Ветра Пустоши. Книга 2. Новые враги. Глава 2

Глава 2. Полуночь.

Поселение Артели Рудокопов и Добытчиков дремало, сморенное полуденной жарой. В отличие от остальных поселений Пустоши оно не имело по периметру цельного сплошного забора, сам рельеф местности выступал в его качестве. Горы вокруг, редкие поляны и прогалины, частые возвышенности и отвесные стены не позволяли вести плотную городскую застройку, дома располагались группами, иногда по одному в пригодных для строительства и безопасных от камнепадов, селей и оползней, местах. В некоторых стратегически выгодных местах поселения, для ведения обороны, были оборудованы пулеметные и автоматные гнезда, выложенные из камней. Само поселение имело разветвленную хорошо укрепленную систему ходов и лазов, с помощью которых можно было безопасно, скрытно и быстро перемещаться между укрепленными точками и зданиями.
Сейчас основная часть укрепленных точек пустовала, только в одной, служившей блокпостом у въезда в поселение, трое дозорных увлеченно играли в кости. Игра увлекла людей настолько, что о появлении двух всадников на дороге их оповестил только лай уличных собак. Собаки в полуночных поселениях, как и собаки в Атолле, это отдельная ветка псовых, дальние родственники мороков, обитающих за чередой горных перевалов далеко в Диких Землях.
По землям Полуночного Альянса старателей люди перемещались в основном пешком в составе сформированных колон, редко в одиночку. Некоторые, кто побогаче и зажиточнее, могли позволить себе путешествовать верхом на мулгах – местной разновидности лошадей, являющихся их прямым потомками. Совсем богатые, передвигались верхом на вердах – потомках древних верблюдов. При перевозке грузов для продажи и обмена с соседями зачастую использовались всевозможные тачки, брички буксируемые людьми пешим порядком, очень редко использовался труд вьючных животных. Животные в новом мире стоили дорого, и перевозить на них рядовой груз расточительство чистой воды. Если труд животных и использовался, то для перевозки особо дорогих грузов или в сильно доходных отраслях производства. Во всех остальных случаях человеческий труд всегда был дешевлее. Перевозить грузы иным способом, к примеру на картах, как в остальной части Пустоши, здесь было невозможно ввиду окружающего горного ландшафта и узких крутых троп. Да и сами карты отправлять с товарами к соседям было возможно только из двух поселений Полуночного Альянса. Если планировалось отправлять караван в Атолл, то кратчайший путь туда был отсюда – из Артели Рудокопов и Добытчиков. Если караван должен был идти в Закатный Становый Союз, то ближайшим удобным поселением было Поселение Каменщиков и Химиков (пороходелов). Остальные поселения лежали в глубине горных массивов и карты туда физически не могли добраться, поэтому товары из тех поселений, сначала свозились в удобное для отправки поселение, где перегружались на карты и далее уже через Пустошь отправлялись к соседям.
Негласной столицей Полуночного Альянса считалось поселение Артели Ювелиров и Старателей, самое богатое поселение Альянса. Именно здесь заседал управляющий Альянсом орган – Сход. Четвертое поселение Альянса – Поселение Пастухов и Виноградарей, располагалось далеко в горах, среди зеленых горных полян и холодных ручьев. Сама Пустошь благословила это место для разведения скота и взращивания не только винограда, но и других культур – то была жемчужина Альянса. Четыре звезды над горами, на флаге Полуночного Альянса, как раз и символизировали эти четыре поселения.
Всадники приближались по тропе, ведущей на полночь в горы, стало быть, из столицы путь держат, а раз верхом едут, значит, люди не простые пожаловали. Из поселения вели еще две тропы – одна на полдень, по которой уходили и приходили караваны в Атолл, еще одна тропа вела на восход, через запутанный лабиринт горных троп и расщелин в Дикие Земли. Этой тропой пользовались добытчики в своих экспедициях к опасным и радиоактивным просторам этих земель.
Некогда фольклорный лексикон людей явил миру понятие сталкерства, современные добытчики некоторая их разновидность в реалиях нового мира. Отличительный знак добытчика – нашивка на рукаве – отпечаток лапы арга, в треугольнике на желтом фоне. Люди, чей образ жизни и ремесло схоже с жизнью наемников, но в отличие от них сталкеры занимаются тем, что отправляются в опасные рейды в Дикие Земли, к руинам древних городов в поисках полезных ресурсов, запчастей, складов с продукцией прошлой эпохи. Вольные люди, не придерживающиеся ни чьей идеологии и жизненных взглядов. Их община в составе поселения входит в Полуночный Альянс, но при этом они вольны в принятии любых решений, касающихся их жизни в этом альянсе. Остальные члены альянса терпят такое их своеволие лишь потому, что Добытчики очень важны, из своих рейдов они привозят поистине ценные и уникальные вещи прошлого, которые при нынешнем производстве труда просто невозможно воспроизвести.
Копыта животных цокали по камням утоптанной тропы, выбивая на стороны мелкий гравий, седоки размеренно покачивались в такт движениям. Впереди ехал человек среднего роста, крепкого телосложения, на вид ему было за тридцать, красное обветренное лицо украшали давние шрамы, которые обильно покрывала густая черная борода. Цепкие темные глаза не упускали ни одной мелочи, ничего, что происходило вокруг. Второй мужчина был почти на голову ниже первого, такой же сухой и жилистый, но шире в плечах. Острое лицо, острые скулы, высокий лоб, жидкие темные волосы и щетина, такие же темные глаза, от которых не могла ускользнуть никакая мелочь. На обоих мужчинах пояса-разгрузы с плечевыми лямками, оба вооружены АКМами, на ремнях за спиной. Головы обоих закрыты глубокими капюшонами длинных плотных брезентовых плащей, тяжелые сапоги на ногах. Подобным образом одевались либо наемники, либо добытчики, но никаких отличительных нашивок на рукавах обоих путников не было, постовые заметно занервничали при виде этой пары на тропе. Автоматы привели в боевое состояние, рассредоточились по местам. Старший вышел на тропу встречать прибывших, автомат снятый с предохранителя, на ремне перед собой у живота, двое других страхуют справа и слева. Когда всадники приблизились на расстояние четырех метров, встречающий мужчина вытянул вперед левую руку.
– Стой!
Продублировал он голосом команду. Пара всадников остановилась.
– Кто такие назовитесь, покажите лица!
– Я Гимрей, это мой брат Стражич.
Низким голосом ответил первый всадник и опустил с головы капюшон, его спутник проделал молча то же самое. Постовые облегченно выдохнули – Гимрей представитель поселения Артели Рудокопов и Добытчиков на Сходе, выбранный туда решением представителей Родов на Вече два года назад. Стражич – его младший брат, правая рука и личный телохранитель, немой от рождения. Раньше братья были добытчиками, они и сейчас пользуются огромным авторитетом в своей общине. Жену и дочь старшего брата изгнали в Дикие Земли несколько лет назад из-за врожденной мутации девочки, живы ли они сейчас, не знал никто. Мать девочки была абсолютно здорова, но она не пожелала расставаться с ребенком и была изгнана с ней вместе. Младший брат никогда своей семьи не имел. В поселении братьев знали хорошо, поэтому после стандартной процедуры обработки одежды людей и шкур мулг дезинфицирующим раствором из небольшого опрыскивателя, постовые пропустили их беспрепятственно дальше, пожелав хорошего дня.
Сопровождаемые лаем собак всадники миновали несколько улиц и выехали к широкой поляне, в центре которой стоял, обнесенный двухметровым каменным забором, дом Патрона поселения. Ворота были открыты, братья въехали во двор, они уже подъехали к крыльцу, когда входная дверь большого двухэтажного дома открылась, и к ним навстречу направился полненький круглолицый мужчина.
– Приветствую вас! Почтенный Гимрей, почтенный Стражич.
Расплылся он в широкой улыбке кривых надломленных зубов, разведя руки в стороны, как бы собираясь обнять прибывших.
– Доброго дня, мир дому сему.
Стандартно поприветствовал старший брат встречающего, после чего оба спешились, передали ему в руки поводья мулг.
– Патрон дома?
Спросил старший.
– Дома, обедают они. – Спешно с поклоном ответил круглолицый. – Проходите в прихожую, прошу, там вас встретят.
Указал он, на входную дверь, склонив голову. Стражич отстегнул притороченный к седлу вещмешок, после чего братья поднялись вверх по ступеням, отворили массивную входную дверь и вошли в дом. В прихожей их действительно встретил крепко сбитый коренастый, обритый наголо охранник, в плотной полевой одежде, бронежилет поверх нее и АКСУ на ремне сбоку.
– Доброго дня, мир дому сему. – Снова поприветствовал старший брат. – Нам Патрона нужно увидеть, дело срочное и безотлагательное.
Охранник кивнул.
– Приветствую вас гости почтенные. Глава семейства обедает с домочадцами, прошу, разоружиться, я проведу вас на террасу, и доложу о вашем прибытии.
Охранник указал рукой на большой металлический шкаф сбоку. Братья сложили в него свои автоматы, сняли и уложили следом туда РПСы. После чего охранник через прихожую и коридор вывел их к просторной террасе, указал рукой на стулья возле небольшого деревянного столика и удалился.
Вид отсюда открывался великолепный – сразу за перилами террасы была небольшая площадка, оканчивающаяся отвесным обрывом, внизу которого в легкой голубой дымке виднелись череда горных вершин, ущелий и живописных полян, укрытых редким ковром яркой зелени. Братья уселись на стульях, открывающиеся виды их ничуть не впечатляли – горы окружали их всю жизнь, сотни и тысячи километров исходили они по ним в своих экспедициях, налюбовались, пресытились.
– «Как думаешь, получиться»?
Языком жестов спросил брата Стражич.
– «Конечно, когда Патрон увидит наши весомые аргументы, он не сможет сказать нет».
Знаками ответил ему Гимрей и ухмыльнулся. Дверь открылась, на террасу вошел круглолицый мужчина, который встречал братьев. Он поставил перед ними на стол тарелку со сладостями – сушеные ягоды залитые сладким сиропом, медовые соты, квадратики рассыпчатого печенья, пропитанные медом горных пчел. Поставил чайник с настоем горных трав и цветов, расставил чашки. Пьянящий аромат душистых трав врезался в нос, закружил голову – стоило просто закрыть глаза, как стол и просторная терраса пропадают, и вот, ты уже сидишь, последи зеленой горной лужайки, неподалеку течет звонкий ручей с прохладной водой, а высота голубого прозрачного неба наполнена пением птиц и жужжанием насекомых. Да, в доме Патрона знали толк в подборе травяных букетов для настоев.
– Вам нужно немного обождать, Патрон уже закончил трапезничать, его оповестили о вашем прибытии.
Гимрей удовлетворенно кивнул, после чего круглолицый разлил настой по чашкам, оставил чайник на столе и удалился. Братья отпили душистый напиток – вкус полностью соответствовал запаху, приятная теплота разлилась внутри, согревая души путников. Тягучая сладость угощений тоже пришлась по вкусу. После долгой, изнуряющей дороги ничего лучше и быть не могло, чтобы восстановить силы и взбодрить разум. Разговор предстоял непростой – Патрон старый хитрый лис, торговаться будет до последнего, своего он не упустит. Но сейчас не о цене речь, а о перспективах, которые сулила удачно проведенная сделка.
Еще несколько минут братья сидели молча, наслаждаясь букетом, приготовленного для них, травяного настоя, потом дверь на террасу открылась и к ним пожаловал седой сухой старик в сопровождении того охранника, который встречал братьев в прихожей дома. Несмотря на возраст вошедший держался уверенно – прямая спина, развернутые плечи, подбородок вперед, взгляд твердый и ясный. Братья поднялись навстречу хозяину.
– Почтенный Гимрей, приветствую тебя у себя в гостях.
– Почтенный Нар сен Рок, мир дому твоему.
Поприветствовал хозяина старший брат, мужчины пожали друг другу руки.
– Почтенный Стражич, приветствую тебя в моем доме.
Поприветствовал младшего брата Патрон, тот коротко кивнул ему в ответ, после чего мужчины так же пожали друг другу руки.
– Прошу.
Хозяин жестом пригласил братьев снова присесть, сам уселся рядом за столом.
– Как ваше здоровье, как добрались?
Поинтересовался хозяин. Понятное дело его это совсем не интересовало, просто любезность, правила этикета, прелюдия к настоящему разговору. На самом деле его мысли занимал один единственный вопрос – зачем они здесь, что случилось? Представители Совета просто так не приезжают лично и не требуют немедленной аудиенции у Патронов поселений, для этого есть деловоды, но раз Гимрей приехал из столицы лично, стало быть, либо дело очень важное, либо очень личное. Именно эта дилемма занимала мысли Патрона, с того самого момента когда охранник доложил ему о прибывших.
– Спасибо – отлично. По пути нам удалось даже поохотиться – подстрелили горного козла, так что мы домой не с пустыми руками. А как ваша семья, почтенный Нар сен Рок?
Любезностью на любезность ответил старший брат.
– Спасибо за заботу, хвала духам Пустоши – все живы и здоровы. Невестка должна родить через два месяца. Это уже третий ребенок, надеюсь, на этот раз будет мальчик.
Патрон улыбнулся дежурной, ничего не значащей улыбкой. Со вступлением было покончено, формальности соблюдены, можно было переходить к самой сути встречи.
– Но ведь такие почтенные люди проделали такой долгий и опасный путь не для того, чтобы справиться о здоровье моей родни. Так коке дело привело вас сюда?
– Лучше бы уж нам встречаться по таким поводам, беседуя за семью и родных.
Неопределенно ответил Гимрей, выдержав долгую паузу. Холодная струйка пота стекла по спине Патрона, он знал, что братья не простили и не простят ему никогда личной обиды, за то, что жена и ребенок старшего брата были изгнаны из поселения. Но как тогда он мог знать, что обычный добытчик, спустя несколько лет большинством голосов представителей Родов поселения на всеобщем Вече будет избран представителем в Совет от поселения? Произошедшее было для него полной неожиданностью, община добытчиков в поселении хоть и была его частью, но жили они обособленно по своим законам и уставам, при главенстве общих законов Альянса. Их представители участвовали в Вече Родов, но никогда не претендовали на какие либо ключевые и управляющие должности, и никогда до этого никуда не избирались. С того самого дня, когда это случилось, Патрон не мог жить спокойно, ему даже пришлось свернуть многие серые схемы зарабатывания денег, потому что у Гимрея здесь были верные и неподкупные люди, постоянно доносящие ему о состоянии дел в поселении.
– Я думаю мне не нужно долго посвящать тебя, почтенный Нар сен Рок, в ситуацию, сложившуюся в Атолле?
У старика отлегло от сердца – хвала духам Пустоши, этих двоих привели сюда дела Альянса, а не личная заинтересованность.
– Да, я знаю о том, что там произошло. Все детали мне, конечно же неизвестны, я знаком с обстоятельствами произошедшего только в общих чертах, из сообщений нашего приемного, до того момента, пока передача сообщений из Атолла не была прекращена.
Гимрей кивнул коротко.
– Нам нужен полный письменный отчет о караване, который туда был отправлен – сколько людей, с каких поселений, сколько карторов, кто шеф-капитан, мастер-помощник, старкары, вожатый, сколько наемников караван сопровождало, кто такие, откуда, плюс полная опись груза.
Патрон кивнул утвердительно. Гимрей продолжил.
– Еще подготовь отдельный отчет о количестве воинов в поселении, ополченцев, готовых стать «под ружье», наемники, охотники – все, кто с оружием может обращаться. Всех оповестить – поселение дольше, чем на неделю не покидать, быть готовым по первому требованию с оружием прибыть к пункту сбора. Отдельно нужен отчет по запасам оружия, боеприпасов, провианта и воды в поселении, оставшихся картор-караванеров, картов и вожатых.
– Понял, сделаю. Что насчет добытчиков, ты их в своем списке не обозначил?
– С их Главой я сам поговорю. Отчеты мне нужны завтра к утру.
Патрон снова кивнул.
– Утром все будет готово, я пришлю посыльного.
Старик замялся.
– Для чего такие сборы, что намечается? Война?
Гимрей поднял глаза на Патрона.
– А сам-то ты как думаешь? Они, все наши договоренности и гарантии поправ – товар, деньги и карты присвоили, людей в заложниках держат, все запросы игнорируют. Радио молчит уже вторую неделю. Сколько нам еще тянуть, сколько наши люди там еще протянут?
– Когда сбор?
– Сход еще не принял окончательное решение. Все долго запрягали, только сейчас дошло, что пора начинать действовать. Сам видишь – только сейчас начинаем собирать информацию, о том, чем мы располагаем на данный момент.
– Значит, во все поселения отправлены рекрутеры вроде вас?
Гимрей утвердительно кивнул.
– Да везде то же самое.
На этом разговор был окончен, но братья от чего-то не торопились подниматься и прощаться с хозяином, нехорошее предчувствие снова начало заполнять разум, пульс старика участился, мысли начали лихорадочно перебирать варианты дальнейшего развития событий.
– Это, что касается общих дел, однако осталось не решенное еще одно частное дело.
Вот оно! Это то, чего Патрон ждал с самого начала, о чем сейчас пойдет речь, зачем они сюда пожаловали, что у них на уме?
– Я весь внимание.
Спокойно и невозмутимо ответил он. Несмотря на бурю бушевавшую внутри, внешне он выглядел абсолютно спокойным, долгие годы во главе большого поселения и на вершине опасного бизнеса закалили старого волка.
– Речь пойдет о вожатом Саме.
Пустота разом заполнила голову Патрона, все мысли как по волшебству испарились, сердце остановилось, сделало паузу и снова начало размеренно биться в груди. При чем здесь вожатый Сам? Второй раз во время одного разговора Нар сен Рок не мог просчитать собеседника, увидеть его ходы наперед! Неужели сдал, неужели настолько постарел?
– Что с этим вожатым?
– Меня тоже очень интересует этот вопрос – что у тебя с этим вожатым? Каковы ваши взаимные обязательства?
Патрон пытался собираться с мыслями, а они все никак не желали выстраиваться в понятную цепочку. Он пожал плечами.
– Он мой должник, его отец тоже был вожатым, пять лет назад он повел мой караван и загубил его, при этом он тоже погиб. С тех пор вся его семья у меня в рабстве до выплаты долга, как и положено по закону, вам это известно.
Гимрей разлил по чашкам остатки остывшего настоя, отпил из своей чашки.
– Еще настоя? Сейчас распоряжусь.
Патрон собрался позвать кого-то, но старший брат поднял руку.
– Не нужно, этого достаточно. У вожатого Сама большая семья?
– Его мать умерла при родах, остались он, два младших брата, жена и дочь.
Гимрей покачал головой.
– И что за пять лет трое мужчин не смогли долг отца выплатить?
Патрон покачал головой.
– Я им дом оставил, в счет уплаты долга отбирать не стал, долг большой, Сам вожатый не опытный, караваны в Солнечную Бурю водить не может. Его средний брат тоже вожатый, но тоже не опытный, а младший еще не начал вообще караваны водить. Жена и дочь не в счет – чем они долг оплатить могут? Вот и получается, что ему еще долго на погашение долга работать у меня.
– И каков размер остатка?
Патрон прищурился на Гимрея.
– А каков интерес почтенного Гимрея к вожатому Саму и его семье?
Гимрей наигранно вздохнул, взгляд вдаль на живописные просторы внизу перевел.
– Интерес ничто, он денег не стоит – мы же сейчас о вполне конкретных суммах речь ведем.
На этом Гимрей умолк, продолжая вдаль смотреть. Патрон понимал, что тянуть слишком долго с ответом и играть бесконечно в эту игру не в его интересах, если Гимрей не получит желаемого сейчас, он найдет способ получить это позже, только те условия будут невыгодны уже самому Патрону.
– Он остается должен мне сумму эквивалентную среднему грузовому карту с товаром: вино, солонина и пряности.
Стражич, молча, снял лямку, собирающую верхний край вещмешка в пучок и служащую клапаном, достал увесистый золотой слиток, на стол перед Патроном положил. Металл приятно глухо звякнул по полированному дереву, глаза Патрона алчно запылали желтым огнем, прикованные к гладким граням бруска.
– Здесь достаточно, думаю, даже больше оговоренной суммы.
Сухо произнес Гимрей. Брусок тускло отражал солнечный свет, сверху стояло клеймо, старое довоенное. Это золото не из копален Артели Ювелиров и Старателей добыто, брусок не в их плавильнях отлит – золото чистое старое, проба высокая. Неужели братья его еще в свою бытность добытчиками сыскали в Диких Землях, да оттуда вынесли. Правду говорят – добытчики с самим Повелителем духов Пустоши якшаются!
– Деловода зови!
Коротко через плечо бросил охраннику Патрон, продолжая, не мигая на кусок желтого металла, лежащий на столе, смотреть. Охранник удалился, но вскоре возвратился в сопровождении круглолицего полного мужчины. Патрон указал ему на место за столом, тот сел, взглядом прикованный к желтому бруску. Патрон, наконец, отвел взгляд от бруска золота, к деловоду повернулся, скомандовал.
– Пиши, купчую на вожатого Сама и всех членов его семьи.
– Вольную.
Поправил его Гимрей.
Глаза обоих мужчин по ту сторону стола округлились от удивления.
– Ты выплачиваешь такой огромный долг за человека и просто освобождаешь его?
Изумился Патрон. Никто в Пустоше не мог себе позволить вот так просто раскидываться такими суммами, у этих двоих явно не все в порядке с головой, либо это часть какого-то коварного плана, знать бы еще какого именно и в чем подвох.
– То есть ты вверяешь мне этот слиток золота в обмен на свободу от долговых обязательств вожатого Сама?
– Все верно. От долговых и рабских обязательств вожатого Сама и всех членов его семьи.
Подтвердил старший брат. Патрон кивнул.
– Пиши вольную на вожатого Сама и всех членов его семьи.
Отдал он распоряжение своему деловоду. Круглолицый мужчина достал из небольшого резного сундучка бумагу, чернильницу и деревянную ручку и принялся старательно выводить буквы и слова на бумаге, то и дело, макая ручку в чернила. Наконец написание вольной было законченно, деловод передал бумагу Патрону, тот перечитал ее, взял ручку, макнул в чернила, расписался внизу листа и, в довершение легонько обмакнул в чернилах увесистый перстень и тоже приложил его к листу – поверх подписи образовалась печать Патрона поселения Артели Рудокопов и Добытчиков. После чего вольная была передана Гимрею.
– Поздравляю с удачной сделкой.
Сказал ему Патрон, мужчины пожали друг другу руки. На этом все дела были улажены, все распрощались друг с другом и братья, забрав свое оружие и мулг, покинули дом Патрона.
– «Куда дальше, к нам в общину»?
Жестами спросил Стражич. Гимрей покачал головой.
– «Нет, у нас еще есть дела в поселении, нужно будущее вожатого определить».
Так же жестами ответил Гимрей. Младший брат коротко кивнул, и оба мужчины направились вверх по узкой улочке, к гряде строений, из которых особо выделялось одно высокое и большое, в два этажа – товарный амбар, или склад поселения.
**********
Худая сгорбленная, седая женщина тяжело пересекла широкую поляну-площадь, остановилась перевести дух в тени двухметрового каменного забора. Ноги отекли и болели нещадно, сильно мучила отдышка, раскаленный полуденный воздух тяжело было вдохнуть, сердце бешено колотилось в груди, готовое выпрыгнуть наружу, тупая боль отзывалась пульсацией в висках, сдавливая стальными клещами голову. Пройденное расстояние от дома до площади давалось с каждым разом все труднее и труднее. Дочь все время укоряла мать, за то что та себя не бережет и, вместо того чтобы отдыхать в прохладе дома во время полуденной жары, та уходит в поселение не находя себе места в четырех стенах. Но как могла она оставаться на месте, как могла сидеть, сложа руки и просто ждать страшных новостей? Сидение на месте изводило ее еще сильнее, страшные мысли одна хуже другой не давали покоя, скорбные образы все время стояли перед глазами. Гнать мысли, гнать эти образы и как можно дальше! Но те не желали покидать замкнутое пространство стен маленькой спальни, они даже в гостиную выползали вслед за женщиной. Открытое пространство улицы спасало женщину, растворяло в себе преследующих женщину призраков, но там ее ожидала другая напасть – дневная жара и духота. Но лучше уж с ними, чем с призраками, лезущими в голову, пожирающими ее изнутри.
Раньше эти призраки не смели преступить порог их дома, раньше женщина даже не знала об их существовании, она была молода, счастлива и беззаботна. Как и все женщины Пустоши, она рано вышла замуж, едва только стала девушкой и была способной рожать. Этот брак был по расчету. Родители ее мужа договорились с ее родителями и заплатили откупные за дочь. Так ее будущая жизнь была определена. С мужем ей повезло, он ее любил по-настоящему, дорожил семьей и был на седьмом небе от счастья, когда она родила ему первенца – мальчика. Отец в нем души не чаял, едва мальчику исполнилось шесть лет, отец уже брал его с собой в Пустошь, ведя туда караваны, обучая и передавая ему свое ремесло и умение. Впервые призраки появились в их доме двумя годами позже, принесенные туда бедой и скорбью – второй ребенок родился мертвым, это тоже был мальчик. Для обоих родителей это был сильный удар, седина тогда впервые покрыла вески мужа, сама женщина долго болела. Облегчением стало рождение дочери, семья немного оправилась от пережитого, с головой погрузившись в родительские хлопоты, предавшись давно забытой радости. Даже врожденная инвалидность девочки не смогла затмить радости момента. Мальчику к тому моменту уже было одиннадцать лет, отец гордился наследником, в столь юном возрасте, тот полностью постиг ремесло вожатого, а в некоторых вещах даже превзошел отца.
Но счастье не может длиться вечно, судьба склонна играть человеческими жизнями ломая и коверкая их по своей прихоти либо из легкомыслия и безразличия. Так спустя еще три года в дом снова пришла беда – муж погиб. В пустой ссоре на постоялом дворе его зарезал молодой пьяный наемник. Семья лишилась своей надежды и опоры, лишилась того, кто был для них всем в этой жизни. Великое горе вскормило призраков и больше они уже не покидали стен дома, постоянно преследуя и атакуя женщину. Сразу за этими скорбными событиями женщина узнала, что ее дочь особенная, она мутант – люди не должны были про этого узнать, не должны про это прослышать, иначе они убьют и ее – люди жестоки! Переживания, умножаемые призраками, переполнили чашу, выплеснулись наружу, разом состарили молодую женщину, укрыли ее голову сединой, сгорбили ее, плеснули в кровь отраву болезни – женщина занемогла.
Из ворот молча вышли двое мужчин, ведя под уздцы мулг. Оба в длинных плотных брезентовых плащах, тяжелые сапоги на ногах, автоматы за спинами. Сердце женщины подпрыгнуло в груди – наемники! После того, что случилось с мужем, любой наемник вызывал в ней панический страх – стало тяжело дышать, страх парализовал сознание. Мужчины молча прошли рядом, не обращая никакого внимания на старуху, вжавшуюся в массивные камни забора. Это не наемники, у них на рукавах нет нашивок! Но кто тогда они такие, у них вообще нет никаких нашивок на рукавах? Они вооружены – в поселении обычных людей постовые на въезде непременно разоружили бы. Лица знакомые, раньше уже женщина их где-то видела, но проклятая память все никак не могла отыскать нужные образы, подсказать, кому они принадлежат.
Женщина пересекла двор, тяжело поднялась по высоким ступеням, слабо постучала в массивную деревянную дверь. Неожиданно быстро дверь отворилась, на пороге стоял полненький круглолицый мужчина – деловод Патрона поселения Артели Рудокопов и Добытчиков. Улыбка разом сползла с его лица при виде седой женщины на пороге дома. На вид ей было за пятьдесят, но мужчина знал, что на самом деле ей всего тридцать шесть лет. Женщина устало поприветствовала мужчину.
– И тебе доброго здравия Гая.
– Какое там здравие! – Махнула рукой женщина. – Скажи, о сыне вести есть?
Деловод глаза опустил, качнул головой из стороны в сторону.
– Новостей нет никаких. Только что дом Патрона покинул Гимрей с братом, у Схода тоже никаких вестей нет, там знают не больше нашего.
Ноги женщины подкосились, мужчина успел ее подхватить, другого крикнул. На крыльцо вышел охранник Патрона, вместе мужчины завели ее под руки в гостиную, на диван усадили, воды принесли. Женщина пришла в себя, отдышалась.
– Не нужно так. – Рядом сказал круглолицый мужчина. – Это еще ничего не значит, абсолютно ничего. С ними все в порядке, в Атолле сейчас борьба за власть между Воеводой и Советом – кто кого, наши люди там оказались в заложниках, но им никто вреда не причинит.
Женщина устало подняла на деловода глаза.
– Почему, ты в этом уверен?
– Потому, что это будет означать войну. Война сейчас Атоллу не нужна, у них и так кризис большой. Поэтому наших парней они не тронут.
Деловод быстро облизнул губы пересохшим языком.
– Как только все у них уляжется и появиться связь, Сход непременно затребует освобождения наших людей. Скоро они будут дома, нужно только набраться терпения!
Немного отдышавшись, женщина собралась домой – ее персональное мучение и наказание продолжалось, дома ее уже поджидают призраки, которые снова скользкими гадами заползут в душу, продолжая отравлять ее невыносимостью предчувствия скорой беды. Картина вокруг была смазанная, все плыло перед глазами – люди, дома, улица и не разобрать в этом калейдоскопе кто только что окрикнул ее приветствием, чей дом она миновала. Ноги тяжело, по привычке, несли ее домой, мысли витали далеко в Пустоше, пробиваясь через буйные ветра, к нужной точке, там, где сейчас был ее первенец, но ветра были сильнее – не пробиться через них, не приблизить эту точку, не увидеть его.
– … хвала ветрам Пустоши, что я вас встретил, я как раз к вам иду.
Сквозь гул в ушах долетел до нее обрывок фразы. Голос знакомый, сердце в груди подпрыгнуло, узнала его. Кто-то справа аккуратно под локоть взял. Голову повернула – карие раскосые глаза, черные длинные волосы в высокий пучок на макушке собранные, дальше вниз по плечам рассыпаются – лучший друг ее сына. Улыбнулась.
– Сам, здравствуй, как ты, как семья?
Головой покачал. Тяжело им сейчас, Сам водить караваны во время Солнечной Бури не может, братья его тоже, семья большая, денег на еду не хватает, а у него ведь дочурка маленькая совсем.
– Хвала ветрам Пустоши все живы и здоровы.
Понуро ответил он.
– Я к вам как раз шел.
Женщина встревожилась.
– Что-то случилось? У тебя новости есть о Лексе?
Сам головой покачал.
– Я у вас хотел о том же узнать – слышно ли что-то о Лексе и о парнях, караваном с ним ушедшими?
Женщина голову опустила.
– Нет, ничего.
– Я сейчас к Патрону схожу, он должен что-то знать.
Женщина глаза на него подняла.
– Не нужно, не ходи. Я только что от него, им тоже ничего не известно. Сказали ждать нужно.
– Чего ждать?
С непониманием спросил Сам. Женщина устало пожала плечами.
– Помоги мне, пожалуйста, до дома дойти, ноги сильно сегодня болят, совсем идти не могу.
– Конечно, идемте.
С готовностью отозвался Сам, женщину под руку взял и вместе они, не спеша к ее дому пошли. Пройдя пару извилистых улиц, миновав несколько одинаковых приземистых домиков, к небольшому одноэтажному дому пришли. Дом, огороженный невысоким заборчиком по грудь, из горных камней небольших выложенный; ворот нет, вместо них колонны, вход во двор обозначающие. Во двор вошли, у крыльца двое стоят, о чем-то увлеченно разговаривают. Невысокий крепко сбитый юноша тринадцати лет, темные волосы назад зачесаны, полное лицо, узкие темные щелки глаз – шутит, изображает кого-то. Рядом с ним девушка одиннадцати-двенадцати лет, невысокая, тонкая талия, узкие плечи. Открытое веснушчатое лицо, тонкие губы, светлые волосы до плеч, голубые глаза. Девушка деревянный столб, навес крыльца подпирающий, обнимает, юноше ослепительной улыбкой улыбается. Вошедших во двор, женщину в сопровождении Сама, заметили, головы повернули, улыбка девушки разом слетела с лица, уступив место испугу.
– Мама!
Девочка бросилась навстречу женщине, сильно хромая на левую ногу, которая с рождения была короче правой. Подбежала, под вторую руку ее взяла.
– Что случилось?
Обратилась девочка к Саму.
– Ничего, я Гаю на улице встретил. Она просила до дома ее довести, сказала, ноги разболелись.
– Мама, ну зачем ты опять в поселение пошла? Я же тебя просила оставаться дома.
– Ничего, все хорошо, не ругайся, я больше не буду.
Примирительно, ласково ответила женщина. Сам и девочка помогли Гае в дом войти, на софу ее усадили.
– Чем мы еще можем помочь, может воды нужно принести?
Спросил вожатый.
– Спасибо большое за помощь, вода у нас еще есть.
– Тогда мы пойдем?
Девочка выпрямилась. Короткий взгляд на юношу бросила, потом на вожатого посмотрела.
– Да конечно, еще раз спасибо!
– До завтра Тая!
С порога бросил юноша.
– До завтра Хун, привет жене Сам!
Братья улыбнулись.
– Обязательно передам.
Братья ушли, дверь за собой прикрыв. Девочка стакан водой наполнила, женщине подала, сама рядом у ее ног опустилась.
– Ну, что же ты так мамочка, не изводи ты себя так, не пугай больше меня!
– Не буду деточка.
Слабым голосом женщина ответила, по волосам светлым дочь погладила ласково.
– Я его сегодня опять во сне видела.
Тихо, чтобы женщина услышала, произнесла Тая. Женщина улыбнулась лукаво.
– Высокого седоволосого изгоя, суженого своего?
– Мама, он мне не суженый!
Возмущенно парировала девочка.
– Как же, он уже столько лет тебе сниться, а говоришь не суженный.
Снова подшутила женщина.
– На этот раз он мне не один снился. Помнишь, я тебе уже говорила, что мне он и Лекс раньше снились, а между ними женщина – я?
Мать кивнула устало.
– Помню.
– Я тогда тот сон не правильно истолковала. Это не я между ними была, то другая женщина. Я ее сегодня видела, так же ясно, как тебя сейчас.
– И что она делала?
Девочка плечами пожала.
– Ничего, стояла между ними, за живот держалась.
Женщина вздохнула.
– Красивая?
Тая задумчиво в сторону посмотрела.
– Да. Она невысокая, худая, тонкий подбородок, темные брови вразлет, темные коротко стриженые волосы. А еще у нее глаза очень красивые – карие, глубокие, бездонные.
Девочка снова на маму глаза подняла.
– Я брата видела, карторов наших видела, они в Пустошь на пяти картах шли, с ними воины Атолла были, а впереди среди песков он их ждет.
Женщина бровь подняла.
– Один?
– Нет. За ним люди, много их, но лиц не разобрать, как будто в мареве они позади него стоят.
– А та женщина?
– Она между ними стоит.
– И что это значит?
– Я не знаю пока. Я не все сны еще могу понимать. Бывают сны простые и смысл в них понятный, как будто рядом стоишь и все видишь, а потом это все в жизни повторяются, в точности как во сне было. А бывают, сны как этот, их толковать нужно правильно. Но совершенно точно я знаю одно – Лекс жив, он цел и невредим, с ним все в порядке.
Женщина вздохнула с облегчением.
– Хвала ветрам Пустоши, если это правда!
**********
Братья поднялись вверх по улочке, и вышли к двухэтажному зданию склада. Складов в поселении было несколько, но этот был самым большим и вместительным, имел просторную погрузочную площадку перед ним и относительно ровную улицу, с пологим подъемом, которая вела сразу за пределы поселения, в сторону Пустоши. Это, несомненно, имело огромные плюсы при приеме и отправке товаров, погрузке картов. Остальные склады, не выдерживая такой конкуренции, со временем разорялись и владельцы закрывали их.
Пройдя широкую утоптанную площадку, братья миновали закрытые ворота склада, подошли к одноэтажному зданию, пристроенному сбоку склада, привязали мулг к коновязи и постучали в двери. Воздух вокруг наполнен далеким пением горных птиц, и жужжанием насекомых, солнце здесь жарило не так сильно как к полудню в Пустоше, в тени путников освежала приятная прохлада, ветра Пустоши сюда не добирались, разбиваясь о череду горных массивов.
Площадка перед складом пустовала, да и закрытые ворота красноречиво говорили о том, что торговля встала, что само по себе тоже весьма неприятно – без товарооборота казна Альянса сильно оскудеет, образуется внушительная дыра, латать которую будет нечем. Две подряд Солнечные Бури с перерывом в месяц сильно усложнили ведение дел, чтобы хоть как-то выправить ситуацию была предпринята рискованная попытка отправить караван в период бури – караван благополучно дошел до Атолла, но события в самом городе и их последствия выбили Сход из колеи, такого развития событий не ожидал никто.
За дверью послышались шаги, затем звук отпираемого засова, наконец, дверь подалась назад, отворилась. На пороге братьев встречала миловидная девушка лет пятнадцати на вид, с русой косой толщиной в руку и небольшим выступающим животом – младшая жена хозяина склада.
– Мир дому сему!
Поприветствовал хозяйку старший брат, младший в знак приветствия склонил голову.
– Приветствую вас почтенные господа! Что привело вас в нашу обитель?
Звонким голоском ответила девушка, широкая улыбка обнажила ровный ряд ослепительно белых зубов.
– Привели нас дела неотложные, а хозяин дома?
– Да, проходите, раздевайтесь в прихожей, оружие тоже там оставьте, а я пока скажу мужу о вашем прибытии и на стол соберу.
– Благодарю хозяюшка, но мы без трапезы обойдемся, только что из дома Патрона, сама знаешь какой он хлебосольный хозяин.
Улыбнулся девушке Гимрей, входя в дом.
– Как ваше самочувствие?
Вновь улыбнулся старший брат, взглядом указывая на живот девушки.
– Хвала духам Пустоши, все хорошо! Но по ночам спать не дает, пинается сильно, точно мальчик там сидит, девочки себя так не ведут.
Надула губки в ответ девушка.
– Вот держи гостинец. Горный мед, на далеких лугах Поселения Пастухов и Виноградарей собранный.
Гимрей протянул девушке, поданный из вещмешка Стражичем, небольшой кувшин. Девушка засмущалась, подарок приняла, улыбнулась.
– Благодарю вас!
После чего девушка ушла хозяина о гостях оповещать. Братья в прихожей разоружились, плащи сняли, как раз младшая жена хозяина снова к ним вышла.
– Прошу за мной, муж вас дожидается в кабинете.
Братья проследовали за девушкой в кабинет, где за большим письменным столом, сплошь заваленным бумагами, их уже ждал молодой мужчина. Девушка прикрыла за братьями дверь, оставив их наедине с хозяином. Мужчина поднялся из-за стола, вышел навстречу к братьям, руку для приветствия протянул.
– Почтенный Гимрей, почтенный Стражич, рад приветствовать вас в моем доме.
Мужчины по очереди пожали хозяину руку.
– Почтенный Вох сен Вох, приветствую!
Гимрей в ответ тоже поприветствовал хозяина, Стражич, по обыкновению, коротко кивнул головой. Хозяин был немного выше Гимрея ростом, но уже в плечах, тонкие руки как женские, небольшое упитанное брюшко, правильные черты лица, сплошь испещренное ямочками от оспин – результат вирусной инфекции, бушевавшей в поселении три года назад, длинные кучерявые волосы, собранные сзади в хвост. Свое дело он унаследовал от отца, как и тот, имел соответствующий склад ума, весьма прагматичный и расчетливый, что позволило ему со временем развить семейное дело и приумножить состояние. Но была у Вох сен Воха одна маленькая слабость, точнее две слабости – женщины и деньги. Причем слабости эти были абсолютными, даже его холодный прагматизм уступал им. Этим, в полной, мере умело пользовались братья – с их легкой руки амбарному была сосватана третья жена, юная красавица с русой косой, чтобы легче было манипулировать расчетливым торгашом. А еще раньше путем подкупа за солидную сумму Вох сен Воха, а через него еще нескольких глав Родов поселения, на общем Вече Артели Рудокопов и Добытчиков, был выбран представителем на Сходе Альянса сам Гимрей. Мужчины расселись за столом – хозяин на своем месте, братья на деревянных небольших креслах перед ним.
– Рад за вас, когда ожидаете пополнения?
Спросил Гимрей. Хозяин посмотрел на брата, тень догадки мелькнула на его лице.
– Через три месяца срок рожать.
– Пусть духи Пустоши помогают вам.
Кивнул старший брат.
– Благодарю. Однако же, что привело вас к нам в поселение и в мой дом? Это как-то связанно с событиями в Атолле?
Гимрей утвердительно кивнул.
– Да, дела Альянса нас привели в поселение, но в этот почтенный дом нас привели другие, личные дела.
Вох сен Вох кивнул.
– Понимаю, дела Альянса с Патроном должно обсуждать, однако же, перед тем как к личным делам перейти, скажите мне – торговым отношениям с соседями конец? Будет война?
Гимрей выдержал паузу.
– Я темнить не буду, мы еще и сами не знаем. Атолл в одностороннем порядке разорвал все отношения и прекратил все контакты. Что касается войны – это крайняя мера и решение об этом Сходом еще не принято.
– Вы же понимаете, какие убытки мы несем сейчас из-за Солнечных Бурь, слишком долго товары простаивают, а теперь еще и это, а если война! Как нам тогда вообще быть, с кем торговать, как семьи кормить?
Гимрей поднял руку в знак примирения, чтобы прервать душераздирающую речь и причитания амбарного.
– Конечно же, Сход все это понимает и подходит к решению проблемы и выработке стратегии и плана дальнейших действий осторожно и взвешено, принимая во внимание все аспекты и учитывая все возможные сценарии развития событий и последствия, которые могут иметь место быть.
Амбарный уставился на Гимрея так, словно только что заметил его присутствие в кабинете.
– Не стоит изводить себя напрасными переживаниями, втайне от вас никто ничего делать не будет, все спорные решения будут обсуждаться и приниматься коллегиально.
Вох сен Вох наконец выдохнул, понял он смысл завуалированного ответа Гимрея или нет, но пора было переходить к другим, не менее важным делам.
– Однако же время летит неудержимым кондором над горами, и пора нам перейти к другому важному делу.
Сказал старший брат и вновь взял паузу. Наконец хозяин окончательно пришел в себя, кивнул, подался вперед, сложил руки на столе.
– В чем заключается это дело?
– Дело заключается в том, что было бы не худо пополнить круг представителей Родов поселения новым человеком, влить свежую кровь, так сказать.
Амбарный продолжал сидеть в прежнем положении, непонимающе глядя на Гимрея.
– Это как «влить свежую кровь»? В поселении пятнадцать признанных и уважаемых семей, каждая из которых ведет свой Род, у каждого Рода есть свой Глава, вы, что предлагаете кого-то…
Вох сен Вох многозначительно замолчал. Гимрей коротко покачал головой.
– Нет, ни в коем случае, я не это имел в виду. Я сказал, что пора поселению расти и обзавестись шестнадцатым Родом со своим представителем.
Амбарный облегченно выдохнул.
– И чья семья может претендовать на то, чтобы называться Родом? Ты ведь знаешь правила, почтенный Гимрей, знаешь, каким требованиям должна соответствовать такая семья.
Гимрей кивнул утвердительно.
– Знаю. Семья вожатого Сама вполне соответствует всем этим требованиям.
Растерянность поселилась на лице амбарного.
– Вожатый Сам и вся его семья в рабстве, ты должно быть забыл об этом, почтенный Гимрей. Раб не может вести собственный Род!
– Вожатый Сам и вся его семья больше не рабы.
Гимрей протянул через стол амбарному бумагу, тот принял ее, аккуратно развернул. Внимательно прочитал, после чего удовлетворенно кивнул.
– Если так, то это конечно меняет суть дела. Вожатого Сама в поселение знают и уважают все, однако…
Амбарный замялся. Гимрей понимал, что начался торг, но хозяину дома нужно подыграть, в этой игре должны быть соблюдены все правила.
– Однако?
Переспросил он с наигранным удивлением.
– Пятнадцать человек, решение принимается большинством. Боюсь, непросто будет убедить восьмерых в необходимости принятия еще одного члена Вече.
– Предлагаю прямо сейчас получить первый голос.
Произнес Гимрей и на стол опустился небольшой золотой слиток. Глаза хозяина дома алчно загорелись.
– Право даже не знаю.
– Это за первый голос, который выступит посредником и убедит остальных семерых. Конечную сумму с учетом оплаты за свой труд и старания этот «первый» нам сейчас озвучит сам.
Повисла тишина, хозяин сидел, погруженный в свои мысли, прикованный взглядом к маленькому кусочку желтого металла на столе. Наконец он нарушил тишину и огласил сумму. Гимрей тоже взял небольшую паузу – сумма была больше той, на которую он рассчитывал, можно было поторговаться, но сейчас ему пришла в голову более удачная идея.
– Понимаю, что время для таких решений не простое и кризис не способствует воле мыслить в рамках здравого смысла, однако я готов согласиться, но при одном условии, я бы сказал, при одном дополнении к сделке.
–Дополнении?
Вох сен Вох вопросительно уставился на братьев. Гимрей коротко кивнул Стражичу, тот извлек из вещмешка несколько маленьких золотых слитков и несколько больших серебряных слитков, аккуратно уложил их на столешнице. Всё – амбарный поплыл, при виде такого количества драгоценного металла разом, если вечером еще закрепить этот эффект через младшую жену – все будет реализовано в точности, как задумано.
– На Вече представителей Родов полезно будет, для интересов поселения, принять два положительных решения. Первое о признании семьи вожатого Сама Родом поселения Артели Рудокопов и Добытчиков. Второе решение, об упрощении традиции забивать изгоев камнями или вешать их на улицах, а о новой традиции – изгонять их из поселения, на манер, как это делают в Атолле. Ну, это же право дикость какая-то, да и людей сильно злит подобное, особенно тех, в чьих семьях такое происходит. Так нам и до того, чтобы участь Атолла повторить совсем недолго – кризис уже наступил, потом голод, а там бунты и старые обиды всплывут. Захлебнемся мы в собственной кровушке.
Вох сен Вох внимательно посмотрел на Гимрея.
– Часть правды в твоих словах есть, только странно это от добытчика слышать, чьи братья в Диких Землях от рук изгоев… изговосхов, мать их… погибают. Да и почему Сход тогда это во всех поселениях законом не установит?
– Сходу пример нужен, начнем с себя – примером остальным послужим. А что до изговосхов в Диких Землях – это факт неискоренимый, мы его сами породили, пришло время менять стереотипы мышления. Сам видишь – торговли с Атоллом не стало и что дальше?
– Ты предлагаешь с ними торговать?
– Придется, там теперь их земли, мы теперь в них гости. Все самое лучшее и ценное они в руинах старых городов и под ними находят. Но изговосхи дикие, им эти вещи без надобности, они им настоящую цену не знают, зачем собой и здоровьем своим рисковать, если все что нужно нам, можно выменять на то, что нужно им?
Долго, очень долго амбарный молчал, размышлял, братья сидели молча, терпеливо ожидая окончательного ответа. Наконец морщины на лбу хозяина дома разгладились, он хлопнул ладонями по столешнице.
– Хорошо, я согласен.
Мужчины поднялись, пожали друг другу руки, распрощались. Вышли в гостиную, пока одевались и оружие забирали, к ним снова вышла молодая девушка с русой косой, чтобы проводить. Мужчины к выходу направились, в дверях Гимрей задержался, обернулся к девушке, за локоть ее взял, к уху склонившись, сказал.
– Утомили мы хозяина твоего разговорами своими, замаялся он совсем, ты вечером отвлеки его от дел насущных, ублажи, как следует его, приласкай.
Девушка кивнула покорно, румянец проступил на ее щеках. Попрощавшись, братья отвязали мулг, под уздцы взяли, через грузовую площадку, на улицу пошли.
**********
Община добытчиков жила отдельно от поселенцев Артели Рудокопов и Добытчиков. Дома добытчиков были выстроены внутри огромной поляны по соседству с поселением. Дорога, ведущая к ним, была всего одна, и проходила через небольшое ущелье, с обратной стороны от поляны так же была одна единственная дорога, ведущая на восход в сторону Диких Земель. Таким образом, дома общины располагались в очень удобном, с точки зрения обороны, месте – при необходимости обе тропы можно было перекрыть наглухо парой пулеметных расчетов. Пройти в Дикие Земли или прийти из них в поселение Артели Рудокопов и Добытчиков, минуя общину добытчиков, было практически невозможно. Конечно же эта тропа была не единственной, но остальные тропы располагались дальше, были намного опаснее, и их часто смывало селевыми потоками, сходившими с гор.
Двое мужчин пешком, ведя двух мулг за поводья, миновали короткое ущелье, и вышли на поляну, по которой в хаотическом порядке были разбросаны разномастные домики. Вдалеке слышались размеренные удары металлом о металл – работала кузня, располагавшаяся немного левее на возвышенности, там, где слабый горный ветер лениво вращал лопасти ветряка. Немного правее было свободное от застройки плато, оттуда изредка доносились хлопки слабых одиночных выстрелов – старшие тренируют молодняк, обучают их стрельбе из оружия. Там же, если присмотреться, можно увидеть несколько маленьких человеческих фигурок на отвесном горном склоне – уроки скалолазания очень важная и неотъемлемая часть обучения любого добытчика.
– «Домой»?
Жестами спросил Стражич, оба брата устали с дороги и страшно хотелось отдохнуть, дела и разговоры о важных и насущных делах, съели значительную часть дня, солнце уже клонилось к верхушкам дальних сопок, наступал вечер.
– Да, пару часов у нас есть в запасе, нужно немного отдохнуть и привести себя в порядок. – Кивнул старший брат. – Я отведу мулг в стойло, а ты принеси воды омыться.
Стражич кивнул. Братья дошли до небольшого домика расположенного среди таких же по соседству, поприветствовали встреченных по пути соседей, открыли навесной замок сарая и завели в него мулг. После чего Стражич пошел отпирать дом, взял ведра и отправился к одному единственному источнику воды – к глубокому колодцу посреди поляны, выложенному по кругу огромными валунами. Гимрей расседлал мулг, достал с чердака запасенное сено, уложил его в кормушки, после чего собрал вещи и отправился в дом. Вскоре и младший брат пришел с ведрами воды.
– Мулг напоил?
Спросил старший брат, на что Стражич утвердительно кивнул, после чего братья разделили ведро воды поровну, омылись и легли вздремнуть пару часов.
Проснулись они двумя часами позже, старая кочевая привычка позволяла им, настроившись на нужный лад, запрограммировав подсознание, проснуться в нужное время. Братья собрались, автоматы оставили дома – в поселении они не нужны, с собою взяли только пистолеты и ножи, закинули на спины увесистые мешки и вышли на улицу.
Миновав несколько улочек, братья вышли в центр, к большому в два этажа строению – местный трактир. В поселении был еще один трактир, точнее постоялый двор, совмещенный на первом этаже с трактиром, но располагался он по ту сторону ущелья, а здесь у добытчиков был свой трактир – неизменное место вечернего сбора всех мужчин. Толкнув массивную дверь, братья вошли внутрь. Людей внутри было еще немного, время раннее, народ только начинал собираться. Люди внутри повернули на вошедших головы, узнали братьев, со всех сторон послышались громкие приветствия, на которые братья охотно отвечали. После приветствий Гимрей подошел к местному трактирщику, низкому коренастому мужчине с большим животом и необъятными боками. Лысая макушка трактирщика блестела в свете жировых ламп, редкие волосы с боков топорщились в разные стороны, глаза осторожно ощупывали большие мешки братьев.
– Приветствую Серел сен Рен, принимай гостинцы, для чесной компании.
Поприветствовал трактирщика Гимрей и грохнул на пол свой мешок, рядом опустился мешок Стражича. Хозяин поприветствовал братьев, наклонился к мешку, развязал его, внутрь заглянул – вяленое мясо горного козла, обильно переложенное травами и пересыпанное специями, глаза трактирщика загорелись, пирушка сегодня будет хорошая, много пива, а может чего и покрепче, выпьют посетители. Трактирщик помощников позвал – повариху и сына своего, такого же гнома с необъятными боками, и велел мясо к столу готовить да бочку пива откупоривать.
Трактир, как и его собрат в Атолле тоже был обильно украшен разными диковинными вещами прошлой эпохи, которые огромной массой лежали на стеллажах вдоль стен. Да и могло ли быть по-другому в трактире добытчиков – людей, которые эти самые вещи в огромном количестве приносили из своих странствий по Диким Землям. Сразу со входа в трактире был просторный общий зал, заставленный массивными столами и лавками возле них, слева длинная стойка, за которой был вход в служебные помещения – на кухню и в пивной подвал. Справа, немного вглубь за общим залом, перилами была огорожена небольшая комнатка, в которой не было ни мебели, ни стеллажей с раритетными вещами. Комнатка эта предназначалась для «выпуска пара» посетителями, нередко в ней устраивались кулачные бои на деньги, либо дуэли по метанию ножей – добытчики народ суровый и азартный.
В зал вышли первые разносы с душистым мясом, приправленным дразнящими обоняние, горными травами, переложенные ароматными хлебами. Следом были вынесены большие глиняные кружки, через верх по бокам которых стекала хмельная пена. Народ прибывал, все приветствовали братьев, кружки встречались над столами, пространство вокруг погружалось в непрерывный гомон десятков глоток, утопало в хоре мужских басов, брани и гогота.
Внимание старшего брата привлек одиноко сидящий в углу зала низкий узкоплечий человек, правую сторону лица которого украшали шрамы в виде трех уродливых линий и белый, как бельмо, глаз. Гимрей знаками дал понять Стражичу, что ему нужно наедине поговорить с тем человеком, младший брат кивнул и встал рядом с их столом, не давая кому-либо из пьющих в заведении мужчин, потревожить двух собеседников.
– Приветствую тебя Гимрей.
Холодным, стеклянным голосом произнес человек.
– Приветствую тебя Вывер.
Вывер – кровный брат Гимрея и Стражича, когда-то давно, несколько лет назад, группа добытчиков в руинах старого города, попала в засаду изговосхов. Дикарей было больше числом, место для засады они выбрали грамотно, шансов у добытчиков уйти живыми не было. Люди уже прощались друг с другом и с жизнью, готовясь продать ее подороже, когда им на помощь пришли те, от кого они ее совсем не ожидали. Из засады изговосхов их отбили… изговосхи. Тогда выжило шестеро добытчиков, двое из них были ранены, молодой высокий предводитель изговосхов в два метра ростом и с белыми седыми волосами предложил им помощь – деваться было некуда, люди согласились. Три месяца добытчики жили среди изговосхов в месте, которое те называли Ковчег, лечились, восстанавливали силы, видели быт изгоев, постепенно сами начали принимать в нем участие, помогать в быту, присутствовать на проповедях и учениях. Изгои отнеслись к людям благосклонно, не притесняли их, не выказывали вражды и ненависти, по истечению трех месяцев их вожак предложил людям вернуться домой. Один из шестерых добытчиков, Берк, возвращаться не захотел, предпочел остаться среди изгоев. Пятеро остальных, вернулись и дали клятву на крови, в верности друг другу – братьями назвавшись. Позже один из них погиб в очередном походе в Дикие Земли, еще один калекой вернулся из такого похода, лишился ноги и сейчас в поселении занимался обучением молодежи и подготовкой будущих добытчиков. Трое других находились сейчас за одним столом.
– Какими судьбами к нам сюда брат?
Спросил Вывер у Гимрея.
– Дела Альянса вынуждают, но среди них и наше дело здесь имеется.
Вывер поднял вопросительно бровь.
– Отшельнику нужен вожатый Сам в качестве главы Рода на общем Вече поселения. Металл, который ты принес в прошлый раз, как раз кстати пришелся.
– Думаешь получиться такое дело провернуть?
– Мы уже были у Патрона и уладили дело с выкупом. Потом к амбарному заглянули, там тоже нашли взаимопонимание, даже немного побольше выторговать получилось. Но об этом пока рано говорить, нужно еще с нашим Главой переговорить.
Вывер с восхищением на брата посмотрел.
– Когда ты все это успел сделать? Ты ведь только приехал!
– У каждого свои таланты. Поэтому и занимаемся каждый своим делом, поэтому и преуспеваем в деле общем.
Гимрей улыбнулся. Потом наклонился над столом ближе к собеседнику и произнес тихо, совсем голос понизив.
– Ты в Ковчеге давно был?
– Неделю назад вернулся оттуда. С группой в город ходил, туда их отвел, а дальше по своим делам, потом сюда сам вернулся.
– Их видел?
– Да, с ними все в порядке – дочурка подросла, ты ее сейчас и не узнаешь, болезнь отступать стала, поправляется. Жена справлялась о тебе, скучают обе.
Одинокая блестящая капелька выступила из уголка глаза, вниз по щеке устремилась, Гимрей быстро смахнул ее рукой. Вывер тяжело сглотнул – свое вспомнилось. Его жена умерла при родах, родив ему мальчика, но спустя пять дней мальчик тоже умер. С тех пор Вывер больше не брал себе жены, стал одинок и нелюдим, общался только с братьями. Даже в Дикие Земли мог уходить сам, с одного из таких походов он и вернулся украшенный шрамом через все лицо – привет от местной веи. Многие в поселении, даже среди добытчиков стали сторониться его и избегали его компании. Гимрей решил перевести разговор на другую тему, самое главное он узнал – с ними все в порядке!
– Какие новости в Ковчеге?
– Сам-то как думаешь, раз в Атолле такое началось? Когда я у них был они большую экспедицию, в несколько картов, собирали – изгоев из Атолла встречать, и еще около сорока воинов в Пустошь ушло.
– Зачем?
Вывер плечами пожал.
– То планы Отшельника, в них там немногие посвящены. Берк тоже с ними пошел.
Гимрей задумался, за столом воцарилась тишина, а вокруг народ гулял и веселился. Стражич жестами привлек внимание братьев, указал на столик в глубине зала. Гимрей повернул туда голову – увлеченные разговором братья не заметили, как в трактир вошел Глава общины добытчиков, сейчас он пил в компании нескольких глав семейств.
– Ооо, извини брат, но кажется мне пора – дела не ждут.
Вывер кивнул.
– Понимаю брат, иди – удачи тебе.
Руки пожали, Гимрей к столу Главы направился.
– Приветствую почтенный Серг сен Мох, и вас почтенные мужи!
Человек за столом в плотной защитной одежде, выше среднего роста, слегка полноватый, к которому обращался Гимрей, поднял на него свое веснушчатое лицо, обрамленное короткой рыжей бородой, гармонично сочетающейся с короткими рыжими кудрями волос. Полные губы расплылись в улыбке, светлые глаза блеснули из-под рыжих бровей. Мужчина поднялся из-за стола.
– Почтенный Гимрей, рад, что ты к нам присоединился! Прошу.
Глава указал место на лавке возле себя. Гимрей присел рядом с ним, мужчины только начали выпивать, нужно было поддержать компанию, довести их до нужной кондиции, а уж после и к основным делам можно будет переходить.
– Выпьем за нашу общину, за нас – добытчиков!
– За нас!
Поддержали довольные выкрики со всех сторон.
– Мы всегда рады видеть дорогого земляка и брата, за нашим столом рядом с нами, но вдвойне наши сердца полны радости, когда к нам приезжает видный муж, выбранный чтобы интересы общины продвигать и отстаивать среди других граждан Альянса.
– За Гимрея!
Хором отозвались со всех сторон. Мужчины выпили.
– Вижу, трактир полон мужчинами общины, что почтенный Серг сен Мох, много добытчиков сейчас в рейде?
Глава кружку на стол поставил, обе руки в кулаки собранные перед собой положил, мощно оперся на них всем туловищем, подавшись вперед.
– Все мужчины здесь, крайняя группа две недели назад вернулась. Неделю назад вернулся Вывер, с тех пор я всем наказал пределов поселения не покидать.
Гимрей кивнул, интересно – он верно угадал мотивы Главы общины, неужели тот предчувствует развитие событий?
– Неожиданное решение, чем оно обусловлено?
– Тем же чем и твой приезд к нам сейчас – событиями в Атолле, а может и скорой войной.
Мотивы Главы Гимрей угадал верно, хватка у вожака всегда была отменная, он всегда правильно трактовал события, намерения людей и мог строить далеко идущие планы, основываясь на правильно сделанных выводах. За что собственно и был безоговорочно выбран людьми и поставлен во главу общины много лет назад.
– Что вам удалось узнать о происходящем сейчас в Атолле?
Гимрей не скрывал своего живого интереса, а вдруг Главе известно больше чем Сходу, может эта информация поможет сэкономить время для подготовки и принятия правильного решения.
– Думаю, нам известно не больше чем Сходу. Я знаю, что в Атолле вспыхнули внутренние беспорядки, Воевода намертво схлестнулся с Советом, наши люди стали заложниками ситуации. Из-за чего все произошло, никто не знает, как не знает и всех деталей. Но мы еще знаем, что наемники, среди которых были замечены воины Атолла, напали на стан Истрица, искали похищенную дочь Воеводы Атолла. Непонятно только почему искали ее именно там. Смею предположить, что у Атолла начались междоусобные распри с Закатным Становым Союзом, а дочь Воеводы они используют для давления и шантажа на соседей.
Гимрей кивнул.
– Да, Сходу эта информация тоже известна. Только непонятно, если у них начались свои разборки, для чего Совет удерживает в заложниках наших людей, они ведь не настолько глупы, чтобы пытаться развязать войну сразу на два фронта.
Разносчица сменила пустые кружки, сидящих мужчин за столом, на полные с ароматно пахнущим пивом, так же поставила на стол еще две полные тарелки с мясом и хлебами. Мужчины снова выпили. На этот раз без тоста – все ждали продолжения, прерванного очень важного разговора.
– А если это не они пытаются ее развязать, а их к этому вынуждают?
Гимрей замер на месте от неожиданности – Глава своей догадкой попал в точку. Как догадался?
– Поясни, пожалуйста, свою мысль. Ты считаешь, что Сход стравливает всех с Атоллом?
– Ты, брат Гимрей, два года живешь вдалеке от истоков – в столице, давно не хаживал в Дикие Земли. Но даже ты застал те перемены, которые там начали зарождаться. Сейчас они в полном своем разгаре. Вы ведь сами были у изговосхов в «гостях», когда они вас спасли – сами видели что это уже совсем другая формация изгоев. Я ведь тогда не понял, почему они вас спасли, почему потом домой отпустили, долго в толк взять не мог.
Холодок пробежал по спине Гимрея, неужели их раскрыли?
– Раз ты об этом говоришь в прошедшем времени, стало быть, сейчас понял?
Спокойно произнес Гимрей.
– Понял – они нам ровней стать хотели, не дикарями в радиоактивные земли загнанными, а людьми, такими же, как мы. Показать нам хотели, что обиды нам простить готовы, старое забыть могут, мир предложить могут, диалог вести могут. Вы как парламентеры были тогда, но мы этого не поняли. А сейчас они в Диких Землях полноправные хозяева, отдельные дикие племена не в счет – те там живут, потому что им другие позволили, те, которые вас спасли. Им выгодно чтобы пока между нами и ими прослойка из тех дикарей была. И вот, пока мы их за вырожденцев ни к чему негодных и неприспособленных считали, они выросли, развились и даже интригами и политикой занялись.
Гимрей наигранно криво усмехнулся.
– Прямо таки в политиков они выросли.
Глава общины кивнул серьезно.
– Да, причем не вчера, а еще несколько лет назад. Если вспомнить события двухгодичной и годичной давности возле Атолла, а потом сопоставить с тем, что сейчас происходит, получается вполне ровная дорожка следов из причин и следствий. Тогда никто понять не мог, что это и почему происходит, а сейчас все стало предельно ясно.
– Представляешь, какие средства нужны, чтобы это осуществить?
– Представляю, значит, они их отыскали в руинах. Мы сами ходим туда почему – за ценными ресурсами. Мы ходим, а они там живут.
За столом повисла тишина, все думали над тем, что только что услышали. Гимрей думал, как ему дальше разговор строить, Глава общины затронул совершенно неожиданную для него сторону и сделал абсолютно верные выводы, они с братом сейчас были на волоске от того что их связь с изгоями могут раскрыть. Тем более золотом и серебром из Диких Земель уже были подкуплены Патрон и амбарный, а уже к этому часу стараниями амбарного, может и не только они. Ну, что же – братья всегда знали, что ввязались в рискованную игру и что ходят по краю пропасти, но игра эта стоила того – жизнь жены и дочери стоила всего в этом мире!
– Даже если все так, как ты говоришь – наши люди в заложниках сейчас в Атолле, деньги, товар и карты тоже там и спрашивать надлежит с них, а не с изговосхов.
– Все верно, у нас тоже положение щекотливое, одного врага мы уже имеем, сунемся к изговосхам – получим войну на два фронта.
– Зачем нам с ними воевать – это глупо! Сейчас они, по твоим предположениям с Атоллом сцепились, зачем нам поддерживать тех, кто наши договоренности нарушил против тех, кто диалог нам предложил?
– Поэтому я людей туда и не пускаю, чтобы не спровоцировать изговосхов и не получить войну под боком, до того момента пока Сход не поймет сложившейся ситуации и свое решение не примет.
– Над этим нужно как следует подумать. Но я тебя о другом сейчас просить хотел – в связи со сложившейся ситуацией, есть над чем поразмыслить.
Гимрей кружку свою поднял, над столом протянул, в нее с нескольких сторон стукнулись еще несколько кружек, мужчины снова выпили. Хмель начинал брать свое – на старшего брата с разных сторон смотрели мутные затуманенные глаза собеседников, можно было пробовать выводить разговор в нужное ему русло. Но действовать нужно аккуратно – одно неверное слово и их могут раскрыть.
– О чем же ты меня просить хотел?
– О том, зачем я сюда и приехал. Первая причина – собрать всех боеспособных мужчин общины на месте и дольше чем на неделю для охоты и пополнения запасов не отпускать, быть готовыми в любой момент взяться за оружие, но ты меня уже опередил и сам все верно устроил. Вторая причина уже не касается дел Альянса, она напрямую касается нашего поселения Артели Рудокопов и Добытчиков.
Мужчины за столом подобрались, приготовились слушать, о чем сейчас будет говорить их представитель на Сходе.
– Численность Родов нашего поселения сейчас позволяет делегировать на Сход только двоих представителей, это вам всем известно. Как известно и то, что одним из этих представителей являюсь я. А вторым предыдущий Патрон поселения, делегированный на Сход еще много лет назад и неоднократно переизбираемый туда. Так же всем известно, какова польза от его представительства там, о его тесных связях с Родами Артели Ювелиров и Старателей.
– Да уж пользы от него на Сходе с гулькин нос, по крайней мере, для нас.
Подал голос один из мужчин за столом.
– Это точно.
Поддержал его другой.
– Что ты предлагаешь?
– Да убирать его оттуда нужно!
Мужчины за столом уже спорили между собой, в общем споре не принимали участие только Гимрей и Серг сен Мох.
– Да как ты его уберешь оттуда, все знают, почему его постоянно туда переизбирают.
– Почему?
– Потому, что у него договоренность с нынешним Патроном, тот его за освобожденное место подогревает и благодарит материально.
– Да враки все это, он интересы определенных Родов поселения на Сходе лоббирует, вот они и переизбирают его туда постоянно.
– Друзья, друзья, прошу всех успокоиться.
Гимрей поднял вверх руку в примирительном жесте.
– Всем нам прекрасно известны слухи относительно одного из представителей на Сходе Альянса со стороны нашего поселения, однако давайте говорить не о домыслах, а о вещах вполне конкретных.
– У тебя есть подтвержденные факты?
Спросил Глава общины. Гимрей посмотрел на него.
– Даже если и так, что они могут поменять, если за ним действительно протекторат нескольких весьма влиятельных Родов поселения? Я о другом, о том, что несколько влиятельных Родов поселения – это еще не все Рода поселения. Некоторые недовольны, конечно, но прямо поменять ситуацию не могут. Чтобы поменять ситуацию коренным образом нужно влить свежую кровь.
– Куда влить?
– Или кому ее влить?
Послышались смешки, многие уже изрядно захмелели.
– Влить свежую кровь в представительство Родов поселения и в Сход Альянса.
– Что ты предлагаешь.
Лицо Главы общины было сосредоточенным и серьезным, он внимательно смотрел на Гимрея.
– Все знают, что поселение делегирует на Сход количество людей, пропорционально размерам самого поселения, которое определяется наличием или количеством в данном поселении признанных Родов.
– Да, это всем известно.
– Так вот, сейчас наше поселение может избирать только двух представителей. Чтобы отправить на Сход трех представителей, поселение должно вырасти Родами. Некоторые представители Родов сходятся на мысли, что поселение должно расти – на ближайшем Вече будет рассмотрен вопрос о признании еще одного Рода поселения.
За столом наступила тишина. В трактире еще слышался пьяный гомон нескольких человек, некоторые уже спали прямо за столами и на лавках, многие разошлись, На площадке для «выпуска пара» Стражич соревновался в метании ножей с коренастым низким юношей с длинными черными, как смоль, волосами, собранными в хвост и с темными раскосыми глазами – Тек, средний брат Сама. Пьяная толпа вокруг подбадривала соревнующихся, на чьей стороне было преимущество трудно определить – оба искусно владели холодным оружием, Тек, вообще считался чемпионом поселения, в метании ножей ему не было равных. Должно быть, азарт подстегнул Стражича принять вызов такого сильного соперника. Вообще мужчины из самого поселения редко заходили в трактир добытчиков, как и те редко ходили к ним, но что до всевозможных турниров сейчас это был основной, для некоторых, вид заработать денег, пока торговля стояла, и в отношениях с соседями начался кризис, грозивший перерасти в полноценную войну. Что касается Тека, так для него турниры уже давно были единственным способом заработать – он, как и отец, как и его старший брат, был вожатым, но вожатым не опытным, он не мог водить караваны во время Солнечной Бури, поэтому уже много месяцев он сидел без работы и без денег. На турнирах он тоже не мог заработать достаточно – все знали, что во владении ножами ему равных нет, поэтому предпочитали судьбу не искушать. Знал это и Стражич, но раз он принял вызов, значит, либо азарт подстегнул его, либо он просто сжалился над вожатым и дал ему возможность заработать. Как бы там не было, но толпа вокруг них была довольна зрелищем.
– И чья семья станет новым Родом поселения Артели Рудокопов и Добытчиков?
– Они сходятся на мысли, что семья вожатого Сама подходящий вариант.
– Но они все в рабстве у патрона.
– Конечно, поэтому не могут называться Родом. Остальные претенденты не найдут нужной поддержки и признания в поселении. Я считаю, что в целом решение правильное, только оно проходит мимо нас и оставляет нас не у дел, не отстаивает и не затрагивает наших интересов. Вожатый Сам не принадлежит к нашей общине, но все же у меня есть в нем свой интерес.
– Продолжай, мы слушаем.
– Там где речь идет о деньгах, и торгуются люди, привыкшие скрупулезно считать каждый квадрат, чтобы не продешевить и не заплатить больше другого – единого решения ждать можно долго. Поэтому я решил сыграть на этом и обратить сложившуюся ситуацию нам на пользу – сегодня я выкупил вожатого Сама и всю его семью у Патрона из рабства, все остальное сделают за нас его покровители на Вече, нам только остается поддержать их решение, а в конечном счете вожатый Сам обязан будет нам, а не им. Со временем у меня есть расчет сделать его третьим представителем на Сходе, за него охотно отдадут голоса, а мы получим плюс один весомый голос поддержки.
Люди за столом согласно закивали.
– Да, Гимрей дело говорит.
Глава поселения тоже кивнул.
– Ну что ж, вожатый Сам вполне достойная кандидатура, хороший человек, верный товарищ, добро он тоже не забудет. Поддержим его на Вече. Предлагаю выпить за удачное решение этого вопроса, за будущий Род нашего поселения!
– За Сама!
Поддержали люди за столом. После выпитого тоста, некоторым понадобилась помощь товарищей, чтобы выбраться из-за стола и отправиться домой. Люди начали прощаться и расходиться, в зале уже почти не осталось никого, всего за тремя столиками еще сидели компании, Стражич, Тек и Вывер, сидели за одним из них, добытчик о чем-то беседовал с юношей. За столом Гимрея и Серг сен Моха осталось еще двое мужчин, но один уже откровенно спал, сложив руки на столе и положив на них голову, а второй усиленно пытался слушать разговор мужчин, подпирая кулаком подбородок, но тяжелая голова все время норовила упасть вниз.
– Мне все время не дает покоя твое замечание про изговосхов, про предложенный ими диалог, про протянутую руку, и про то, что мы, не поняв их намерений, отвергли ее. Как думаешь, время упущено?
Гимрей претворился намного пьянее, чем был сейчас на самом деле, нужно усыпить бдительность хитрого оппонента. Старая народная мудрость гласит – «Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке». Пусть Серг сен Мох думает, что Гимрей сам никогда даже не думал в сторону изгоев, что не видит в них серьезной фигуры, да и вообще не расценивает их как игроков, с которыми стоит считаться. Глава общины поднял на старшего брата мутные глаза, головой мотнул – может тоже притворяется, а может действительно пьян.
– Ты же сам у них был, сам все видел, сам как думаешь?
Заплетающимся языком ответил тот. Гимрей выдержал паузу, кивнул.
– Похоже, что ты прав, очень может быть. Как думаешь было бы разумно поступить в нашей ситуации? Подчеркиваю – не выгодно, не правильно, не потому что, а РАЗУМНО!
Глава общины задумался, мутный взгляд блуждал в пространстве, не желая фокусироваться на чем-то вокруг.
– Воевать с ними нельзя, они стали большой силой, в месте, которое является ценным источником уникальных ресурсов для нас. Зарок нашего выживания находиться там – в знаниях и технологиях, похороненных в старых городах Диких Земель. Торговля с Атоллом наше вчера и наше сегодня, мир с изговосхами – наше завтра.
Гимрей кивнул неопределенно. Внутренне он ликовал – он почти добился желаемого, осталось еще немного направить Серг сен Моха, и он сам, вместо него, озвучит желаемое решение непростой задачи.
– Значит нужно налаживать диалог?
– Думаю, да.
Рыжая голова упала на грудь, снова вверх поднялась, мутные светлые глаза на Гимрея уставились.
– Если не можешь убить сейчас – выжди время, возьми паузу, усыпи бдительность, окрепни, а потом и должок вернешь.
Вот значит как! Недооценил я тебя, старый хитрый лис – люди не меняются. Глупо было предполагать, что они примут протянутую руку дружбы и помощи от тех, кого даже людьми никогда не считали. Тогда вот тебе задачка, как ты с ней справишься?
– Просто слов будет недостаточно, много времени потеряли, долго думали, да запрягали – не поверят.
Плечами пожал, головой по сторонам покрутил, второй мужичок за столом, усиленно подпирающий голову, все-таки сдался – тяжелая голова безвольно рухнула на стол.
– Значит им что-то дать нужно, пообещать, задобрить.
– Что пообещать, что мы больше ходить к ним не будем или убивать их? Это глупо – они мутанты, но не дураки.
Затих Серг сен Мох, сидит в одну точку перед собой смотрит. Он, что спать собрался? Мы так не договаривались, вопрос еще не решен.
– Идея!
Глава общины встрепенулся, голову вверх резко поднял, взглядом мутных глаз Гимрея поймал.
– Что если поступить по образцу Атолла – всех уродов к ним изгонять, перестать их вешать на улицах. Как по мне должно подействовать, поверят в наши намеренья.
Задумался. Ты главное снова не усни.
– А что мысль неплохая, может сработать.
– Только боюсь, что непросто людей будет убедить в необходимости такого решения, я уже молчу про Сход, там наши доводы просто не услышат – проблемой изговосхов никто заниматься не будет, в свете того, что грядет война с Атоллом. Изговосхи ведущие самостоятельную политику – да нас на смех поднимут, отмахнуться и забудут. А Атолл – он вот он, он рядом всегда был; силен и богат, это реальная головная боль.
– Сход где? Он далеко, правильно его Атолл заботит, а мы вот где, мы вот здесь…
Тишина затих, задумался, или уснул все же?
– Мы здесь и что?
Даже не пошевелился.
– А то, что изговосхи у нас под боком, это мы к ним ходим, это наших братьев они убивают, нам и решать эту проблему. Больше никому до нее дела нет.
– Значит, будем пробовать протолкнуть это решение на Вече в нашем поселении?
Голова снова вверх поднялась.
– Да, будем.
Вече.
Солнце уже поднялось над дальними сопками гор и палило вовсю, правда, не так интенсивно, как каких-то пару недель назад во время Солнечной Бури. Пора было вставать, а вставать совсем не хотелось, после вчерашней попойки в трактире жутко болела голова, во рту было сухо как в Пустоше, выветренной жаркими ветрами, язык прилип к небу. Попробовал сглотнуть слюну, лучше бы этого не делал – вкус отвратительный, как будто тухлятины в рот кто насыпал. За дверью говорили, о чем не разобрать, голос один, звонкий, тонкий, как будто подросток разговаривает. Где Стражич, куда он подевался? Погоди ка – голос всего один говорит, никто ему не отвечает, стало быть, Стражич там, это с ним беседуют. Что это так ароматно пахнет? Ноздри лизнул приятный тягучий аромат полевых трав, приправленный какими-то ягодами, которые придавали резких оттенков букету. Голос за дверью смолк, потом дверь отворилась, в дом вошел Стражич, следом за ним ворвались ослепительные лучи дневного света, вперед прыснули, по глазам больно полоснули, боль глухо в затылке отозвалась. Скривился, руку вперед выставил, от яркого света отгородившись.
Брат дверь за собой прикрыл, яркий свет, наполнявший комнату, разом потух. Брат к столу подошел, из стоявшего там кувшина в чашку налил, в животе заурчало на глухой звук льющейся жидкости, наполняющей глиняную чашу. Кувшин опустился на место, чашка в руку перекочевала, брат к кровати подошел, Гимрею ее протянул. Тот благодарно принял чашку до краев наполненную ароматным отваром – приложился, разом все выпил. Душистый теплый напиток, приправленный кислинкой, приятно щипал нос, разливался внутри, снимал спазмы, головная боль как по волшебству начинала улетучиваться.
– Еще.
Севшим голосом проговорил старший брат и кружку протянул. Младший к столу вернулся кувшин взял, брату принес, протянул, тот отдал кружку взамен кувшина, сам прямо к его горлышку приложился, опрокинул его содержимое в себя. Пил не останавливаясь, пока весь отвар в кувшине не закончился.
– Спасибо, полегчало.
Облегченно выдохнул старший брат. Кувшин Стражичу протянул, на кровати уселся, руками в плечах вращать начал, разминая затекшие суставы. Брат стул взял, напротив Гимрея присел.
– «Посыльный приходил».
Сообщил жестами Стражич и протянул сверток, скрепленный печатью Патрона, Гимрей его принял, распечатал, бегло пробежал один листок, затем другой – списки, цифры, аккуратные столбики и графы – вся информация, которая интересует Сход. Даже беглого анализа приведенных цифр понятно, что с такими запасами долгую войну Альянс не осилит, а быстрыми войны не бывают. Как показала история прошлых лет, даже Демоны Пустоши на своих быстроходных картах не смогли сходу взять Атолл – ситуация для Альянса похоже патовая. Закатный Становый Союз сейчас тоже слаб, у них уже господствует голод и дыра в бюджете – две подряд Солнечные Бури, лишили их привычного способа пропитания, остановили торговлю, истощили их запасы. Если за всем этим действительно стоит расчетливый гений Отшельника, нужно отдать ему должное – он рассчитал все верно и ударил в самый подходящий момент, разом поставив всех игроков в тактический тупик, лишив свободы маневра и выбора. Не война ему всех против всех нужна, как подумал Серг сен Мох, а большой диалог, гарантии и новые соглашения, в которых будут учтены интересы изгоев.
– Это все?
Стражич головой покачал. Знаками продолжил.
– «Вечером, после заката, объявлено Вече Родов поселения».
Гимрей удовлетворенно кивнул.
– Хорошо, значит у амбарного все получилось, все идет по-плану. Мне нужна будет свежая голова.
Потом, понизив голос, Гимрей продолжил.
– Серг сен Мох, старый и хитрый лис, наблюдательный, понятливый и выводы правильные делает – вчера ему совсем вот столько не хватило, чтобы нас раскрыть.
Гимрей большим и указательным пальцем показал, насколько близко к ним приблизился Глава общины.
– Да и не он один там будет с головой, нужно будет тщательно взвешивать каждое слово, так что я дальше отдыхать, разбуди меня за два часа до оговоренного срока.
Стражич кивнул, Гимрей снова улегся в кровать, перевернулся на другой бок и скоро снова спал крепким сном.
**********
Вся семья была в сборе, все сидели за столом, завтракали. Во главе стола сидел коренастый мужчина двадцати четырех лет азиатской внешности, невысокий крепыш, с черными длинными волосами и карими раскосыми глазами. По левую руку от него сидела его жена, девушка двадцати лет, низкого роста, слегка полная, ее трудно было назвать красавицей, но и совсем уж не красивой она не была. На коленях женщины полулежа, разместилась девочка двух лет, с черными короткими волосиками, которую женщина кормила грудью. По правую руку дремал, сидя за столом, коренастый низкий восемнадцати летний юноша, с темными раскосыми глазами и длинными черными, как смоль волосами, собранными в хвост. Рядом с ним жадно жевал еще один коренастый темноволосый крепыш, с раскосыми глазами, тринадцати лет то роду.
Мужчины нехотя ели постную, ничем не заправленную кашу грубого помола, даже хлеба на столе не было. После прошлого раза, когда у главы семейства случилась работа, прошло уже почти полгода. Скудную выручку, полученную с той сделки, за провод каравана, пришлось разделить с Патроном. Причем Патрон забрал себе большую часть заработанного. В последний месяц семья сильно бедствовала, деньги закончились, заработать было не как, сейчас торговля остановилась и, похоже, намечалась война. Для семьи вожатых торговля – основной источник заработка. Вчера среднему брату удалось заработать неплохую сумму на турнире, в трактире общины добытчиков. Этих денег, если экономить, семье хватит еще на неделю, а что дальше? Солнечная Буря закончилась, и можно было снова водить караваны, но война, будь она неладна, спутала все планы. Есть от чего отчаяться! Глава семейства сидел задумчивый, погруженный в свои тяжкие мысли.
– С кем тебя угораздило вчера схлестнуться? Поди, кто-то не местный был, кто тебя не знает?
Спросила женщина у клюющего носом юноши. Тот встрепенулся, подобрался немного.
– Наши были из добытчиков – Стражич, брат Гимрея.
Мужчина, сидевший во главе стола, от мыслей своих отвлекся, на юношу голову поднял.
– Он с братом приехал? Они ведь порознь никогда не ездят.
– Да, Гимрей тоже здесь, вчера приехали. Они там, в трактире пирушку закатили.
– Тогда понятно, почему тебе каша сегодня в горло не лезет.
Бросила женщина, но юноша продолжал, не обращая внимания на ее замечание.
– Гимрей о чем-то весь вечер с Главой общины разговаривал, а Стражич вот, со мной на ножах соревноваться согласился – удачу испытал.
– Пожалел он тебя дурачка, с тобой же уже никто тягаться не хочет.
Снова бросила женщина, юноша наконец-то обратил на нее внимание.
– А хоть бы и так, что с того? Денег вон заработал, на недельную пайку для всех, разве плохо?
– Плохо, не плохо…
Начала, было, снова женщина, но мужчина, сидевший во главе стола, ее перебил.
– Обожди.
Потом к юноше обратился.
– Не слышал, о чем Гимрей с Главой общины говорил, или может, знаешь, зачем они вообще сюда приехали?
Юноша головой покачал.
– Нет, разговора их я не слышал, зачем приехали, спросить было не у кого – Стражич все такой же молчун. Я весь вечер с Вывером общался. – Юноша неопределенно рукой махнул. – Так пустой разговор, что может рассказать добытчик, у которого не все дома.
– Да дела, раз уж представитель Схода сам сюда приехал, а не деловода своего прислал. Стало быть, дело важное. Плохо это все, неужто и в самом деле к войне все идет.
– О Лексе, по-прежнему, вестей никаких нет?
Снова женщина спросила, на сей раз, к главе семейства обращаясь. Тот головой покачал.
– Нет. Вчера я к матери его заходил, говорит к Патрону ходила – вестей нет никаких. Страшно на нее смотреть – похудела, лицом осунулась, постарела разом лет на пять, вся на нервах, переживает.
В дверь постучали, люди, сидевшие за столом, переглянулись. Мужчина поднялся, сам пошел дверь открывать. Спустя минут пять вернулся, на его лице читалась крайняя растерянность и озадаченность.
– Что там, случилось что-то?
Опять спросила женщина, все повернули к нему головы, у всех любопытство в глазах.
– Ничего не понимаю.
Растерянно произнес мужчина.
– Посыльный приходил, сегодня после заката собирают Вече Родов поселения, мне наказали быть на нем.
– Зачем?
Выдохнула женщина.
– Не знаю, посыльный тоже не знает.
Мужчина задумался.
– Сначала приезд представителей Схода, теперь сбор Вече, еще и меня зовут. Что все это может означать?
**********
Солнце клонилось к дальним сопкам на закате, а люди один за другим тянулись в трактир, на центральной площади Артели Рудокопов и Добытчиков. Трактир был обычным местом проведения Вече представителей Родов поселения – большое двухэтажное здание. С просторным залом на первом этаже, где и проходили заседания представителей Родов. Второй этаж занимали номера для постояльцев, приезжих гостей и торговцев, которые сейчас полностью пустовали. Торговля остановилась, в поселение никто уже давно не приезжал. Даже в лучшие времена заезжих купцов, торговцев и карторов было не много, поэтому у поселения не было нужды в большом постоялом дворе или нескольких постоялых дворах, как в Атолле; уже существующего вполне хватало для размещения всех путников. Первый этаж по расположению и убранству очень сильно напоминал аналогичные помещения в трактире общины добытчиков, только был значительно больше и вместительнее.
Люди подходили к трактиру, некоторые заходили внутрь, другие оставались снаружи. Дело в том, что внутри, во время совещания представителей Родов поселения, разрешалось присутствовать только им самим. В исключительных случаях, если представитель Рода был слишком стар или по состоянию здоровья не мог сам принимать участия в совещании, допускались их старшие сыновья и наследники, которые займут место во главе Рода после смерти старшего. Посторонним на совещании было строго запрещено присутствовать, исключением могло быть присутствие приглашенных гостей, таких как Патрон поселения, либо кто-то из Схода Альянса или их деловодов, но в этом случае приглашенные люди не имели права голоса и не могли участвовать в принятии решений, обсуждаемых на совещании. Все остальные, кто сопровождал глав Родов на совещание, вынуждены были ожидать их возвращения на улице за дверью.
Сам пришел на совещание глав Родов поселения в сопровождении своего среднего брата. Который остался дожидаться его снаружи, пришли они заранее, не хотели своим опозданием настраивать против себя почтенных и уважаемых людей, тем более вожатый не знал, с какой целью его сюда пригласили, но то, что дело важное и, возможно, судьбоносное он уже не сомневался.
Последними на совещание прибыли Гимрей в компании Главы общины добытчиков Серг сен Моха, сопровождаемые Стражичем, который, как и Тек, остался снаружи на улице. За последними вошедшими добытчиками закрылась массивная деревянная дверь, а солнце, моргнув на прощание лучом света людям внизу, скрылось за далекими горами, погрузив поселение Артели Рудокопов и Добытчиков в ночную мглу.
Помещение внутри было наполнено гомоном пары десятков мужских голосов, люди рассаживались, занимая для многих привычные места. Резкие тени, отбрасываемые мерехтящим светом жировых светильников, плясали на стенах помещения, в воздухе витал запах сожженного жира, перемешанный с пьянящим ароматом отвара полевых трав и горных цветов. Во время проведения совещания глав Родов поселения, строжайше запрещалось подавать алкогольные и спиртосодержащие напитки, еда тоже не подавалась, чтобы утолить жажду на столы ставился только отвар из сбора горных и полевых цветов и трав.
Пока мужчины приветствовали друг друга и проходили к своим местам, Пока Серг сен Мох пожимал руку мужчине впереди и о чем-то с ним беседовал, Гимрей уличил момент, подошел к Вох сен Воху.
– Приветствую почтенного друга.
Амбарный ответил на приветствие, после чего мужчины пожали друг другу руки. Гимрей склонился к уху амбарного и быстро шепотом бросил.
– Все в силе, но второй вопрос оглашу я сам.
Амбарный кивнул. Гимрей проследовал к месту слева с краю от собравшихся мужчин и уселся на лавку, рядом с вожатым, поприветствовал его. Наконец все заняли свои места, разговоры стали стихать, вскоре наступила тишина. Из-за стола поднялся полный низкий мужчина с морщинистым лицом и огромным зобом, он уже несколько лет выполнял обязанности председателя на Вече представителей Родов поселения Артели Рудокопов и Добытчиков.
– Добрый вечер уважаемые друзья! – Поприветствовал он собравшихся мужчин. – Много времени прошло с момента нашего последнего сбора, много дел накопилось в поселении, много вопросов требуют нашего обсуждения и решения. Но прежде чем приступить к решению дел внутренних, думаю, нам стоит услышать о делах внешних, так сказать из первых уст. Сегодня с нами на совете присутствует представитель Схода, делегированный от нашего поселения. Уважаемый Гимрей, прошу поведать собравшимся о ситуации относительно торговли с Атоллом и дальнейших действий Схода, в этой связи.
Гимрей поднялся, вышел в центр зала, чтобы каждому было хорошо видно и слышно его.
– Приветствую всех собравшихся. Благодарю за возможность высказаться и донести до людей важную информацию. Что касается первой части вопроса – торговли с Атоллом. Вам не хуже чем мне известно, что представители Атолла, на самом высоком уровне, призрев все торговые и мирные соглашения между нами, нарушили все наши договоры, присвоили наше имущество, удерживают насильно у себя наших людей, прервали в одностороннем порядке все контакты.
Со всех сторон послышался возмущенный шепот.
– Что до второго – ответных действий и планов Схода. Еще нет окончательного плана, все возможные действия и варианты ответа на действия Атолла просчитываются, мы собираем всю необходимую информацию для принятия окончательного решения.
– И сколько времени это займет? Людей нужно вытаскивать, деньги возвращать!
Раздался со стороны возмущенный голос.
– Да, правильно!
Поддержали его с нескольких сторон. Гимрей обвел говоривших мужчин спокойным взглядом.
– Сколько мужчин вы можете поставить в строй, сколько картов сможете снарядить?
Громко спросил он. Вокруг повисла гробовая тишина.
– Не знаете, а я вам скажу – два карта, один малый и один средний, больше в поселении картов нет. Карторов на эти два карта не хватит, обученных и подготовленных воинов в поселении чуть больше четырех десятков, остальные пацаны зеленые. Вы с этими силами Атолл штурмовать будете, так ультиматум Совету ставить хотите?
Многие сидели, потупили головы, боевая спесь была разом выбита из горячих голов.
– А что в других поселениях – должны же еще быть люди и карты?
Раздался голос со стороны.
– А что в других поселениях, вот эту информацию мы как раз и собираем, чтобы окончательно все взвесить.
– А становики, если с ними объединиться? Слышали, что наемники Атолла у них целое поселение вырезали.
– Да, со становиками, одолеем Атолл!
Поддакнул кто-то. Гимрей смерил говорившего холодным взглядом.
– В Закатном Становом Союзе сейчас голод, какие из них союзники? Они не пойдут никуда, да и не на чем им идти, нет у них больших картов, только посыльные и всё, а на них сильно не повоюешь. У них, вы правильно подметили, поселение вырезали и что они сделали – ничего. Мы с ними связывались, в ответ они сказали, что в поход к Атоллу они идти не будут, по крайней мере сейчас – им с голодом сперва вопрос решить нужно.
– Что же это получается, мы один на один с Атоллом остались?
Растерянно спросил председатель Вече представителей Родов поселения. Гимрей повернулся к нему.
– Не совсем один на один. В Пустоше еще один сильный игрок появился, еще одна сторона, чьи интересы пересекаются с нашими.
Мужчины непонимающе стали переглядываться.
– Что за сторона?
– Да, что это за игрок такой?
– Неужто Демоны Пустоши опять вернулись?
Посыпались со всех сторон вопросы. Гимрей поднял руку вверх. Призывая людей к тишине.
– Нет, хвала духам Пустоши, Демоны Пустоши не вернулись, но угроза не менее реальна и новая сторона не менее сильна. Сейчас уважаемый Серг сен Мох вам все подробно расскажет. Прошу.
Гимрей жестом пригласил Главу общины добытчиков взять слово. Тот поднялся, коротко поприветствовал собравшихся мужей, потом в точности изложил свои мысли и выводы, как вчера в трактире Гимрею. Тот внимательно слушал каждое слово, чтобы не упустить ничего важного – старому лису доверять нельзя, в этом он вчера убедился. Тот мог изменить, намеченные вчера планы, передумать помогать или расставить для Гимрея ловушку, усыпить бдительность, чтобы потом затянуть петлю. Пока ничего подозрительного в сказанном не было, все в точности как говорилось вчера, хорошо – нужно дать этой массе побурлить, повариться в своем соку, а потом аккуратно постараться собрать пенку. Люди зашумели, начались разговоры, споры, даже ругань. В общем обсуждении не принимали участие только Гимрей, Глава общины добытчиков и вожатый Сам. Что до самого вожатого, так он вообще выглядел ошарашенным и дезориентированным от того, что ему довелось только что услышать. Сидел с широко раскрытыми глазами, переводя взгляд от одного спорившего к другому.
Ситуация вокруг накалялась, спор достиг своего пика. Серг сен Мох по-прежнему сидел, спокойно наблюдая за окружающими, не выказывая к ним не малейшего интереса. Гимрей понимал, что это дуэль и проверка в первую очередь для него самого, он уже готов был прервать споривших, но одернул себя в последний момент, спокойно развернулся и уселся на свое место, как будто все происходящее его уже перестало волновать. Наконец председатель Вече представителей Родов поселения грохнул о стол массивной глиняной кружкой, кружка гулко стукнувшись о столешницу, раскололась, посыпались большие куски, образовалась лужа, которая растеклась по столу; длинные уродливые тени на стенах шарахнулись в стороны, пламя в горелках затрепыхалось, люди притихли.
– Прошу тишины, так мы ничего не решим, успокойтесь.
Люди стали затихать, наконец, снова воцарилась тишина, все смотрели то на Гимрея, то на Серг сен Моха, оба мужчины продолжали сидеть безучастно.
– Что же нам теперь делать в сложившейся ситуации?
Спросил Председатель, обращаясь к Гимрею. Вот зараза, придется выкручиваться! Очень щекотливое положение сейчас – предложить этим людям принять некоторые послабления в отношении изгоев, которые, по сути, спровоцировали войну с Атоллом.
– Я сам только вчера об этом услышал от Серг сен Моха, Сход вообще такой информацией не обладает, поэтому, что он будет намерен делать я не готов сказать. Но думаю, ничего Сход делать не будет – для него сейчас важнее, что делать в отношении Атолла, а не в отношении изгоев в Диких Землях.
Гимрей спокойно уселся на свое место.
– Думаю нам тоже нужно сосредоточиться на том, что делать с Атоллом. Изговосхи были в Диких Землях всегда – пусть там и остаются.
На сей раз говорил амбарный. Вот оно! Все – сломался, Глава общины добытчиков. Веснушчатое лицо багровым цветом налилось, с места вскочил.
– Тебе легко говорить, твое дело торговля! Тебя заботит только, чтобы склад у тебя от ресурсов ломился – конечно, ты за то чтобы с Атоллом разобраться. А нам как быть, махнуть рукой на изговосхов? С вами войной на Атолл пойти, людей положить ради вашей выгоды, а с нами на изговосхов идти никто не хочет. А наше дело там – в Диких Землях! С этого не мы одни кормимся, между прочим!
– И что ты предлагаешь, на две стороны воевать?
– Не нужно нам с ними воевать, договориться можно.
Воцарилась мертвая тишина. Наконец председатель прервал молчание.
– Как договориться?
– Натурально, как обычно стороны договариваются.
– Но для этого нужно решение Схода.
– Сход пусть с Атоллом спор решает, нам некогда его решения ждать. Изговосхи у нас под боком, значит, нам с ними и договариваться, пока все не уляжется, а потом уже и через Сход вопрос с ними окончательно решим.
Один из мужчин, пожилой глава Рода поднялся.
– И что мы можем им предложить?
– Гимрей вчера высказал интересное предложение, относительно того, что мы можем предложить изговосхам.
Вот холера! Все-таки сам не захотел такой неудобный вариант озвучивать, за спиной товарища решил спрятаться! Все выжидательно уставились на него, Гимрей снова поднялся с места.
– Для того чтобы показать искренность наших намерений договариваться с ними, есть мысль в виде задатка к переговорам, сделать для них послабление, здесь у нас в поселении, по примеру, как это делают в Атолле.
– Это как?
Непонимающе переспросил все тот-же пожилой глава Рода.
– Перестать их вешать и забивать камнями, а просто изгонять из поселения в Дикие Земли, в один установленный день. Для нас это внутри поселения не изменит ничего, мы ведь такие решения в отдельных случаях принимаем, но при переговорах с ними может принести огромные дивиденды.
Мужчины снова начали переговариваться между собой, однако на сей раз переговоры эти в споры не вылились.
– Я считаю, здравое зерно в высказанном Гимреем предложении есть. – Подал голос амбарный, все повернули головы к нему. – И как он, абсолютно верно подметил, для жизни поселения это решение не изменит ровным счетом ничего, но пользу может сослужить колоссальную.
– Я тоже считаю, что в сложившейся ситуации, это меньшее из зол.
Высказался мужчина рядом.
– Если это решение поможет решить проблему с изговосхами, пусть даже временно, я все равно «за»!
Выкрикнул третий. За ним говорил еще, потом еще один мужчина, скоро отдельные высказывания опять слились в один сплошной гул голосов.
– Хорошо, я понял! Прошу успокоиться! Прошу тишины, уважаемые друзья!
Председатель Вече представителей Родов поселения поднял руку. Постепенно воцарилась тишина.
– Раз все уже высказались, в таком случае прошу голосовать. Кто за то, чтобы принять предложение уважаемого Гимрея и законом постановить изгонять всех, кто признан изгоем, мутантом, болен опасной болезнью, в один общий день первого полнолуния после окончания Солнечной Бури?
Вверх поднялось несколько рук. Председатель подсчитал их.
– Семь человек проголосовали «за».
Гимрей внутренне напрягся, Глава общины добытчиков, поднял руку, амбарный, как и договаривались, с ним еще пятеро мужчин тоже подняли руки, но это не большинство! Нужно было еще говорить, убеждать, сыпать доводами, но это слишком рискованно, это могло вызвать подозрения, это могло испортить остальные, более важные планы.
– Кто против, прошу поднять руки.
Вверх поднялось несколько рук. Председатель подсчитал их.
– Семь человек проголосовали «против». Таким образом, у нас спорное решение, голоса разделились поровну.
Председатель перевел взгляд на Гимрея.
– Уважаемый Гимрей, ты уверен, что подобное решение способно дать положительные результаты и примирить изговосхов?
Гимрей снова вышел в цент зала.
– Положительный результат может дать только грамотная стратегия ведения переговоров и верно подобранные и взвешенные декларации и намерения, а это решение только подчеркнет их.
– Кто, по-твоему, сможет провести такие переговоры?
Председатель по-прежнему не сводил взгляд с Гимрея.
– Тот, у кого нет к изговосхам личных счетов, тот, кто сможет оставаться горяч сердцем и холоден умом, тот, кто может убеждать людей и вести их за собой.
– Ты можешь назвать нам этого человека?
– Да, он среди нас. Это вожатый Сам!
Вожатый поднял на собравшихся мужчин ошарашенное лицо, растерянный взгляд блуждал от одного главы Рода к другому. Точно такая же растерянность и непонимание сейчас были и на лице Главы общины добытчиков – не ожидал он такого поворота событий. Председатель кивнул.
– Относительно вожатого Сама, на Вече будет поднят еще один вопрос, но меня устраивает его кандидатура, как парламентера между нами и изговосхами, поэтому свой решающий голос я отдаю «за» принятие закона об отмене смертного наказания для изгоев и едином дне их изгнания из поселения Артели Рудокопов и Добытчиков.
У Гимрея отлегло от сердца, но радоваться было еще рано, еще предстояло принятие одного не менее важного решения, в обсуждении которого он уже не будет принимать участия. Теперь все зависит от Вох сен Воха, от его красноречия и умения оратора и от того как себя теперь поведет Серг сен Мох.
Председатель Вече представителей Артели Рудокопов и Добытчиков продолжил.
– Однако уже достаточно поздно, а у нас остался не решенным еще один вопрос, из-за которого мы сегодня и собирались. Прошу уважаемого Вох сен Воха коротко и по существу изложить его.
Амбарный поднялся, вышел на середину зала.
– Волею случая или по странному стечению обстоятельств, но получилось так, что первый обсуждаемый нами вопрос и второй, который хотел обсудить я, оказались очень тесно взаимосвязаны. – Амбарный выдержал небольшую паузу. – Друзья, как мы только что убедились, даже самая совершенная система управления иногда не совсем полноценна. Мы выбираем своих представителей на Сход Полуночного Альянса, делегируем им полномочия от нашего лица отстаивать там интересы поселения, но вот случается и так, что общее своим весом перевешивает частное. Интересы Альянса по важности для Схода оказались выше, чем интересы отдельно взятого поселения, и вот мы уже вынуждены свои дела решать самостоятельно.
– Что ты хочешь этим сказать!
Раздался сбоку возмущенный голос пожилого главы Рода. Амбарный поднял руку в примирительном жесте.
– Прошу вас наберитесь терпения дослушать, все, что я хочу сказать, я обязательно скажу. Итак, уважаемый Серг сен Мох, сказал, цитирую – «Изговосхи у нас под боком, значит, нам с ними и договариваться, пока все не уляжется, а потом уже и через Сход вопрос с ними окончательно решать». Я верно повторил?
Вох сен Вох посмотрел на Главу общины добытчиков, тот утвердительно кивнул головой.
– Точно – слово в слово, у тебя замечательная память, уважаемый Вох сен Вох.
Амбарный улыбнулся.
– Благодарю. Итак, все наши надежды, в том, что после разборок с Атоллом Сход, наконец, обратит внимание на нас и решит нашу проблему. Позвольте, я вас спрошу – а если не обратит? Потом будет голод, латание дыр в бюджете, выплаты компенсаций и пенсий семьям раненых и убитых, если дойдет дело до войны, да что угодно из этого может быть! И как тогда быть нам, как обратить внимание Схода на себя?
Люди начали переглядываться, стали шептаться, совещаться.
– Раз уважаемый Вох сен Вох взял слово и поднял этот вопрос, значит, у него уже есть готовое решение проблемы!
Выкрикнули из общего гвалта.
– Это так, тебе есть, что нам предложить?
Спросил другой голос. Амбарный ответил утвердительно.
– Да, такой рецепт есть и он весьма прост и изысканен – нужно увеличить число наших представителей на Сходе Полуночного Альянса и направить туда еще одного человека.
– Ну ты и сказал, тебе ведь прекрасно известно что мы не можем этого сделать!
Не унимался все тот же голос.
– Почему не можем?
Немного с иронией спросил амбарный.
– Да потому что у нас нет нужного количества признанных Родов в поселении, чтобы увеличить свое представительство на Сходе Альянса. Я думал тебе это прекрасно известно.
В недоумении произнес оратор со стороны.
– Мне это известно хорошо. По закону поселение может направлять на Сход Альянса своих представителей, руководствуясь, простой формулой – один представитель на пять признанных Родов поселения, плюс один Род. У нас в поселении пятнадцать признанных Родов, не хватает всего одного, чтобы был плюс один сверху.
Мужчины смотрели на амбарного как на нового мессию, открывшего им истины бытия. Все оказалось так просто, почему это раньше никому не приходило в голову?
– Если бы это было так просто, мы бы уже давно так поступили бы, но к семье претендента тоже существует ряд требований, чтобы его кандидатура была рассмотрена на Вече. У тебя есть такая кандидатура?
Вох сен Вох довольно улыбнулся.
– Да есть.
– Тогда представь нам этого человека!
– Пожалуйста, он перед вами – вожатый Сам!
Толпа разом взорвалась многоголосьем диалогов, споров и убеждений. Вожатый совсем растерялся, он уже не понимал ровным счетом ничего в происходящем.
– Минуточку внимания, друзья, нас пытаются ввести в заблуждение!
Выкрикнул пожилой глава Рода. Люди разом затихли.
– Мы все знаем вожатого Сама и его семью, его покойных отца и мать, я даже помню родителей его родителей – они люди достойные! Но семья вожатого, как и он сам, в рабстве у Патрона поселения. Раб не может вести свой Род!
Вох сен Вох сразу чтобы пресечь эмоциональный взрыв толпы, поднял обе руки вверх и в стороны, в одной руке был зажат сверток бумаги.
– Прошу тишины уважаемые друзья! Глава Рода правильно процитировал букву закона – раб не может вести свой Род, но никто об этом и не говорит. Вожатый Сам, а так же вся его семья абсолютно свободные люди! Вот вольная на вожатого Сама и его семью, подписанная и заверенная Патроном поселения Артели Рудокопов и Добытчиков.
 Амбарный развернул бумагу и передал ее председателю, тот внимательно прочитал ее, осмотрел, глаза на собравшихся мужчин поднял.
– Да, все верно, я подтверждаю – все так, как только что сказал уважаемый Вох сен Вох.
Амбарный взял бумагу из рук председателя, подошел к вожатому, протянул ему бумагу. Тот сидел абсолютно дезориентированный смотрел на протянутую ему бумагу.
– Ну, что же ты парень, смелее.
Подбодрил его сбоку Гимрей. Вожатый взял бумагу, хотел что-то сказать, но ком в горле не дал ему этого сделать. Так и продолжил сидеть молча. Амбарный развернулся, вернулся в центр зала и снова обратился к присутствующим мужчинам.
– Теперь, когда все формальности соблюдены и все расставлено по своим местам. Думаю можно объявлять голосование.
Председатель поднялся.
– Ну, что же, вы сами все слышали и видели. Прошу голосовать, кто за то, чтобы с сегодняшнего дня семья вожатого Сама вела свой Род, а вожатый Сам являлся признанным главой нового Рода поселения Артели Рудокопов и Добытчиков?
Первым руку поднял Вох сен Вох, за ним сразу еще три человека подняли руки, Гимрей с замиранием сердца начал скудный подсчет. Почему так мало, неужели амбарный купил так мало голосов? Почему Серг сен Мох молчал все время после прошлого голосования, а сейчас делает вид, что происходящее его не касается вообще? Еще один нехотя поднял руку, за ним еще один – шесть, но этого все равно недостаточно. Председатель обвел зал взглядом, поднял вверх руку – семь. Люди начали поднимать руки, одна, еще и еще одна – девять, десять уже. Глава общины добытчиков нехотя поднял руку вверх. Председатель еще раз обвел зал взглядом.
– Одиннадцать голосов «за». Поздравляю – решение принято!
Потом повернул голову в сторону лавки, на которой сидели приглашенные на Вече гости.
– Вожатый Сам, прими мои сердечные поздравления – отныне твоя семья имеет право именоваться Родом, ты теперь глава Рода и полноправный участник Вече поселения Артели Рудокопов и Добытчиков!
Потом Председатель обвел присутствующих мужчин торжествующим взглядом.
– Поздравляю вас, дорогие друзья – только что наше поселение выросло, пополнилось свежей кровью и уважаемым Родом. Соответствующая бумага будет незамедлительно составлена, а уважаемый Гимрей отвезет ее в Столицу и ознакомит с нашим решением Сход Полуночного Альянса. Прошу подойти сюда всех, кто голосовал «за», чтобы засвидетельствовать свое решение подписью.
Гимрей повернулся к вожатому.
– Поздравляю, почтенный Сам!
Вожатый кивнул и в растерянности машинально пожал протянутую ему руку.
– Благодарю.
Мотивы.
Сухие дрова приятно потрескивали в небольшом очаге, вырывая у серого полумрака, царившего в комнате, стол за которым сидел мужчина крепкого телосложения, с красным обветренным лицом, сплошь укрытым давними шрамами. Серость утра постепенно таяла за окном, комнату наполнял приятный запах сытной похлебки, кипевшей в небольшом казане в очаге. Мужчина точными размеренными движениями чистил и смазывал разобранный пистолет. Легкая улыбка слегка тронула его губы, привычное занятие успокаивало, давало время отвлечься от окружавшей его суеты, погрузиться в свои мысли.
Сейчас мысли его витали далеко за пределами поселения, неслись стремительным соколом на восход на встречу поднимающемуся из-за высоких гор солнцу, потом дальше, в Дикие Земли, к точке в его сознании. Туда, где два родных и близких сердца бились в унисон и тоже думали о нем, так же мысленно преодолевая расстояние, возвращались сюда, в некогда родной для них дом, наполненный, когда-то уютом, теплом и детским смехом, чтобы мысленно встретиться с ним.
Вчера он добился желаемого, воплотил в жизнь все задуманное, теперь его цель стала еще ближе. Она была так близка, что мужчина чуть не потерял голову и не поддался соблазну, так хотелось кричать – я, я могу быть посредником, я сам могу идти в Дикие Земли к изгоям! Я могу сопровождать того, кто туда пойдет, я все могу, что угодно лишь бы под любым предлогом попасть туда, чтобы иметь призрачную надежду встретиться с ними не в мечтах, а наяву. Но делать этого было нельзя – он представитель поселения на Сходе Альянса, у него здесь сейчас другие цели и задачи, продиктованные интересами Схода. Он не может ставить эти интересы ниже интересов поселения, это вызовет подозрения. Он должен играть свою роль в строго отведенных для этого рамках, иначе все пропадет, он сам все загубит и больше не останется даже призрачной мечты – когда-то в будущем встретиться с ними снова, снова обнять их и больше никогда не отпускать от себя. Его историю, историю изгнания жены и дочери, в Артели Рудокопов и Добытчиков знали все, но только три человека знали, чем закончилась эта история. Он, его брат и Вывер, их кровный брат, надежно хранят эту тайну, больше никто даже не догадывается о том – пусть так и будет. Хитрый и пронырливый лис Серг сен Мох, Глава общины добытчиков, вчера высказал очень точное предположение о том, что спасая тогда, давно, шестерых добытчиков из засады изговосхов, лидер изгоев предлагал им диалог, протягивал руку дружбы. Но хитрый лис не знал о том, что те шестеро, принеся клятву на крови и став друг другу братьями, приняли предложение высокого седого вожака изгоев. А события с изгнанием жены и дочери Гимрея, толкнули их в еще более тесные объятия к Отшельнику – взамен на безопасное и сытое место для них в Ковчеге, Гимрей стал агентом изгоев в Альянсе с позывным Сват. Позже, за золото из Ковчега, ему было куплено место представителя поселения на Сходе Альянса.
ТТ был почищен, смазан, собран, магазин снаряжен. Оба брата предпочитали ТТ всем остальным пистолетам за его мощный боеприпас и пробивные свойства. Скоро должен вернуться Стражич, который пошел пополнять запасы воды в дорогу и седлать мулг. Гимрей поднялся, из-за стола, сунул пистолет за пояс ремня за спину. Подошел к очагу, помешал мясную похлебку, зачерпнул ложкой юшку, подул на нее, попробовал, удовлетворенно кивнул – похлебка готова. С улицы по крыльцу послышались шаги, тяжелые широкие, доски со скрипом проседали под массивным весом – это не Стражич, пришедший был почти вдвое больше весом, чем его низкий и жилистый младший брат. Гимрей быстро достал из-за пояса пистолет, передернул рамку затвора и аккуратно вернул пистолет обратно за пояс во взведенном состоянии – у пистолета нет самовзвода, а ситуация может развиваться стремительно – времени дополнительно взводить курок может не быть.
В дверь постучали. Кажись один. Кто это с утра пораньше? Гимрей осторожно подошел к двери, стараясь двигаться так, чтобы под ногами не скрипнула ни одна половица. Держась в стороне от дверного полотна, прислушался – тяжелое дыхание гостя за дверью, он спешил, шел быстро, чтобы не опоздать, дыхание сбилось. Правая рука за спину на рукоять пистолета легла, левой дверь на себя потянул, в сторону отошел, дверным полотном прикрываясь. В образовавшуюся щель одним глазом выглянул – Серг сен Мох собственной персоной на пороге стоит, сопит, дыхание переводит – помяни морока всуе, как он на порог собственной персоной.
– Приветствую почтенного Главу, чем обязан в такую рань?
Быстро взглядом улицу обвел – пусто. Похоже, сам пожаловал, без сопровождающих. А может, укрылись они хорошо. Где же Стражич?
– Приветствую почтенного хозяина! В дом пустишь? Разговор есть, до отъезда с тобой хотел успеть поговорить. А что это у тебя так пахнет вкусно?
Глава общины добытчиков носом повел. Гимрей в сторону отступил, по-прежнему дверью от улицы прикрываясь, дверь шире открыл.
– Конечно, прошу в дом, завтракать как раз собрались.
Глава общины вошел в дом, Гимрей дверь за ним прикрыл, попутно отметив выпирающую на спине складку плотной куртки – у того тоже пистолет за поясом за спиной. Серг сен Мох за столом на лавку уселся, руки на коленях сложил, Гимрей к очагу подошел, котелок с огня снял, на стол поставил, крышкой накрыл, чтобы настаивался. Сам боком левым к гостю держится, дверь входную и окно уличное все время в поле зрения держит. Наконец гость нарушил молчание.
– Не переживай я сам пришел.
Выжидательно хозяину в глаза посмотрел, не увидев желаемой реакции.
– Ходить вокруг да около не стану, спрошу у тебя прямо – что это вчера такое было на Вече?
Гимрей невозмутимо парировал.
– Я именно это у тебя спросить хотел – что это было? Мы предельно ясно все обсудили, я подвел разговор к нужному моменту – ключевому моменту. И тут ты просто решил отмалчиваться, как это понимать?
– Все было в силе, пока ты с вожатым в качестве парламентера не влез!
Вот значит в чем у него претензия, что это может означать?
– Ты слился гораздо раньше, как только речь о новом законе зашла, почему?
– А почему ты так рьяно за эту мысль ухватился, почему бросился так самозабвенно ее отстаивать?
– Как будто ты не понимаешь! А не ты ли мне помог много лет назад? Я это помню прекрасно, и помнить буду всегда, как ты моей семье помог – настояв на общем Вече, на изгнании, а не на смертной казне для моей дочери. Пусть это был призрачный тогда шанс для них, но все-таки шанс! Иначе жена бы не вынесла этого и наложила на себя руки. Да – это дело личное!
Серг сен Мох кивнул, задумался.
– Я так и думал – знал, что у тебя убеждения по отношению к ним, к изгоям. Боялся, что убеждения эти могут дело погубить.
– Какое дело? Что ты задумал, зачем тебе переговоры, зачем свой парламентер? – Гимрей осекся, внезапная догадка буквально осенила его. – Постой, ты диверсию устроить хотел!
Краснолицый мужчина рассмеялся, не вымучено, а самым искренним смехом, Глава общины добытчиков поднял на него изумленные глаза.
– Глупее что-то себе и представить сложно!
Наконец, успокоившись, сказал Гимрей.
– Поясни.
Угрюмо произнес Глава общины.
– Ну, собрал бы ты отпетых головорезов, ну послал бы их туда – кто, по-твоему, придет к ним на переговоры, их вождь?
– А кто?
– Да у них его отродясь не было! Мог бы сначала у меня или у Вывера спросить, у тех, кто у изгоев жил три месяца. Ааа, кажись, я понял – ты нам не доверяешь.
Суровое молчание со стороны Главы общины подтвердило высказанное предположение Гимрея, тогда тот продолжил.
– Их система управления многоуровневая, устроенная по принципу нашей в Альянсе. Людьми управляют жрецы, которыми руководят посвященные, обычные люди их никогда не видели и даже не знают кто это такие, только жрецы их знают. Ты думаешь, вся правящая верхушка придет на переговоры с нами? Мы кого отправляем – Сход всем представительством или может Патрона? Мы вожатого отправляем! Так и с их стороны придет пара жрецов, ну вырежем мы их, и вот тебе – война с изгоями, то чего мы так хотим избежать!
– Я хотел разом точку в этом деле поставить.
Гимрей с восхищением посмотрел на Серг сен Моха – нет, все таки переоценил он его. Это ж надо быть таким дремучим глупцом – самому постичь до такой глубины, до таких деталей, суть происходящих в Пустоше процессов, сделать правильные выводы и самому для себя придумать красивую сказку, как он может одним махом перехитрить и уничтожить самого хитрого противника в Пустоше!
– Ты бы на всех нас жирную точку поставил. А что до кандидатуры вожатого Сама – вчера решение пришло спонтанно, все линии сошлись в одной точке – в нем. Он и новая кровь в представительстве Родов поселения, и будущий претендент в Сход. Посуди сам – сумеет он, пусть даже не договориться с изгоями, а хотя бы войну с ними отвести, кто осмелится против его кандидатуры в представительство Схода голосовать? Ты сам видел, как вчера неохотно за него голосовали. А после сделки он гарантировано будет избран на Сход, а он наш человек, он нам обязан!
Повисла тишина, Серг сен Мох думал, вспоминал да прикидывал. Куда же, в самом деле, подевался Стражич – времени прошло уже много? В соседний сарай можно было попасть двумя путями: через дверь по улице, и через небольшую внутреннюю дверь в углу комнаты. Все время Гимрей следил за обеими дверями, но ни одна даже не приоткрылась, а вот это уже действительно настораживало. Глава общины добытчиков повел носом, хлопнул себя ладошками по коленям и, наконец, нарушил молчание.
– Бульон уже настоялся, какой аромат приятный, жаль не могу на завтрак остаться – дела. Похоже, просчитался я, чуть все дело не испортил, ты все верно рассудил, извини, что за твоей спиной действовать хотел.
Серг сен Мох встал руку Гимрею протянул. Вот он момент истины – либо поверил и все закончиться рукопожатием, либо не удалось убедить его, тогда пропал – левой рукой быстро выхватить пистолет, рукоять которого развернута вправо, не получиться, а в рукопашной шансов против этого рыжего борова нет никаких. Гимрей сделал шаг навстречу полному веснушчатому крепышу, протянул руку в ответ. Мужчины обменялись крепкими рукопожатиями.
– Удачи тебе брат Гимрей, удачи нам всем!
Глава общины добытчиков развернулся и вышел через дверь на улицу. Только дверь за ним закрылась, открылась маленькая боковая дверь, ведущая в сарай. Гимрей среагировал на движение, через мгновение он уже присел на колено с вытянутым в руке пистолетом, нацеленным в сторону двери, но тревога оказалась ложной – это был Стражич. Старший брат облегченно выдохнул.
– Нервы совсем не к морокам! Ты там все время был?
Брат утвердительно кивнул. Только сейчас Гимрей заметил в его руках ТТ. Да, влез в опасную игру – не жалуйся на обстоятельства!
Еще почти час из глубины комнаты, братья контролировали происходящее на улице, стараясь не упустить никакой мелочи – все было нормально. Может сами себя накрутили, но предосторожность лишней не бывает. Потом быстро позавтракав уже остывшей похлебкой, закрыли за собой дом и верхом выехали из общины.
Подъезжая к узкому ущелью, братья перевесили автоматы вперед, сняли с предохранителей, дослали патрон в патронник – лучшее место для засады было здесь, если Глава общины их раскрыл, сейчас лучшее время и место свести с ними счеты. Первым ущелье миновал Стражич, на той стороне в безопасном месте остановился, контролируя открытое пространство вокруг. За ним ущелье миновал Гимрей – все спокойно, ничего не произошло. Дальше небольшая тропа, которая вливалась в извилистые улочки поселения Артели Рудокопов и Добытчиков. Братья уже подъехали к посту на выезде из поселения, когда сзади их громко окрикнули. Оба развернулись, по улице к ним спешим коренастый мужчина с темными, развевающимися на ветру волосами. Братья спешились, дождались пока вожатый к ним подойдет. Поприветствовали друг друга. Мужчина отдышался, непривычно ему было бегать.
– Хотел еще раз вас поблагодарить, на сей раз, действительно зная, о чем говорю!
Мужчина пожал братьям руки, Гимрей выжидательно смотрел на него.
– Но почему, почему я, почему вы заплатили такую огромную сумму, чем я это заслужил?
Гимрей улыбнулся растерянному мужчине.
– Уважаемый Сам, ты ведь вчера был на Вече, все слышал – большая ответственность на тебя возложена. Еще большая будет возложена, если справишься! Я в тебя верю, ты тот человек, которому это по-плечу, мне толковый союзник нужен, не преследующий личных интересов – на всеобщее благо трудиться желающий. Мне друг нужен!
Сам низко голову склонил, в знак почтения.
– Ты всегда можешь на меня рассчитывать, всегда можешь на меня положиться. На меня и на любого члена моей семьи…
Вожатый замялся.
– На любого члена моего Рода.
Исправился он.
– Хорошо, но друзья не кланяются друг другу!
Обнял его за плечи Гимрей.
– Должен тебя предупредить, почтенный друг, в отношении добытчиков и их Главы – у них свои планы, они попытаются тобой воспользоваться во время переговоров – не верь и не доверяй никому. Скорее всего, тебе навяжут идти в Дикие Земли с людьми Главы общины добытчиков, не противься. Нам нужен диалог с изгоями, нужна сделка. Торгуйся, уговаривай, давай гарантии, но помни – гарантом будешь только ты, все остальные за твоей спиной будут плести собственные интриги. Не строй иллюзий, что все примут на веру твои слова – это политика, цель которой, пустить пыль в глаза оппоненту. Кто поверит, тот и проиграл.
Вожатый задумался.
– Боюсь, я не справлюсь.
– Все так думают, впервые оказавшись перед судьбоносным выбором. Я верю в тебя, я не ошибаюсь относительно тебя – ты справишься.
Гимрей протянул Саму руку, мужчина горячо пожал ее. Кивнул.
– Я справлюсь!
– Удачи тебе, пусть хранят тебя ветра Пустоши!
Пожелал вожатому Гимрей.
– И вас тоже пусть хранят ветра Пустоши!
Ответил он. Братья вскочили вверх в седла и выехали из поселения на полночь по утрамбованной извилистой дороге. Коренастый темноволосый мужчина продолжал стоять на месте и задумчиво смотреть вслед удаляющимся всадникам.