Петр Петрович Смолин, великий натуралист

На фотовыставке случайно встретил его портрет...

Это Пётр Петрович Смолин, великий натуралист и педагог. Я имел радость застать его в живых, посещать биологический "кружок", который он многие годы вёл при Дарвиновском музее в Москве. Среди его воспитанников множество известных учёных, в том числе и ведущий передачи В Мире Животных - Николай Дроздов. Несколько раз я провожал ППСа (там мы его звали) до дома, т.к. он всегда приносил на занятие множество интересных книг по предмету. Потом уже, после его смерти, задним числом я понял, что это был глубоко верующий, духовный человек. Жил он один... Сначала в коммуналке в центре Москвы, а за пару лет до смерти дали ему однокомнатную квартиру в кирпичной башне на ул. Вавилова, недалеко от моего дома... Божий человек. М.б. соберусь ещё о нём написать.
...

Интересно - и для меня важно - пересечение судеб ППСа и о. А.Меня.
"Александр Мень пришел поступать в Московский пушно-меховой институт из ВООПа (Всероссийское общество охраны природы). В этом обществе был замечательный человек — Петр Петрович Смолин (или просто ППС). Он собирал по Москве ребятишек, одержимых биологией, объединял их в кружок и «выращивал» будущих биологов. Из кружка и после окончания школы шли поступать на биофак МГУ, а кто послабее — в Московский пушно-меховой институт (МПМИ) на охотоведческий факультет. У Меня было неважно с физикой, и он пришел в МПМИ. Но и здесь нужное количество очков набрать не удалось, и он пошел на заочное отделение". http://www.alexandrmen.ru/biogr/bibikova.html

ПС
позже, я с удивлением узнал, что слова песни, которую мы - кружковцы ВООПа - часто пели у ночного костра, сочинил ни кто иной, как о. Александр Мень, которого я люблю и почитаю, как истинного христианина и мученика.

 «Гимн охотоведов» появился в 1950-х гг. и по двум версиям изначально написан либо Григорием Бабаковым, либо Александром Менем. Оба учились в Московском пушно-меховом институте (МПМИ) в 1950-х. После ликвидации института в 1955 г. А.Мень уехал доучиваться в Иркутск (был отчислен и вернулся в Москву в 1958 г.), а Г.Бабаков успел получить диплом и уехал работать в Свердловск (погиб в 1966 г.). За 60 с лишним лет песня разошлась по России, подрастеряла свои корни и обросла новыми куплетами.


Бой: блатной (Б-V-б^V) или Б-V^V, где V — удар вниз с глушением.

Баррэ: есть

Аккорды: Dm A7 C C7 F D7 Gm

Dm A7 Dm
Я родился где-то под забором,
C C7 F D7
Черти окрестили меня вором.
Gm
Дядька с рыжей бородою
Dm
Окатил меня водою
A7 Dm
И назвал меня охотоведом, да-да!

Dm A7 Dm
Граждане, послушайте меня!
C C7 F D7
Охотовед профессия моя!
Gm
Ремеслом избрал охоту,
Dm
Исходил леса-болота,
A7 Dm
И болота сохнут без меня, да-да!

Нам не нужны высокие хоромы,
Ванна, электричество и газ.
Мы в лесу живём не хуже,
Умываемся из лужи,
Полотенцем нам портянка служит, да-да!

Нам не нужны высокие перины,
Над кроватью Шишкина картины,
Было б доброе ружьишко,
Сапоги да рюкзачишко,
А в кармане спички да махорка, да-да!

Если на охоту мы пойдём, да-да,
Мы навалом мяса принесём. Да-да!
Э-эх! Славный мы кондёр заварим,
По пятёрочке добавим
И пойдёт веселье полным ходом! Да-да!

Нам ППС не папа и не мама,
Мы ему об этом скажем прямо!
А учил нас дядя Петя,
Нам плевать на всё на свете,
Потому что мы лесные дети, да-да!

А в Лосинке жили мы прекрасно,
Ночью заходить туда опасно…
Целый день сидим на пруде,
Ополаскиваем груди,
Потому что мы лесные люди, да-да!

Кто не иссушил цистерну водки,
Не изведал страсти звероводки,
Тот ещё не знает рая,
Тот при жизни умирает,
Мы таких людишек презираем, да-да!

На Маклина родился, там и сдохну,
Буду помирать, совсем не охну.
Мне бы только не забыться перед смертью похмелиться,
А потом как мумия засохну.
(Киров)

Если же я утону в болоте
Иль медведь задавит на охоте,
Мне в аду найдётся место:
Буду я начальник треста,
Что рога чертей заготовляет, да-да!

https://vk.com/@biofolk-gimn-ohotovedov

и мое стихотворение памяти ППСа:

Сурикаты

Посмотрел сюжет по ТВ про этих…
Ну как их, блин…
На сусликов похожи, только умнее.

Типа, змей не бояться – съедают напрочь…
Нет, не мангусты.
Ну как же их…

Суть не в этом, а в том, что с детства
Я хотел зоологом стать,
Ходил в кружок при Дарвинском музее,
Он тогда был на Пироговке,
Вёл его святой человек – Петр Петрович Смолин
Мы звали его ППС.

Жизнь его – отдельная история,
По сути, надо писать житие.
Скажу по секрету – любил меня он,
Хотя мои успехи в зоологии были весьма посредственны.
Что-то другое сумел он увидеть…
Он умер давно, ещё при советской власти…
Гражданская панихида была в Зоомузее на ул. Герцена…
Жил в коммуналке – в комнате – был я там.
За год до смерти получил квартиру на ул. Вавилова – совсем рядом с домом, где я жил тогда…

Речь не об этом…
О том, как тоскую,
Что не стал зоологом, ихтиологом или кем ещё…
Единственная пятерка в моём аттестате – по биологии,
А так - я голимый троечник, раздолбай, распи.дяй, ничто…
Тогда уже муза крепко взяла за горло:
Её никто не видел, и все говорили – лень
Тебя обуяла, ты неудачник, парень.
Куда бы и как бы пристроить тебя…
И так
Я оказался в Пскове.

Пётр Петрович Смолин – снежная борода,
лысый блестящий череп,
На черепе том – комар.
Он никогда не убивал пьющего кровь его комара – нежно снимал ладонью, не прерывая речь,
О том, как божественно великолепен и таинственен лес средней полосы России…
С тех самых школьных лет и поездок с ночёвками на природу –
я навсегда полюбил Россию – среднюю полосу, с русскими васильками, лютиками и таволгой, с вечерним рокотом козодоя и ядовито-кровавой ягодой волчьего лыка…
С мужиками и бабами в телогрейках, в кирзовых раздолбанных сапогах,
С косыми, дряхлыми избами – редкими деревнями,
Где нам московским опарышам – давали щедрый приют.

Иногда мне стыдно просто писать стихи.
Две кандидатских я отклонил – так и не стал учёным, не поездил
По миру, не увидел красоты родной планеты…
Теперь, когда мне уже 52 года, и я ни на что не гож,
Кроме как время от времени выдать ничтожный стих,
Совсем никому не нужный прекрасный волшебный стих...
Как этот листок кленовый, как ягода волчьего лыка, как алая грудь свиристели, как тающий в луже снег…
Ни о чём не жалею, - верите?
Я ведь обнял дельфина в Ялтинском дельфинарии,
И он мне шепнул прямо в сердце – в моё усталое сердце вещее слово - люблю.
То же самое слово от имени Господа Бога
сказал мне блаженный старец – отец Николай Гурьянов,
обняв меня на паперти Троицкого Собора…

Что же я так скучаю по лику Живой Земли?
*