Глава 5

На одном из тех светских приёмов, на которых я ненавижу присутствовать, было особенно невыносимо. Я и так не мог терпеть всего этого сборища богатеньких не в меру и не по годам сынков, высокомерных дам в золотых украшения и с неизменно резким приторным парфюмом и их мужей, всегда старых и надменных, с хитрым и ядовитым прищуром. Они ни за что на свете не заговорят с тобой, даже не посмотрят в твою сторону, если само твоё присутствие не несёт для них выгоды. Многомилионные компании, выросшие на криминальном прошлом, на отмывании денег, на запугивании конкурентов, на убийствах и грабежах. Каждый из них, из этих седеющих толстеющих господ, выдавливал из Вудстоуна последние соки, все, что только можно было, пока от тамошних предприятий и людей в частности не останется последний жмых. И вместе с этим, все они ненавидели Вудстоун, весь РФУ, считая себя достойными большего и мечтающими получить заветное место среди элиты Сан Порт Сити.

Ну чтож, удачи вам, сукины дети.

Но чего я больше всего невыносил, это твоё присутствие на этих вечерах.

Нет, не подумай, ты потрясающе выглядишь в своём чёрном вечернем платье, оголяющее твои нежные плечи, обножающее твою спину и так элегантно подчеркивающее твои линии по всем фронтам. В меру откровенный вырез декольте, открывающий всему миру две очаровательные родинки. Тонкая золотая цепочка на шее, еле заметная горошинка жемчужины на ней. Не показная, не вычурная. Не такая, как все они.

Но в этом-то и проблема.

Я был никем на этих приёмах, пустым местом для всех этих стервятников, ничтожеством в своем помятом темно синем костюме, очередной "лучший работник месяца", которому позволили одним глазком взглянуть на тот, иной мир, который ждёт его, если он будет как можно усерднее работать. Еще один "середняк", на фоне которого так выгодно смотрелись дорогие часы от Кларенса Бригетти и туфли из модного дома Принье. И лишь твоё присутствие заставляло их с любопытством подходить и заводить беседу с нами. Лишь твои глаза, твоё платье и (черт бы его побрал) декольте притягивали к нам то одного, то другого толстосума. И, о боже, знала бы ты, как я ненавидел в такие моменты каждого из них.

Каждого.

Я видел их взгляды.

Слышал их мысли.

И тогда как другие молодые девушки строили из себя глупеньких дурочек, притворно хохочущих над любой дурацкой шуткой, в попытке угодить самолюбию мужчин, ты же держалась достойно, сдержанно, грациозно. Одному Богу известно, откуда это в тебе. Никогда не знавшая богатой жизни, росшая так же, как и я, в простом спальном районе Вудстоуна и ездившая каждое лето на ферму к отцу, ты как буд-то была рождена для всего этого. Для вечерних походов в театр Голд Феникс, для утренних пробежек вдоль авеню на "Верхних холмах", для шикарных и дорогих платьев, стоящих, как две мои зарплаты, для всего того, в чем я чувствовал себя инородно. И если другим от такой жизни сносит крышу, и они либо кончают свою жизнь в 27 от сильного передоза мегадримса, либо становятся циничными параноиками и лживыми мерзавцами, то ты, я уверен, приняла бы этот мир с полным достоинства сердцем.

От того мне было ещё более тошно, ведь я не мог обеспечить тебе такую жизнь...

И так, как я уже говорил, на одном из этих вечеров было особенно невыносимо. Как и всегда, одним за другим к нам подходили то одни, то другие "кошельки", отдавая слащавые комплименты тебе, и давая остроумные, как им кажется, советы мне. Чертовы умники, построившие свои империи на денежки предков, которые в свою очередь силой отняли их у простых семей, теперь советовали мне, куда вложить свой капитал, где лучше арендовать землю, какую клюшку лучше выбрать для песчаного грунта. Гребаные лицемеры! Я пожимал, уже кажется, сотую руку. Ты представлялась уже сотому генеральному директору, владельцу, деятелю, чиновнику, когда вдруг хозяин поместья сэр Бронфорт, того самого, в котором проходил приём, вышел на импровизированную сцену с микрофоном в руках и объявил:

- Дамы и господа! Попрошу минуту вашего внимания! Пожалуйста раступитесь. Мистер Стивенсон, попрошу освободить эту землю от некоммерческой деятельности - (тихий смех в зале) - Уважаемые ! У меня для вас приятная новость! После длительной стажировки в округе Блю Лэйк, что, как вы знаете, находится возле границ Сан Порт Сити, - (тут хозяин выдержал многозначительную паузу, окинув взглядом присутствующих) - и после блестяще пройденных экзаменов, (акцент на слове "блестяще") наконец-то вернулся мой сын Тимрейн ! -

В зале приглушили свет. Живой оркестр заиграл лёгкую версию "Да здравствуют,  да здравствуют родные берега". Вдруг загорелся луч прожектора, который медленно поднялся вверх, освещая открывающуюся дверь вверху по лестнице. Ещё мгновение и из двери вышел молодой парень в светлом костюме, закрывающий рукой лицо от прожектора. Тут же толпа начала рукоплескать, молодые дамы внезапно оживились, кинулись поправлять причёски и платья. Кто-то из "кошельков" выкрикнул:

- Так держать Тими! -

Юноша спускался все ниже и ниже. Можно было разглядеть, как сквозь его ладонь пробивается ослепительная белая улыбка. Его чёрные густые волосы, его аккуратный и вместе с тем слегка небрежный вид. Даже его темно синий галстук. Что-то мне в нем сразу не понравилось. Я вдруг почувствовал угрозу, какую-то невидимую опасность, исходящую от него. В каждом его движении, в том, как он пожимал руки, обменивался скромными поцелуями, как похлопывал по плечу своих приятелей. Во всем этом  сквозила, кажется, обращенная одному мне, среди всех присутствующих, фраза:

- Гляди, дружок. Я лучше тебя. -

Я посмотрел на тебя и замер. Ты стояла и вторила аплодисментам толпы. Нет, ты не уподаблялась всем этим простушкам, не прыгала на месте, не визжала. Но этот блеск в твоих глазах. В зале было темно, но твои глаза искрились, как два маленьких бенгальских огня. Мне сразу стало не по себе.

- Пошли отсюда. - крикнул я в твою сторону.

- Что? Я не слышу, тут очень шумно!-

- Пошли к черту из этого места! -

- Дорогой, вечер только начался! Будет не вежливо, если мы так быстро уйдём! Что подумает твой босс? -

- Да плевать я хотел, что подумает этот кусок... -

В этот миг сэр Бронфорт произнёс уже весьма разкрасневшийся от вина :

- Друзья, я очень рад, что вы все так любезно встретили моего сына Тима,но не могли бы вы всеже отдать его мне. Я не видел его целых пять лет! -

Толпа слегка поутихла,  разтупилась в разные стороны, позволяя Тимрейну подняться на сцену. Все это время его сопровождал луч прожектора. Когда наконец отец и сын встретились, оба замерли друг на против друга.

- Мой мальчик - промолвил Бронфорт.

- Отец - произнёс Тимрейн.

Под оглушительные аплодисменты и вздохи девиц, отец и сын сомкнулись в долгом обьятии. Каждого из присутствующих, по видимому, тронула эта сцена. Мне же показалось все это наигранным и искусственным. Сдержанно похлопывая ладонями, я смотрел то на сцену, то краем глаза на тебя.

- Как мило! Ну до чего мило! - вскрикнула ты. Черт побери, это на тебя совсем не похоже.

Затем к микрофону,  после долгих объятий, подошёл уже сын. Сэр Бронфорт же остался в стороне, утирая глаза носовым платком.

- Добрый вечер друзья и добро пожаловать в поместья семьи Бронфорт! -

Мгновенно весь зал замолк. Оркестр последовал тому же примеру. Тимрейн стоял на сцене в луче прожектора, словно это был его звёздный час. Ослепительная улыбка осветила кажется весь зал,  рука поправила не послушные чёрные волосы, глаза, живые, яркие оглядели каждого в зале.

- Я хочу поблагодарить всех присутствующих, кто смог сегодня разделить с нами этот чудесный вечер. И в частности, хочу поблагодарить мистера Чемпинга, мисис Фонруж и конечно же сэра Ронара, моего дорого наставника и друга !

- Вперёд, большой Тим - выкрикнул из  толпы седой мужчина в тёмном смокинге.

- Я так же хочу - продолжал Тимрейн - сказать спасибо фонду Агюстафа Крибонье, без вас мы не смогли бы отстроить заново это прекрасное поместье и сохранить многовековую историю семьи Бронфорт.

- Всегда к вашим услугам, мой друг - поднятия рука с бокалом шампанского.

- И конечно же я хочу сказать спасибо тебе, мой дорогой отец, Николас Бронфорт! - взгляды всех устремились на сэра Николаса.

- Ты всегда был для меня и отцом, и другом, и примером во всем.  Я знаю точно - мама была бы счастлива видеть то, какими мы стали. Она бы гордилась нами - дружные всхлипы и грустное шептание в зале.

Отчего-то мои ладони сжались сами собой в кулаки.

- Но довольно о грустном! - воскликнул Тимрейн - сегодня я рад сообщить вам,  что после обучения в Блю Лэйк, мои дальнейшие планы лежат по пути развития семейного дела. Все верно, отныне я вхожу в состав совета директоров РоадТехникс!- громкие аплодисменты, восторженные выкрики.

- Но и это ещё не все! С третьего квартала этого года я намерен добиться выхода компании на межрегиональный уровень, а к новому трИлету добраться и до Сан Порт Сити! -

Оглушительные авации сотрясли зал, словно сами стены задрожали в приветственных аплодисментах. И ты была частью всего этого. Ты хлопала и хлопала, вторила всем этим "кошелькам", их воняющим жёнам, их высокомерным сынкам и глуповатым дочерям. Словно невидимый канат обвил твою талию и уволакивал тебя все дальше и дальше от меня.

Именно в тот вечер.

Да.

Теперь мне совершенно ясно, что тогда вдруг что-то произошло. Я уверен, что увидел это, пускай и мимолетно. Пускай и не придал этому большого значения. И в том была моя ужасная ошибка, потому что именно в тот вечер, лишь на миг, но ты стала не моей.