Труд Вача

 
  Разбирая старое барахло на даче, наткнулся на старинный заржавевший нож с клеймом на лезвии «Труд Вача». И сразу нахлынули воспоминания далёкой прошедшей юности.
 Борисоглебский Дорожный техникум. Общежитие. Со мной в комнате ещё пятеро. Жили, в основном, дружно, хотя бывали и ссоры. Я- самый молодой, после школы, а они- старше, после демобилизации, и так в армейской форме и сапогах ходили на занятия.
  Учёба мне после школы давалась легко, чего не сказать о моих соседях. Им после армии было тяжеловато, особенно с высшей математикой. Они постоянно обращались ко мне за помощью, и я с удовольствием им рассказывал и не только про производную, интеграл, но и про  эксцентриситет алидадного круга, который не должен превышать двойной разницы по верньеру, и про пуццолано- портланд цемент марки 700, и, конечно, как работать с логарифмической линейкой. Это поднимало меня в их глазах, да и в моих собственных.

  На лице к тому времени появилась щетина. С усами ещё как то можно было смириться, а вот борода росла совсем неприличным образом- отдельные волосины торчали на подбородке в разные стороны. Умываясь по утрам, не хотелось смотреть в зеркале на свою противную обросшую рожу. Пора  бриться.
  На электрическую бритву у меня, конечно, не было денег, бритвенный станок для лезвий- тоже не выход. Лезвия в те времена были в дефиците, да и качество их желало лучшего. Я решил купить опасную бритву. Именно такие тогда были в ходу. Даже в парикмахерских.
  В военторге нашего городка я нашел и купил самую дешевую. Ту бритву помню до сих пор- картонный пенал, пластиковая ручка и клеймо на широком лезвии «Труд Вача».
  Помню, как тщательно очищал  ее от смазки, как любовно вытирал мягкой тряпицей. Первое бритьё- такое запоминается на всю жизнь. Странно, но с первого раза  всё обошлось- не порезался ни разу. Бритву даже не пришлось точить и направлять- брила великолепно!
  У соседа по комнате Витьки Кравцова  была бритва «Золинген», которая досталась ему от отца-фронтовика. Он очень кичился этой бритвой и постоянно точил и правил её на бруске.
  Наверное, от этого, её лезвие стало совсем узким, меньше сантиметра в ширину. Эту бритву он не давал никому. И я помню его поговорку:
- Бритву, трубку и жену не даю никому.
К моей бритве он относился принебрежительно, называл её дешёвкой и всячески превозносил свою:
- Золинген, он и в Африке Золинген!
  А моя бритва оказалась на редкость удачной. Она ни разу не точилась и не правилась на бруске. Единственно, что иногда требовалось- это пройтись несколько раз на кожаном ремне с пастой ГОИ.
  Этой бритвой потом брились все в нашей комнате, а позже и соседи стали захаживать. Я не отказывал никому, и вскоре она стала как общественная.
  Самое интересное, что однажды и Витька Кравцов попросил попробовать побриться моей бритвой.
- А как же трубку и жену? Да брейся на здоровье!
  Так он забил на свой Золинген, и постоянно брился моей бритвой.

  К концу учёбы фактически весь курс брился этой бритвой.
На этом радостные мажорные аккорды кантаты моей бритве «Труд Вача» заканчиваются и звучат минорные.
  После выпускного кто-то спёр мою бритву.
  Это была ужасная потеря. Сколько у меня потом перебывало бритв, не перечесть, но ни одна и в подмётки не годилась этой, моей первой.

  Ну, а нож, который нашелся в хламе от предыдущего хозяина дачи, я отчистил, наточил, сделал новую ручку из берёзового капа и каждый раз, когда беру его в руки, вспоминаю эти светлые дни моей юности и эту мою бритву «Труд Вача».

P.S.Фото из открытых источников
  19.09.2016