Глава 1. Анька

Глава 1. Анька

Анька пила чай в своей комнате на втором этаже и смотрела в окно. Отсюда был хорошо виден соседский сад. Там, в потемневшем от времени доме с высокими окнами, жила старуха. Среднего роста, худая, всегда в чёрном, всегда одна. Анька за глаза называла соседку Пиковой Дамой и никогда не вступала с ней в разговоры, только здоровалась, когда волей случая обе они оказывались вблизи общего забора. Старуха молча кивала в ответ. После таких встреч у Аньки обычно портилось настроение на весь день, и потому она считала их дурной приметой.

Пиковая Дама целыми днями копалась в своём саду или сидела на скамейке под деревьями в обществе большого рыжего кота, глядя куда-то в одной ей ведомую даль. Иногда отправлялась за покупками в соседний город Кимры, всякий раз возвращаясь оттуда на такси, всегда одном и том же.

Вот и сейчас к старухиному дому подъехала машина. Шофёр открыл дверцу, помог Пиковой Даме выйти и начал разгружать свёртки и пакеты. «Наверно, она даёт ему щедрые чаевые, — подумала Анька, — иначе стал бы он так стараться! Ишь, сколько опять накупила…»

Старуха глянула по сторонам, мельком скользнула глазами по Анькиным окнам и вошла в дом. От её мимолётного взгляда у Аньки мурашки забегали по коже. Она поёжилась и задёрнула занавеску. Посмотрела на настенные часы — пора бы уже и мужу вернуться. Он, конечно, привезёт чего-нибудь вкусного. Есть уже хочется, чаем сыта не будешь!

Готовить Анька не любила. Пределом её кулинарного искусства были пельмени. Высыпать их из пачки в кипящую воду, вовремя выключить и разложить по тарелкам — большого умения не нужно! Когда она жила с родителями, готовила всегда мать. Анька не проявляла желания учиться кухонным премудростям, так и замуж выскочила, ничего не смысля в кулинарии. На её счастье, муж все хозяйственные заботы безропотно взял на себя. Он был старше её лет на пятнадцать, и ему нравилось баловать молодую жену.

Познакомились они на вещевом рынке, где Анькина мать держала палатку. Михаил то ли приезжал с проверками к дирекции рынка, то ли помогал в каких-то юридических делах, никто толком не знал. Но вид он имел представительный, был со всеми неизменно корректен и обходителен. Анькина мать, которая всех мужчин старше тридцати рассматривала как потенциальных женихов для своей единственной дочери, сразу признала его годным, а после того, как случайно проведала, что Михаил недавно овдовел, не упускала случая вступить с ним в беседу, незаметно переводя разговор на тяготы одинокой жизни. По её мнению, лучшей партии для дочери нечего было и желать, поэтому охоту на перспективного зятя она повела по всем правилам и в конце концов добилась-таки своего: Михаил сделал предложение. Анька, может быть, и отвергла бы завидного жениха, в житейских делах ей не хватало материнской хватки, но мать в довольно откровенных намёках представила ей все возможные выгоды такого союза, и предложение было принято.

С тех пор Анька вот уже лет пятнадцать нигде не работала, коротая время в салонах красоты, парикмахерских и магазинах. После небогатого провинциального детства столичная жизнь казалась ей волшебной сказкой, ради продолжения которой она готова была терпеть нелюбимого стареющего мужа.

Но рано или поздно любое, даже самое золотое-позолоченное однообразие надоедает. Анька заскучала. Муж всё больше раздражал её, и она с трудом сдерживалась, чтобы не наговорить ему лишнего, понимая, что лучше быть замужней обеспеченной женщиной и скучать дома, чем разведёнкой мотаться каждый день на работу и тоже скучать.

Этим летом Михаил решил, что до его отпуска они поживут в Егорьево, где у них был большой благоустроенный дом. Анька деревню не любила, но пришлось смириться. В воскресенье вечером муж уезжал в город, в пятницу после работы приезжал обратно, а Анька всю неделю была предоставлена самой себе и целыми днями валялась на диване с книжкой. Телевизор Михаил упорно отказывался привозить, считая, что от сериалов тоже нужно отдыхать.

Просыпаясь утром, ещё лёжа в кровати, Анька начинала себя жалеть, раздумывая о своей «несчастной загубленной жизни». Брак с «этим самодуром», сославшим её — её! — в деревню, стал казаться ей самой большой ошибкой. Представляя, как чудесно могла бы жить одна, она совсем забывала о том, что именно муж обеспечивал её беззаботное существование. Встречала его хмуро, все выходные изводила нытьём и брюзжанием по любому поводу, не скрывая радовалась, когда он уезжал. Михаил переживал, но стоически переносил капризы жены, относя все перепады её настроения к особенностям бабской психологии.

Анька бродила по саду с кислой миной и раздумывала, как сделать так, чтобы «тиран и деспот» почувствовал наконец свою вину и понял: нельзя запирать жену вдали от цивилизации. Уехать к матери? Завести романчик на стороне? Идея наказать мужа изменой показалась забавной, и Анька, расхаживая по саду, уже размечталась о будущем приключении, но заметила стоящую у калитки Пиковую Даму, пристально и насмешливо глядящую на неё.

— Здра… Здравствуйте, — пробормотала Анька. Она всегда терялась, когда её разглядывали вот так в упор. — Вы что-то хотели?

— Поговорить с тобой, — усмехаясь, ответила старуха. — Ты позволишь мне войти?

— Да, конечно, заходите, — Анька совсем растерялась.

— Ты разрешаешь мне войти? — повторила свой вопрос Пиковая Дама.

— Заходите! — сказала Анька погромче, решив, что старуха глуховата.

— Так я войду, можно? — в третий раз прозвучал вопрос.

— Я уже три раза вам сказала: заходите! — начиная слегка раздражаться бестолковостью соседки сказала Анька и неожиданно увидела Пиковую Даму рядом с собой. Когда та успела войти?

— Не надо сердиться, — сказала Пиковая Дама, — я должна была трижды спросить тебя и трижды получить твоё согласие, таков обычай.

— Обычай? — в недоумении повторила Анька. — Обычай? Вы о чём?

— Это уже неважно. Важно другое: ты разрешила мне войти и теперь сама в ответе за всё.

— За что — за всё? — спросила Анька, на всякий случай отодвигаясь от старухи, и подумала: «Уж не рехнулась ли бабка от одиночества?»

— Зря беспокоишься, — усмехнулась та, словно прочитав её мысли, — я в полном порядке. Уже давно я слежу за тобой и вижу, как день ото дня ты считаешь себя всё более несчастной и всё сильнее себя жалеешь. Ты недовольна своей жизнью?

— А чем я должна быть довольна? — вопрос подействовал на Аньку как порция соли на свежую рану. — Чем?

— У тебя есть муж. Он любит тебя, исполняет все твои капризы, немногие жёны могут похвастаться этим.

— А почему бы ему их не исполнять? Я моложе его, он должен ценить, что я согласилась выйти за старика!

— Когда ты вышла за него, он не был стариком. Разве он плохо заботился о тебе всё это время? Ты жила как принцесса, даже не работала, а теперь вдруг решила изменить мужу.

— Ну и что с того? Он сам виноват! Мне надоела эта деревня! Мне надоела эта жизнь!

— Ты не понимаешь, что говоришь. Ты молода…

— Да пропади она пропадом эта молодость, если надо просиживать её в этой дыре! Мне лишь бы уехать отсюда!

Пиковая Дама засмеялась.

— Вот тут я могу тебе помочь. У тебя в доме есть большое зеркало?

Анька растерянно кивнула. Её запал прошёл, и она снова начала опасаться странную старуху.

— Не бойся, — сказала Пиковая Дама, — я могу исполнить твоё заветное желание. Ты завтра же уедешь отсюда. Пойдём.

Они вошли в дом и остановились возле большого зеркального шкафа, занимавшего половину прихожей.

— Смотри внимательно! — приказала Пиковая Дама.

Анька посмотрела в зеркало. Ну и что? В зеркале отражалась она сама и Пиковая Дама рядом с ней. Только что-то было не так, неправильно… Анька присмотрелась. Почему-то отражение было словно перевёрнутым: напротив себя Анька видела Пиковую Даму, а напротив Пиковой Дамы — себя.

— Ну как? — спросила старуха. — Нравится? Хотя, нет, подожди, надо немного поправить…

Она шагнула к зеркалу и рукой провела по отражению Анькиного лица, как бы стирая его. Теперь в зеркале вместо Аньки отражалась незнакомая молодая черноволосая женщина.

— Вот так лучше, — сказала Пиковая Дама. — Своё лицо мне как-то больше нравится. А тебе пусть это старое останется. Да не пугайся, его видишь только ты — пока. Зеркала будут напоминать тебе, что молодость свою ты отдала мне, променяла на избавление от деревенской скуки. А окружающие будут видеть тебя прежней, никто ничего и не заметит. Но имей ввиду, если не научишься заботиться о муже, как до сих пор он заботился о тебе, лицо твоё быстро начнёт меняться и станет таким же, как отражение в этом зеркале. Прощай!

Сказала — и исчезла. Анька в растерянности стояла перед зеркалом. Что это было? Сон? Но из зеркала на неё по-прежнему смотрела седая старуха…

Вечером приехал муж и сказал, что через три дня они отправляются в круиз по Чёрному морю. К его удивлению, Анька отнеслась к новости без ожидаемого энтузиазма.



…Проснувшись утром, Михаил обнаружил, что жены рядом нет. Подождал немного, забеспокоился и хотел уже встать, но тут в спальню вошла Анька с подносом, на котором стоял кофейник, две чашки и тарелка с бутербродами.

— Доброе утро, Мишенька, — сказала она. — Вставай, сейчас будем завтракать.

А из зеркала в углу за ними наблюдала, посмеиваясь, Пиковая Дама…

Продолжение http://proza.ru/2021/08/27/177