С У Д

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Мир тесен.

Женщина достала из дамской сумочки носовой платок и в очередной раз кашлянула в него свою горечь. Её плечи дрожали как у девчонки, которую мальчишки дергают за косу.

- Чем заслужил я ваше доверие? — спросил Виктор, когда собеседница, задумавшись на несколько минут, успокаивала себя молчанием.

- Молодые люди совершили ужасное преступление. И, чтобы понять мотив, причины, этим занимаются квалифицированные люди: полицейские, следователи, прокуратура и наконец — суд. Да и мы с тобой, сторонние наблюдатели этого процесса, тоже хотим разобраться: почему молодежь в страшнейшем конфликте с законом. В нашем городе чуть более 60000 населения и каждый третий в свою очередь старается со своей колокольни познать, почему поганое творится в наше великолепное время. Отдельные горожане оголтело "рубят с плеча суровым судилищем". Вот и ты хотел обвинить, оскорбить нехорошим словом пострадавшую, жизнь которой для тебя абсолютные потёмки. Да, да, и не смей, пожалуйста, перечить! Ты не сказал этого, но хотел истицу назвать падшей. Не правда ли? В ответе не старайся искать компромисса. Скажите лишь правду.

"Повинную голову и меч не сечет", вспомнил Виктор, опустил голову и взгляд. Собеседница была права. Проницательным взглядом она смогла заглянуть в душу и прочесть мысли. Да, он действительно хотел девицу именно так окрестить, потому что и другие видели в ней "даму легкого поведения". Слава Богу, не сделал этого. В лучшем случае его ожидала бы хорошая трёпка; в худшем — не получил бы откровенного общения. Кивнув, согласился с доводами и проницательностью землячки.

- Скоропалительные выводы в жизни делать нельзя. Если через личность, будут затронуты интересы общества, распутать дело должны профессионалы-юристы, а установить виновность - суд. В противном случае человек себе судья и адвокат, присяжные, обвинитель и обвиняемый, он лично ответственен за свои поступки: делает ли их правильно или неверно. Встала ли пострадавшая на путь проституции — это обстоятельство не имеет ничего общего с оскорбительными упреками и наветами парней. Возможно у неё были причины, заставляющие умалчивать, почему стала "жрицей любви".

Взять к примеру мою жизнь. Она, как "хороший" роман. Были в ней оговоры людей, не всегда шла в ногу с моим окружением, да и сама природа секла своими особенными методами. Возможно и я тоже поступала не всегда логично, должна была принимать другие правила игры, об этом могу судить лишь сегодня. Тогда же, поступки свои, находила верными и продуманными.

  Признаться честно, хотела задать тебе доброй трёпки, но сегодня не мой из лучших дней. Бывают минуты, когда сердце ноет о прошлом, тогда хочется уединиться, уйти подальше от посторонних, либо разделить с кем–нибудь наболевшую печаль пережитого, снять с души боль, как накипь в старом чайнике. Было бы конечно лучше выплакаться, как делают это маленькие детки, но нет уж тех слёз. Вышли они по умершим, по голоду, по несправедливости и систематическим обвинениям, по принудительной работе и многому другому. А доверив тебе свою печаль и радость, моей душе стало легче, словно сняли с неё большущий камень.

- Свидимся ли мы ещё когда-нибудь? - поинтересовался Виктор.

- Мир тесен, —неопределённо ответила пожилая соотечественница. — Все мы под Богом ходим. Он нам судья небесный, да и тропинки жизненные именно он указывает...

- Вы доверили мне свою жизнь, я узнал совершенно другие, новые стороны нашего бытия, а даже не познакомились. Могу я по крайней мере знать Ваше имя?

- Вебер. Маргарита Вебер, — тяжело поднявшись, она пошла вдоль зелёной улицы, медленно удаляясь от собеседника, от скамьи в тени зелёни у здания суда.

Журналисты, свидетели и родственники обвиняемых по-прежнему скучали у окон. Ещё некоторое время Виктор угнетённо сидел на скамье, а подняв голову к небесам, заметил перемены. Поднялся ветер, вокруг стало мрачно и пасмурно, капли дождя забарабанили по листочкам. Неожиданно наскочил вихрь, закрутил пыль и опавшие листья, поднял ввысь маленькие клочки бумаги и обрывки разноцветных, пластиковых пакетов. Сумерки заполнили окружающее, небо потеряло приятный цвет и окрасилось в серые разводы, шквальная вода смывала с улиц жару и прибивала к земле летающие объекты, приглушила на некоторое мгновение убегающую жизнь.

В короткое время неведомо откуда налетевшая непогода улёглась: наступил полный штиль, небо вернуло себе голубизну, воздух очистился от грязи, а живительная влага принесла с собой настоящую свежесть и  поведала о великолепии бытия. Виктору на миг показалось, что начался новый день, с принципиально иной жизнью без пошлости и ничтожества. Но нет, люди стоявшие у окон в здании суда хватали озон, словно рыбины, выброшенные на берег реки и по-прежнему думали об этом уголовном деле, об этом скучном рабочем дне и сопереживали мрачную аксиому: Почему отдельные личности проявляют по отношению к другим людям — жестокость?

Три молодых парня, земляки Виктора, пинками, варварски избили женщину, истязали и в довершении изнасиловали её. Таким образом уготовили себе уголовное наказание и в суде обязаны ответить на многие неудобные вопросы. Что будут говорить, как будут защищаться? В обществе? Перед собственной совестью, судом разума и Всевышнего?


http://proza.ru/2021/08/30/1279