Сказка о прошлом и будущем

1
Жили-были в неком королевстве,
в одном большом дворце,
Король, Королева и Принцесса.

Принцессу звали Эсмеральда!
Как героиню
известного романа В. Гюго.

А родители звали ее
просто Эся, между собой,
конечно,
а не на приемах послов:
в своих царских покоях,
когда рядом не было слуг,
царские особы
вели себя вполне прилично, —
как простые душевные люди,—
без закидонов!

2
Короля звали
Альфонс
Триста Двадцать Четвертый:
именно столько альфонсов
сменилось на престоле той страны
за три тысяч  с лишним  лет!

Чтя традиции предков,
а также
для простоты учета
и облегчения
непростого труда
придворных историографов,
всех королей
там именовали «альфонсами»
и каждому
давали его номер,
а номера регистрировали
в летописном своде!

Так уж у них повелось!

А Королеву дочка звала
просто Мамой, и это имя
нравилось Королеве больше
всех других имен!

Принцесса и Король,
на момент моего рассказа,
жили во дворце вдвоем,
так как Мама-королева
улетела на полтора года
на  совершенно секретную
планету
для прохождения
полного загадочного курса
повышения
квалификации королев.

Эсмеральда ждала маму
и очень по ней скучала:
полтора года  —
это слишком долго!
За такое длинное время
многое можно забыть
так,
что потом
и не вспомнится!
Можно и самой также
очень сильно измениться —
неожиданно вырасти,
например,
и вдруг измениться —
в разные стороны:
сильные и слабые,
плохие  и хорошие...

Не забыла ли мама
свою дочку,
странствуя
по космосу?!

2
Дворец Эси
был круглый,
трехэтажный.
На его первом этаже
поражал
воображение
гостей,
тех,
у кого было
это самое вображение, —
длиннющий-большущий-
широчайший,
казавшийся бесконечным
коридор,
из которого
придворные кавалеры
и притворные дамы
входили в тысячи комнат,
залов,
гостиных,
литературных салонов,
кладовок,
чуланов,
антресолей,
оранжерей,
музыкальных  залов,
музейных киосков,
банковских хранилищ,
цирковых балаганов...

В этом «деле»
и состояла, в основном,
придворная жизнь
Притворных людей,
слуг царя:
в нахождении
в помещенияХ,
на  входах,
у выходов
и на лестницах
для выполнения
королевских повелений;
а еще
в нюхании  сквозняков,
сквозивших
в тысяче комнат дворца:
чем там пахнет?
Королевской грозой?
Либо царской милостью?
.

3
В конце коридора
находилась некая дверь
которая никогда-никогда
не открывалась!

Ты спросишь,
откуда взялся
конец у коридора,
если коридор,
как я сказал,
был круглым?
Ведь у  круга
не бывает конца!

Ты прав, —
круги бесконечны!
Но круг тот —
не был сплошным!
Кто-то  построил
посреди коридора
массивную стену,
назвал ее
«противопожарной
перегородкой»
и разделил дворец
на две половины!

Попасть
во вторую половину
первого этажа
ты смог бы,
только пройдя
по коридору второго этажа,
аа потом спустившсь
снова на первый!
На втором этаже
никакой стены
не было и в помине
(недосмотрела
пожарная инспекция!).

Поэтому можно было
свободно гулять
и даже кататься —
на велосипеде,
самокате,
нотариусе,
архивариусе
и адвокате,
а также на коньках
(но только
на тех участках,
где был устроен
каток
из искусственного льда).

4
Итак,
в  конце коридора
находилась  дверь,
которая никогда
никуда
не открывалась:
ни вперед, ни назад!

Каждый вечер,
а иногда и ночью,—
король подходил
к странной двери
и дергал ее за ручку,
чтобы : проверить,
не открылась ли
случайно
та загадочная дверь!

Как-то раз,
Принцесса
спросила:
«Папа! Скажи!
А почему
Закрытая Дверь
Закрыта всегда?
Для чего, вообще,
Служат двери,
Если они 
Не открываются?»

Отец-король насупился
и почти честно
сказал:
«Не знаю!

Не спрашивай меня
больше про дверь, дочка!
Моему отцу
запретил
отпирать эту дверь
мой великий дед,
а моему деду
не разрешил это делать
его славный дедушка,
и так продолжается
вот уже три тысячи лет,
и еще  тридцать лет,
и еще три дня,
если только мои историки
говорят мне правду!

5
(Король,
разумеется,
кое-что знал!
Знал,
что за Дверью
хранился
Образ Страны!—
Особенной Страны,
где люди
не кичились
ни своим богатством,
ни знатностью
происхождения;
ни связями
«в обществе»!

Где
самыми  ужасными
оскорблениями
«чести
и достоинства»
были существительные:
«король»,
«миллиардер»,
«инвестор»,
«спекулянт»,
барин,
помещик...
 
Постыдным
считалось
в той стране
вкусно питаться,
когда голодали соседи;
немыслимо
радоваться.
когда другим
было плохо;
неприлично
выставлять на показ
свое
« что бы то ни было»:
деньги, ум,
талант,
чин, звание!

Постыдным
считалось
в той стране
воровать
у сирот
и стариков
и отнимать
костыли
у безногих!

Как-то странно
жили там люди,
не правда ли?
Нам все  это —
уже кажется
сказкой!

6
Король
тоже считал себя
добрым человеком,
но, в конце концов,
есть же свои интересы
и у королей!
Поэтому
вот уже
три тысячи,
а то и все
тридцать три
тысячи лет —
Абсолютным 
Законом
всех королей
на планете Земля
был
и остается
только один закон:
Закон продления
собственной власти!

На всё Остальное
у этих добрых людей
прсто не хватает
свободного времени!

Все прочие законы
казались
и кажутся королям
относительными
(поэтому
они разрешают
богатым людям
относить
на помойку:
все эти
правила,
уложения,
положения
(пускай там
бедные
там их почитают
и положат —
куда-нибудь!)

7
У Принцессы был
всего только лишь
один друг!
Только один!
Потому что
иметь друзей
принцессам совсем
не полагалось!
Ни одного!
По штату. этикету,
положению
и уложению
для принцесс!

Поэтому
ее друг
был тайный,
очень секретный,
не менее секретный,
чем курсы 
на неизвестной планете,
куда улетела
год назад
Мама!

Звали друга
Степан Петрович.
Не уверен,
что нет романов
про Степан Петровичей!
Может быть, и есть,
как и про Эсмеральду,
но я пока не читал!

Ты хочешь спросить,
почему у друга
русские
имя и отчество?
Да ты и сам знаешь,
из истории,
что в высших кругах,
шарах и сферах —
все всегда
перепутано так,
что концов
не сыщешь:
в Испании, например,
правили короли-немцы,
а во Фландрии — испанцы!

Степан Петрович
не был ни графом,
ни бароном,
ни банкиром,
ни депутатом,—
а был он
простым рабочим
по ремонту дворцов!
Он, как цари и короли,
тоже трудился
в разных странах,
так как почти все монархи
были родственниками
и часто обменивались
хорошими работниками!

Сам король Альфонс,
как и все
державные альфонсы,
обожал
фотографироваться
с молотком в руках,
и с гвоздем в зубах,
и в синем рабочем
комбинезоне!

Но чтобы гвоздь
в стенку забить!
Да что!
Это же совсем
другая была бы сказка!
Нет!
Боже упаси!
Гвоздь после фотосессии
у него немедленно
отнимали
телохранители,
чтобы,
по рассеянности,
кородь его
случайно
не проглотил,
перепутав
 обедом!!!
(Аппетит у Альфонсва
был прекрасным,
а глотательные рефлексы
очень  развиты!

НО.. съесть гвоздь
ему не давали!
Молоток 
и гвоздь
передавали
Степану Петровичу,
а Альфонс
шел в бар —
пить кофе
и смотреть футбол
на большом
стратегически важном
экране!

В самом деле,
зачем альфонсам
работать,—
до тех пор,
пока жив Петрович!

И Степан Петрович
делал все, как надо:
утеплял окна;
устранял протечки
в кранах
врезал замки...

Вот он-то
и был
самым близким,
дорогим,
короче говоря,
таким,
каким может быть
только
Единственный Друг!

8
Его-то и попросила
однажды
заскучавшая без мамы
Принцесса —
отпереть,
хоть один разок,
вечно
закрытую дверь!
Уж очень ей
захотелось узнать,
какую тайну
хранили
люди  Прошлого
за волшебной дверью!

Вначале,
Степан Петрович
отказался,
очень решительно
и даже сурово:
«А ты подумала,
Эся,
как король
изволит
поступить со мной,
если я выполню
твою просьбу?
Уж точно,
по головке
не погладит!

Ты еще маленькая,
и многого не знаешь,
зато я могу
рассказать тебе
великое множество
ужасных историй —
про казематы
глубокие,
цепи
железные,
про подвалы
темные,
где палачи
Жар и Озноб
пленников
пытают
и мучают!

Не ведомо тебе
о том,
что за стенами дворца
добряка короля,
который каждый день
молится за здоровье бедных
и читает тебе
рождественские сказки
царят бедность,
жестокость,
бесправие;
что богачи
и слуги их верные,
100%-но  бесстыжие,
бедных людей принуждают
жить так,
как живут
животные, —
то есть, животом!
Не сердцем!
Не совестью!

9
Эсе стало жаль
всех людей, вынужденных 
жить животом,
по правилам хищников!
Так жаль
их всех стало,
что девочка
горько заплакала!

10
Степан Петрович
никогда не мог
видеть детских слез!
И слышать тоже!
Поэтому сам,
чуть было,
не расплакался
за компанию с девочкой:

«Эся, прекрати!
Расстроил я тебя,
старый дурень
моими рассказами
раньше времени!

Ну, перестань же,
говорю тебе!
Так и быть:
сделаю,
как ты просишь,
а там —
пусть  меня, хоть, —
в клетку к тигру
сажают,
хоть инструментов
лишают!
В кипятке вАрят!
ТОпят в поруби!

Обещай мне в тюрьму
мое, с детства любимое,
печенье овсяное
носить!»

«Обещаю!»  —
сказала Эся,
и  улыбнулась,
сквозь слезы,
и сказала
уверенно,
уже улыбаясь:

«Папа тебя не посадит!
Вот прилетит Мама
И...
Тогда можешь —
Ничего не бояться!»

11
На следующую ночь,
когда Король
и большая часть
охранников
сладко спали
в своих постелях,
Степан Петрович
и Эся.
подошли
к таинственным
дверям!
 
Степан
держал в руке
чемоданчик
с инструментами.
с которыми
он
не расставался,
даже во сне,
потому что 
всегда
клал чемоданчик
под кровать,—
чтобы был
под рукой,
а то —
мало ли что!

Легко и быстро
открыл
Степан Петрович
запертую дверь!
Надо сказать,
что открывать двери
ему было
нетрудно!
Как чихнуть
два раза подряд!

Взглянул он
на замок,
задержал на нем
свой добрый
внимательный взгляд!
Прошептал что-то
про разрыв-траву,
и еще то,
чего я не расслышал,
и...
распахнулась
настежь
тяжеленная дверь,
замок которой
столько веков
охраняли
25 служб безопасности,
миллион
датчиков
охранной
сигнализации
и лично король,
который никогда
не доверял датчикам
и никому нге доверял,
но именно
в ту ночь,
все взял
и проспал!

12
Заиграла чулесная музыка,
Что-то из Моцарта,
а потом,
из Чайковского!

Подул свежий ветерок...
Навстречу Эсе
и Степану Петровичу,
разведя руки в стороны,
как два лебединых крыла
шла прекрасная женщина,
улыбаясь,
как ясное солнышко!

«Мама!
Мама!
Мама-а-а!» —
закричала Эся
и бросилась
в объятья Королевы
.
И большие
белые крылья
накрыли ее,
обняли
и подняли
высоко-высоко,
до седьмого неба...

Слышно было,
как всхлипывал рядом
растроганный до слез
Степан Петрович,
а справа и слева
от белых крыльев —
музыкально
плакали от восторга
Моцарт и Чайковский!

13
Эся шептала,
словно во сне:
«Мама!
Какая ты красивая!
Мама!
А где же твоя мантия?
Где корона?
Почему ты
так просто одета?
Как обыкновенная крестьянка?
Простолюдинка?
Почему ты —
не на неведомой планете,
а здесь?»

Вновь Обретенный Образ

14
И Мама рассказала дочке
все-про-все!

За Дверью прятали
от Рабочего Народа
Образ  Украденной
у него Страны!—
Особенной Страны!
Ее звали
Советский Союз!
Почему только Образ
Только Память?
Потому  саму страну
съели!
«Она утонула!»
«Улетела»
«Взорвалась»
на заложенной мине!

...Но,
если по правде сказать,
то ее именно съели!
Продавая по кускам
западным и восточным
партнерам
(обжорам!).

Страна,
которую рабочие
не сумели сберечь,
была Великой Звездой,
на которой,
впервые,
в нашей Вселенной,
Общество ценило людей за их
Доблестный Труд,
за Дела и Подвиги!
на 
мирный и военный!

Знатные граждане
той Страны
не кичились количеством стад,
отар, табунов,
числом крепостных рабов
знатностью происхождения;
древностью «рода»,
связями «в обществе»!

Самыми  обидными словами
в той Стране
были существительные:
«король»,
«миллиардер»,
«инвестор»,
«спекулянт»,
барин,
помещик...
Постыдным
считалось
в той стране
воровать у сирот
и отнимать костыли
у безногих!

План Советского Союза
набросал
Великий Труженик
Владимир Ильич Ленин.

Он был настоящим
Отцом страны и народа,
взвалив на плечи
самое трудное:
интервенцию,
войну,
голод,
эпидемии,
разруху,
бандитизм.
ОН справился.
Положил начало
Новой жихни!

Он умер,
потому что
не был богом,
оставив людям
Факел Великих Идей:

Вот некоторые из них:
Смысл жизни в Труде!
В Созидании!
В Строительстве Жизни!
Власть должна
принадлежать
ее Настоящим Хозяевам —
тем,
кто трудится
на ее благо!

Враги страны —
это НЕсменяемое
чиновничество,
женившееся на «бизнесе»
Эти люди враги народа,
как бы они ни назывались,
какими бы красками
себя ни красили
в красный,
белый,
розовый,
буро-малиновый
цвет...

Власть должна
Начинаться
В Рабочем Народе
И в Рабочий Народ
Переходить!


В Настоящей
Стране Ленина:
о чиновнике
любого уровня
люди
скажут так:
«Он пошел
служить
во власть
на четыре года!
Он
обязательно
к нам
вернется!
И снова
станет —профессором,
учителем,
врачом,
военным,
почтальоном,
дворником,
портным,
счетоводом
именно
на том месте,
откуда его призвали
на четыре года,
в должности,
которую берегли
для него,
пока он служил!
И не будет тогда
никаких
«проклятых каст»,
мерзких «элит»,
всей этой гнуси,
которая убивает
жизнь на земле
ради
«личных интересов»!

Ради них
был предательски убит
Советский Союз!»

16
«Так вот на каких курсах
ты побывала,
Мамочка!»
воскликнула Эся! —
Ты училась у  Образа!
А теперь ты,
конечно,
вернешься в королевы?»

«Нет дочка,
я уже
прослужила королевой
больше четырех лет!
Мне придется научиться
новой профессии!»

"Значит, и Папе тоже
придется осваивать
какое-то новое дело?!"

«Да, дочка!
Трудно
ему придется!
Папа у нас
проблемный!
Непоседливый!
Гиперактивный!
Невнимательный!
Сомневаюсь,
что он,
в его-то возрасте,
и с номером 324,
способен выучить
что-нибудь новое!

Скорее всего,
мы устроим  жизнь
таким образом:
пока я буду
занята на работе,
Папа будет дома
помогать тебе
готовить
домашние задания!»

«Ура!» —
крикнула Эся! —
Теперь я стану
гораздо чаще
видеться
с папочкой!
Но постой,
Мамочка!
А кто же тогда
будет у нас
Королем?»

Мама улыбнулась
и изящный жесть
в сторону
Степана Петровича:

«Вот он и будет!
Такой человек,
как Петрович,
через четыре года
честно и благородно
сдаст царские дела
и снова превратится
в отличного рабочего!
Я правильно, говорю,
Петрович?»

Степан Петрович
на минуту задумался:
«А справлюсь ли я,
Королева,
с такой высокой
должностью?!»

«Конечно,
справишься!
Страной управлять
не труднее,
чем старые замки
отпирать!»

«Тогда согласен» —
вздохнул Степан Петрович.

Королева тоже вдруг
чуть погрустнела
и потребовала
дополнительных гарантий:

«Пообещай,
Степан Петрович.
присягни мне
прямо сейчас,
хоть на чем,
что точно и ровно
через четыре года
в отставку уйдешь!

Без выкрутасов:
путчей
переворотов
вооруженных
мятежей,
поправок
в конституцию...

Ну, что,
присягаешь?!»

«Присягаю!» —
вздохнул
еще раз
Степан Петрович
и присягнул
на...бантике
в косичке
Эсмеральды!

Ту все снова
повеселели
и пошли
убеждать короля
в необходимости
срочно стать
домашним хозяином
при работающей жене.

Вначале король —
разбушевался,
уперся, —
и в никакую!

Хотел даже позвонить
в какую-то
самую крутую,
из 25 спецслужб,
контору,
а если и это
не поможет,—
врубить
Ужасный Рубильник,
под названием:
«Реальная угроза
моей власти
от моего народа:
Взрываю народ
ко всем альфонсам!»

Но,
как я уже говорил,
по природе своей,
король был
человеком незлым
и небольшим мастером
взрывного дела!
Ему стало жалко
огорчать
жену и дочку,
и он передал
красную кнопку
и грозный рубильник —
Степану Петровичу,
который чуть позже.
уже вступив в должность,
разобрал
и кнопку,
и  рубильник
на запчасти,
за их полной
не надобностью!»

«Какая там 
еще «угроза»
от народа!
От народа у меня
только
одна угроза:
Лишь бы
сменить меня
не забыл
через четыре года»

17
И заработали
в той стране суды,
и вздохнули, наконец,
полной грудью
рабочие и крестьяне!
И деньги за границу
выводить перестали!
И стала Власть,
начиная со
Степана  Петровича,
сменяемой
и обязательной
для прохождения,
как служба в армии!

Так, постепенно,
Шаг за шагом,
Возрождался
Советский Союз
Нового Времени,
А Реальность
Поднималась
Все выше и выше —
У Высокому
Образу,
Который никому 
Не дано
стереть
из памяти народной!

18
Степан Петрович
получил повестку
из военкомата с приказом
сдать корону следующему
свеже выбранному по жребию,
рабочему,
сдал по описи, трок, коону
и все кнопки и телефоны
и с радостью вернулся
к своим обычным делам,
рассуждая, примерно,
вот так:

"Слава богу,
когда люди
не держатся больше
за кресла и троны,
а, не переходя красную черту,
вовремя сдают следующему
призывнику в короли
красные кнопки
и синие смартфоны!
И не бредят
про "элиты и касты",
а также,
про
"мы, все равно лучше",
а еще, не дай бог,
про "богоизбранных"
и "сверх-человеков"!!!

Это сколько же
свободного времени
появляется
у вменяемой
Сменяемой Власти
для Счастья и Творчества,
когда не нужно
ни от кого
прятать и запирать
Украденную у Народа
Власть!"

Так думал
рабочий Степан Петрович,
отслужив королем
по повестке из военкомата
полных четыре года
"срочной службы"
в то чудесное время,
когда, после работы, 
ехал помогать отцу Эси
делать вместе с девочкой
задания по арифметике,
так как у короля-пенсионера
Альфонса
Триста Двадцать Четвертого —
решения почти никогда
не сходились
с ответами задачника!..