В траве сидел кузнечик

— Убери! Убери его! – визжала Жанна, пятясь к стене.
— Хм, — Макс с интересом разглядывал заскочившего в окно кузнечика.
Кузнечик сидел на обложке журнала. Журнал в руке держал Макс.
— Ну, пожалуйста…, — завыла Жанна, забиваясь в угол.
Макс тряхнул журналом, кузнечик выпорхнул вон.
— Странно. А ты никогда не задумывалась, откуда у людей такой врождённый ужас перед насекомыми? Панический страх перед существом в сто раз меньше?
— Нет. Потому что это мерзко, это противно.
— Э, нет. Всё гораздо сложнее. Это генетический страх. Такой же, как перед рептилиями. Змеями. Крокодилами, ящерицами. Я расскажу тебе.
— Не надо. Я хочу уйти.
Макс закрыл дверь на ключ, его глаза блеснули, он начал:
— Была война. Наши далёкие предки бились за эту планету не на жизнь, а на смерть. Сначала с гигантскими четырёхметровыми кузнечиками, богомолами, пауками, муравьями, для которых человек был корм. И мы победили. Какие бы люди не были, они всё же не насекомые. И потом, нам помогли. Люди-кошки. Поэтому мы до сих пор считаем котиков милыми и своими преданными друзьями. Не то, что псеголовцы киноцефалы — подлые предатели…
— Я в туалет хочу!
— Затем пришли ящеры. Для них люди были материал…
— Эй! Вы что там? – кто-то громко постучал: — Чпокаетесь что ли? Отпирайте, почта прибыла!
— Что это с ней? – спросил вошедший Жбан, когда Жанна с криком пронеслась мимо: — Ты что с ней сделал, скотина?
— Да так, — пожал плечами Макс: — Сказку рассказал.

Всю ночь Жанне снились кошмары. Кошки отчаянно рубили собачьи головы, полчища огромных насекомых поедали людей, армия ящеров насиловала и убивала, а Макс командовал этими чудовищами, возвышаясь над ними, восседая на пылающем троне.
Под утро температура у девушки подскочила до 41-градуса. Мама успела вызвать скорую помощь и Жанну увезли в реанимацию. В бреду она звала на помощь, рвалась с койки, просила оставить её в покое. Не приходя в сознание, Жанна умерла.
Вскрытие показало обширное кровоизлияние в мозг и ураганный отёк лёгких.
Зелёный кузнечик, внимательно наблюдавший через окно палаты за страданиями и смертью Жанны, прострекотал лапками победный марш и скрылся в густой траве больничного газона.