Становление деловой прессы

Людмила Николаевна Перцевая окончила филологический факультет Ленинградского педагогического института им. А.И. Герцена, работала в газете «Правда Севера», а затем редактором многотиражной газеты «За бокситы» в Североуральске, собственным корреспондентом свердловской областной газеты "Уральский рабочий", собкором газеты «Социалистическая индустрия»; в 1989-92 гг. – в газете «Деловой мир», в 1992-94 гг. – ответственным секретарем «Московских новостей», в 1994 г. – 1-ым заместителем главного редактора газеты «Бизнес МН», далее – редактором отдела рыночных отношений «Труда», затем работала в многотиражке «Нефтяная параллель» компании ЮКОС.
Вместе с сыном Антоном вела сайт о путешествиях LabTour.ru (www.labtour.ru/about.html), мечтала написать откровенную и пристрастную книгу о журналистах и СМИ («Четвертая власть»). Но пока пробавляется публицистическими статьями, см. например (Людмила Перцевая / Проза.ру (proza.ru)).
Интервью с Л.Н. Перцевой Михаил Классон сделал в октябре 2012 года.

– Людмила Николаевна, расскажи, пожалуйста, как в 1990-х возникала российская деловая пресса.
– Начнем с того, что она существовала и до того, ведь выходила еще в советское время газета «Экономическая жизнь», целый пул отраслевых газет и журналов, был журнал «ЭКО», который делали журналисты под руководством академика Аганбегяна. И была газета «Социалистическая индустрия», в которой публиковались блестящие публицисты Василий Селюнин, Лариса Пияшева, экономисты Гавриил Попов и Руслан Хасбулатов. Да всех именитых авторов просто не перечислить. В годы перестройки в этой газете выходила вкладка «Кооператор», журналисты-международники на своей полосе рассказывали о рыночной экономике за рубежом.
Но, к сожалению, в 1989 году газету закрыли и всем нам, работавшим в том году в «Социндустрии», пришлось задуматься, что делать дальше. Родилось несколько проектов. Дмитрий Пипко возглавил команду, которая должна была выпускать «Инженерную газету», по прямой аналогии закрывающемуся изданию. И она довольно долго и успешно выходила!
Юрий Кирпичников и его товарищи считали, что газета должна быть совсем иной, отличной от советских изданий. Впоследствии читающей публике их издание стало известно под логотипом «Деловой мир». Задумывалась она не как конкурент «Коммерсанта», а до некоторой степени аналог зарубежным деловым изданиям: с биржевыми сводками, обилием информации из компаний и фирм, новостями экономического законодательства.
Мне кажется, позже родилась идея газеты «Бизнес МН». В журнал «Народный депутат» ушла прежний редактор экономического отдела «Социндуси» Елизавета Леонтьева со своей командой. Позже именно они стояли у истоков «Российской газеты». То есть, «Российскую газету», «Деловой мир» и «Бизнес МН» создавали журналисты из «Социалистической индустрии».
Когда мы под руководством Юрия Кирпичникова (в «Социндуси» он возглавлял международный отдел) только задумывали «Деловой мир», то узнали, что аналогичный проект отрабатывают «отцы кооперации» под руководством академика Владимира Тихонова. Пилотный номер «Коммерсанта» вышел раньше, мы, матерые журналюги только посмеялись над этой листовкой и предложили им работать вместе над «Деловым миром». Они вежливо нам отказали, заявив, что будут делать «совершенно новое издание». У них были основания для уверенности, была хорошая информационная база: сын Егора Яковлева Владимир создал информационное агентство «Постфактум» (кажется, так оно называлось), должно быть были деньги, были связи, за счет чего и удалось раскрутить «Коммерсант». Отдаю должное тем, кто запускал и развивал этот проект, от того смешного пилотного номера до нынешнего «Коммерсанта» – дистанция огромного размера.
«Деловой мир» мог располагать только собственными силами бригады энтузиастов из почившей «Социалистической индустрии». Мы его начали делать «на коленке», кого-то из собкоров «Социндуси» в регионах удалось впоследствии привлечь к работе. Но главными идеологами были Евгений Панов, Юрий Кирпичников, Дмитрий Мурзин (ныне покойный). Первый номер вышел в марте 1990-го, мы верстали его в НИИ полиграфии, возьму на себя смелость утверждать, что это вообще была первая газета с компьютерной версткой.
Насколько я помню, большой умница и настоящий энтузиаст деловых СМИ Леонид Скопцов сначала ушел с Елизаветой Леонтьевой в «Народный депутат». А чуть погодя вместе с Иваном Клименко провел переговоры с «Московскими новостями» о том, что они готовы делать приложение к газете – «Бизнес МН». Разумеется, подробности замысла лучше спросить у авторов идеи, но я уверена, что и у «Бизнес МН» не было на это больших денег. Была только идея, был проект, и раскручивал его Леонид Скопцов. Это его идея – размещать на полосе небольшие, 100-строчные текстовые материалы и рядом графическое сопровождение. Поэтому не предполагались текстовые материалы на полполосы или даже на целую полосу.

– А Иван Клименко, будущий главный редактор «Бизнес МН»?
– Иван Клименко – замечательный журналист и организатор, я его очень люблю и могу говорить о нем только самые добрые слова. Он прекрасно умеет сплачивать коллектив, душевный, толковый, со Скопцовым они работали всегда вместе, он заслуженно стал главным редактором. Подозреваю, что у Леонида уже тогда были свои предпринимательские проекты, которые позже дали блестящие результаты.
Он вообще единственный из всей нашей команды журналистов-экономистов «Социндуси» стал успешным предпринимателем. Я думаю, они сами определяли, кто какую роль будет играть, не в ЦК КПСС их назначали…
Клименко и Скопцов сознательно приглашали работать в редакцию не только журналистов, но и специалистов (например, Владимира Меркулова, Михаила Классона – тебя, Ирину Скибинскую). Это люди из институтов, которые глубоко владели темой, первичной информацией и обладали деловым подходом к подаче этой информации. Это было ноу-хау газеты.

– Я позволю себе привести по поводу «ноу-хау газеты» обширную цитату из «Коммерсанта» (май 1996 года), когда возникли слухи об объединении «Делового мира» (ДМ) и «Бизнес МН» (БМН), как потом оказалось – на деньги «Сургутнефтегаза»:
“БМН создавалась и некоторое время выходила как приложение к еженедельнику «Московские новости». Однако в 1994 году между «матерью» и «дочкой» произошел полный и довольно шумный разрыв, в результате которого БМН стала самостоятельным еженедельным изданием. Впрочем, он был менее болезненным, чем в случае с ДМ, поскольку отделяющееся издание уже имело собственное юрлицо — АОЗТ «Бизнес МН». Немаловажно отметить, что в БМН изначально уделялось большое внимание проблемам ТЭКа, а после обретения газетой самостоятельности эта тема на ее полосах стала еще более звучной. Редакция стала наводить мосты для взаимовыгодного сотрудничества с энергетическими компаниями и, судя по всему, преуспела в этом. Достаточно вспомнить номера газеты, выпускавшиеся в прошлом году к собраниям акционеров РАО «Газпром», РАО «ЕЭС России», НК «ЛУКойл», НК «Сургутнефтегаз», которые полностью состояли из материалов, подготовленных в недрах компаний. Каждому ясно, что такие вещи не делаются бесплатно, как ясно и то, что подобная политика газеты вряд ли поднимает ее репутацию. В результате дальнейшее развитие событий вполне описывается пословицей «За что боролись, на то и напоролись». «Газпром» и РАО «ЕЭС» прекратили финансирование газеты еще в прошлом году, и такое же решение уже принято в «ЛУКойле»”.

– Эта цитата относится к более поздним временам, когда я уже ушла из «Бизнес МН». До 1995 года энергетические компании «лоббистские» тексты (так деликатно обозначим статьи на коммерческой основе) в «Бизнес МН» не печатали. Я наблюдала за работой газеты лет пять – и за кадром, и работая на посту первого зама редактора, это была абсолютно честная, очень информативная газета. «Коммерсант» мог позавидовать репутации этого издания. И если уж говорить о репутации, у любой газеты она на протяжении многих лет подвержена колебаниям, в зависимости от главного редактора, команды, издателя и прочих причин.
Надо сказать и еще одну важную вещь: да, компании готовят сами отчеты о своей деятельности к собраниям акционеров и размещают их в печати. А кто сегодня думает, что подобные отчеты могут или должны делать журналисты? Нонсенс!
«Бизнес МН» делали и специалисты, и журналисты, люди – увлеченные и преданные газете, учились друг у друга тому, чем каждый был силен. Кстати, рядом с Леонидом Скопцовым начинал здесь свою карьеру ныне знаменитый редактор журнала «Однако» Михаил Леонтьев. Он по образованию – социолог, у нас в «Социндусе» в содружестве с Леонидом он готовил первые материалы о забастовках шахтеров на северах. В советское время такой темы даже нельзя было представить в газете ЦК КПСС, а в конце 1980-х уже можно было об этом писать. Поработал Михаил и у меня в отделе, в газете «Деловой мир», интересно и остро писал. Я и сейчас с удовольствием читаю его журнал «Однако», слежу за выступлениями на радио и на первом канале ТВ. Есть у человека своя позиция, умеет ее защищать и отстаивать.
Разумеется, вот так за один присест нельзя проследить весь путь развития деловой прессы. До того, как пришла в «БМН», в уже сложившийся коллектив, газету со своим лицом, своими традициями, я два года поработала в «Деловом мире». Вот уж где мы пережили эпопею «сотворения» делового издания. Господи, мы не имели своей крыши, все время арендовали какие то случайные помещения, то в школе выпускали газету, то на частной квартире, то в Рыбном переулке, где-то около Правительства… Очень сложно достать было деньги на зарплату, на бумагу, компьютеры – только на верстке, сейчас вспомнить страшно, как вообще умудрялись выходить! И уверяю тебя, газета первых лет и последних со сменой хозяев, с уходом одних журналистов и приходом других отличалась просто страшно. Лихие девяностые всех перекручивали, и предпринимателей, и журналистов, перемалывали целые издания.
Со временем все три деловых издания – «Коммерсант», «Деловой мир», «Бизнес МН» были вынуждены отступить от идеологии чисто деловой прессы. Они поняли, что общество не готово воспринимать деловую информацию в сухом виде, оно нуждалось в каком-то осмыслении всего происходящего, не только в экспертной, но и в эмоциональной, политической оценке. Как тут выдержать установку «писать не больше 100 строк», у нас в «Деловом мире» были вынуждены отступить от этой концепции раньше, в «Бизнес МН» – позже.
«Коммерсант» тоже не выдержал сугубо делового характера. У него появились разделы спорта и культуры, светская хроника, ресторанная критика… Хорошо это или плохо? От нашей оценки тут ничего не зависит, газета сумела ответить на запросы общества – и состоялась. Газета сумела привлечь спонсоров (или хозяев) с хорошими средствами – и выжила. Газета сообразила, что нужен не только лапидарный стиль, но и оригинальный язык, подача – и привлекала талантливых журналистов вроде Андрея Колесникова и Натальи Геворкян из «Московских новостей». И это тоже помогло ей остаться на плаву.
«Деловой мир» не выжил, несмотря на попытки Юрия Кирпичникова продавать полосы случайным шальным миллионерам, вроде Германа Стерлигова. Думаешь, тогда было легко определить, на кого делать ставку? Тут видимо тоже чутье надо иметь….
У «Бизнес МН» имелась довольно успешная деловая репутация и развитие, поскольку он был задуман как приложение к «Московским новостям». Новой редакции дали помещения, за которые не требовалось платить, кроме издательских издержек нужно было тратиться только на зарплату. И «Бизнес МН» сразу же получил хорошую рекламу. Но это впоследствии стало причиной «размолвки» между руководством материнской газеты и приложения. Пока у руля был Лен Карпинский, с ним успешно договаривались. А когда пришел Виктор Лошак – ситуация резко поменялась.

– В 1993-м году «Бизнес МН» выходил второй, экономической тетрадкой в каждом номере «Московских новостей».
– Совершенно верно, я как раз об этом периоде и говорю. Я тогда работала в «Московских новостях» ответственным секретарем. Хорошо помню, что в 1991 году, когда пришла в газету «Московские новости», она выходила на 12 полосах, а когда уволилась, у нас было 48 полос! Мы экономическую вкладку не верстали, она делалась самостоятельно, ее вкладывали в готовый номер «Московских новостей». Я, будучи членом редактората, даже не знала, что происходит в редакции экономической вкладки, почему там вдруг ушел Клименко и редактором стал Сергей Панасенко? Он, кстати, тоже наш, из «Социндуси», именно Панасенко пригласил меня на работу в «Бизнес МН».*
* С. Панасенко сменил И. Клименко на посту главреда в мае 1993-го, Е. Чернова при этом на какое-то время «уцелела» в должности зама главреда.
В 1993-м Лен Карпинский уже сильно болел, «Московскими новостями» руководил практически Виктор Лошак. С последним у меня отношения складывались весьма сложно, и работать мне с ним просто не хотелось – чисто творчески. У него была жесткая позиция – пускать в газету только «своих». Не допускать никакого иного мнения, никаких иных рассуждений. Большой конфликт произошел из-за моего очерка о президенте Борисе Николаевиче Ельцине. Я тогда подготовила аналитический материал на целый разворот. Напомню, это были годы, когда Ельцин себе «сильно позволял». Казалось бы, человек упорно и долго шел к власти, добился своего – ну и работай, а не сиди как царь на троне! Об этом и написала. Однако в те годы Ельцина позиционировали как знамя демократии, как же можно на такую величину посягнуть?! Ну а если посягнуть нельзя – зачем тогда и демократия?
Материал был острый, доказательный, весь редакторат его прочитал и все в голос сказали: нет, мы его никогда не опубликуем. Александр Кабаков тогда восхитился: слушай, Людка, блестящий материал написала, я не ожидал от тебя, но этого никто не напечатает!
И редакция так бы и не напечатала мою статью... Но известный драматург Александр Гельман, который был в наблюдательном совете «Московских новостей», узнал об этом сюжете от секретарши. И попросил дать ему почитать очерк, после чего прибежал к Карпинскому – ты что, с ума сошел, через пять лет об этом все будут писать, а ты можешь сейчас, первым все сказать! Карпинский отвечает: хорошо, давайте напечатаем, но я рядом напишу колонку, что это личное мнение Перцевой, а мы, вся редакция – «верим и любим»!
Меня это вполне устраивало, пусть читатель судит! И очерк «Не сотвори кумира» был все-таки напечатан. После выхода статьи к нам стали приходить письма мешками, с разнообразными мнениями: от – «да как она посмела, это ведь…», до – «мы поверили, что эта перестройка навсегда, потому что стало возможно сегодня критиковать и президента».
Газета сошла на «нет» благодаря Лошаку, из-за него редакция потеряла и здание, в котором можно было газету с блеском развивать... Напомню: кроме экономического приложения «Бизнес МН» у «Московских новостей» было свое радио «Максимум», дочка холдинга. Александр Шалганов начал выпускать журнал фантастики «Если». Во всех подразделениях работали толковые увлеченные ребята. И подобная диверсификация медийного бизнеса тогда была новаторским шагом. Сейчас все это стало широко распространенным явлением: кроме печатного издания иметь свой сайт в Интернете, радио в FM-диапазоне и на средних волнах, тематические журналы. А тогда «МН» были впереди «планеты всей»! И вот вся эта компания распалась, погибла такая замечательная газета. Правда, сейчас пытаются ее возродить, но кроме имени от прежней «МН» в новом издании уже ничего нет. В одну реку нельзя войти дважды…*
* Речь идет о возобновлении выхода «Московских новостей», в ежедневном формате (а не в еженедельном, как прежде) с марта 2011-го. По сути, это был ребрендинг газеты «Время новостей»: и там, и там главным редактором оставался Владимир Гуревич. – Примеч. М. Классона
Словом, были у меня причины для «развода» с Лошаком, который сменил Лена Карпинского на посту главного редактора. Я решилась в конце 1993-го на переход в «Бизнес МН» – первым замом главного редактора, Сергея Панасенко. Сейчас уже не припомню, по какой причине, но он как-то быстро исчез, его на посту главного сменил Иван Клименко.
Такого вступления в новую должность в моей газетной практике еще не бывало: шефу надо было срочно отправиться в Милан, а мне пришлось организовывать хлопотный переезд редакции в здание «Труда».* Мы пришли посмотреть в Настасьинский переулок наши «новые апартаменты», а там в актовом зале, который нам отдавали, еще стояли ряды кресел, привинченных к полу. Москвичи хорошо представляют, что такое район Пушкинской площади, с его интенсивным дорожным движением, да еще с запретами на стоянку грузовых автомобилей – что у здания «Московских новостей», что у «Труда». У нас к тому же не было достаточно денег, чтобы нанять профессиональных грузчиков. В результате этим занимались сотрудники «Бизнес МН».
* С. Панасенко «исчез» в марте 1994 года. А в июне 1994-го в Милане проходил конгресс Всемирного газового союза, И. Клименко с Е. Черновой продолжали, по-видимому, делать ставку на некое финансирование газеты со стороны председателя правления Газпрома Рема Ивановича Вяхирева, который, между прочим, выступил в Милане с докладом. – Примеч. М. Классона

- Перетащить мебель, компьютерное оборудование, все смонтировать за две недели – это был просто подвиг коллектива! Помню, как главный редактор «Труда» Александр Потапов в ответ на мои требования поскорее освободить зал от старой мебели сказал: «Да вы все равно не будете еще полгода выпускать газету». Я ему возражаю: «Александр Серафимович, я не знаю, как вы работаете, но у меня перерыва в выпуске газеты не будет!» Перерыв, конечно, был – но ведь всего на две недели!**
** Последний номер (№22) в «Московских новостях» (Тверская, 16/2) вышел 8 июня 1994 года, а первый (№23) в «Труде» (Настасьинский пер., 4) – 22 июня. – Примеч. М. Классона

После этого Потапов стал относиться ко мне с большим уважением.
И мы действительно наладили выпуск «Бизнес МН» на новом месте, в «антисанитарных условиях», когда перегородки между отделами были устроены из шкафов. В одном закутке сидел блок Владимира Меркулова (внешнеэкономические связи) с Татьяной Исмаиловой (финансы и банки), в другом – Михаила Классона (энергетика и ресурсы), а потом еще посадили Юрия Дризе (торговля и ярмарки)… И когда Иван Клименко вернулся из-за границы, он был весьма доволен – как мы все хорошо устроили! Он умел и оказать доверие людям, и похвалить их за рвение.
Так мы пустились в самостоятельное плавание. Это был очень важный момент, поскольку именно с этим переездом газета перешла на автономное существование. Тем более что оно не было подкреплено никакими деньгами и никакими спонсорами, кроме рекламы.

– А при газете ведь существовало такое образование из газового, энергетического и нефтяных генералов как Союз экспортеров энергии (СОЭН) – вроде как спонсор?
– Совершенно верно, существовал, но генералы, входившие в СОЭН, денег газете не обещали. Союз иногда давал нам рекламу, например, на полполосы или полосу. Так же как Анатолий Чубайс иногда оплачивал площадь под «прославление приватизации». Ольга Бережная (приватизация и недвижимость) тогда бегала к нему, в Госкомимущество, брала интервью, и он это интервью оплачивал на коммерческих условиях. Но ведь это не тот базовый капитал, которым издание для своего надежного существования должно располагать. Под привлекаемые рекламные деньги нужно было дать определенное место на страницах газеты, а дальше гендиректор ЗАО «Бизнес МН» Елена Чернова распоряжалась ими.
Ни в одной газете я никогда не касалась денежных вопросов, на мне было собственно производство – планирование номеров, качество материалов, слаженная работа всех отделов, верстки, контакты с типографией. «Денежный вопрос» в то время многих портил, случались конфликты и с сотрудниками, которые пытались заведомо проплаченные статьи выдать за журналистскую работу.
Возникали у меня из-за этого конфликты, снимала тексты из номера. Кто-то сразу соглашался сдать деньги в рекламный отдел, кто-то пытался скандалить. Помню, как один из журналистов в сердцах бросил моему сыну Антону – компьютерщику: «Как вы с такой матерью живете?!». Ужасно это обидело. Но и отступать было нельзя – тут на кону и репутация газеты, и ее жизнеобеспечение. Коллектив надо было кормить.
Еще раз подчеркну: в то время «Бизнес МН» пользовалась высочайшей репутацией среди журналистского сообщества. Я об этом узнала гораздо позже, когда работала с «Финансовыми известиями». Тогдашний главный редактор этого издания Дмитрий Мурзин признавался: да мы у вас частенько брали информацию! То есть у нас печатались выжимки информации, самой достоверной и проверенной, на основе которой можно было делать газету на порядок большего объема! Хотя уже при мне начали давать материалы в «Бизнес МН» и целыми полосами. Ну, как же можно было отказать той же Ольге Бережной с полосой по приватизации, оплаченной Анатолием Чубайсом?!
В 1995 году Михаил Румер предложил мне поработать за вполне приличные деньги в американском PR-агентстве Burson-Marsteller. Оно обеспечивало в России пиар чубайсовской приватизации. Им руководили деятели из Америки и Великобритании, а пишущую команду набрали из московских журналистов.
Иван Клименко отпустил меня с полным пониманием, такой зарплаты в «Бизнес МН» мне обеспечить не могли, а у меня два сына-студента… Дальнейшее развитие и кончина этой газеты происходили уже без моего участия.

– А после Burson-Marsteller ты сразу попала в ЮКОС?
– До ЮКОСа я еще четыре года поработала в «Труде». Когда начинала в Burson-Marsteller, то узнала, что для них очень важно публиковаться и в «Труде». Тогда я пришла к главному редактору «Труда» Александру Потапову с предложением делать полосы по рыночной экономике. Поскольку заказчик отчасти эти полосы оплачивал, редактор охотно согласился на такой вариант. Так в «Труде», появился отдел рыночных отношений, а я стала его руководителем. На вполне законных основаниях наш отдел публиковал и экономические материалы, и зарабатывал для редакции рекламой. Все было бы хорошо, но тут началась эпопея с приватизацией «Труда».

– Но там существовала какая-то хитрая конструкция в виде автономной некоммерческой организации (АНО).
– Совершенно верно, сначала они придумали эту фишку, но приватизироваться им все равно пришлось.*
*Руководство газеты «Труд» во главе с Александром Потаповым вступило в завершающую стадию переговоров с кругом инвесторов и представителями трудового коллектива газеты об акционировании и приватизации Автономной некоммерческой организации (АНО) «Редакция газеты «Труд». Об этом сообщил ИА REGNUM информированный источник в редакции газеты. По его данным, менеджмент «Труда» намерен оставить в своих руках 52% акций, а 48% продать инвесторам, среди которых представители руководства называют СУАЛ-Холдинг, РАО ЕЭС, Межпромбанк, ряд нефтяных компаний.
«Труд» – последняя из массовых советских газет (после «Комсомольской правды», «Правды» и «Известий»), которая не прошла через формальную приватизацию. Газета обладает развитой корреспондентской инфраструктурой в регионах России и заграницей, стоимость ее недвижимости в Москве оценивается в десятки миллионов долларов. В последние годы тираж газеты резко упал, а главным источником дохода стали так называемые «договоры об информационном сотрудничестве».
Эксперты обращают внимание на непрозрачность экономической деятельности и фактической собственности на издание, неопределенность юридического статуса и происхождения прав газеты на недвижимость в центре Москвы, на название газеты. Неопределенными остаются отношения АНО «Редакция газеты «Труд» с ООО «Издательский дом газеты «Труд». По экспертным оценкам, именно издательский дом в наибольшей степени обременен обязательствами перед партнерами: считается, что только Газпрому ИД «Труд» должен до 37 млн. долларов, но приватизации подлежит именно не издательский дом, а АНО «Редакция газеты «Труд». – Информация за июнь 2003-го

- Поскольку у меня была репутация экономически грамотного человека, пережившего к тому же приватизацию в «Московских новостях», ко мне часто подходили сотрудники из других отделов и расспрашивали, как вообще приватизация должна проходить, как учитываются интересы каждого работающего. Насколько была сведуща в этом, я и объясняла всем: могут быть разные подходы, как делятся акции, по стажу работы, по должности, по вкладу в общее дело, но, несомненно, должны учитываться интересы каждого сотрудника.
Когда информация про эти «походы к Перцевой» дошла до Потапова, он вызвал меня к себе в кабинет и начал мне выговаривать. Я вижу, что он искренно переживает, и отвечаю ему: «Александр Серафимович, люди ко мне приходят и спрашивают, что и как. И я им объясняю, какие ко мне претензии?».
После этого прошло собрание трудового коллектива, на котором все проголосовали (поднятием рук) так, как было надо главному редактору. Ну так уж люди устроены…
Через некоторое время Потапов опять меня вызвал и заявил: «Я прекрасно понимаю, что ты все это делала не потому, что имела какую-то корысть, ты еще у нас не так много проработала, чтобы рассчитывать на ощутимую долю при приватизации «Труда».
Я резонно отвечаю, что вообще ни на какую долю не рассчитывала – всегда сама на жизнь зарабатывала, это меня вообще не напрягает.
 – Ну, в общем, работай, – «смилостивился» Потапов.
Но после этого, конечно, отношения с ним уже больше не складывались… Я еще полгода держалась на плаву, однако мой отдел ликвидировали, и меня сделали заместителем редактора экономического отдела Василия Щурова. Потом практически перестали печатать, и вскоре я уволилась.

– А чем кончилась история с приватизацией «Труда» из состояния АНО?
Вся эта история проходила уже без меня, знаю только достоверно, что далеко не все работавшие в «Труде» сотрудники получили свою долю. И довольно об этом.*
* «Труд» вступил в «коммерческие отношения» с группой Промсвязькапитал, управляющей активами Промсвязьбанка (где рулят два брата Ананьевы: Алексей – член совета директоров, и Дмитрий – его председатель). Следствием этого стало приобретение «Труда» (АНО «Редакция газеты «Труд», ЗАО «Издательство газеты «Труд» и «Рекламно-компьютерное агентство газеты «Труд») примерно за 16 млн. долл., а затем продажа новым собственником в феврале 2007-го здания редакции в Настасьинском пер. примерно за 40 млн. долл. и переселение сотрудников на ул. Правды. – Примеч. М. Классона

 
- После увольнения из «Труда» позволила себе полгода отдохнуть. Однако деньги имеют обыкновение заканчиваться. Я пошла к Михаилу Бергеру в «Сегодня», но там мне, известному журналисту, какая-то пацанка предложила: ну, попишите, а мы посмотрим…  К счастью, в начале 2000 года мне позвонил прежний знакомый по Burson-Marsteller, писатель Игорь Дуэль. Он сообщил, что НК «ЮКОС» задумал делать собственную газету, его туда пригласил давний друг Аркадий Локтев. Игорь Дуэль порекомендовал своим новым начальникам меня. На этом проекте тогда работали ребята из «Коммерсанта»: Роман Артемьев заведовал всем информационным департаментом компании, Александр Локтев (сын Аркадия) руководил отделом, а Александр Шадрин занял пост редактора газеты «Нефтяная параллель».
 Здесь очень пригодился мой опыт журналистской работы в Североуральске. Там я сначала работала в городской газете, а затем по приглашению руководства бокситового рудника с пустого места начинала выпуск многотиражки «За бокситы». И наша боевая многотиражка уже в первый год своего существования вышла в лидеры среди сорока газет Минцветмета!
После такого опыта делать отраслевую газету для рабочих мне не составило особого труда. Знать глубинку? Да я сама была из глубинки, знала, как разговаривать с людьми. В ЮКОС, как известно, входили такие предприятия как «Юганскнефтегаз», «Самаранефтегаз», Восточная НК (Томск) – около ста тысяч работников. Александр Шадрин, с «коммерсантской» выучкой, был идеальным редактором, очень скрупулезным, дотошным человеком. У него в подчинении было три сотрудника и отличный фотокор – Андрей Ткаченко. И таким составом мы умудрялись еженедельно выпускать газету большого формата. Едешь в командировку и привозишь в блокноте зарисовку, беседу с главным инженером, интервью с геологом, рассказ о каком-нибудь передовике, заметку, например, из столовой. А заодно – и собственные фотопленки, ведь фотокор может поехать только с одним сотрудником, остальные снимают сами!
  Леонид Скопцов, которого я безмерно уважаю, почитал-посмотрел «Нефтяную параллель» и договорился, чтобы ему каждый номер присылали по почте в конверте (подписки на нее, понятно, не было). Ее выписывали все другие нефтяные компании – таким же образом, в конвертах, для своих руководителей и сотрудников.  Так вот я предложила, в частности, такую форму подачи материала, как проведение рейдов по предприятиям и социальным учреждениям ЮКОСа (таковые были очень популярны в советское время) и публикацию отчетов о них. Ни Шадрин, ни Локтев понятия не имели о таком формате, но я их убедила – вы же хотели сделать «теплую», социально ориентированную газету?
 Рейдовые материалы были подготовлены в частности по рабочим столовым, по качеству новой спецовки, о том, как их на предприятиях стирали. Все это очень волновало рабочих, напрямую затрагивало их.  Рейды наши пользовались бешеным успехом. Пытались мы поднимать вопрос и о низкой заработной плате на предприятиях НК «ЮКОС», тем более что на местах зрело сильное недовольство. Локтев мне дал поручение: «Людмила Николаевна, надо чтобы наша газета как-то сняла это напряжение».  И я после командировки подготовила сухой – на одних цифрах – аналитический материал. Столько-то буровик-оператор получает, столько добавляют ему в виде премии, столько-то он платит за это, столько-то за то. Стрижет нефтяника жена, потому что в парикмахерской за это берут 200 рублей, в баню он не ходит, дорого, даже столовая, где можно пообедать по льготной цене за 30 рублей, ему не по карману, поэтому мужик берет с собой «тормозок» с хлебом и картошкой.
  Локтев почитал, головой покрутил: придраться не к чему, материал жесткий, деловой, но мы его напечатать не можем! У меня было несколько таких неопубликованных материалов, все они сохранились в личном компьютере…  В собственной компании Михаил Ходорковский умел выжимать соки из работников, и мы в его же газете уж никак не могли об этом писать. Нельзя сказать, что при таком довольствии работники сильно любили своих хозяев-олигархов.
  – Тем не менее, Ходорковский во всеуслышание заявлял, что он намерен идти в политику. В частности, «из личных доходов финансировать «Яблоко» и СПС. Учитывая, что ему принадлежит 36% акций «ЮКОСа», доходы Ходорковского в текущем году могут составить от 150 до 300 млн долларов. Объем спонсирования партий разглашаться, естественно, не будет». Это цитата из моей статьи «ЮКОС ответит за Россию» во «Времени МН» за 15 апреля 2003 года.
  – Сомневаюсь, что это была конструктивная идея, но с его политическими планами я не была знакома. Но уверена, что Владимир Путин не соперничества Ходорковского на политической ниве боялся.  Он должен был покончить с верховенством в стране «семибанкирщины», власти олигархов, добиться уплаты налогов, реального наполнения бюджета. И он переломил ситуацию, все как миленькие стали и налоги платить, и власть государственную признавать.
  – Насколько помню, Лукойл (Вагит Алекперов) выплатил тогда около 100 миллионов долларов недоимок.
  – И Норникель (Владимир Потанин) спросил: ой, а мы сколько должны? И заплатил! И все стали платить налоги. Путин благодаря посадке Ходорковского (действительно сильной фигуры) переломил ситуацию в стране. На мой взгляд, он все сделал абсолютно правильно. Он прекрасно понимал, что когда «большого ломаешь», то все остальные выстраиваются «правильно». А если бы Путин «пешку заломал», то все большие консолидировались бы против него. Я уж не говорю о том, что вина Ходорковского по части уклонения от уплаты налогов была доказана судом, и Европейский суд по правам человека был вынужден это признать.
  В результате президент сохранил государство и подчинил бизнес стране. Сейчас Путин время от времени собирает олигархов и говорит: вот в Сочи к Зимней олимпиаде 2014-го нужно сделать то-то и то-то, ну-ка, ребята, напряглись. Они тут же соглашаются: мы – это построим, а мы – это. В свое время им все богатства страны отдали за бесценок, пусть помогают!
  – Последний вопрос в нашей теперешней беседе. Как бы ты охарактеризовала тренд движения российской журналистики: от демократической – к какой? Как изменилась квалификация журналистов с конца 1980-х?
 – Могу говорить о сегодняшней журналистике только негативно. Я с уважением отношусь, скажем, к журналу «Эксперт», потому что вижу на его страницах хороший анализ, умение обращаться с фактурой. И нахожу в нем хоть какую-то информацию: по отраслям, по предприятиям. Ведь я – экономический журналист и понимаю, что за всякой политикой всегда стоит экономика.  Про телевизионную журналистику мне вообще нечего сказать – ее попросту нет.  Подписная пресса практически исчезла, люди газет не выписывают, и это, наверное, веяние времени: пока газету напечатают, доставят подписчикам – в Интернете вся информация уже есть.
 – Все печатные СМИ давно обзавелись сайтами.
 – Да, где они всю информацию оперативно и вываливают.  Но то, что раньше называлось журналистским расследованием, исчезло совсем. Приведу показательный пример: в 2011 году министр Андрей Фурсенко предложил закон о среднем образовании, по которому это среднее образование – обязательное и бесплатное, будет только по восьмой класс, а уже в девятом – только четыре бесплатных предмета, все остальные могут преподаваться лишь за отдельную плату. И СМИ на эту поразительную законодательную инициативу практически не отреагировали!  Поэтому профессиональное сообщество было вынуждено защищаться само: учитель математики Волков бьет тревогу в Интернете – да вы, учителя, знаете, к чему это приведет?! Он собирает подписи учителей, учителя собираются на какие-то собрания, поднимают родительские комитеты. Журналистов при этом общественном противодействии нет – ни на телевидении, ни в газетах!  Через какое-то время один журналист спохватывается – научный редактор «Эксперта» Александр Привалов. Как так, погодите!  Ученику седьмого класса предлагают выбрать: или он будет всю жизнь заниматься литературой (и ему к набору гуманитарных дисциплин дадут пакет бесплатных уроков – физкультура, русский, математика, искусство выживания), или же физикой (тогда он должен будет выбрать эту дисциплину, но без гуманитарных).  Фурсенко говорит: но мы же оставляем среднее образование бесплатным, чего вы забурлили? Вот это бесплатные услуги – из четырех предметов!
И где журналистика, бьющая в набат, где защита интересов общества?  Или то же самое с медицинской страховкой – с 2013 года вступает в силу практически платное медицинское обслуживание. А в СМИ – молчок про эту угрозу!  К сожалению, пресса узурпировала власть, но никак не отрабатывает ее.   

Михаил Классон, публикуя это интервью на своей страничке ЖЖ, завершил его следующим пассажем:
"В Компьютерном центре Российского государственного архива экономики летом 2021 года был сохранен «черновой вариант» беседы с Л. Перцевой, из которого она много чего выбросила откровенного при согласовании сего, «приглаженного варианта». Наши споры по поводу этого приведены в переписке по электронной почте – тогда же в октябре 2012 года, см. конец беседы. Надеюсь, что «черновой вариант» (папка «Классоны» или же «Фонд 9508») поможет будущим исследователям лучше понять атмосферу, нравы, отношения и все такое, существовавшие в российской «деловой прессе» и во власти".

Меня это очень изумило, поскольку ни с каким госархивом я ничего не согласовывала и этот "приглаженный вариант" не читала. Кто его "гладил" и зачем - не представляю, так как все эти ответы на вопросы Михаила никаких особых разоблачений не носят, ни чьей репутации не порочат.
А вспомнить, чем жила почти полвека - разумеется, очень интересно! Поэтому помещу это интервью на своей странице ПРОЗЫ, с полным правом авторства.