Ухожу в тишине. 1

1. Пол и Гарри

— Ну наконец-то! — Гарри в сердцах швырнул трубку. — Она ждёт уже двадцать минут! И где тебя только черти носят?!
— Кто ждёт? — равнодушно спросил Пол, расчищая на стойке место для стаканчиков с кофе.
— Помощница Вермана! — Гарри в ужасе смотрел на друга, не понимая, как можно оставаться спокойным в такой ситуации. — Она пришла по поводу нашей группы. Причём я говорю не о нормальной группе, а о Station!
— Вот чёрт! — Пол ошарашенно уставился на Гарри, а тот красноречиво развёл руками — мол, а я тебе о чём говорю?!

Несколько секунд они молча стояли, соперничая выразительностью мимики с актёрами немого кино. Потом Гарри стал убирать со стойки документы, а Пол — торопливо расстёгивать пальто.

— Была бы это нормальная группа — мы б точно прославились, — мечтательно сказал Гарри. — Для тех, кто оказался в шоу Вермана, попадание в топ-10 — просто вопрос времени.

Пол швырнул верхнюю одежду в кресло и поправил галстук.

— Вы хоть кофе ей предложили?
— Если только Кристиан догадался, — пробурчал Гарри. — Я всё это время искал тебя.

Оба прислушались: где-то в глубине квартиры монотонно гудел синтезатор. Так они поняли, что помощница одного из самых влиятельных людей в музыкальной индустрии сидела без кофе.

— Да что за день-то такой… — горестно прошептал Пол.

Он схватил один из стаканчиков и, наскоро пригладив растрёпанные волосы, вошёл в гостиную. Гарри прошмыгнул следом. Синтезатор зазвучал отчётливее — и стало понятно, что за ним сидел не музыкант, а инженер, с холодным интересом исследователя изучавший возможности инструмента.

***

Навстречу Полу поднялась девушка неопределённого возраста. Она одёрнула широкоплечий жакет в духе Марлен Дитрих и протянула ему фарфорово-белую руку:

— Меня зовут Дарси Миллер. В Veerman Entertainment я руковожу AR-направлением.
— Добрый день, мисс Миллер, — Пол осторожно сжал её пальцы. — Прошу прощения за то, что заставил вас ждать. Кофе?
— Да, спасибо.

Она взяла стаканчик и осторожно села на диван, стараясь не помять элегантную серую юбку. Пол устроился в кресле сбоку, Гарри — у окна, не забыв перед этим закрыть дверь в комнату, где упорно звучала одна и та же мелодия.

— Я честно пыталась вас разыскать, — с улыбкой сказала Дарси. — Но нашла только один номер телефона — и не смогла по нему дозвониться.
— Мы электронные кочевники, — сказал Гарри. — Часто меняем студии, квартиры… Для маленького лейбла это порой вопрос выживания.
— Понятно, — ответила Дарси, поднося стаканчик к губам. Сделав глоток, она продолжила: — Теперь предлагаю перейти к делу. Мистер Верман прослушал дебютный альбом вашей группы — Station, — и хотел бы пригласить ребят к себе.

Пол и Гарри переглянулись: чего-то такого они и ждали от мисс Миллер. Монотонная мелодия, повторяющаяся из раза в раз, становилась уже невыносимой ; и Гарри злобно стукнул ногой по двери. Дождавшись, когда синтезатор смолкнет, Пол сказал Дарси:

— Это весьма лестно, но принять предложение мистера Вермана мы не можем. Потому что такой группы, как Station, не существует.

Тёмные брови Дарси удивлённо приподнялись.

— То есть как — не существует? Она распалась?
— Нет, — покачал головой Гарри. — Её никогда и не было. Пол сделал новые аранжировки для хитов 50-х, придумал участников и спел песни. А мы с Кристианом — свели.
— Но как же… — девушка так резко опустила стаканчик, что кофе едва не выплеснулся ей на колени. — Мы с мистером Верманом видели клип, и там…
— Кристиан! — крикнул Пол. — Зайди на минутку, пожалуйста.

Из соседней комнаты выглянул звукоинженер. Он был настолько светловолосым, что при взгляде на него Пол всегда ёжился — как будто Кристиан только пришёл с мороза, и иней на его бровях и ресницах ещё не растаял.

— Вот и фронтмен, — сказал Гарри. — А остальных музыкантов изображали мы с Полом.
Кристиан вопросительно посмотрел на коллег, и Гарри махнул ему рукой. Инженер снова исчез в соседней комнате, но звуки оттуда больше не доносились ; видимо, у пинка начальника был долгосрочный эффект.
— Уф, — Дарси приложила ладонь ко лбу. — Даже не знаю, что и сказать, потому что я одновременно расстроена и поражена вашим… Необычным подходом к делу.
— Station были экспериментом, — попытался оправдаться Пол. — Мы и предположить не могли, что альбом попадёт в топ-40. Но даже при помощи актёров сложно поддерживать легенду, поэтому мы решили честно признаться в том, что группа вымышленная.
— Что ж, — мисс Миллер отставила стаканчик и поднялась на ноги. — Это, конечно, печально. Нам с мистером Верманом понравился их… Ваш дебютный альбом. Настолько, что я даже не могу скрыть разочарования.
— Жаль, — негромко сказал Пол. — Потому что мне наша встреча разочарования не принесла.

Дарси усмехнулась и заглянула в сумочку. Отыскав визитницу, она вынула из неё бумажный прямоугольник и протянула его Полу:

— Держите, мистер Мэллиндер. На случай, если у вас появится настоящая группа, — она защёлкнула сумку. — И спасибо за встречу. Я была рада наконец познакомиться, потому что мистер Верман внимательно следит за вашим лейблом.
— Передайте, пожалуйста, что мы высоко ценим его внимание.
— Обязательно.
— Я провожу вас, мисс Миллер, — Гарри приоткрыл дверь, и Пол оторвал взгляд от визитки в надежде, что Дарси напоследок обернётся. Но нет: она решительно шагнула за порог и направилась к шкафу, где, вероятно, оставила своё пальто.

Сунув визитку в ежедневник, он подобрал ноги и с наслаждением развалился в кресле. Когда Гарри вернулся в гостиную — Пол посмотрел на друга и сказал:

— Нам нужна молодёжная электронная группа. Настоящая.

***

В промозглый вечер пятницы пабы не могли пожаловаться на недостаток клиентов. Так было и сегодня: рабочий день едва кончился — а в помещении уже собрались разнообразные любители выпить. Здесь сидели и тихие клерки из соседнего банка, и шумные фанаты «Вест Хэм Юнайтед», и вполне приемлемые по громкости представители музыкальной индустрии.

Пол и Гарри устроились в своём углу, где неспешно потягивали портер. Друзья называли их «Дживсом и Вустером», причём Дживсом был плотный и неброско, но со вкусом одетый Гарри. Роль Вустера досталась моложавому Полу, который старался выглядеть элегантно — но впечатление портили вечно растрёпанные волосы, придававшие ему мальчишеский вид.

— Понимаешь, Гарри, — Пол сделал глоток и отставил высокий стакан. —Молодёжная электронная группа необходима. Успех Station это только подтверждает.
— Да я что, спорю, что ли? — ответил Гарри. — Я вообще считаю, что вся эта рокнролльщина должна уже подвинуться. Сколько она правит бал, лет тридцать, наверное?
— Что-то около того.

На сцене как раз взвыли гитары — словно напоминая, что они никуда не денутся и в ближайшие годы. Пол и Гарри поморщились: в пабах котировался исключительно рок, и они даже подумывали открыть своё заведение, где бы ставили только электронику и пили лишь горький эль.

— Итак, здесь мы согласны, — Пол откинулся на спинку дивана. — Тогда следующий вопрос: как её создать? Где взять людей?
— Смотря как ты хочешь действовать, — Гарри хотел взять ещё орешков, но вместо этого зачерпнул солёную пустоту. — Мы можем пойти двумя путями. Первый — искать готовую группу. Я уверен, что такие уже есть, хотя, наверное, пока всё-таки в небольшом количестве. Второй — пригласить музыкантов и создать квази-группу.
— И у каждого пути есть достоинства и недостатки… — задумчиво проговорил Пол.
— В точку, дружище.

Вступление, наконец, завершилось, и на сцену вышел харизматичный вокалист. Отбросив назад длинные чёрные волосы, он схватил микрофон костлявой рукой — и его голос накрыл паб как акустический купол.

«I Feel You», — пел вокалист с таким невыразимым страданием, что прониклись даже равнодушные к паб-року фанаты «Вест Хэм Юнайтед». Гарри и вовсе не сводил с певца глаз, и Пол решился задать другу личный вопрос:

— Приятель, — осторожно позвал он. — Ты ни о чём не жалеешь?
— Всегда-то ты такие мрачные вопросы задаёшь, — ответил Гарри. — Я же предпочитаю спрашивать: «Ты мог подумать, что мы так далёко зайдём?». Вот помнишь… — он отхлебнул пива и мечтательно улыбнулся. — Помнишь, как мы купили пластинку The Kinks и послушали её у тебя дома? Ты тогда сказал: «Я стану как Рэй Дэвис!».
— Это ты сказал, а не я, — усмехнулся Пол. — Я никогда не хотел быть рок-музыкантом.
— Ну, допустим, я, — согласился Гарри. — Но, дружище, только представь: когда-то ты был сопляком — а сейчас у тебя собственный лейбл! Да, небольшой, но зато тебе не стыдно ни за одну пластинку, что он выпустил. Так что единственное, о чём я жалею, — Гарри торжественно поднял высокий стакан. — Так это о том, что мы в своей электронной пропаганде пока зашли недостаточно далеко. Поэтому за Unsound Records , дружище! И за музыку будущего!

Пол звякнул стаканом о стакан друга и снова откинулся на спинку дивана. Гарри же схватил пустую тарелку из-под орешков и отправился к барной стойке — за добавкой. Пол проводил его взглядом и вспомнил ещё один эпизод их общей истории — гораздо менее счастливый, чем покупка пластинки The Kinks.

Несколько лет назад он вернулся из Швейцарии и застал друга в совсем другом состоянии. Как минимум на десять килограммов худее, из-за чего его тёмные глаза казались огромными. И эти самые глаза пугливо блестели в глубине полузаброшенной квартиры, пока Пол вдохновлённо рассказывал об электронной музыке, набирающей популярность в андеграундных клубах континентальной Европы.

— Да что это за чертовщина такая? — непонимающе спрашивал Гарри. — Когда одну запись на другую накладываешь или что?
— Роковая твоя душа! — рассмеялся Пол. — Можно и так действовать — а можно играть на электронных музыкальных инструментах. Есть, например, фортепиано, где вместо струн — плёнки. И на них можно записывать самые разные звуки .
— И что, это твоё фортепиано может звучать… — Гарри поскрёб иссиня-чёрную от щетины щёку. — Как удар молотком по трубе?
— Да конечно, приятель! Оно зазвучит так, как ты захочешь.

Гарри задумался, а потом вяло кивнул: мол, давай попробуем. Пол поднялся на ноги, положил на стол сложенную бумажку и принялся надевать пальто.

— Там записан адрес звукозаписывающей студии, — объяснил он, застёгивая пуговицы. — Я прислал владельцу свои демо, и он сказал, что они звучат интересно. Так что приходи завтра — попробуем сделать из этого что-нибудь стоящее.
— Что, уже завтра?! — Гарри отшатнулся. — Но, дружище, я даже не знаю… Я всё-таки рок-музыкант, да ещё и не в лучшей форме сейчас.
— Гарри, — Пол подошёл к другу и положил ладони ему на плечи. — Я понимаю, что ты тяжело переживаешь распад группы… Но нельзя же всю жизнь просидеть тут, взаперти? Пора уже писать новую главу своей книги или как там пелось.
— Не смей цитировать мои песни с такой издевательской интонацией! — оскорблённо воскликнул Гарри, и Пол расхохотался.
— Наконец я начинаю узнавать старого доброго Гарри Филиппса, — Пол похлопал его по плечу и произнёс уже тем самым голосом, который потом сотрудники Unsound Records назовут «начальственным». — Итак, запомни: студия «Lian», завтра, в 8 часов. За опоздание — штраф: пиво мне и сигареты звукоинженеру.

Так началась история их лейбла. Они создали его, чтобы выпустить собственные пластинки — а потом обнаружили, что даже на их дремучей родине есть кучка неприкаянных электронных музыкантов, нуждающихся в продюсерах, организаторах и пиарщиках. Пол и Гарри яростно взялись за дело, стараясь с помощью работы отвлечься от собственных проблем. И за это Пол был отдельно благодарен Гарри. Тот не только ввязался с ними в эту авантюру, но и не задавал лишних вопросов — например, почему Пол завершил успешную карьеру диджея и вернулся домой. Нет, Гарри просто зорко следил за ним — не хуже любой няньки, — и сваливал на Пола столько дел, что ни на что другое не оставалось сил.

«А хороший вопрос», — подумал Пол. — «Почему мы до сих пор занимаемся лейблом? Потому что нам это интересно или потому, что мы не решаемся отодрать пластырь от сердца?».

— Эй, дружище, ты спишь? — спросил Гарри, громко поставив чашку на стол.
— Нет, — Пол нехотя открыл глаза. — Я думаю, с чего начать работу над новым проектом. И, наверное, с того, что мы перестанем ходить в этот чёртов паб и пойдём в какой-нибудь молодёжный клуб. Нужно собрать людей хотя бы для сингла , а потом… — Пол придвинул стакан, но пить не стал. — А потом будет видно. Может, мы оба ошибаемся, и Джона для нашего лейбла вполне достаточно.
— Мне кажется, что не ошибаемся, — ответил Гарри. — И я предлагаю за это выпить! За молодёжную электронную группу и за то, что мы с тобой в кои-то веки в чём-то согласны!
— За тебя, приятель! — Пол отсалютовал другу стаканом. — И за то, чтобы вся эта затея выгорела.
— И за то, чтобы ты позвонил Дарси Миллер, — Гарри с удовольствием отхлебнул пива и добавил: — Причём не по поводу настоящей электронной группы.
 — Шутишь?
— Пол, приятель, я видел, как она тебе улыбнулась! Какие тут могут быть шутки?!

Гарри принялся доказывать целесообразность этой затеи — как, впрочем, и любой другой, где девушка высказывала хоть какой-то интерес к их музыке, — но опьяневший Пол уже с трудом понимал, о чём тот говорит.

Единственное, что он осознавал вполне чётко — так это безграничную уверенность в происходящем. Гарри, конечно же, опять оказался прав: им не о чем жалеть, потому что в итоге всё сложилось как надо. Да, они не стали рок-звёздами, не женились — вообще жили втроём так, как будто им семнадцать, — но зато у них был Unsound Records, спасший не только электронные души архипелага, но и их собственные.
А ещё они затеяли новый проект — и это было последнее, о чём думал Пол, прежде чем провалиться в пахнущий сосной и хмелем сон. Он представлял себе четырёх молодых парней, стоящих за синтезаторами, и один из них пел «I Feel You» великолепно поставленным баритоном.