Созвездие Гончих Псов. Охота на слова

Лет за десять до моего рождения Константин Паустовский написал небольшую повесть «Созвездие Гончих Псов» о жизни и спорах небольшой группы астрономов в горной обсерватории, оторванной от мира десятками километров. Как-то ночью в своей дюссельдорфской квартире я вспомнил об этой повести. Книгу принёс из библиотеки мой брат и в тот же вечер начал читать её вслух, а мы с мамой слушали. Помню, что я спросил, почему такие странные имена, на что брат ответил, что действие происходит в Испании. А ещё вспомнил, что там шёл разговор о солнце, которое затухает. Потом я сам брал эту книгу, сам читал. Но забылось всё, а вот сейчас начинаю понимать, что книга писалась на фоне войны республиканской Испании против фашизма. Победил фашизм, и Константин Паустовский передавал предчувствие большой войны, потому и столь запоминающийся образ затухающего солнца.

Слава глобальным сетям, мировому интернету. Я и обложку книги нашёл, и текст повести, и те строки о затухающем солнце. Пять коротких абзацев.



«Мэро любил поговорить с садовником. В горной обсерватории жило всего восемь человек. До ближайшего городка было тридцать километров каменистой трудной дороги. Товарищи Мэро — астрономы — отличались молчаливостью. Они разговаривали редко, — все, что можно рассказать, уже было рассказано. Они избегали расспросов и делали вид, что поглощены вычислениями. Старуха Тереза — тоже молчаливая и суровая — готовила астрономам скромный обед. С каждым месяцем обед в одни и те же часы, в обществе одних и тех же людей становился все тягостнее. С каждым годом все крепче овладевала людьми привычка к одиночеству. Тишина была так постоянна, что даже случайно прочитанные книги Мэро воспринимал как шум. Читая книгу, он, конечно, не слышал никаких звуков, но живо представлял их себе и сердился тем сильнее, чем больше было в книге сутолоки и громких разговоров.

— Какая крикливая книга! — говорил он, и морщился. — В ней люди невыносимо орут, спорят.  Плачут… Нет сил разобраться в этом вопле.

Слух его за несколько лет жизни в обсерватории очень окреп. Он слышал много звуков, которых раньше не замечал. Они были однообразны. Ветер посвистывал в проволочных канатах, поддерживающих мачту; на ней по праздничным дням подымали флаг. Тогда прибавлялся еще один звук — веселое хлопанье флага. Оно вызывало воспоминания о праздниках в детстве, когда их городок так шумел от флагов, что у бабушки Мэро начиналась мигрень.

В детстве было много солнца, гораздо больше, чем теперь, и солнце тогда было совсем иное — очень яркое, огромное, занимавшее полнеба.

— Мне кажется, — говорил Мэро садовнику, — что солнце остывает на наших глазах. Свет уже не тот, да, не тот, как будто его закрыли пыльным стеклом.
Садовник соглашался со всем, — не ему было спорить с таким ученым человеком, как Мэро.»



Крошечный эпизод затмил всё остальное.

Гончие Псы (лат. Canes Venatici) — созвездие северного полушария неба. На карте звёздного неба я нахожу это созвездие сразу. По-немецки это   Jagdhunde (Охотничьи собаки).  Площадь 465,2 квадратного градуса, 57 звёзд, видимых невооружённым глазом. Но на реальном звёздном небе не вижу, да и в современных условиях делается всё, чтобы люди не смотрели на звёзды, не увлекались реальной астрономией.

Говорят, что кабаны и свиньи та устроены, что неба не видят. И людей теориями Чарльза Дарвина сперва привязали к обезьянам, а теперь, похоже, к свиньям. А будущее рисуют таким, что над крупнейшими мегаполисами включат искусственное солнце. А пока этого нет, наилучшие условия видимости в марте—апреле. И смотреть можно на всей территории России.


Ярчайшая звезда созвездия — ; Гончих Псов имеет собственное название «Сердце Карла» в память об отменённом созвездии «Сердце Карла», говорят,  на старых звёздных картах так называлась одна из двойных звёзд.  А ещё астрономы считают, что именно в этом созвездии скопилось много галактик. Потому для многих эта точка звёздного неба особенно привлекательна. (Следите за руками фальсификаторов прошлого: одна история удалена, другая подсунута).

В качестве нового созвездия Гончих Псов понятие ввёл Ян Гевелий (1611 —  1687, нем. Johannes Hevel, польск. Jan Heweliusz),  польский астроном, конструктор телескопов, градоначальник Гданьска. Ученик Петера Крюгера. Член Лондонского королевского общества (1664).

 В небесном атласе «Уранография», изданном в 1690 году, Гевелий изобразил созвездие в виде двух собак (Астерона и Хары), которых Волопас натравливает на Большую Медведицу.

Интересные фантазии на тему созвездия Гончих Псов оставил поэт Эдуард Асадов. Похоже, повесть Константина Паустовского он прочитал ещё в юности. Повесть написана в Ялте. 

Эдуард Асадов писал стихи с  восьмилетнего возраста, был пионером, комсомольцем,  учился в 38-й московской школе, которую закончил в 1941 году за неделю до начала большой войны. Асадов ушёл добровольцем на фронт, был наводчиком миномёта, потом помощником командира батареи «Катюш» на Северо-Кавказском и 4-м Украинском фронтах. Воевал на Ленинградском фронте. А потом в Крыму. В боях за Севастополь под Бельбеком в ночь с 3 на 4 мая 1944 года получил тяжелейшее ранение осколком снаряда в лицо. Теряя сознание, он довёл грузовой автомобиль с боеприпасами до артиллерийской батареи. 60 лет из 81 он прожил во тьме, только  вспоминая и солнце, и звёзды, и зелень свежей листвы.

Созвездие Гончих Псов, его расположение на карте звёздного неба он мог «видеть» только с чужих слов, но стихи полны оптимизма, и веры в победу добра.


Созвездие Гончих Псов

Эдуард Асадов

Мимо созвездия Девы,
Созвездий Льва и Весов
Несется по темному небу
Созвездие Гончих Псов.

Клубится, шурша по следу их,
Космическая пурга.
Комету ль они преследуют?
Иль гонят во тьме врага?

Я видел их тени тугие
Сквозь дымку мальчишьих снов,
И были они как живые,
К тому же слова какие:
«Созвездие Гончих Псов»!

Детство прошло, умчалось,
Растаяло без следа,
А песня в душе осталась,
И, кажется, навсегда.

Несется собачья стая
Мильоны веков вперед.
И я, как в детстве, гадаю:
Куда они? Кто их ждет?

Какая их гонит тайна
Средь стужи и тишины?
А вдруг они там отчаянно
Ищут во тьме хозяина,
С которым разлучены?

Он добрый, веселый, звездный,
Но с очень дальних времен
Где-то во мгле морозной
Чудищами пленен.

В безбрежье миров и столетий,
Где не был ни звук, ни взгляд,
Он к черной гигантской планете
Магнитным кольцом прижат.

Там странные измерения:
Сто верст — только малый шаг,
Столетье — одно мгновение,
А озеро — жидкий мрак…

Чудища, плавая в реках,
И после, сушась на скале,
Звездного человека
Держат в пещерной мгле.

Столапые электриды —
В каждой лапище — мозг,
Внушают ему, чтоб выдал
Он все, что когда-то видел,
А главное — тайну звезд!

Как они загораются,
Стужу гоня с планет?
Чем они остужаются?
Как погасить их свет?

Так, молча и некрасиво,
Жуя студенистую тьму,
Волю свою терпеливо
Они внушают ему.

А он не дает ответа.
И только упрямое: SOS!
С черной, как мрак, планеты
Шлет светлому миру звезд!
Зов по вселенной несется,

И все, что хоть где-то живет,
Говорит: — Високосный год. —
Или: — Год активного солнца.
И только в бездонном мраке,
Где нет ни ночей, ни дней,
Огненные собаки
Мчатся еще быстрей!

Все ярче глаза сверкают,
Струной напряглись хребты,
И жаркие искры роняют
Пламенные хвосты.

Вселенная бьет клубами
Космической пыли в грудь,
И тонко звенит под когтями
Серебряный Млечный Путь…

Но сквозь века и пространства
Домчат они и найдут
Планету Черного Царства
И чудищ перегрызут.

Лапы — на плечи хозяину,
И звездный вздохнет человек.
Вот она, главная тайна,
Основа всего мирозданья:
В любви при любом испытанье
И преданности навек!

Невзгодам конец! Победа!
Гремите, звезд бубенцы.
Пусть волны тепла и света
Помчатся во все концы!

И вправо помчат и влево,
Неся серебристый гам.
И радостно вскрикнет Дева,
Поверить боясь вестям!

Рукою за сердце схватится,
Щекою прильнет к Тельцу,
И звездные слезы покатятся
По вспыхнувшему лицу!

Фантазия? Пусть! Я знаю!
И все-таки с детских лет
Я верю в упрямую стаю,
Что мчится за другом вслед!

Спадает с души все бренное,
Истории бьют часы,
Звенит серебром вселенная,
Летят по вселенной псы…

Горят причудливо краски,
И, как ни мудра голова,
Вы все-таки верьте сказке.
Сказка всегда права!

Хочу сделать одно лишь уточнение.  Эдуард Асадов вспоминает год активного солнца, високосный год. Скорее всего,  это 1956 – 1957 годы, когда подъём солнечной активности был невиданным, а надеждами было наполнено каждое доброе сердце. Опубликовано стихотворение в 1976 году, когда наблюдался самый глубокий спад активности солнца и крушение многих надежд. А у Асадова хватало энергии для поддержки общественной активности на высоком уровне.

И ещё одно замечание в целом от себя. Не зря ведь говорят, что история человечества записана на картах звёздного неба. А после Великой смуты в Московии – центре Великой империи – началось переписывание истории. И поляк Ян Гевелий, родившийся в период смуты, вовремя подсуетился и предложил новым хозяевам Европы добрую услугу: Гончие Псы на карте звёздного неба травят Большую русскую Медведицу. Вот где надо искать истоки польской русофобии. И это не осталось незамеченным. В 1664 году его приняли членом Лондонского королевского общества.