Несчастный случай... Приквел. Часть 1

Богородицкая крепость. Вам о чём-то говорит это словосочетание? Представляете, в нашем родном городе, в парковой зоне имени Андрея Тимофеевича Болотова некогда стояла целая КРЕПОСТЬ! Ну просто голова кругом идет! А стояла она, как говорят, прямо на месте самого дворца! Сия КРЕПОСТЬ защищала южные границы нашего государства в далеком 17 веке. А служили в ней пушкари да стрельцы. Вот где история-то! И городу нашему надо давать медаль за оборону Дикого Поля. Не верите? Давайте разбираться.

А как же было-то?

В феврале 1663 сам Государь и Великий князь Алексей Михайлович Всея Великой и Малой и Белой России Самодержец, отец Петра Пер-вого, указал построить в Дедиловском уезде ОСТРОГ да завести «де-сятинную пашню» на речках Лесной Упёрт да Вязовке. Сам, своею рукою, грамоту начертал! А кто же должен строить и пахать? Конечно же, как издавна водится, служивые – стрельцы да казаки. А над ними поставил дедиловского воеводу Демида Александровича Хомякова. Вышла рать в чисто поле, подошли к рощице березовой, а там, на речке - три холма. Облюбовали центральный, самый высокий холмик, с которого далече всего видать, дабы супостаты не подкрались. Поста-вили палатки походные да обживаться начали.

Холмик удачным оказался! С одной стороны речушка протекает Лес-ной Упёрт, с другой дорога проторена, что Муравским шляхом назы-валась, с третьей овражек с ручейком.

И только начали рыть ров и насыпать вал, а царь как будто с цепи со-рвался. Как начал слать во все близлежащие города указы! Этому вое-воде: чтобы привез овса, с другого - рожь требовал. Иным надо было холопов предоставить, и всё нужно было выполнить без всякого про-медления, а иначе на КОЛ! Демида так вообще застращал, чтоб землю пахал, а то семена привезут, а землица-то целинная! Ковылём да бурьяном заросшая. Недаром называли это место Диким полем.

Саныч даже в уныние впал! Стрельцы служивые недовольны были! Одно дело – построил крепостицу да и подрёмывай в карауле, а тут ярмо как волу на шею и пахать заставляют. Да еще беда, семена плохие привезли и не те. Крестьяне пришлые начали разбегаться да шанцевый инструмент закапывать, а то и просто в речке топить. Тяжело земелька-то целинная обрабатывается.

Вот и полетели на Москву слёзные грамотки с жалобами на долю горькую да на соседей нерадивых, что холопов негодных прислали! Всех гусей своих Демид извел на перья, за соседских взялся! Чернила-ми измызгался!

Как бы там ни было, но к лету 1663 поле-то засадили, хоть и не тем, чем хотел царь, и не такое количество десятин, но всё же героически. Первый обоз с хлебом осенью в Москву поехал. Да и вал со рвом почти окончили, а там зима наступила, попробуй, построй чего-нибудь да вырасти!

А зимой прошлись отряды литовских да татарских людей по Мурав-скому шляху, испужались служилые, не стали оборонять недостроен-ный острог, разбежались по оврагам и рощицам. Остались только че-тыре целовальника-казначея. Хомяков за голову взялся, все волосы подергал на голове подьячего! Начал жаловаться всем да пуще преж-него грамотки рассылать, с мольбами о помощи: «Мол, весной пахать надо, а людей нет». И воеводы близлежащих городов сами отправили на подмогу Демиду новых служилых стрельцов, не дожидаясь опалы царя-батюшки, на кол-то никому не хотелось…

Весной снова работа пошла, земля обрабатывалась, помог тогда Госу-дарь Демиду, направил нетчиков да драгунов. Еще недорослей подря-дил, сынов боярских – «золотую молодежь». Дабы не болтались без дела, а к службе привыкали.

Рад-то был Демид, вот дело теперь пойдет, но не тут-то было. Недо-росли боярские работать не хотят! Им бы сабелькой помахать, на рат-ном деле медальку получить, а в земле ковыряться… уж извольте….

Опять жаловаться начал Хомяков на жизнь свою тяжелую, да так хо-рошо он это делал, что царь указ направил в Ломов, чтобы крестьян ЛУЧШИХ там отобрали и направили в Дедиловский уезд на работу. Ломовские воеводы ОБРАДОВАЛИСЬ и направили через Москву более 100 семей «лучших» рабочих, да и тех московские бояре хотели оставить под Москвой, но как посмотрел на пришлых холопов воевода Домодедовский и чуть не сомлел. Пришлось крестьянам тем мы-тарствовать несколько месяцев. Еле добрались они до реки Упёрты. На работу к Демиду пришли уже калеки безодёжные да безлошадные… Надобно острог строить, а пришлось летом 1664 домишки ладить на другом берегу реки Лесной Упёрт. Назвали поселок слободой Ломовской.

Пошло дело! И крестьяне есть, и служилые со всех окрестных городов прибывают. Но радости у воеводы нет. Инструмент шанцевый ржаветь начал. Скоро осень, а хлеб убирать нечем. Опять взялся воевода за своё любимое дело – чернила изводить! Царь был твёрд и тут же ответил ему новым указом, чтобы тот построил соборную церковь да приходскую на посаде, для укрепления духа православного. И надобно бы окончить строительство острога… Еще и башню подготовить для вестового колокола…

Уборочная пора 1664 для Демида была самым тяжелым временем. Ничего он не успевал! С поля люди разбегались, хлеба родилось мало. Острог не доделан, башня не готова. Церковь не достроена. Впал он в горесть глубокую. Написал воевода царю письмо гневное. Про то, что крестьяне царские работать не хотят и ничего он не может с «пашенным заводом» сделать, и воеводы с окрестных городов ему ка-лек присылают…

Но не того ожидал Надежа Государь! Зело рассердился! Да и грамотки жалобные не один Демид кропать умел! Воеводы соседние такого про него насочиняли! Мздоимец, мол, и казнокрад. Хоть иди да топись! А еще прибыл, будь он не ладен, из столицы дьячок прокурорский с ре-визией. Вот и поехал воевода, сгорбившись, предстать пред очами яс-ными, но грозными, оставив управлять заводом пашенным и стройкой сына своего Елисея!

Как уж там Царь-батюшка увещевал холопа своего нерадивого, неиз-вестно. То ли на дыбу подвешивал, чтобы голос командный проре-зался, или на кол для выправления осанки саживал. Того нам не ведо-мо! А может, и иначе всё было. Батюшка-то Тишайшим звался в на-роде. Но вернулся Демид Александрович назад месяца через четыре, как раз к новому посеву совсем другим человеком.

Явившаяся глазам гордая стать и сильно окрепший командирский го-лос произвели сильнейшее впечатление на нерадивых трудников. По-сев 1665 прошел «по-стахановски»! Но Алексей Михайлович, как всегда, буйствовал! Захотелось ему маку да гречки, острог надо доделать, цер-ковь освятить. Целый список дел. А вот хлеб нового урожая, рожь да овёс, разрешил продать и закупить лошадей и всякую животину и птицу, для облегчения жизни холопов. Направил государь указы и в соседние города, чтобы впредь на работу служилых присылали только к Демиду Хомякову. Так и наладился пашенный завод. Внемлил Саныч государеву слову, а может, и не слову…

Летом 1665 Демид направил подчиненных острог достраивать. А из чего? Лесу-то толкового в округе нет - береза одна. Возвели какой-никакой частокол, башни подняли, да покрыть их нечем было, всю рощицу извели. Снова воеводе бумагу марать пришлось, жаловаться, да так и остановилось все строительство…

Вскоре Демиду забота объявилась. Крестьяне новые подоспели из подмосковных сел и деревень «Измайловских», да, как некоторые по-говаривают, из Калужского уезду. Указал воевода место крестьянам хорошее… на речке Упёрте около болота Иовлева. Опять служивым головная боль. Жилищные проблемы решать.

Как бы то ни было, к концу лета 1665 церковь соборная была по-строена в честь спасительницы нашей Божией Матери, на неё только и уповали. К освящению купил тогда на честно заработанные Демид, гусей новых, да и свежими перьями написал письмецо царю-батюшке, что новый острог обозвал он - Богородицким…

К осени 1665 пришлось Хомякову отряд собирать, по округе искать «потерявшихся» ратных людей и холопов беглых, да силой хлеб их заставлять обрабатывать. Управился своими силами! Помнил еще Са-ныч науку Государя, не хотелось ему второй раз на ковер ехать…

В 1666 наладился «пашенный завод». Наконец-то заработал как надо. И взялся Хомяков описывать устройство десятинной пашни. К тому моменту строительство города замерло. Острожек достроить за этот год не получалось, материала так и не было. Да и скоро страда, как всегда не будет рабочих хватать, надоело Демиду руки в чернилах пачкать. Начал Саныч потихоньку лыжи смазывать и удочки сматывать. Составил он консолидированный отчет и направился к Государю-батюшке самоотвод просить. Услышал Демида Царь-батюшка да и отпустил его на все четыре стороны. Демид прямо после посева и передал свои дела Степану Ефремовичу Неледенскому. Алексей Ми-хайлович замену принял, а Хомякову подарил дачку, недалеко от но-вого недостроенного города, что бы, не забыл он, что натворил тут, да присматривал по старой памяти.

«Подвезло» уж боярину Степану. Такой почет и доверие! Не дай бог такого никому! Взялся новый воевода обеими руками за вожжи. Нужно было к новому урожаю построить житницы. Искал дерево на по-стройку новый воевода, чуть ли не с собаками… Кое-как к концу лета нашли, а тут и лубье пришло для башен… Но пошло оно на житницы. А вот острог… острог уже начал потихоньку разваливаться. Материал-то паршивый! Да церковь под Иовлевым болотом была не достроена. А тут снова хлеб убирать пора пришла, работников опять не хватает… вот чего и боялся Демид! Видимо, когда дела Саныч передавал Ефремовичу, то и своё горе-злосчастье передал… Сел вечером воевода, лучину зажег, оточил перья и как начал письмо слезливое Государю кропать. О том, что нет у него никакого сладу с холопами, холопов не хватает, работа не спорится, достроить ничего не может… беда…

Царь-батюшка подумал-подумал, да и прислал материал для церкви Никольской, в сопровождении обоза элитных московских стрельцов «спецназовских», самого Агея Шепелева подручных! Дабы не было больше у холопов желания бегать да лоботрясничать. Да с денежками, пожалованными на укрепление хозяйства. Поселились они около острожка и назвали свой поселок слободой Стрелецкой. После этого на полях между речками Упёртой, Вязовкой и Гнилушкой порядок ус-тановился… От «спецназа» не убежишь!

Опять всё не слава богу на Диком поле. Взбунтовались казачки! На Муравский шлях погулять вышли. Отряды самого Стеньки Разина подбирались к Туле. Из близлежащих городов помещики собрали свои пожитки и укрылись в каменном Тульской Кремле. А острог Бо-городицкий уже развалившийся, прямо на пути при дороге стоит.

Пишет Степан новое письмо Государю: «Нет у меня холопа твоего, Царь-батюшка, служилых людей, башни не покрыты, не готовы мы вовсе. Чем встречать отряды бунтарские? Есть у меня четыре десятка пушкарей да чуть больше волостных крестьян из Ломовской слободы, да и те хлеб в гумне в кладях стерегут». Может, так он писал, а может, и не так, но письмо на Государя произвело сильное впечатление.

Какой указ был послан и куда, нет возможности указать, но появились в Богородицком остроге два десятка железных пушек да две сотни ка-рабинов и четыре десятка мушкетов, но этого тоже Нелединскому бы-ло мало. Тогда с «барского плеча» царь еще отряд элитный - воинов пушкарей в помощь направил. Поселены они были около слободы Ломовской и назвали свой поселок слободой Пушкарской.

К осени 1669 был кое-как окончен острог. Из чего? И как? Хотелось бы спросить у Степана Ефремовича лично. Был выкопан отход к реке, на случай осады. А тем временем казачьи отряды разгулялись во всю по Дикому полю. На Богородицкий были направлены ратные люди в помощь из Дедилова, Тулы и Коломны. Так и написано было в приказе том: «Не упустите, ребятки, многих воровских людей в дальние места». Собрал отряд боевой воевода Неледенский и начал гонять разбойничков по землям Богородицким…

В 1670 из острога ратники не разбежались! Живота не пожалели, а остановили один из разбойничьих отрядов летом. Вновь выстроенная Богородицкая темница была заполнена борзоходцами Степана Разина, семь десятков было поймано тогда. Зол был Царь русский на пов-станцев, да и приказал повесить одного из разбойников, самого зло-стного, что и было сделано. Так целых два года до самого уборочного сезона 1670-го Нелединский воевал по-настоящему, да и хорошо! По-тому что был у него отряд «спецназовский» стрелецкий да пушкари элитные! Потешились служивые!

И опять весной заработал «пашенный завод» при Богородицком ост-роге. Окончилась война. Успокоились казачки, перестали бунтовать. Отправлены были Степану Нелединскому дьяки кадастровые из Мо-сквы для того, чтобы обмерить и описать все земли близлежащие. Помогали ратные люди в этом нелегком деле. Так к концу 1671 поя-вился в степи на речках на Лесном да на Полевом Упёрте и реке Упёрте целый Богородицкий уезд. В центре же уезда был установлен город Богородицк, с деревянным острогом и с элитными защитника-ми, жившими по левую и правую сторону от него! А воевода Неле-динский был назначен по указу Разбойного приказа к сыскным делам в Тульском, Соловском, Дедиловском, Венёвском и Епифанском уездах