Он и его Дело

  Он никак не хотел считать себя не таким как все. Конечно, он охотно соглашался с каждым мнением о его странности и даже сам, порой, выдумывал всевозможные случаи. Но это всё скорее от дурачества. На самом же деле Ян считал себя вполне заурядным человеком, с вполне средними способностями, которые быстро проявлялись буквально в любой сфере. За что бы он только не брался, он всё делал на редкость хорошо, но не более того.

  Будучи человеком спокойным и добродушным Ян в душе, где-то там глубоко-глубоко,
посмеивался над всеми. Он посмеивался и над суетящимися вокруг него друзьями. Хотя, по большей части он им попросту завидовал. Да-да, завидовал. Ведь все они были заняты делом, Серьёзным делом. Он же, напротив, никак не мог целиком отдать себя какому-нибудь занятию. Именно занятию. Одному, какому-нибудь, любому... Любому вполне полезному занятию. Да так, чтобы жертвовать ради него всем. Ян хотел этого чрезвычайно. Он хотел и однажды решил. Взял и решил. Окончательно и бесповоротно. У него будет не просто своя работа, а своё дело. Своё собственное дело, которому он будет служить всё жизнь.

  Да-да-да, он будет помогать людям. Будет оказывать деловые или дружеские услуги. Может быть даже будет спасать чьи-то жизни. Как это важно знать, что без тебя не могут обойтись... Что ты сделаешь всё tip-top... И что не менее важно, за минимальную плату.
  Можно сказать, за чисто символическую плату, в которую непременно войдут твои мелкие расходы, плюс небольшое вознаграждение за хорошую и надёжную работу.
Без вознаграждения никак нельзя. Оно просто необходимо, дабы не ставить в неловкое положение других и избежать неловкостей при расчете.

  От этих мыслей Янис пришел в хорошее расположение духа. Так хорошо ему было лишь однажды, когда главбух Шостак предложил ему подзаработать. Тогда, в девяностые, никто не отказывался от шальных денег.
  Но, уже через минуту, Янис стал удивляться и даже с досады начал ругать себя. Как это так? Почему? Ну почему раньше не пришла ему такая идея?! Не будь он столь не решительным, то определённо бы преуспел в этом деле. Ему бы не пришлось сводить концы с концами ещё на заре своей юности. Он с досадой вспоминал самое начало девяностых. С его то опытом... Он мог бы зарабатывать по штуке... Да, что там по штуке... Две штуки баксов в день.

  Конечно, пришлось бы быть куда более расторопным чем он, но это того стоило. А вдруг не справился бы... Вдруг не сумел? Подвёл, подкачал? Как никак, с самого начала всем занимался только Шостак. Он и клиентов подбирал всегда самых состоятельных. Договаривался о комиссионных... Да и ещё с самой школы Янис ничем таким особо не выделялся. Правда, только военрук, ветеран, старина Штейнц говорил, что у него не плохо получается.
- Нужно только немного потренироваться...

  От подобных сомнений и от коварных мыслей о несостоявшейся карьере Профессионала-одиночки... Профессионала с большой буквы, Ивана Кривозуба! Или, как сейчас настаивают новые власти - Яниса Кривозубаса...

  Одним словом, от всех этих мыслей он опять почувствовал себя жалким, маленьким, ни на что не способным Иваном Кривозубом. Тем нерешительным слизняком, которым он и был до той злополучной подработки. И так вдруг ему стало себя жалко, что он возненавидел и свою новую работу, и проклятого Шостака с его состоятельными клиентами...

  Погоревав ещё секунд двадцать, или даже двадцать пять Ян вновь осознал... Осознал, что где-то там в глубине, на самом дне его смутной души... И о проклятом Шостаке, и о новой работе, и ушедших в небытие состоятельных клиентах у него остался всё же хороший след. След с уютным особняком на побережье в Паланге и солидным счетом в банке на чёрный день.

-Работа как работа. Не хуже и не лучше. Такая же работа, как и у всех остальных, - пробормотал Ян вслух уверенным голосом. Голосом без всякого сожаления, словно убеждая кого-то, а потом просебя смущенно добавил - Только не столь нервная и что самое главное, спокойная.  Те такая убийственная, как у учителей... Это уж точно.

  Сделав маленький глоток из бутылки и закончив с протиркой и сборкой своего бывалого трудяги, он положил кольт 32-го калибра обратно в кухонный шкаф, где он и лежал в футляре вишнёвого бархата с позолоченными замками. Лежал без дела уже семнадцать лет. Подарок всё того же скряги Шостака. Футляр, конечно же. Кольт ему презентовал еще в девяностые начальник полиции Майами. Они были тогда с дружеским визитом в полиции Каунаса. Ян был у них переводчиком, но избежать международного скандала в баре у музея Чертей помог именно он, а не новоявленная каунасская жандармерия.

  Барометр показывал минус, давление падает. На прогулку к морю надо бы одеться потеплее, предусмотрительно рассудил Ян.

1983г. дописан в 1993г.