть ещё. Коробка с драгоценностями. Она стоит на столе.

Что происходит? Мы так долго молчим. Прежде чем обвинять, нужно задуматься. С ней явно что-то происходит. Её рука кажется толще, хотя я уходил всего на полчаса. А сейчас даже её лицо мне кажется толще.

— Я внезапно располнела, — неожиданно подтверждает она мои мысли, грустным голосом. Джинсы и кольцо стали давить и пришлось их разрезать. Я не знаю, что произошло.

Не знаю, что сказать и обнимаю её.

— Успокойся, мы решим этот вопрос, — говорю я, внимательно смотрю на её тело. И пока не знаю, что делать. Пытаюсь пощупать её руки, но Азалия отодвигается, ей это не приятно.

Десять вечера — врача можно найти, но сложнее. Да и какой врач нужен? Нужно найти в интернете, может есть описания случаев внезапно располневших женщин. И я сажусь за ноутбук, который стоит на маленьком столике перед диваном, посередине комнаты. Азалия остаётся позади меня.



Часть Четвёртая.

Прикосновение зубов.



Медленно загружается Windows. От нетерпения я погружаюсь в созерцание экрана. Проходит минут десять, читаю про то, что набор веса на пару килограмм может вызвать последствия аллергий, предменструальный период и беременность. И не нахожу ни одного случая, когда бы вес девушки увеличивался бы так быстро, как у Азалии.

Неожиданно чувствую прикосновение к волосам. Мне начинают гладить голову. Это должна быть Азалия, но почему-то это мне не нравится.

Слышу как с тяжёлым и неприятным дыханием начинают облизывать мне затылок и макушку головы.

Две холодные и большие ладони медленно обхватывают мой лоб.

Язык убирается внутрь, а губы начинают раскрываться, как для поцелуя взасос. Чувствую как раскрываются мягкие губы и, жуткий переход — прикосновение зубов, которые медленно, но всё сильнее начинают впиваться мне в затылок. Не могу поверить, чувствую себя как во сне. Мою голову взяли как арбуз и хотят откусить мне кусок головы.

Я наклоняюсь вперёд, к ноутбуку. Ладони, державшие меня, размыкаются. Разворачиваясь, падаю на ягодицы рядом с ноутбуком.

И вижу Азалию, но она стала толще ещё раза в два. Теперь в ней минимум килограмм сто.

И самое страшное — и её лицо тоже располнело раза в два.

Она тянется ко мне, туловище её клонится вперед, а ноги остановились, опёршись на диван. Из-за этого она начинает заваливаться на то место, где я сидел, руки её пытаются дотянуться до меня.

Я продолжаю сидеть, но делаю смешные отталкивающие движения ногами по полу (как в старых плясках казаков) и скольжу от неё в сторону окна.

Она плашмя падает на диван.

Правая рука, на которую я упираюсь, неожиданно прикасается к коробке с наручником, которую я специально оставляю на полу, чтобы не прерывать наши игры.

Я вытаскиваю наручники, защёлкиваю на её запястье, выворачиваю её руку. Дотягиваюсь до другой её руки, также выворачиваю назад и защёлкиваю наручники.

Она продолжает двигать ногами, от чего медленно сползает с дивана, стукнувшись лбом об пол.

Я вытаскиваю из шкафа кусок бечевки, которой также связывал её и обматываю ноги девушки. На пол кидаю лёгкий матрас и переношу всё тяжёлое тело туда, аккуратно избегая ставить ноги около её головы. Она все время пытается укусить меня.

Что делать дальше?



Часть Пятая.

Лёжа на маленькой горе.



Лучше перевернуть её набок, ничком ей может сложно дышать.

В этот момент наступаю на что-то маленькое на полу и это впивается мне в ногу. Убираю ногу и вижу на полу половину колечка. Поднимаю. Заметно, что кольцо несколько раз пытались откусить, ножницами или секатором. И криво, но откусили с двух сторон. Золото мягкий металл, это несложно сделать. Ставлю полколечка в шкатулку на столе в другом конце комнаты.

Возвращаюсь к Азалии. Переворачиваю её на бок.

Балахон, который висел на ней, теперь плотно обхватывает её тело. Нет ли посинений? Это может быть аллергия. Осматриваю её шею, ноги, руки, живот. Всё розовое. Решаю осмотреть её под трусиками, может что по женской части. Штаны от кимоно легко у неё оттягиваются. Тоже всё нормального цвета, но толстое, некрасивое, потерявшее былые формы.

Трогаю ее на ощупь нет ли вздутий, может идёт онемение? Нет тело не распухло, а как будто бы стало жирным. Но откуда этот жир может взяться?

Накрываю её одеялом, оставив открытым голову и сталкиваюсь с ней взглядом. Глаза её стали мутноватыми и, кажется, в них поселилось высокомерие. Это тревожно и забавно.

Беру ноутбук со столика, который сейчас стоит около неё. Сажусь на стул на кухне.

Нужно срочно вызвать врача. Звоню в скорую, оператор берёт трубку мгновенно, даже без гудка. Станция скорой оказывается не так далеко от нашего дома.

Смотрю на неё, на толстую и связанную. Внезапно мне становится нервно и смешно, говорю: «Эх, видел бы тебя сейчас твой папа». Её лицо меняется, из высокомерного становится грустным. И катится слеза.

И уже через минуту звонок в дверь. Да, зря я ей это сказал, сейчас она больше похожа на нормальную приболевшую девушку. Входят врачи. Я открываю дверь: «Добрый вечер. С моей женой что-то происходит. Она за один вечер опухла, набрала килограммов 50, а потом набросилась на меня, пыталась укусить и перестала разговаривать».

Вид перевязанной девушки (к тому же и в наручниках) им не нравится, говорят развязать её и проверяют пульс.

— У неё депрессия. Сейчас вколем успокоительное. Утром нужно будет отвезти её в неврологический диспансер, показать врачу, говорит сотрудник скорой.

И уходят так же быстро, как и появились.

— Кирилл.

Я оборачиваюсь. Голос её уставший и серьёзный.

Она лежит на спине на матрасе и смотрит на меня. «Я хочу тебя», — говорит она...

Непривычные ощущения, как-будто лежишь на маленькой горе. Кладу голову на её плечо и расслабляюсь. Внутри становится очень хорошо.

Так проходит минут пять.

Вдруг становится тревожно, приподнимаю голову и поворачиваю к ней. Она лежит, но её лицо искажено гримасой, а рот открыт, как будто она готовится меня укусить. Перекатываюсь и оказываюсь на полу. Снова надеваю на её запястья наручники и связываю.

Слышу за окном сирену скорой. Потом сразу же вторая. Может они приедут так же быстро? Но отвечает автоответчик, предлагает подождать, когда трубку возьмёт оператор. Время ожидания — 15 минут. Жду 10 минут, но время ожидания начинает только увеличиваться. Когда говорят, что оператор освободится через полчаса, кладу трубку.

Иду к ноутбуку. Печатаю «частный врач питер». Яндекс не загружается. Нет соединения с интернетом.

Включаю телевизор — в это время за окном с шумом проносятся ещё две скорые — на экране только помехи, ни один канал не передаёт сигнал.

На улице словно идёт звуковое шоу, в котором нужно угадать: на каком расстоянии от нас проносится очередная сирена. Приглушенно слышны звуки сирен, которые вдалеке. И неожиданно, резко и громко — которые проносятся возле нашего дома.

Иногда звучат выстрелы. Что же, чёрт побери, происходит?