У Черных Скал

Звонок от Саши М. –Мы договаривались сходить к Черным скалам. Я завтра меняюсь. Послезавтра могу сходить на два дня. Как ты?
-Жара стоит неимоверная. Если идти, то выезжать первым автобусом. По холодку и без пыли надо пройти по дороге.
-Далеко идти?
-Примерно так же, как до Красных скал. Но путь по берегу сложнее. Бери бутылки три с водой. Там воды нет. Надо будет много пить чая. Иначе может наступить обезвоживание. Давай, завтра вечером еще созвонимся.
-Договорились.
И вот мы идем той же дорогой, что шли несколько дней назад к Красным скалам.
-Я ведь еще раз сходил к Красным скалам. С дочерью.
-Что, приехали из Германии?
-Нет. Те уже не приедут. Со старшей ходил. Показал ей батарею. То же возмущалась, как и ты. Дикие, сказала, мы.
-Правильно. Дикие! Над африканцами смеялись, когда те разбирали рельсы на металлом. Сами одичали еще больше. Как можно было такое чудо-сооружение разобрать и продать, как металлом?! Дикость! Не хочу больше туда заходить.
-Когда мы возвращались с Красных скал по этой же дороге, я обнаружил небольшой водоем. Он оброс камышом, ряской, красивыми цветами и травами. Интересное место. Только его надо фотографировать без солнечного освещения. Я отснял, конечно, но контрастность сильная. Такой водоем лучше всего снимать либо рано утром, либо поздно вечером, либо в тумане. Тогда на снимке будет загадочность. Сейчас опять на небе ни облачка. Но все равно поснимаем.
-Далеко этот водоем?
-Нет. У перевала на бухту Прогулочную. Почти напротив дороги, по которой мы пойдем к Черным скалам.
Подошли к водоему. Он полностью в солнечном освещении.
-Красивое место!- оценил Саша.
-Хоть бы одно облачко на небе. Ладно. Все равно сделаю несколько снимков. Сейчас солнце с другой стороны освещает водоем. На обратном пути может быть повезет.
Полазив вокруг водоема, и сделав с десяток снимков, пошли по дороге к Черным скалам.
-Куда эта дорога?
-К базе отдыха и к пограничникам. Чуть дальше она раздваивается. Одна уходит к базе отдыха, вторая к  пограничникам.
-Смотри, и тут много лилий. Весь лес красный от лилий.
-Я такого количества цветов никогда раньше не видел, как в этом году.
-Перед войной.
-Это что, примета такая?
-Нет. Я это так брякнул.
-Свожу тебя к одному красивому месту.
-Какому?
-Пока говорить не буду.
Перед крутым перевалом одна, хорошо наезженная уходит прямо. Это к базе отдыха. Вторая лесная- к мысу, разделяющему бухту Тунгус на две бухты. Идем по лесной дороге. Минут через пятнадцать поднимаемся на вершину мыса.
-Что это за сооружение?- удивился Саша.
-Это большой телескоп. С помощью его артиллеристы производили расчет, затем передавали данные на батарею и те палили по кораблю.
-И что? Топили корабли?
-Японцы, зная о нашей береговой обороне, не решились воевать с нами. Разве можно пробить такие сооружения!
-Да. Красивое здесь место.
-Мы будем ночевать вон под той красивой скалой, но только на той стороне.- показал я Саше на оконечность мыса Тунгус.
-А где Черные скалы?
-На той стороне хребта. Мы сейчас вернемся к дороге, которая идет к базе отдыха. Поднимемся на перевал, и сразу же выходим на тропу. По ней спускаемся к морю. Дальше идем по берегу к Черным скалам.
-Слева тоже мыс Тунгус?
-Нет. Это мыс Лихачева.
-Ты был там?
-Много раз. Месяц назад ходил туда. Там с той стороны много интересных скал. Вот там никогда никого не видел. Место почти непроходимое. Много непроходов. Все время надо лезть по скалам. Но стоит того. На вершине мыса стоит маяк. Вид с него красивый на мыс Средний. За мысом Среднем большая бухта. Необитаемая. К ней не пройти ни от бухты Попова, ни от мыса Среднего.
-Ты проходил?
-Да вот, месяц назад последний раз проходил. Шел весь день. От Южного шагал по дороге к бухте Тунгус. Далее по берегу. Огибал мыс Лихачева. Далее- по скалам. Поднялся к маяку. Оттуда сделал несколько снимков. Опять спустился. Прошел мыс Средний. За ним дикую бухту. Потом преодолел мыс Попова. За ним прошел по бухте Попова. Поднялся на вершину хребта, где когда-то стояла вышка пограничников. С нее самый красивый вид на побережье, на остров Лисий и на сопку Сестра. Далее по хребту дошел до бухты Мусатова. Оттуда к автобусной остановке. Вот такой был однодневный поход.
-Я на такое, наверное, не способен.
-Да и я вымотался так, что едва добрел до остановки. Тогда еще не так жарко было идти. Цветов пионов и ясенец было много. Никогда такого количества цветов пионов не видел.
Сделав несколько снимков бухты Тунгус и мысов этой бухты, пошли  обратно.
-Это что за здание?- показал Саша на развалины какого-то сооружения, которые стояли в лесу.
-Не знаю. Не был там.
-Давай зайдем. Интересно.
Спустились к зданию. Когда подходили к коридору, который не имел двери, из него стремительно выскочила стая диких собак. Если бы собаки напали на нас, то нам бы было несдобровать. Я даже слегка испугался.
-Хорошо, что нас двое. На одного бы напали.
-Да, ты что?!
-Я лет десять-пятнадцать назад ходил к мысу Тунгус. К той красивой скале, где заканчивается мыс. Шел по вершине хребта. Ко мне подбежали три собаки. Стали набрасываться с лаем. Где-то ниже в бухте отозвались еще несколько собак. Я на всякий случай залез на дерево. Через две-три минуты к этим трем подбежала целая свора собак. Не меньше двадцати. Все здоровые. Страшные. Злобные. Начали меня облаивать яростно. Больше часа сидел на дереве. Люди здесь не бывают. Поздняя осень. Будничный день. Где-то внизу раздался лай собак. Вся эта свора ломанулась на их лай. Я по быстрому слез и бегом к базе отдыха. Успел добежать. Могли и загрызть. С тех пор стал носить с собой фальшфейер.
-И сейчас взял?
-Всегда лежит в сумке с фотоаппаратом.
-Это те собаки, которые на тебя напали?
-Откуда же мне знать? У них что, на мордах написано.
Саша рассмеялся.- Интересно, чем они питаются?
-Ночью в город выходят к помойкам. Видел много раз собак у помоек. Роются не хуже бомжей. Все кульки переворачивают. Даже много раз видел, как в одном баке собаки роются, а в другом бомж.
-Надо было сфотографировать.
-Не было с собой фотоаппарата.
Тропа подвела к крутому спуску. Здесь остановились. На пляже было много отдыхающих.
-Это с базы отдыха. Для них сделана лестница. Нам придется потрудится. К счастью, оказалась веревка.
-Не было раньше веревки. Все время поднимался и спускался по этому крутяку.
-Почему не по лестнице?
-Обходить долго этот овраг. Наш путь с тобой туда. Показал я Саше рукой на юг.
-Где Черные скалы?
-За тем дальним мыском. Там начинается район Черных скал.
-Спускаемся?
-Давай.
-Это здесь ты зимой ходил на закат?
-Да. Как раз до того мыска, где начинаются Черные скалы. Увидишь, почему.
Когда шли по берегу, показал Сашке на камни.
-Они зимой замерзают. Наступишь на камень, и тут же падаешь, как подкошенный. Так однажды я выбил своей же палкой четыре зуба. Хорошо, что еще остался жив. Обратно всегда идешь по темноте. Ночью. Каждый шаг делаешь ощупью.
-Я на такое не способен. Никакие снимки мне не нужны.-категорично заявил Саша.
Через полчаса подошли к мыску, то есть к началу Черных скал.
-Вот эти скалы, что уходят в море, к январю-февралю обмерзают. Зимой всегда штормит. Скалы превращаются порой в замки. Именно на закате они освещаются малиновым светом. И шуга освещается. Когда большая волна, то это красивое зрелище.
-Ты это отснял?
-Да. Однажды мне повезло. Был красивый закат. Вот за этой скалой я прятался от ветра. Стоял тут порой больше часа. Всегда брал с собой еще одну куртку, штаны утепленные, непробиваемые ветром, меховые шапку и рукавицы, чуни рыбацкие термос с чаем. Рюкзак с фотоаппаратурой получался 25 килограмм. Здесь за скалой и переодевался. Точнее, надевал на себя все теплое.
-Нет. Мне такой ценой снимки не нужны.
-К автобусной остановке приходил едва живой.
-Никто не подбрасывал до города? Я всегда подбирал людей, когда ехал за городом.
-Наоборот. Я всегда, как только увижу свет машины, заходил в лес и прятался. Тогда бандиты зверствовали. Могли ограбить. Фотоаппаратуры у меня с собой было на 300 тысяч рублей. Бандитов боялся хуже, чем диких собак. Если бы у меня была машина, то я бы сюда ездил каждый вечер. Здесь можно было сделать уникальнейшие снимки. Дальше Саша нам придется хорошо потрудиться. Здесь с десяток небольших бухточек, но в каждую можно попасть только перелезая через скалы.
Пройдя несколько небольших бухточек, попали в самую большую на этом пути бухту. С нее проглядывалась пирамидальная белая скала- конечная точка мыса Тунгус.
-Это Саша- Малый Кайлас. Только Приморский. Красивая скала?
-Да. Никогда такой скалы не видел.
-И не найдешь в Приморье больше такого чуда. К этому месту я ходил зимой несколько раз, чтобы отснять ее в снегу.
-Отснял?
-Нет. Ветер за час-два сбивает с нее снег. Еще преодолеть несколько скальных хребтов и мы у Малого Кайласа.
-Около нее есть бухта?
-Да. Небольшая. Красивая. Там мы и станем.
-А дрова там есть?
-Видишь, сколько море набрасывает плавника. Думаю, что есть.
-Когда подошли к скале Малый Кайлас, то есть к оконечности мыса Тунгус, Саша произнес: -Теперь я понимаю, почему сюда не ходят люди. На вершине этой скалы ты был?
-Да. Однажды лазил по-дурости. Залез с большим трудом, а обратно не знал, как спускаться. Хорошо ходил с опытными туристами-альпинистами. Они снизу комментировали мне, на какой камень опираться ногой или хвататься. Больше в жизни туда не полезу.
-Зачем полез?
-С вершины сделал снимок всего района Черных скал.
- Хороший снимок?
-Да.
 -И, конечно, пленка на даче?
-Да. Сейчас все равно в Находке не сканируют пленку. Нет такой аппаратуры. Только, говорят, во Владике есть. Да и дорого это сканирование. Один снимок до ста рублей. Проще просто печатать с пленки.
-Обязательно найди мне эти пленки с Черными скалами и с закатом. Я сделаю себе фотографии большие.
-Купаемся?
-В первую очередь.
Покупавшись, разожгли костер. Благо плавника было на берегу достаточно.
-Смотри, Саша, какой здесь был шторм в прошлом году. Тот, что наделал бед в Находке. Видишь, куда забросило палки. Чуть ли не на ту сторону. Бухта здесь узкая. Вода разгонялась, как в трубе.
-Видел я на Золоторях, что там натворил шторм. Смыло многие  строения. Даже гаражи лодочные металлические перевернуло. Камнями пляж завалило.
После перекуса, поставили палатки. Сели в тени за большим камнем.
-Взял что-нибудь почитать?
-Я как-то на днях стал искать справочник Растительного мира по Приморскому краю. Их у меня книг пять разных. Большая часть книг лежат валом в шкафах. Стал рыться. Обнаружил несколько амбарных книг. Думал, что это мои дневники. Я раньше писал в амбарные книги. Знакомая кладовщица дала мне с десяток этих книг. Половину я отдал Валентину Семененко. Стал смотреть эти амбарные книги, а оказалось они Валентина. В них темы по его занятиям с учениками. Вот одну амбарную книгу его я взял. Тема «Агни-Йога о психической защите». Это была его любимая тема. Ты ее слушал?
-Не помню. Все перемешалось в голове. Да и время уже много прошло с тех пор, когда я с ним ходил в походы.
-Я просмотрел эту тетрадь. Представил, какой он труд совершил, читая книги Живой Этики. Надо было прочитать все книги Агни-Йоги. Выписать необходимое.
-Что еще ему надо было делать ночами?! Он спал всего четыре часа в сутки. В походах, так я вообще не видел, чтобы он спал. Все сидел у костра.
-Он сидя мог спать. Дремать. Я это замечал. В палатку ложился редко. Только когда дождь начинался. Ну, что, почитать?
-Конечно. Мне нужна защита психическая.
-«Во имя Мое иди в жизни, и победишь тьму.
-Не злословьте и не проклинайте, ибо град проклятий больно бьет голову сказавшего их.
Нужно прощать людям непонимание.
Желая другим зло, сами угасают.
Желайте много врагов, но не делайте их. Не делайте врагов- завет всем».
-Как это желать себе врагов?
-Дальше поймешь. «Хула и похищение опрокинут на тебя молнию.
Главное- уничтожить бациллы низких мыслей.
В лучшие времена жречества были избраны слова: «Адонай, Истар, Аллилуйя и Оум». Конечно, практическая сила не в самих словах, но в создании волны. Дело в том, что иногда по призыву духа можно создать полезную волну. Но привычки подобны омертвению, и даже сильное средство перестает действовать.
Преступна беззаботность мира: Неужели не замечают опасности? Языки пламени обозначают надвигающуюся бурю духа, но люди не хотят понять Наш сигнал.
Удивительно, как разрушается мир! Разрушители и разрушаемые сметены будут.
Теперь только запомните, что в случае опасности вы должны опоясать себя сознанием личной неуязвимости и затем посылать сознание навстречу Моему Лучу. Мысленно представить, как искра ваша бежит к Моему току.
Помочь решимости может лишь красота».
-Потому-то ты и бегаешь, рискуешь здоровьем, даже жизнью в поисках красоты.
-Об оккультном убийстве. Незримых убийств несравненно больше, нежели кровавых. По ненависти, по невежеству, из страха люди сеют отравленные стрелы, сила которых бывает велика. Одно из лучших средств защиты-  понятие оккультного круга.
-Как это?
-Не знаю. Может быть, дальше будет написано. «Если каждая поездка заставляет вас писать духовное завещание и перемена труда делает вас несчастным, значит, надо принять лекарство. Следует тогда предписать самые опасные поездки и назначить смену самого разнообразного труда. Разовьется мужество и находчивость, ибо первопричина- страх».
-Как это верно! Я страшно боялся сменить свою работу крановщика на преподавателя физкультуры в училище. Потом страх прошел. Если бы не директор, то я бы еще сейчас там работал. Устроил в спортивном зале по вечерам пьянки. Я был против. Ученики видели это ****ство. Пришлось вернуться на кран.
-Читаю дальше. «Зародыш чувства собственности тоже страх. Хотя бы чем-нибудь прикрепиться к земле. Точно жалкая лачуга может явиться достаточным якорем для духа! Потому отменим страх. С ним уйдет собственность и скука.
Весь мир делится по границе личного и общего блага. Если мы действуем в сфере общего блага искренними помыслами, то за нами стоит весь резервуар космических накоплений. Предают, клевещут и оскорбляют носителей Общего Блага, но не завидна доля этих опаляющих огней.
Уныние есть враг каждого совершенствования. Без подвига нет пути.
Мудро посылать слово- не тронь! Именно эта формула заключает в себе наименее обратный удар. Это, именно, древняя заградительная формула. Всякая злобная посылка непрактична.
Тело устремленное нельзя уколоть или разбить. Устремление в движении достигает законности и, становясь законом, оно делается неостанавливаемо, ибо входит в ритм Космоса. Только устремлением победите.
Учения подобны веревке спасательной в горах. Учитель является с момента зажжения духа. С тех пор Учитель неразрывен с учеником.
Сердце Учителя живет подвигом. У Него нет страха, и слова «боюсь» нет в Его словаре.
О одиночестве. Это оплот верности, ибо одиночеству ничто не изменит.
В жизни не прикасайся к людям с потухшим сознанием. Неразвитость сознания не так заразительна, как сознание потухшее. Нельзя напитать извне пропасть невежественного сознания. Именно эти люди бесполезно выпивают энергию. После них непомерна усталость.
Не преувеличиваю, каждая минута неблагополучна, но и привыкнуть к этому постоянному неблагополучию нельзя, иначе потеряется сторожевая чуткость.
Мы не должны забывать, что враг той самой враждой уже связан с нами. В этой связи заключается слабость врага. Ненавидя нас, враг начинает наполнять существо свое нашим представлением. Враг приковывает сознание к нам и часто кончает простым подражателем, в чем, конечно, никогда не сознается.
Поединки безумны. Нет случаев. Когда драка может разрешить спор.
Отрицатель не только готов защищать свое невежество, но он мечтает окружить все человечество стеною ужаса. Где же первопричина эгоизма? Человек, сеющий ужас, сам безумно боится. В отрицателе сидит не только невежество, но и низкий страх. Эгоист, прежде всего, недопускает. В знании конец страха.
Как можно чувствовать себя наиболее защищенным? Только установив ближайшую связь с Учителем.
Ужас смерти есть самое страшное самосудие.
Ужасная болезнь- самомнение и подозрительность. Первое порождает тупость и невежество, из второго истекает ложь и предательство.
Каждое ложное обвинение, подозрение и утверждение немедленно отягощает пославшего.
Ритм правды, как несокрушимая твердыня.
Дух Тьмы мыслил: «Как еще крепче привязать человека к земле? Нужно ограничить часы одиночества. Не следует людям оставаться одним. Снабжу их отражением, и пусть привыкают к своему облику». Слуги тьмы принесли людям зеркало.
Учение есть указ жизни, приложенный к каждой потребности.
Скажу о раздражении. Этот червь, прикрытый улыбкою и учтивостью, не перестанет точить ауру. Вред его подползает под все дела. Когда оно кровавым комком закладывает уши, разве слышит тогда человек? Когда мутнеет глаз, разве видит тогда человек? Когда завеса опускается на сознание, где же тогда приобретение?
Рост сознания есть самое существенное основание для движения вперед.
Изворотливость и находчивость –совершенно разные свойства. Изворотливость- защита, лукавство, окаменение. Находчивость- будущее, движение, преданность. Явление изворотливости вызывает отвращение.
Слышали ли вы, чтобы йог был растерзан зверями? Не было такого случая, ибо против щита Тероса не дерзнет ни одно животное, в котором есть доля инстинкта. Йог не убивает животного по своей воле, но злая воля разбивается о щит Тероса.
Страх не совместим с подвигом. Опять нужно у казать, что страх не есть осторожность.
Самая лучшая защита не только от болезней, но и отъявлений вражеских, всегда будет сознательное применение психической энергии. Развитие ее есть самая насущная задача человечества. Не говорю о йогах, но каждый, развивающий психическую энергию, будет защищен ею. Народ боится затрагивать человека, обладающего особыми силами.
Страх и колебание- запруды для духа. 
Когда человек стал игрушкой рока, тогда он сам избрал  свою судьбу. Когда человек явил подчинение устремлениям к собственности, то эго самости затмило развитие. Ведь человек стал рабом темных сил, потому меч очищения неминуем.
Когда Владыка живет в сердце, то волос не упадет с головы.
Бойтесь ядовитых мыслей, ни  одна из них не пропадет. Без следа.
Весь мир делится на черных и белых. Одни служат сознательно, другие- по свойству природы, и третьи представляют студенистую массу, не пригодную ни к чему. Черная ложа сильна, ибо для борьбы со Светом нужен мощный потенциал. С Нами им трудно бороться, но, в случае отделения мышления ученика, они могут  вредить. Вообще следует смотреть на Мои Указы как на советы неотложные, пора понять, что даю Учение не на сон грядущий, но для насыщения всей жизни. Желающие победить должны примкнуть плотно к щиту, их укрывающему, к Иерархии, только так можно победить.
После избрания Владыки и Гуру не может быть отступления, путь лишь вперед; и рано или поздно, легко или трудно, придете к Учителю. Когда черные окружат вас и замкнут круг свой, останется лишь путь кверху, к Владыке. Тогда почуете, что Владыка не где-то далеко, но нить серебряная над вами, только руку протянуть! Нужно ощущать Владыку и Гуру в сердце!
Каждая неуверенность в Свете открывает вход тьме. Мысль о Свете является ликом Владыки.
Если бы люди всегда помнили, что они ходят по краю пропасти! Ведь так оно и есть. Они могут быть снесены в любой момент удачным или неудачным оборотом. Время грозное, но прекрасное. Время завершения и строительства. Время высшего напряжения и земной битвы. Время, слагающее великую страницу и складывающее великое будущее! Потому враги так безумствуют, что Высший Закон входит в жизнь.
Удумать предательство- значит совершить явленную половину, ибо уже отравленная оболочка воспримет даже малейшее. Поистине, мысленные отравления больше вредят, нежели наркотики. Как можно избежать вреда посланных мыслей? Один и тот же совет- напрячь устремление к Владыке, по этому направлению можно получить всякий иммунитет. Упрямство и черная ложа будут всячески отстранять мысли об Иерархии, хотя у них самих очень развито подчинение, но они хранят это для себя, зная непреложность этого закона.
Стать на стороне Света- значит идти с Нами под знаменем Иерархии; идти с тьмою- значит идти под бременем явленного черного знамени. Потому только чистое устремление к Иерархии даст правильное решение, так Мы побеждаем.
Легкомыслие недалеко ночует от предательства.
Никогда ничего великое не созидалось среди благополучия. Давно твержу о благословенных препятствиях, но мало кто любит борьбу в подвиге. Успокоение непригодно для Иерарха.
Сила, идущая на благо, всегда умножается в пространстве, и получается связь с высшими сферами. Но сила, идущая от зла, становится бумерангом.
Так каждая мысль, которая привлекается к Свету, влечет за собою светлое излучение, но зараженная стрела может вонзиться в темя пославшего.
Конечно, каждый получает Учителя по сознанию.
Забывчивость, рассеянность, двойственность, любопытство принадлежат  несовершенствам, которые следует искоренять. Любое из них можно признать как предательство, ибо из них родится самое низкое. Нужно понять, как неизбежны последствия их для самого себя. Малое сознание тонет в ошибках и особенно идет ко дну, пытаясь  оправдаться, иначе говоря, солгать самому себе. Главный пробный камень будет сознанием- нет ли предательства?
Сожалеем получившего обратный удар, который по закону удесятеряется.
    Стремление людей всегда измеряется их служением Свету или тьме. По этому можно судить об их назначении в жизни. Так, хуже всего- половинчатость мышления и половинчатое устремление. Разрушители всегда только строят на половинчатом устремлении. Нет хуже служителя половинчатого, ибо он прячется явлением половинчатости. Так половинчатость, явленная учениками, отбрасывает их на тысячу лет.
Когда дух наполнен устремлением, не может быть равнодушия. Когда дух пылает, не может быть равнодушия. Это качество является иммунитетом против равнодушия. Только когда дух направляется в сторону эгоизма, может произойти смерть духа.
Среди понятий мужества самое непобедимое- мужество пылающего сердца.
Пусть люди приучаются изгонять из жизни множество мелкой лжи и научатся применять к жизни правду.
Мудро заповедано о блаженстве отдавшего душу свою за други своя. Часто эта заповедь применяется к самопожертвованию жизни, но ведь не сказано о жизни или о теле, но о духе.
Скажу изуверам и ханжам о предательстве. Они полагают предательство лишь в тридцати серебрениках, но забывают, что оно в каждой хуле и поношении. Часто злоба неотделима от предательства и клеветы.
Противостояние злу является одним из основных качеств ищущих иерархию.
Нужно найти силы духа превозмочь трусость, свойственную непротивлению. Так пусть готовятся к противлению злу.
Мы оберегаем лишь на правильном пути. Когда во тьме кто-то шатается, он выпадает из луча.
Отчаяние есть лишение веры. Но вера есть знание, потому отчаяние есть лишение знания, лишение всех накоплений. Отчаяние всегда связано с безысходностью. Для  познавших благодать Иерархии не может быть безысходности и отчаяния.
Много чудесного разрушено человечеством, ибо отвергалось водительство. Потому никто не преуспеет, не осознав величие водительства.
Нелегко отвыкнуть от мерзости хуления, ибо сложна граница между белым и черным. Называем заразу эту черной язвой, подобно раку. Впрочем, значение рака вообще недалеко от последствия духовной мерзости.
Страх порождает безобразие. Нельзя приблизиться к Иерархии через боязнь. От страха нужно лечиться.
Сердце добра сеет вокруг себя здоровье, улыбку, духовное благо. Утверждение добра в сердце вовсе не исключает справедливого  негодования, но раздражение есть область зла. Только устремление к Иерархии может утвердить границу между многими чувствознаниями.
У одержимых своеобразное мышление, полное противоречий.
Через слабость сердца влезает одержание. Огонь сердца опаляет всех мохнатых гостей.
Месть справедливо осуждена всеми Учениями. Остерегайтесь от бессмысленного осуждения.
Нетерпимость есть признак низости духа.
Где раздражение, туда направляются разные пришельцы, стремящиеся поживиться и усилить действие яда.
Зло не должно быть представлено беспрепятственному распространению.
И мужество может быть обретено лишь в сердце.
Бывает у людей такое одичание духа, что они могут существовать, лишь осуждая друг друга. Это не досмотр доспеха с целью помощи, наоборот, осуждение становится смыслом жизни. Если у такого осуждателя отнять язык, он пропадет, засохнет, как растение без воды. Такое явление можно разобрать с врачебной точки зрения. Можно видеть в этом осуждении вид вампиризма-одержания, когда требуется овладение жизненным флюидом, более активным, чтобы питать одержателя.
Одержание нужно определить очень точно. Не нужно изумляться, если около очагов духовного замечается немало одержимых. Причина та, что темные стремятся усилить стражу свою. Кто же, разве не одержимые, могут лучше помочь темным? При этом разновидности  одержания неисчислимы. Нужно прежде всего распознавать, где Благо и где вред в сущности своей. Так сердце пламенное сразу распознает, где сокрыто одержание.
Устремленный человек, поистине, полон иммунитета. Огонь, рожденный напряжением, будет лучшим щитом.
Добро должно побеждать зло, значит, добро должно действовать.
Кощунство- удел темных.
Если человек чего-то боится, ему непременно придется пройти именно тропою этого ужаса, пока не исчерпает свой страх.
Даже встреча с сильными темными сущностями не опасна, если сохранена прочная связь с Иерархией.
Сомнение может расслабить каждое напряжение, потому отвергнуто сомнение и породитель его зовется отцом лжи.
Творчество темных очень однообразно. Напрасно полагать, что они изощрены, лучше понять их, как увертливых лжецов.
Чистое мышление- лучшая дезинфекция.
Лишь энергия сердца делает человека неуязвимым и несет его поверх препятствий. Именно, оружие Света- сердце!
Лишь энергия сердца делает человека неуязвимым и несет его поверх препятствий. Именно, оружие Света- сердце!
Кто боится будущего, тот от тьмы. Это самый верный пробный камень.
Гигиена сердца предполагает добрые дела, но в широком смысле. Добрые дела имеют в виду благо человечества.
Терпение покрывает любое раздражение. Терпение не есть бесчувственность. Терпение есть сознательное напряжение и противостояние тьме.
Беспорядочные мысли- как вши и блохи, они поражают тонкое вещество. Они приносят часто смертельный яд.
Для сотрудничества с Высшими Силами нужно напряжение сердца.
Люди не представляют себе, сколько опасностей проявляется около них. Сколько раз Высшие Силы и участники Тонкого Мира спасали их. Но человечество полагает, если день миновал, то, значит ничто не угрожало. Такое мышление притупляет зародыш чувства признательности, но без этого чувства человечество не может преуспевать. Вместо признательности появляется требовательность и затем угроза. Но на угрозе, как на крапиве, не проедешь. Жалки угрозы Высшим Силам! Нет ничего более разлагающее, нежели угрозы.
Напрасно люди думают, что каждое предательство и злая воля не вызывает обратного у дара. Иногда удар не может быть немедленным, и часто он без видимого последствия срезает возможности. Напрасно люди полагают, что Высший Дух становится нечувствительным к малым предательствам, наоборот, чувствительность возрастает с очищением сердца.
Нужно приучить сердце свое к действенности добра. Никакая злая сила не победит добро.
Лукавство не есть ум, и, конечно, не живет в сердце.
Конечно, белая магия обладает сильнейшими формулами, но поверх всех формул стоит энергия сердца.
Страх и раздражение называются вратами тьмы. Сердце воспитанное, прежде всего, искоренит страх и поймет вред раздражения.
Добро есть благоухание, зло есть ядовитое зловоние.
Запах тления сопровождает все низкое как на физическом, так и на духовном плане.
О предателях нужно скорбно сказать- умерли они навсегда. Зерно духа не выдержит тягость предательства- эту мерзость.
Самоубийство есть осквернение сердца и крайняя степень невежества. Также противосердечно злоумышленное убийство.
Сущность огненного иммунитета была описана Зороастром. Он сказал, что люди из каждой поры кожи могут вызвать огненные лучи, которые поражают всех вредителей. Можно усилить это напряжение единением с Иерархией.
Стоящие на месте в тысячу раз больше подвергаются опасностям, нежели стремящиеся. Конечно, пусть стремление будет в сердце и в мыслях, но не в ногах только.
Если заметите бесчеловечную жестокость, будьте уверены, что это есть признак темных. Каждое Учение Света есть прежде всего развитие человечности.
Мы учим делать глаз незрячим на отвратительное.
Отсутствие сомнения сильнее всех темных тенет.
Насилие есть бич человечества, оно происходит от невежества.
Каждое сквернословие и ссора есть уже хвала тьме.
Каждый познающий Огонь особенно резко чувствует зло.
Подозрительность прежде всего невежество.
Темные не дремлют. Они сохраняют гораздо больше соединение со своей Иерархией, нежели так называемые воины Света. Темные знают, что их единственное спасение-Тьма, но светляки много блуждают, много рассуждают и мало любят свою Иерархию.
Сомнение- это парадный подъезд темным.
Уныние есть смерть, как прорванный кошель! Самое драгоценное высыпается в унынии, и можно назвать уныние смертью.
Очень худо переходить в Тонкий Мир в черных огнях злобы;  это значит ослепнуть. Кроме слепоты такая злоба лишает средства сообщения, иначе говоря, языка духа. Ведь злоба не есть человеческое свойство. Это самый низкий вид невежества. В злобе человек опускается в животное состояние о всеми последствиями его. Потому, если человек в злобе перешел в Тонкий Мир, ему особенно трудно будет подняться. Если всякие страсти мешают восхождению, то злоба, как раскаленное железо, выжигает все приобретения. Незлобие не есть безволие.
Злоба недостойна, но негодование духа есть о возмущение стихий, которое находится в самых высших Заветах. Духовная битва не имеет ничего общего со злобой. Злоба погружает во тьму и тьма полна опасных неожиданностей.
Лишь неразумные впадают в отчаяние.
Клевета особенно вредна для самих клеветников.
Сеятели зла и клеветы, можете ли понять, какую душную темницу готовите себе! Мысли зла найдут своего хозяина. Такому темному хозяину не укрыться от своих порождений.
Ложь и тьма наполняют конец Кали Юги.
Нужно удержаться от насмешек как от  вреднейших насекомых. Никакая насмешка не минует вернуться на нас.
Мужество не приходит по заказу, оно врастает, как ощущение стержня спирали. Если мужество состоялось, то ничто не может искоренить его.
Никакая сила, грубая и низкая, не зажжет Огонь Света.
Каждый пролом ауры угрожает одержанием.
Почему иногда зло как бы представляется победителем? Только от неустойчивости добра. Можно чисто физиологическим путем доказать, что явление перевеса зла кратковременно. Зло возникает вместе с империлом, но этот яд может дать лишь первую, очень сильную вспышку. Затем он переходит в разложение и постепенно разрушает своего же породителя. Значит, если Агни хотя бы отчасти выявлен, он не перестает усиливаться. Так, когда империл будет уже разлагаться, Агни, наоборот, приобретет полную силу. Потому так советую выдержать первый натиск зла, чтобы предоставить его собственному пожиранию. Кроме того, при поединке зла с добром, иначе говоря, империла с Агни, последний будет пропорционально возрастать, тогда как империл будет разлагать своего владельца.
Ничтожные мысли не только засоряют пространство, но именно, они мешают передаче мыслей на дальние расстояния.
Всякое убийство противно огненной природе. Уничтожение земных врагов посредством убийства есть создание сильного врага на Тонком Мире. Мысль о защите не есть убийство.
Жестокость- свирепая болезнь! Даже зверь бросается на жестокое существо.
Зло может быть искоренено лишь добром. Такая истина проста и тем не менее остается непонятой. У людей добро обычно недейственно и потому остается в бездействии. Они не могут вообразить, как добро может вытеснить зло, тем пресекая его существование. Добро есть самое действенное, бодрое, неисчерпаемое, непобедимое начало, но при всей деятельности добро лишено жестокости.
Можно отклонить самое дерзкое нападение жалостью. Не может зверь вынести взор жалости, но нападает, когда чует трепет страха.
Не может долго жить предатель в плотном мире. Но когда он перейдет в Мир Тонкий, то при отсутствии живоносной энергии он вовлекается в хаос и подвергается разложению. Предательство не бывает неожиданным, оно всегда предумышленно, и тем утяжеляется вследствие своей судьбы. Предатель не только осуждает себя, но он заражает кругом широкие слои, внося огненные бури. Нет предательства малого, оно велико во зле и против Мироздания.
Не следует избегать страдания, ибо земной подвиг без страдания не бывает.
Нужно помнить, что крепче панциря есть связь с Иерархией. Можно пройти самые непроходимые пропасти, если связь с Владыкою крепка.
Среди величия Мира разве можно пребывать в злобе, в убийстве, в предательстве? Только тьма может приютить все позорные преступления! Никакой закон не оправдает злую волю. Страшна злая воля, ибо она уходит в тьму. Но что же среди земных средств может противостоять тьме? Именно огонь любви.
Самообладание есть очень сложное качество. Оно состоит из мужества, терпения и сострадания.
Кощунник после хулы уже не тот самый, он уже растоптал часть своей заградительной сети. Можно ожидать различных заболеваний, ибо заградительная сеть не только охраняет духовно, но и телесно. Потому произнесение кощунства должно быть запрещено уже с малых лет.
Изуверство недопустимо, в нем нет ни преданности, ни любви, ни великодушия, но лишь возвращение к животному состоянию. Изуверство рождает предательство, вражду и жестокость. Изувер не достигает Огненного Мира, ибо любовь есть ключ к нему. Изуверство- как запущенная болезнь, если она не замечена сразу, она делается неизлечимой.
Силы Света не по слабости не кончают врага, но из желания не нарушить преждевременно равновесия планеты.
Невозможно переубедить темных, но можно парализовать их и значительно обессилить, потому так важно относиться к тьме активно.
Казалось бы не трудно уничтожить мирных людей, но поверх всех темных богатств существует сила духа.
Конечно, вы слышите, как жалуются люди на бесполезность молитвы. Они скажут: «К чему отшельники и монастыри, когда мир погрязает в несчастье?» Но никто не подумает, во что обратился бы мир без молитвы! Потому следует прекращать всякую хулу на деяния духа. Откуда же придет ощущение связи с Высшим, как не от молитвы»
Когда люди услышали о недосягаемости Высшего, они начали вообще свергать все Невидимое. Потому по приказу Моему будет преследоваться безбожие, которое приняло вид самого явного сатанизма. Но нельзя больше терпеть ту инволюцию.
Правильно удерживать от спиритизма. Темные избрали этот путь для проникания и посевов зла.
Наряду с добролюбием должно быть отвращение ко злу. Одно добролюбие без отвращения к злу не будет действенно.
Приступ подозрительности делает человека хуже животного.
Мнительность в сущности своей очень заразительна и разрушительна.
Сомнение есть темная преграда.
Вернейший путь есть путь дружелюбия.
Почитание Учителя есть лекарство от всех болей. Когда очень больно, обратитесь к Владыке.
Огорчение является заразою Мира. Оно действует на печень и порождает известные бациллы, которые очень заразны.
Отсутствие страха есть первое условие, чтобы остановить любое зло. Ужас есть оружие темных.
Пусть человек помыслит- всегда ли он действовал в чистоте обращения к Богу? Бог не наказывает, но может отвратиться, и тогда золото обратится в огонь пожирающий!
Мысль об опасности поражает многие наши центры и беспорядочно поедает ценную энергию.
Одержание развивается и угрожает безумием.
Связь с Иерархией есть настоящее благословение со всеми последствиями.
Злоба притягивает действие ядов, тогда как дружелюбие противостоит им.
На пути к будущему следует отставить всякую магию. Единый путь к Высшему Общению через сердце. Неужели люди думают, что вызывание низших сущностей может быть безнаказанно!
Трудно сказать, кто вреднее- темные или изуверы? Недаром изуверы назывались обезобразителями. Одно из отличительных свойств их будет отсутствие чувства красоты.
Каждое пресечение колдовства есть доброе дело.
Очень плачевно, что люди вредят себе постоянным недовольством- тоже нарушение равновесия, вредное на далекое пространство.
Добрый человек тот, кто творит добро. Сотворение добра есть улучшение будущего. Нелепо думать, что добро- отвлеченность или заслуга. Оно есть спасение будущего, ибо без него нет утверждения восхождения. Так каждая мысль добра есть уже стрела Света.
Страх есть прекращение творческой энергии. Страх есть окостенение и предание себя тьме. Оковы страха свойственны рабству.
Злоба неверия заливает Мир. Такая злоба самая лютая, ибо она состязается с сущностью бытия. Она сама себя раздражает и во лжи умерщвляет все возможности.
Могут спросить: в чем же главный вред черной магии? Ведь поверх личного вреда должен быть и вред космический? Именно так. Уявление смешения элементов и вызов частей хаоса есть наибольший вред от низших заклинаний. Нужно представить себе, что сущности низших слоев, таким образом, получают доступ в неподлежащие сферы и продолжают вредить по широкому пространству. Нужно отставить магию вообще. Нужно спокойно и без страха обратиться к Иерархии.
Омертвение психической энергии делает людей бесчувственными к действительности. Бесчувственность к действительности является одной из самых ужасных эпидемий. Люди отворачиваются от происходящего и думают так продлить приятное телу существование.
Учителя всех времен преподавали человечеству чистые пути духа для поступления в связь с Высшими Мирами, но лишь немногие предпочли путь, явленный сердцем.
Одно из ярких огненных действий будет принятие на себя боли близкого. Как маяк, горит огненное сердце и принимает на себя недуги окружающих.
Смелость сочетается с осторожностью. Иначе смелость будет безумием и осторожность обратится в трусость.
Среди психических заболеваний самые ужасные, почти неизлечимые- предательство и кощунство. Однажды предатель- всегда предатель.
И завещано на Щите Света: «Честь, преданность и самоотверженность». Только самоотречение и самоотверженность дают понятие смирения.
Человечество привыкло требовать Благо, но так редко человек мыслит о давании. Так смирение подвижника, несущего чашу огненную, есть высшее смирение.
Никакое построение не может стоять на столбах грубости. Народ, воспитанный на грубости, должен будет пройти огненную трансмутацию, и допустивший такое разложение будет кармически ответственен. Грубость есть ужасна я зараза, которая развивает разложение в окружающем.
Самый распространенный культ есть культ Себеслужения.
Правильное мышление даст устойчивость, которая является первым условием. Устойчивость изгонит двойственность, страх и сомнение. Заградительная сеть может охранить человека, сделав его неуязвимым. Но щит его может лишь тогда утвердиться, когда все тонкие энергии сгармонизированы. Заградительная сеть переходит с духом в Мир Тонкий. Люди, живущие низшими центрами, не имеют явления заградительной сети. Одержимые не имеют этого щита.
Нужно понять, что в Мире Тонком нет ничего страшнее, как бессердечие.
Стремление человечества тонет в земных вожделениях.
В надземных сферах дух горько искупает свои земные деяния.
Страх разрушает каждое благое деяние.
Из всех порочных черт человечества нужно тонко отметить малодушие. Это свойство граничит со многими темными чертами. Ближе всего это понятие к предательству. Малодушие граничит со страхом, трусостью и с самостью. Малодушие есть презрение к высшему Эго. Малодушие есть рабство духа. Истинно, малодушие и самообольщение- сестры тьмы! Нет такого зла, которое сравнилось бы с преступностью малодушия. В нем кроется предательство; в его видимости скрывается обманчивое дружелюбие; его повелитель Сатана; его потенциал самость; его действия заключают в себе строительство одной рукой и разрушение другой; его лик показывает устремление, но истина являет самость. Залог самости лежит в основании малодушия.
Когда сознание стоит, оно равняется каменному состоянию. Истинно, истуканы духа порождают катаклизмы и катастрофы.
Одна из больших язв есть неправдивость. Явление неправдивости входит в привычку, и самость являет свои губительные следствия.
Из всех разрушительных энергий нужно отметить вибрацию страха. Ибо страх разрушает каждую творческую вибрацию.
Изуверство принадлежит к самым ярым проявлениям жестокости. Это чувство разрушает сердце, оно уничтожает все возвышенные чувства.
Человеческая нетерпимость ко всему высшему превратила людей в выродков. На все понятия и принципы человек наложил свое клеймо. Нетерпимость ко всему высшему и светлому явилась бичом человечества.
Запас психической энергии неиссякаем, и при духовном устремлении сила его умножается. Стремление к высшим достижениям окрыляет дух и нагнетает запас психической энергии. При дерзании духа психическая энергия может вспыхнуть, как мощное пламя, образуя как бы защиту против надвигающегося зла.
Люди называют известный иммунитет притоком веры, но состояние экстаза недаром называют сиянием Огненного Мира. Вот такое сияние защищает человека от заразы. Потому состояние радости и восторга есть лучшая профилактика.
Предательство есть прежде всего нарушение Иерархии. Оно недопустимо, как открытие врат тьме. Предательство предполагает доверие с противоположной стороны. И чем больше предательство, тем сильнее было доверие.
Мир Огненный держится справедливостью
Отчаяние называют мраком.
Откуда же столько несчастных? Они переодетые предатели, воры, убийцы. Обычно в суме их найдутся старые долги.
Темным все представляется конечным- в том их тьма.
Обычно завлекают в черную ложу именно обещаниями долгой жизни, ибо велик страх перед смертью, и посулами богатств и полной власти. Особенно теперь развивается желание долгой жизни. Люди не думают о жизни надземных Миров, так они привязаны к Земле. Среди черных внушений будут страсть и корысть, из них порождается самое низкое предательство.
Беспокойство есть пучина несчастья. Впавший в беспокойство подобен человеку в горящем доме. Но спокойствие не есть бесчувствие и бездействие.
Невозможно передать, чем наполнен воздух около Земли! Мыслеобразы служителей тьмы как когти бесчисленные! Символ жизни- крест пересечен ими как недопустимое средство восхождения Даже если это знак предупреждает об опасности, служители тьмы приложат усилия разбить его.
Колдовство недопустимо как преступление против человечества.
Антипод молитвы- сквернословие. Оно смущает и грязнит пространство. Молитва есть очиститель. Именно молитва, как реальная связь с Высшим Источником, будет лучшим очистителем организма от всех заболеваний. Раздражение не подходит молитве. Совершенно недопустимы молитвы вредительские и саможаления.
Не может быть договора с Сатаною. Может быть лишь рабство у сатаны. Умолить сатану нельзя. Можно лишь без страха наступать на него и через него.
Можно растить любое чувство. Бесстрашие тоже воспитывается.
Одичание и огрубение теперь достигло невероятных пределов. Дикость, наконец, ворвалась в города и опрокинула все насаждения духа. Сознание большинства вернулось к самому темному веку. Стук машин заглушает вопль духа, потому каждый призыв к Миру Высшему есть зов о спасении.
Каждое мгновение человек или творит, или разрушает. Мир наполнен мыслями противоречивыми. Множество болезней заложено мыслями разрушения.
Страх и ужас образуют своеобразный магнит. Можно догадаться, что привлекается таким темным магнитом! Народ замечает, что от страха темнеет в глазах. Именно тьма наступает на обуянного ужасом.
Куда уйдут предатели в Тонком Мире, когда прояснится память? Не стыд перед другими, но неутолимая горечь позора в сердце загонит предателей в лед и пламя. И где будут те, кто нашептывали им предательство? Отчего не помогают они сынам своим? Они не придут искать их во мраке. Ужасно состояние предателей- убийц тела и духа!
Невозможно пребывать в злобе, не отравив сознание.
Что пользы в том, что человек научился читать, но остался зверем! И животные научались понимать некоторые знаки, но были все-таки животными, готовыми к кровопролитию.
Ничто не может оправдать самопроизводство яда, оно равняется убийству и самоубийству. Даже самые неразвитые люди чуют, когда входит такой ядоносец. С ним входят и огорчение, и тревога, и страх.
Недовольство, сомнение, саможаление поедают психическую энергию».
Все, Саша! Голова закружилась. Жара на меня действует убийственно. Надо купнуться и полежать в тенечке. Может быть, даже и поспать. Тут читать еще больше пол амбарной книги. Я не в состоянии.
-Давай покупаемся, а потом попьем чайку.- предложил Саша.
Поплавав, и охладившись, прилег на коврик в тенечке. Не заметил, как и уснул. Разбудил Саша. Он разжег костер, вскипятил воду, сделал чай.
-Думал будить или не будить. Но одному пить чай было как-то не по себе. Полчаса спал. Легче стало?
-Пока не пойму. Я как-то летом поднимался на вершину горы Лысой от Беневского водопада. Жара была примерно такая же, как сегодня. Но ты же знаешь, что на сухом ключе деревьев нет. От солнца не спрячешься. Я с собой взял пять бутылок воды. Еще не дошел до середины, а всю воду выпил и вылил на себя. От камней шел жар, как из печки. Они нагрелись градусов до шестидесяти. Притронуться к ним было невозможно. Но и это еще полбеды. Гнус просто сжирал. Миллиарды его было на камнях. Он крупный. Не такой, как в тайге. Только сядет, и тут же впивается. Все лицо, шея и руки были в крови. С огромным трудом поднялся к лесу из этого сухого ключа. Там гнуса было не меньше, но была тень. Потом, когда поднялся на вершину горы, у ручья лежал около полчаса. Пил воду и обмывался. На всю жизнь запомнился тот поход. К вечеру пошел дождь. Ни заката, ни рассвета не сфотографировал. Спрашивается, зачем ходил? Уродовал себя? Вот это и был тот самый ад, о котором пишут в священных книгах. Хуже уже, кажется, вообще ничего быть не может.
-Я на Лысую ходил только осенью. Ходил чаще всего один. С тобой ходил. Ходил с Валентином Семененко. С Вовкой П. ходил. Еще бы пошел, но с тобой. Один не хочу. Бояться стал.
-Нет, Саша, я, кажется, выше Чандалаза уже не поднимусь. Нет тех сил, что еще были два-три года назад. Три года назад я ходил с группой молодежи на гору Ольховую. Опередил их, конечно. Часа на полтора. Но понял, что иду из последних сил. Нет того полета, что был когда-то. Два инсульта и воспаление легких подорвали здоровье.
-Я понял это. Видел, как ты шел на мыс Лисученко. Удивлялся. Ты ли это? Я, пожалуй, тоже полежу. До заката еще далеко.
Саша нашел себе место в тени, расстелил коврик, улегся и через несколько минут захрапел. Завидую тем, которые почти мгновенно отключаются и уходят в сон. Я, поняв, что заснуть не удастся, вспомнил о газетах, которые вчера получил на почте. Вот и занятие! Давно заметил, что чтение газет и журналов на Природе, отличается от чтения в квартире. Воспринимается содержание текста по-другому. Словно где-то в голове открывается клапан. Чем это объяснить, не знаю. И письма всегда старался писать родственникам и однокласснице на вершинах гор или мысах Лапласа или Лисученко, куда специально уходил один. Чувства там вспыхивают пронзительней и выплескиваются мыслями на бумагу как по волшебству. Когда возвращался домой и перечитывал письмо, то всегда удивлялся. Не смог бы я написать такое письмо в квартире. Но стоит пойти в поход с группой туристов или даже с одним туристом, как заслонка к этим чувствам и мыслям закрывается. В этой связи вспоминаю народного целителя Валентина Семененко. Он в процессе голодания всегда старался уйти на вершины гор один. Брал с собой всегда аккордеон. Когда я иногда, сидя у костра, спрашивал у него о том, какие мысли его посещают, когда он находится один на вершине горы, он отвечал: «Об этом рассказать невозможно. Это надо самому прочувствовать». Зная, что он на вершинах гор писал свое состояние в дневнике, я сразу же после его ухода в Тот Мир, попытался найти в его квартире эти дневники. Две коробки с  его тетрадями я вывез к себе домой. Считал, что в этих тетрадях и есть его описание жизни на вершинах гор. Во время приборки в квартире, вывез большую часть своей библиотеки, в том числе свои дневники и тетради Валентина Семененко на свою дачу. Так получилось, что длительное время поехать на дачу не мог. Тяжело болел. Мои товарищи по туризму пользовались моей дачей. Ночевали в доме. Мылись в бане. По недоразумению большую часть тетрадей, которые хранились в коробках, туристы сожгли. По всей вероятности были сожжены и дневники Валентина Семененко. Я еще надеялся, что часть тетрадей осталась в библиотеке-музее, куда по просьбе дочери Семененко Маргариты был вывезен весь его архив. Но оказалось, что по указанию руководителя библиотечного комплекса в связи с ремонтом в библиотеке-музее, весь его архив был уничтожен. Это и сотни пленок, фото-альбомы, тысячи дисков и кассет магнитофонных. Благо, что книги его выложили на стол для посетителей библиотеки-музея, которые и разобрали их.
Прочитав газеты, стал просматривать тетрадь Валентина Семененко. На последних страницах увидел необычные записи из Учения Живой Этики. О прошлом и будущем. В это время проснулся Саша. Поплескался в воде. Затем уселся у костра.
-Я нашел в этой амбарной книге интересные записи из Учения. Прочитать?
-Конечно, почитай. До заката еще далеко.
-«У унесенных с земли несчастное сожаление привязывает их. Лучше всего представлено последствие в легенде о Лоте. Для новой жизни они вышли из города, лишь одно условие было им поставлено: не оборачиваться, но жена Лота обратилась- и привязала себя к земле. Религия говорит: идущий к отцам- с ними пребудет; идущий к ангелам- с ними пребудет; идущий к Богу- с Ним пребудет. Значит, назначивший себе наибольшее движение получает лучшее достижение. Потому лучшее напутствие идущему от земли- спеши, не оглядываясь…Много соляных столбов раскинуто по лицу Земли. Не только жена Лота обернулась в прошлое, но бесчисленны эти взоры назад. Что хотели они увидеть в пылающем граде? Может быть, они хотели проститься со старым храмом? Может быть, они искали глазами насиженный очаг? Или смотрели- в ожидании не провалился ли дом ненавистного соседа? Конечно, прошлое приковало их надолго.
Одна радость неотъемлема- радость мысли о будущем. Ни рыбы, ни птицы, ни животные не знают будущего. Но человек уже знает неминуемость будущего. В этом зове пространства заключена огромная радость. Кто боится будущего, тот еще находится в животном состоянии. Так нужно стремится вперед и для просветления, и для здоровья, и для крепости будущего. Представьте Нам все прошлое и начнем думать лишь о будущем. Не возьмем ничего лишнего из прошлого, не отяжелим ничем сознание.
Без представления о будущем воплощения будут лишь бессмысленным отрывком листа жизни.
Человечество не любит смотреть в даль будущего, и сознание копошится в пыли непосредственной близости. Пока человечество не научится смотреть вдаль, невозможно сократить страдания человеческие…Самое ужасное, когда люди не умеют выходить из старой колеи. Самое ужасное, когда люди подходят к новым условиям со старыми привычками. Как невозможно со средневековым ключом открыть современный замок, так невозможно людям со старыми привычками открыть дверь будущего…Человечество должно сначала принять будущее, если ждет успеха. Но не может быть успеха в прошлом, потому искание новых путей- первая необходимость. Уявление подвижности в искании есть основа успеха.
Так сила наша умножается, когда мы переносим наше сознание в будущее. Совершенствование достигается не погружением в прошлое, но неудержимым стремлением в будущее..
Кто боится будущего, тот от тьмы. Это самый верный пробный камень.
Щит будущего- самый верный и целебный.
Для малого сознания взгляд назад может быть губителен.  Люди должны быть в постоянном приготовлении к будущему. Только в таком сознании смогут они гармонизировать земную жизнь. Даже переезжая в лучшее помещение, люди отбирают свое лучшее имущество, и никто не везет с собою грязную ветошь. Также осмотрительно и достойно должен человек приготовить себе жилище в Тонком Мире.
Наши дальние предки гораздо больше заботились и мыслили о будущем, нежели мы, современные ученые. Будущее у нас остается или в пределах пламени ада, или в области электрического явления. Иерархия Света остается или призраком, или пугалом.
Перенесение сознание в будущее есть образование ведущего магнита. Можно достичь, лишь полюбив будущее. Не многие любят будущее.
Нужно все мышление устремлять в будущее, нужно трудиться для будущего. Устрашение днем завтрашним есть отнятие рук и ног. Но без Иерархии, действительно, можно впасть в ужас, как утопающие в океане бурном.
Но горе желающим встретить будущее, оглядываясь назад. Ибо дух, обремененный останками вчерашнего дня, нагружен громадами; с таким грузом не взобраться на Гору, не пройти через Врата Света, не приобщиться к светлому будущему. Так, если отцы церкви зовут в прошлое, то служители Света зовут в будущее.
Уже говорил, насколько следует избегать в Тонком Мире воспоминаний- как оковы! Но уже здесь нужно приучаться к устремлению в будущее. Не сказано: «Не надо знать прошлого»; именно знание благословенно, но не следует увязнуть в пыли чуров». Устремление в будущее- лучшее освобождение от земной шелухи.
Человек должен быть постоянно на пороге к будущему. Человек нов каждое мгновение. Человек не может утверждаться на бывшем, ибо оно больше не существует. Человек может знать прошлое, но горе ему, если он захочет применить меры прошлого. Несовместимо прошлое с будущим. Свет будущего есть Свет Иерархии.
Люди не могут мыслить о будущем, ибо обычно пребывают под чарами иллюзии прошлого.
Каждый устремленный в будущее дух, может чуять то Нечто, о котором знают лишь Владыки. Именно, нужно думать о надвигающихся тучах, которые неминуемо разрушат страны, идущие против Света.
Горе желающим встретить будущее, оглядываясь назад. Ибо дух, обремененный останками вчерашнего дня, нагружен громадами; с таким грузом не взобраться на гору, не пройти через Врата Света, не приобщиться к светлому будущему.
Мы никогда не жалеем о прошлом. Ценно устремление в будущее. Особая энергия привлекается, когда мысль живет в будущем. Мы предлагаем знать прошлое, но наше сердце должно быть наполнено устремлением  будущему.
Настоящее не существует- или было, или будет.
Основа Братства лежит в устремлении к будущему.
Если мы не избавимся от памяти о прошлом, если останемся в ней по-прежнему, мы тем самым будем субъективно переживать его снова и снова, постоянно омолаживая прежние мыслеобразы. Только теперь, когда мы значительно усилили свои мыслительные способности, эти образы обретут еще более мощное проявление.
Необходимо усвоить, как нужно путешествовать! Не только надо оторваться от дома, но надо преобороть само понятие дома. Точнее сказать- нужно расширить дом. Там, где мы,- там и дом».
Зачем Семененко выписал эти формулы в тетрадь?
-Спроси его?- рассмеялся Саша.- Ты же йог. Уйди в медитацию и спроси.
-Я этим не занимаюсь. Это колдовство. Но предположить могу. Он никогда не рассказывал о своей личной жизни. Но однажды, сидя у костра в тайге, он неожиданно для меня, завел речь о своей дочери Маргарите. Он оставил семью, когда она была еще маленькой. «Я понимаю, -говорил он,- что прошлое вернуть невозможно. Но как бы я хотел вернуться в то время, когда жил с семьей. Из Учения знаю, что в Мире ничего не исчезает. Каждый наш шаг, каждая мысль где-то в хрониках Акаши записана. Святые видят свои прошлые жизни. Просматривают эти фильмы. Я не святой, но хотел бы много раз смотреть и смотреть ту жизнь с дочерью». Я тогда не понимал Семененко. Вспомнил о его разговоре спустя десять лет только после отъезда дочери и внучки в Германию. А тебе иногда хотелось бы вернуться в прошлое?
-Были такие моменты.
-Что бы ты хотел вновь прожить?
-Соревнования по каратэ. Это было самое счастливо время в моей жизни. Тебе этого не понять. Надо быть участником соревнований.
-Как же не понять?! Я тоже занимался спортом. Кандидатом в мастера спорта по биатлону был. Мог бы стать мастером спорта, если бы на соревнованиях не пустил последнюю обойму пуль в чужую мишень.
-Тогда понимаешь, что такое соревнование. Это особое состояние в жизни спортсмена. Это праздник. Были будни, тяжелые тренировки. Все это заканчивается праздником.
-Я не люблю некоторые виды спорта. Например, бокс и прочее, связанное с мордобоем. Не люблю борьбу, штангу, марафон, футбол.
-Я тоже бокс и всякий мордобой на ринге не люблю смотреть. Марафон- это лошадиный спорт. Жалко смотреть, когда они бегут, почти умирая. Но борьбу я люблю. Это почти искусство. Помимо техники и силы надо знать психологию. Мгновенно понять противника. Футбол тоже не люблю смотреть. Не интересно.
-Еще куда бы ты хотел вернуться в прошлое?
-Ну, еще в детство. Веселое было детство. Игры всякие.
-А в семью свою не хотел бы вернуться?
-Нет. Мы мало прожили. Изменять мне стала жена.
-Мы уже на эту тему с тобой разговаривали. Ревность в тебе была бешенная. Я это помню. Как говорят в народе: «К каждому столбу ревновал».
-Она тебе призналась, и ты ей поверил. Она артистка. Хитрая.
-Да, я ей поверил. Она говорила искренне. Так не обманывают.
Помолчали. Саша разжег костер. Залил в котелок воды и повесил его на перекладину.
-Я бы, Саша, хотел вернуться в то прошлое, когда внучка Мира жила здесь с нами. Жили они два с половиной года, а промчалось все так быстро, как сон. Как одно мгновение. Не успели опомниться мы с женой, а уже время отъезда в Германию. Я то думал, что это будет продолжаться вечно. Все время буду водить ее в детский садик и забирать. Возить ее в хоровую школу на занятия. Играть с ней в разные игры дома. Читать ей книжки. Качать на качелях. Ходить с ней на детскую площадку к Апельсину. Ходить с ней в походы. Мне тогда казалось, что это будет бесконечно долго. Но неожиданно, как-то быстро все это закончилось. Им надо было улетать. И этот отъезд подействовал на меня так сильно, что я до сих пор нахожусь в шоке. Вот жили, жили вместе, и вдруг их здесь нет. Причину отъезда умом понимаешь, но сердце эту истину не воспринимает и никогда не воспримет. Понимаешь, Саша, НИКОГДА! Хотя она уже перешла там в третий класс, а мне хочется продолжать водить ее в детский садик, возить ее в хоровую школу, качать на качелях, читать книжки, играть в игры. По вечерам вслушиваюсь в детские голоса со двра. Все время, кажется, что там играет Мира и звучит ее звонкий голос. Когда дети расходятся по квартирам, я жду, когда она забарабанит, как обычно в железную дверь, а затем  громко ворвется в квартиру. Не поужинав сядет за стол свой рисовать очередной свой сюжет. Рассматривая сейчас эти ее рисунки, все время удивляюсь, откуда же столько у трех-четырех летней девочки такая фантазия. Из многих сотен рисунков ни одного повторения. Не могу без содрогания смотреть эти рисунки.  Когда иду мимо нашего двора, где висит «ее» качель, стоит «ее» железная горка, с которой она любила скатываться; когда прохожу мимо ее детского садика, мимо Апельсина, где она провела на игровой площадке сотни часов, я не могу спокойно пройти. Все во мне холодеет, дышать нечем от воспоминаний. Слово- «НИКОГДА» для меня стало страшным приговором. Никогда не поведу больше в садик и не открою дверцу ее кабинки. Не увижу там ее мешочек с одеждой. Никогда не заберу ее из детского садика и не повезу в хоровую школу. Каждый день хожу по тем местам, где гулял с ней. Назвал эти хождения- по Тропе Миры. Вот здесь я ее фотографировал в ее первом походе. Снимка в компьютере не нашел. Затерялся. Вот здесь бы надо было ее обязательно сфотографировать, но, я по каким-то глупым соображением не отснял ее. Сейчас глубоко сожалею об этом. Все думал, что еще успею, сфотографирую. Все еще впереди. Одежду внучки: куртку, костюм, платье бальное, шапочку, рюкзачок отвез на дачу и повесил на веранде. Заметил, что на дачу еду больше для того, чтобы встретиться с ее одеждой.
-Ну, правильно. Аура на ней осталась. Она тебя и притягивает.
-Когда приходит время идти к электричке, становится так тяжело, словно я оставляю внучку одну на даче. Уходить не хочется. С огромным трудом покидаю дачу. Наступает такая сильная тоска по внучке, что не знаю что делать. Почти убегаю. Чувствую себя предателем.
-Правильно. Часть ее души осталась на одежде. Ты это чувствуешь.
-И в квартире порой, когда погляжу на ее кукол, на ее книги, на ее игры, на ее рисунки, на ее фотографии, то подкатывает такая боль, что бегу быстрее к телевизору. Тяжело это, когда дети и внуки живут далеко от родителей. Понимаешь остро, что ничего уже повторить или исправить нельзя. Осознаешь, что мог бы дать много больше ей внимания, любви, но не дал. Вот главное Саша. Мало заботы, добра и любви мы отдаем людям. Уходят они, или уезжают далеко, мы начинаем понимать, как же мы были черствы, равнодушны! Подступает такая боль в сердце, что не высказать. Но поздно. Как говорится: -Поезд ушел. Признаюсь, и со своими друзьями самыми близкими, и с родителями жил по принципу: Еще успею. Все впереди. А оказывается впереди уже пустота. Некого любить, некому делать добро. Все уже осталось в прошлом.
-Я иногда езжу во Владик. Встречаюсь с сыном. Они сейчас там живут. Видеть больно, как она воспитала его. Не по-моему. Я не такого хотел видеть сына. Но изменить уже ничего нельзя. Ты знаешь, что когда они жили в Дальнегорске, я часто мотался туда. Привозил ему игрушки, книги. Да, ты и сам ездил со мной. Потом мы уезжали к мысу Бринера и даже на Кему. Не жалел никаких денег. Тогда хорошо зарабатывал.
-Помню, Саша. Я еще говорил тебе, что ты его балуешь дорогими вещами.
-Мы не роботы. У нас есть сердце. Ничего не жалел для сына. Спасибо ее мужу. Он понимал меня и не препятствовал встречаться с сыном. Сейчас нет радости от встреч. Наперекосяк все в жизни получилось. Теперь вот все говорят, что у меня «крыша поехала».
-Сейчас не тянет к компьютеру?
-Нет! Смотреть на него не могу. Телевизор обязательно куплю. Надо знать, что в мире происходит. О Природе сейчас много показывают. О путешествиях. Олимпиада идет. Бегаю смотреть на вахту. Ничего. Поднимусь.
Саша замолчал.
-Слушай, Санек, заката мы здесь не увидим. Солнце уйдет за скалы. Нам надо выдвигаться через несколько скальных хребтов.
-Облаков нет. Закат будет обычным. Не пойду я. Не хочу лазить.
-Тогда и я не пойду. Давай лучше кашу сварим! Воды у нас много. Еще и чая попьем.
Где-то внутри было еще колебание: идти на закат или нет. Не стал ли я ленивее? Ведь и по утрам встречать рассвет над бухтой ходить стал все реже и реже. Что это? Усталость? Физическая или психологическая? Но отсутствие на небе облаков было главной причиной- не ходить. Конечно, лезть по скалам тоже неприятное занятие. Но если бы на небе были облака, то я бы без всякого раздумия пошел встречать рассвет. Поговорили о завтрашнем дне. Убедил Сашу выходить домой с рассветом. Уж, как не хотелось идти по дороге в жару и в пыли от проезжающих машин.
-Обратно, Саша, мы пойдем другим путем.
-Каким?- удивился Саша.
-Перелезем через этот хребтик. Там я тебе подстрахую на веревке.
-А ты как? По воздуху?
-Я там много раз лазил. Спущу тебе рюкзак. Потом и сам спущусь. Много раз здесь был, но ночую в первый раз.
-Там тоже Черные скалы?
-Нет. Там обычный берег. Идти легко. Выходим к базе, а дальше по дороге. Часам к восьми будем на автобусной остановке.
-Давай сходим вокруг второго мыса бухты Тунгус. Ну, где ты недавно прошел.
-Нет, Саша! Я не хочу рисковать. Этот  путь тяжелый и опасный. Ты не альпинист. Сорвешься со скал, а я потом отвечай за тебя.
-Тогда я сам схожу.
-Категорически не советую. Там для любого опытного скалолаза идти большой риск. Если я там не сорвался, то это просто чудо. Никогда больше там не пойду и другим не посоветую. Предлагаю тебе небольшой поход к бухте Попова. Путь также от той же автобусной остановки. Поднимаемся к гаражам. Выходим на лесную дорогу. Она приведет к Орлиной скале. С нее красивый вид на бухту Мусатова и на остров Лисий. Оттуда по вершине хребта идем к бухте Попова. Идти легко. С вершины, которая стоит над бухтой Попова самый красивый вид на полуострове Трудном.
-У тебя все самое красивое. И Красные скалы, и Черные скалы, и с Орлиной скалы.
-Если увидишь, то поймешь, что это место самое лучшее для фотографирования. C вершины открывается вид на побережье, на остров Лисий, и на сопку Сестра.
-Согласен. Но пойдем с ночевой.
-Я там ни разу не ночевал. Отлично. Встретим там рассвет.
 Сидели у костра до глубокой ночи. Еще дважды побаландались в воде. Вспоминали свои прошлые походы к Зубам Дракона, на Лысую, на Пидан, на Чантинзу. Отметили, что мыс Олимпиады- один из самых интересных мысов в Приморье. Нам повезло. Тогда мы проехали к этому мысу на его микроавтобусе. Сейчас туда не проехать даже на автомашине ГАЗ-66. Когда мы посетили последний раз этот мыс, в селе Кузнецово оставалось пять семей. Ни электричества, ни почты, ни медпункта, конечно, не было. Живет ли сейчас кто в этом селе? А при Советской власти там были две войсковых части, а в селе жило более сотни человек. Вспомнили ушедших: Сашу Колдуна, Геннадия Ивановича П., художника Владлена Г., который также ездил с нами на север Приморья. Как же много, оказывается, нас связывает! Сколько было совместных походов и путешествий! Очень сожалею, что Саша не успел познакомится с Юрой Калининым. Мне кажется, что они подружились бы. Стали бы ходить вместе в походы. Как знать, может быть, Саша полетел бы к нему в тот трагический год, и остался бы Юра жив…Не суждено Не случилось знакомства… Странно, что Юра Калинин не встретился с Валентином Семененко. Ведь он приезжал в Находку много раз еще до его гибели. Почему они не встретились? Нет ли в этом моей вины? Если бы встретились, то Семененко обязательно бы полетел с нами в тот свой последний год…И не стал бы уходить на рекорд голодания…И остался бы жив…Если бы, если бы…Цепляется одно за другое, а результат- нет ни Юры Калинина, ни Валентина Семененко. Конечно, от Закона Кармы никому не суждено уйти. Но все же, все же…
С этими мыслями  и уснул. Саша остался у костра. Когда он лег спать, я не слышал. Проснулся, когда в палатке просветлело. Вылез. Разжег костер. Проснулся и Саша. Выпив по кружке чая, преодолели главное препятствие, и далее, как и предполагал, к восьми часам пришли к автобусной остановке. Саша при расставании сказал, что о походе сообщит.
Фото-путешественник, член Российского Союза писателей Владимир Маратканов