Пакт о ненападении

      Желание придушить подушкой свекровь возникло в субботу в полночь.
Двадцать лет назад, когда я подписала брачный контракт с её сыном, и одновременно с ней был подписан  договор о ненападении. Двадцать лет нейтралитет соблюдался. Вчера она перешла границу. Граница пролегла по порогу квартиры Соньки, которая жила напротив.
     Звонок раздался вечером, когда я домывала посуду.
      - Ты что делаешь? - спросила Сонька. - Нет желания выпить чаю и поговорить об искусстве.......кто с кем живёт? - Она была весёлым человеком, лёгким в дружбе.
      - Сейчас, свекровь спать уложу и приду. Витька в командировке, я свободна. Хочу посуду мою, хочу чай пью.
      Чай был черный, душистый, к нему полагался пирог с капустой и душевные разговоры. В общем, вечер проходил спокойно. В девять часов я засобиралась домой, но Сонька начала рассказывать очередную длинную историю и пришлось внимательно слушать ещё целый час. Потом была попытка уйти в десять, но она сорвалась - я вспомнила, как случайно зашла в магазин, а там стояла сумочка, о которой я мечтала всю жизнь. В одиннадцать, уже на выходе Сонька остановила меня вопросом: "Когда ты последний раз видела Тамарку, тебе не показалось, что она располнела?". Пришлось задержаться и обсудить Тамаркину проблему.
     Наконец пробило полночь, я засобиралась домой.
      - Пора! - сказала я. - Иначе, карета станет тыквой, а кучер крысой.
      Слова оказались пророческими: когда я вышла из квартиры, ни кареты, ни кучера не было - меня встретила свекровь. Она стояла в проёме настежь открытой двери с гневным лицом.  Ещё не дойдя  до середины коридора я услышала много нового о себе, но больше всех досталось Соньке, которая только и думает, как разрушить мою семью, а квартира её - притон и логово разврата.
      - Ты знаешь, какая слава о ней ходит? - кричала свекровь.
      - Никакой Слава к ней не ходит, - я постаралась перевести всё в шутку, пока весь подъезд не вышел обсуждать личную жизнь Соньки.
      - Ты дурочкой-то не прикидывайся. - Свекровь не любила, когда ей перечили. - Свою семью разрушила, теперь за твою принялась.
      - Марь Васильна, а ничё, что мне пятьдесят лет и я сама могу решить, с кем мне дружить и где водку пить?
      Про водку, это я напрасно. Свекровь на последних двух словах аж поперхнулась, но это её не остановило. Она начала перечислять все мои недостатки и прегрешения видимые и невидимые. Невидимых было больше. Особенно озаботилась моей дружбой с Сонькой.
      - Как только муж за порог, так сразу шмыг к ней! - больше всего её беспокоило, что Сонькина слава ляжет несмываемым пятном на мою репутацию. - Я Вите позвонила, пусть знает, где шастает его жена, пока он деньги на семью зарабатывает.
      Зря она так....Витя - дело святое и трогать его нельзя. И тут возник острый позыв ответить резко Марь Васильне, но общественный коридор не располагал к дебатам.
      - Соня, - сказала я, - закрой дверь, иди выпей валерьянки и ложись спать, а завтра жди нас с извинениями.
      - А с вами, мама, мы продолжим дискуссию о моем моральном облике за закрытыми дверями без свидетелей и общественной поддержки. - Я чуть повысила голос.
     При этих словах дверной глазок в соседней квартире бабы Оли посветлел. Завтра не только подъезд, но и весь дом будет в курсе разногласий в нашей семье.
      Не успели мы войти в квартиру, как раздался звонок, это был муж Витя.
      - Дорогая, я тебя люблю. А мама любит меня. И с этим ничего сделать нельзя.
      После звонка мужа меня немного отпустило, я сдержалась, свекровь осталась жива. Но кто ж ей будет памперсы менять? Лет через тридцать.
      Валерьянка не помогла, долго не спалось. Посетила светлая мысль написать двухтомный бестселлер: "Пакт о ненападении", и первые строки будут такие: "Девочки, любите свекровь - мать вашу, но знайте, она не вам мать, а вашему мужу. А если не повезло в жизни -  достался титул свекрови, то мой совет: берегите сноху - залог вашей счастливой старости."