Империи в мировой истории, 2005

Южно-Сахалинск. 2005 год.
Отекстовка: Сергей Пилипенко, август 2021.


ЧАСТЬ 1 (3). 21 апреля 2005

Темой империй я занимался, среди прочих других тем, последние 15 лет. И уже в самом конце 80-х читал на эту тему две лекции. Потом, практически тогда же включил этот материал в свои учебные курсы, а я преподаватель ряда учебных заведений, сейчас мое основное место — Православный университет святого Иоанна Богослова. Также постоянно много лет читаю, разумеется, в московских вузах. В разные годы то были не только гуманитарные факультеты, долго был МАРХИ, мои старые друзья – МИФИ, Литературный институт имени Горького, ну и так далее, до десятка вузов. Так или иначе, в свои лекции и по русской истории, и по истории мировых культур я включал имперский материал. Печатно выступать на эту тему я смог впервые только в 1993 году. Статья называлась просто — «Империи». Потом я дописывал ее, правил, еще дописывал. Она легко достижима, издавалась много раз, включалась мною в сборники, в большую хрестоматию 1995 года «Иное», привозилась мною на Сахалин и, разумеется, висит в интернете. То есть, она вполне достижима. Но из этого еще не следует, что вы ее прочитали. Может быть, послушаете меня сейчас и захотите прочитать.

К сожалению, мы не успели сделать листовочки с адресами сайтов, трех основных, где можно прочитать эту и другие мои работы. Но завтра мы это сделаем. Если кто-нибудь сообразит в конце лекции, что по жизненным обстоятельствам он не сможет здесь быть ни завтра, ни в воскресенье, подойдите ко мне сразу после лекции, я дам адреса. Вообще говоря, я привозил их уже на Сахалин, я здесь был полтора года назад. Так что я второй раз у вас, но этого материала тогда не читал.

За минувшие, теперь уже двенадцать с лишним лет мне, конечно, не без чужой помощи удалось добиться немалого. Термин «империя» в нашем государстве перестал использоваться в качестве ругательного без объяснений. Повторяю, мне другие помогли, потому что на эту тему и другие писали, и писали очень неплохо, писали очень солидно. Но я был первым. Теперь больше не осмеливаются, для того нужны довольно большие труды. Теперь с любым, кто скажет: «Ах, эта империя! Имперские амбиции! Имперские замашки!», не стоит даже полемизировать, такого надо просто и немедленно обвинить в безграмотности и поставить на его место — место недоучки. А недоучка — это в общем-то всегда жалкое место. Как заметил один русский философ начала XX века, прекрасен философ и прекрасен земледелец, а все зло в мире от недоучек. Самым молодым в аудитории я советую это учесть. Вы уже не сможете стать земледельцами, не будете прекрасными земледельцами. Потому остается только доучиваться. Но имейте в виду и то, что если доучитесь до настоящего ученого человека, особенно гуманитария, то ненависть недоучек вам гарантирована на всю оставшуюся жизнь. Так всегда бывает. Так что, кто что выбирает.

Я хорошо помню, как в 1993 году молоденькая, хорошенькая телеведущая (естественно, не помню, кто она) пела в экран с чужого голоса: «Все империи разваливаются! Все распадаются! И вот распалась, наконец-то, последняя империя!» А я грустно подумал, в мире же все распадается, наша Земля когда-нибудь распадется. К сожалению, ты, голубушка, распадешься гораздо быстрее. А империи — они как раз долгожительницы. Они живут дольше других государств, хотя в истории их было немного, полноценных империй, империй в полном смысле этого слова. У них иногда даже были перерывы в имперской истории, затем имперская традиция восстанавливалась. Так было с Китаем. Первая Китайская империя появилась в начале II века до Р.Х. Несколько раз Китай был расчленен, но прожил в своем имперском состоянии до 1911 года. Хороший стаж!

Возьмем всю имперскую историю первой полноценной империи — Ирана. Мы говорим Персидская империя, говорим также Держава Ахеменидов. Ее начало, основание империи Киром Великим относится к VI веку до Р.Х. И несмотря на последующие пертурбации, их было много. Имперский, ведущий народ, что характерно, менялся, и последний император был современником большинства находящихся в зале. Это 1975 год, совсем не так давно. Посчитайте продолжительность этой, самой длинной имперской традиции.

Отделить историю Византии от истории Рима очень трудно. Но даже если считать от даты захвата Рима (первого Рима в Италии) до оккупации Константинополя турками в 1453 году, будет почти тысяча лет. Вот вам примеры. Я думаю, будет ясно, почему это так.

Сразу и прежде всего о том, что отличает империю от другого типа государства, от других типов государств. Империя может нравиться, может не нравиться, но это именно тип государства, а не просто большое государство, или сильное государство, или государство, которое возглавляется императором. Это все может быть по-разному. Империя — это особенный тип государства, который не везде выделяется. В современных политологиях часто принято забывать о нем. Политологи — народ зависимый и отрабатывают настроения нынешнего начальства. А нынешнее начальство, пожалуй, везде не по-имперски устроено и не по-имперски мыслит.

В современных политологиях обычно признается три типа государства: унитарное государство, федерация и конфедерация. Я думаю, с ними все понятно, да? Унитарное государство имеет одного главу, один парламент, общее для всех законодательство. Федерация может иметь глав членов федерации, может иметь в каждом федеративном подразделении свой парламент (обычно он скромнее называется), свой совет, свой представительный орган. И свое законодательство может быть у субъекта федерации при условии, если местные законы не противоречат федеральным. А конфедерация — это всего лишь союз, где чаще всего и во главе-то союзный совет с ограниченными полномочиями. Потому, когда предлагают (иногда такое бывало) превратить РФ в конфедерацию, это значит ее уничтожить, запомните это навсегда, потому что с моей точки зрения нету такого типа государства — конфедерация. В конфедерации государство — это субъект конфедерации, а вся конфедерация — это просто союз государств. Надо сказать, что конфедерации недолговечны, они либо распадаются, либо, чаще, консолидируются, превращаются либо в империи, либо даже в унитарные государства. Например, Швейцарский союз в XIV веке создали всего лишь три кантона швейцарских горцев. И сделано то было от наседавшего на швейцарцев Великого герцогства Бургундского. Кончилось это плохо для Бургундии, которая была сильнее Франции. Формально великий герцог был вассалом Французского короля, но Французский король вздрагивал при упоминании великого герцога. В 1416 году в битве при Нанси швейцарцы ухитрились бургундцев разбить. Герцог погиб. Остатки Бургундии подобрала Франция. Но швейцарцам понравилось быть вместе, и число кантонов увеличилось. Она существует до сих пор, и до сих пор это формально Швейцарский союз, но реально это давно, конечно, не конфедерация, а федерация.

Соединенные Штаты Америки создавались как конфедерация. Сторонников конфедерации было очень много. Но в американскую конституцию прехитрые ее составители, прежде всего Томас Джефферсон заложили федеративные черты, и американские федералисты шею сломали своим конфедератам во время Гражданской войны в Америке. В этом-то собственно и был весь смысл войны — будет единая Америка или будет союз. А нашим школьникам до сих пор врут, что якобы то была борьба за рынки сбыта и за свободу негров. Да на негров тогда было наплевать всем поголовно! Таким образом, в XIX веке Соединенные Штаты – федерация, а сейчас государство стало настолько мощнее штатов! Тоже вот наследие прошлого. Мы не задумываемся, почему штат называется «штатом»: «штат Аризона», «штат Нью-Джерси», «штат Юта». А «штат» — это же state (государство). Государство Аризона, государство Юта. Но сейчас настоящее государство — это Соединенные Штаты Америки. И в общем это унитарное государство с остатками федеративного наследия, а конфедеративного и вообще нет. Характерно, что почти все американцы, а уж за пределами Америки вообще все считают, что первым президентом США был Вашингтон. А до него. между прочим. было 4 президента. Но они были президентами конфедерации с очень узкими полномочиями. Срок президентства был 1 год, их даже в список не включают. Американские школьники не встречают их даже в учебниках, настолько они отреклись от этого своего конфедератского прошлого.

Здесь я советую сразу учесть одну вещь. Я уже говорил, но нелишне повторить. Совершенно нормальный путь — путь от конфедерации к федерации, от федерации либо к унитарному государству, либо к империи. Ненормальный путь — это, наоборот, путь сецессии, расчленения. Потому, когда на месте Российской Империи появилась РСФСР (Российская Советская ФЕДЕРАТИВНАЯ социалистическая республика), нам уже предложили расчленение, не говоря уже о том, что ряд территорий до того уже отчленили. Примерно то же самое проделывали, когда создавали Советский Союз, ведь федерация уже была. Потому Советский Союз 1921-22 года никак не мог быть федерацией. Он включал в себя две федерации — РСФСР и Закавказскую федерацию. Но это было сделано, и результат воспоследовал в 1991 году вполне закономерно, потому что Советский Союз и был конфедерацией. Он потому и назывался «союз», то есть то, что может расчлениться всегда, в любой момент.

Удерживался Советский Союз двумя внегосударственными силами — Коммунистической партией (КПСС) и НКВД (впоследствии КГБ). С ослаблением этих двух структур удерживать его было нечем. Конечно, его удерживали старые связи, ведь Советский Союз — это и есть Россия, ну, почти весь. А нынешняя РФ — это не Россия, и я так ее никогда не называю и вам не советую. Это огрызок России. Нам потому теперь и повторяют три раза каждые пять минут радиовремени: Россия, Россия, Россия, чтобы мы поверили, что РФ — это Россия. На самом деле это, конечно не, так. РФ — это некий остаточек. Старые связи России, конечно, удерживали государство СССР, но Советский Союз, о котором речь пойдет в воскресенье, империей не был, хотя обладал некоторыми имперскими чертами и делал вид, что он империя. И местное начальство его с удовольствием разорвало в клочья, потому что везде местному начальству хотелось иметь задрипаное, вшивенькое, но собственное государствишко.

Итак, типов государств, как мы видим, три: империя, унитарное государство и федерация. Именно в сравнении легче всего объяснить, в чем отличие. Империя отличается от унитарного государства тем, что в ней есть провинции, часто более древние, чем сама империя, то есть, уже сложившиеся в историко-культурном, иногда политическом плане, уже сложившиеся страны, у многих из которых была своя история. Понимаете? Своя, более древняя история. Когда я начинал заниматься империями, мне не приходило в голову, до какой степени и как часто мои слушатели, не говоря уже о людях менее образованных, о политиках и журналистах, склонны путать понятия «страна» и «государство». Не путать их чрезвычайно важно. В самом деле, они ведь разного корня. В русском языке «государство» от слова «государь». То есть, государство прежде всего связано со столицей. А страна — это сторона, то, что в стороне, «милая сторонка». Разве не так в английском языке, который знает большинство? Разве не похоже? По-моему, похоже. Государство по-английски «state», это близко, например, к немецкому «Stadt» (город), «Staat» (государство), не так ли? А «страна» («country») имеет и другое значение в английском — деревня. Так вот, это не одно и то же. Государство можно учредить. У него может быть основатель или основатели, как у России основатель — первый наш царь и, видимо, величайший из царей Иоанн Третий Васильевич, создавший единую Россию в конце XV века, хотя создавали ее и до него на протяжении нескольких веков, но он закончил этот труд. А в США вот все-таки принято считать основателем Джорджа Вашингтона. Все различие в том, что Вашингтон у них чуть ли не из каждой помойки торчит, а в несчастной России нету ни одного памятника Ивану Третьему. Мне всегда очень стыдно, когда я об этом вспоминаю. Но напоминать об этом считаю нелишним. Государство можно учредить конституцией. Собственно, слово «конституция» и есть учреждение в переводе, это первое значение слова. Конституировать значит учредить. А страну учредить нельзя, потому что для того чтобы страна сложилась, должны пройти века, пока сначала все население страны не поверит, что есть такая страна, что они живут в одной стране, а потом пока все окружающие не поверят в то же самое. Страна может состоять из нескольких государств. Например, Германия до Наполеона состояла из 76 государств, после Наполеона — из 18, что продолжалось до создания Германской Империи в 1871-72 годах, после победы над французами. Но ведь страна-то существовала. Государства Германия не было, были государства Bayern, Baden, Pommern, Пруссия наконец (Preu;en), но страна Германия существовала и для англичанина, и для русского, и для турка.

Россия в XII веке состоит, я даже не могу сказать, из скольких государств, потому что каждое княжество и было государством. Каждое княжество! Но страна Русь существовала и для западноевропейца, и для византийца, и для араба, и уж конечно для хазарина, уж точно существовала.

Бывает и наоборот, государство может состоять из нескольких стран. Классический пример наших дней — Соединенное Королевство Великобритании и Северной Ирландии. Само название указывает, хотя самим англичанам, наверное, то неприятно, что государство состоит из страны Великобритании и куска другой страны Ирландия. В начале XX века было даже не так, было Соединенное Королевство Великобритании и Ирландии. На то и британский флаг-то указывает, кстати сказать. Потом ирландцам это окончательно надоело. Но отпуская Ирландию на свободу, англичане все-таки откусили кусок — Ольстер (Северную Ирландию) и пока что удерживают. А я вот с интересом наблюдаю. Сейчас заговорили о том, что Великобритания может стать республикой. «Зачем нам собственно монархия? Это же неинтересный, устаревший институт», — есть и такие голоса. Между прочим, я большой почитатель английской культуры, честное слово. Кроме того, я вообще никому не рекомендую расчленяться и позволять себя расчленять. Но все-равно хихикаю, когда слышу подобные вещи, потому что как только Великобритания станет республикой, во-первых, ее тут же перестанут замечать за ненадобностью ее доминионы: Канада, Австралия, Новая Зеландия, просто пошлют ее подальше лесом. А ирландцы, которым столь ослабленная Англия не сможет оказать сопротивление, безусловно заберут, наконец, свой северный кусок. И еще непонятно, согласится ли остаться в одном государстве Шотландия, ведь она-то в одном государстве Великобритания только потому, что в XVII веке Шотландскую династию посадили в Англии, и в приданное пришла Шотландия. А в общем-то не очень им это нужно.

Тут мы столкнулись с одним интересным качеством монархии. Монархия, даже такая бессильная, декоративная, как в Англии, играет всегда роль инструмента и символа единства, единства нации, единства государства, единства империи и по крайней мере в православных государствах единства церкви. Кстати, именно потому все империи — монархии, хотя не все были монархиями с самого начала. Пример приведу. Империи становятся монархиями, потому что такой институт им нужен, жизненно необходим. Именно потому в ходе революции нас лишили монархии, очень лихо, ловко лишили нас нашего государя, лишили династии. И страна посыпалась. Так что страна и государство разные понятия.

История Египта. Древний Египет — это долгая история, это более 3 тысяч лет. Начальную точку очень трудно назвать. Конечную можно, это 30-е годы до Р.Х. Традиционная дата — смерть Клеопатры Седьмой и превращение Египта в римскую провинцию. Но до того чего только не бывало в Египте! Три тысячи лет все знали, что есть такая страна. За это время Египет распадался на номы, провинции, вдоль Нила вытянутые, вроде наших, так сказать, «регионов». Собирался в два Египта — Верхний и Нижний. И большую часть времени пробыл единым Египтом, страна и государство совпадали. В первых случаях в стране было много государств или два. Египет побывал и в составе Ассирийской державы, и в составе Иранской (Персидской) державы. Тогда Египет, оставаясь страной, был частью большего государства.

Вот я никогда не учу своих студентов чему-нибудь уж очень незаконному, привык к некоторой профессорской ответственности. Но я говорю так, поясняя нашу нынешнюю ситуацию, вне сомнения, на законном основании сейчас существует государство Украина, а государство РФ может иметь с ним дипломатические отношения, участвовать в многосторонних отношениях, но страны Украины не существует и никогда не будет существовать, потому что даже само ее название означает окраину Руси. А все остальное с Россией по-разному получалось. Она и распадалась, и обиралась. Век ее не закончен.

Итак, первая черта империи. Она имеет провинции, неповторимые культурные куски. Они могут иметь даже местную власть, даже местную этническую власть. Провинция может иметь местное законодательство, некоторые законы. Она может иметь иногда свое денежное обращение, оставаясь частью империи.

Второе отличие не менее важно, только это уже отличие империи от федерации, которая тоже состоит из регионов, как и империя, казалось бы, да? Но империю всегда формирует стержневой, имперский этнос, имперский народ, если хотите. Так я назвал его. Это то, за что удерживаются провинции, чаще всего добровольно. А если даже они попадают в империю недобровольно (по-разному бывает), то со временем их состояние имперской провинции вполне устраивает. Мы практически никогда не видим в истории, чтобы провинции рвались вон из состава империи: слишком выгодно в ней быть. Причем именно от поведения, от жизнеспособности стержневого этноса зависит жизнеспособность империи, а не наоборот. Империя зависит от стержневого этноса. Как правило, империя прекращает сове существование, когда, состарившись, уходит в небытие, уходит из истории стрежневой, имперский этнос. Не стало римлян — не стало Рима. Но не наоборот. Сначала в сущности не стало римлян. Когда не будет русских, тогда уж точно не будет России. В качестве стержневого этноса России русских заменить некем, подходящего претендента не водится. Но до этнической старости русских еще четыре или даже пять веков. Так что нам рано хоронить Россию, рано хоронить империю. И можно совершенно спокойно обзаводится детьми, внуками и правнуками. На их век России хватит. Можно даже, наконец, начать, как и подобает великой державе, увеличивать свое народонаселение.

На этот особый характер империи указывает иногда титул правителя, но не всегда. Слово «царь» восходит к имени Цезарь. Василевс по-гречески — это просто царь. Так назывался царь Византийский. Латинское слово «император», повсеместное на Западе – это почетный титул отличившегося полководца, победителя. Оно восходит к названию высшей власти, верховной власти — imperium, но было почетным титулом. У римских императоров оно оставалась почетным титулом, хотя общеупотребительным, всем понятным, но не должностью. По должности римский император был «принцепс», то есть первенствующий в сенате. А слово «император» было одним из его титулов.

А вот титул Персидского, точнее, Иранского императора «шах-ан-шах» прямо указывает на сущность империи — «царь царей». Почему? Чтобы побольше раздуться от гордости? Подобно тому, как в простонародном сознании «генеральный секретарь ЦК КПСС» воспринимался не как «секретарь по общим вопросам», а как такой секретарь, который генерал? Нет, тогда не лицемерили. Он был «царь царей», потому что были также просто цари, подчиненные царю царей, но остававшиеся во главе своих царств. Например, царь Армянский в течение довольно длительного времени был подданным шах-ан-шаха, но был полноправным царем Армении. Был и царь Саксаганский, царь Лидийский, царь Мидийский. Это возможно. Здесь титул указывает на имперский характер государства. Отдельные провинции могут даже иметь своих царей.

Также точно и, кстати сказать, так же недавно, в те же семидесятые годы погибла еще одна древняя империя — Эфиопская. В Эфиопии тоже был аналогичный титул – «негусе негест», то есть негус негусов — царь царей.

Отражение того было также в России, когда внутри России было окруженное русскими землями маленькое Касимовское царство на Оке, основанное татарами, служилыми татарами, верой и правдой служившими за эту землю России, русскому делу. Городок до сих пор называется Касимов по имени первого царевича, выехавшего на русскую службу. То был Касим-мурза. Упразднено Касимовское царство, которое имело право чеканить свою монету, было только с пресечением династии Касима. Касимовское царство существовало официально. Только во главе царства стоял не Касимовский царь, что было никак невозможно, ибо царь — это император, царь в Москве, а Касимовский царевич, и следующий тоже был Касимовский царевич. Вообще-то то же самое Россия хотела проделать и с Казанью, вовсе не собиралась ее оккупировать. Но казанцы сами погубили свою автономию, свою фактическую независимость, связавшись с турками. И вот сейчас, когда я вижу, как турки лезут в Крым, куда их не очень пускают, в Казань, в другие тюркоязычные земли, я вспоминаю, что вообще-то такое уже было в истории и кончилось плохо для татар, и для турок тоже. Как ни ослаблена, как ни унижена сейчас Россия, а все-таки Турция ей не чета, не получится. Придется еще раз туркам накостылять по шее. Накостыляем.

Посмотрим на то, как, собственно, формируются империи. Возможно, самой первой попыткой создания успешной империи было объединение Египта. Это вы нигде не прочитаете. Так что те, кто помечают, пометьте. Это произошло очень давно, в эпоху Древнего царства. В последние годы 4 тысячелетия до Р.Х. Верхний и Нижний Египет были объединены. Что интересно, корона египетских фараонов осталась двуцветной — бело-красной, а также очень сложной конфигурации, потому что была объединением в одну корону царских корон Верхнего и Нижнего Египта. Весьма возможно, очень правдоподобно, что тогда Верхний и Нижний Египет населяли два разных, хотя и понимавших друг друга, видимо, родственных народа. То есть, это было настоящее имперское образование. Подобное предположение высказал московский историк Марочкин, мой коллега, но пока нигде не опубликовал, потому что он не египтолог. Это надо к чему-то опубликовать. Потому и говорю, что нигде не прочитаете.

Следующую попытку создать империю делает Ассирия, ставшая весьма и весьма могущественной в IX веке до Р.Х. И действительно ряд царств, ряд царей покоряются Ассирии, в том числе Вавилон. Но государство погибает, против Ассирии создается коалиция. Вы думаете, коалиция подвластных царей, царьков, вождей? Ничего подобного. В коалиции действительно участвует Вавилон. Ассирийцы относились к нему с уважением. Вавилон даже имел права царского города, то есть право не платить царю налоги. Царских городов было всего 4 в огромной тогда Ассирии. Но Вавилон был неблагодарен, как и каждый торговый город. Скажем так, Вавилон был неблагодарен, как сейчас Вашингтон. Даже названия чем-то похожи. И Вавилон на свои денежки создал коалицию с двумя арийскими (индоевропейскими) народами — мидянами и скифами. И Ассирия погибла. Что привело ассирийцев к гибели? Стрежневой этнос, собственно ассирийцы, точнее говоря, новые ассирийцы, так как это был не первый народ, носивший это название, еще не состарился. Они были талантливыми ремесленниками и земледельцами, лучшими воинами Средиземноморья, безусловно лучшими. Мало того, что они были лучшими воинами, только они тогда имели настоящие стальные мечи. Ассирийцы прекрасно сражались на колесницах, и верхом могли, и администраторами были неплохими. Силы воли и жесткости у ассирийцев хватало. Но кроме жесткости нужна еще и мягкость, чтобы создать империю. Ассирия же была жестокой. Восстания надлежит подавлять, бунты надлежит подавлять. Мне стыдно, как нынешнее правительство, наша федерация ведет себя в отношении бунтующих вайнахов. Обычно говорят: чеченцы, но в бунте участвуют все вайнахи, ингуши тоже. Бунты следует подавлять, притом жестко и поплевывая на прогрессивное мировое общественное мнение, которое как известно побрюзжит и заткнется. Но всему есть свои пределы. Подавлять бунты следует, но не следует проявлять притом запредельную жестокость, например, прицеплять к колеснице победившего царя проигравшего, восставшего царя за подбородок и кататься таким образом. Была такая ассирийская месть. Не следует ворота своей столицы Ниневии обтягивать кожей побежденных врагов. Тогда уж наверняка рано или поздно твою столицу разрушат, что с ассирийцами и произошло.

Но кроме наличия стержневого этноса, вот обратите внимание на это, ассирийцы впервые поняли второй необходимый инструмент создания империи. Это формирование имперской знати, можно сказать, имперской аристократии, но это необязательно так, ибо имперская аристократия — понятие несколько более узкое, чем имперская знать. Знать бывает не только аристократической, она частично может быть бюрократической. То есть, ассирийцы начали вводить, приглашать в состав имперской знати представителей знати побежденных народов. Это очень цементирует империю. Впоследствии так поступали все империи. Но только вы не подумайте, что это был такой парламент. При советской власти была, например, когда-то палата национальностей — «совет национальностей верховного совета». Нет, ни в коем случае. В составе римской знати кого только не бывало! Каких выходцев только не бывало! Были африканцы, греки, сирийцы, безусловно. Испанцы были. А вот галлов не было. Они ненадежны, галлы — ненадежный народ. Сравните. Лучшими полководцами Австрийской монархии в XVIII веке, на пике могущества Австрии были чистокровный чех Валленштейн (фамилия у него по замку), савояр принц Евгений и итальянец Раймондо Монтекукколи. Ни одного австрийского немца! Пусть так, но ведь не румын же, не цыган же. Одни народы были в составе знати, а других не было. Вспомните состав Российской Империи. Кого только не было! Немцы, поляки, несмотря на то, что поляки восставали, но одни поляки восставали, а другие были верны. Грузины и армяне. Выходцы из Орды. Ордынских потомков очень много! Издавна были в составе знати представители довольно причудливых народов Северного Кавказа, с XVI века были кабардинцы, потом добавились аварцы, кумыки. Но никогда не было даже в офицерских чинах ни одного чечена! Ненадежны. Одним золотые эполеты, а другим кнута покрепче! Вот принцип созидания империи, один из принципов.

Имперскую знать формировали все империи. Мы можем видеть это в Риме, в Византии, в Китае, в Османской империи и, конечно, во всех германских империях, из которых последней была Австро-Венгрия, которые преемствовали одна другой. Начали это делать ассирийцы. Всюду это можно наблюдать. Разумеется, то же самое было в Иран-Шахре, то есть в Персидской (Иранской) империи. Как видите, есть два основных принципа формирования империи.

Великолепными созидателями империи зарекомендовали себя римляне. А вот лучшим имперским народом, может быть, лучшими хозяевами империи, на мой взгляд, были русские, были наши предки. Правда, их потомки оказались недостойны великих предков. Но лучшими созидателями империи, пожалуй, были римляне. В основе лежал совершенно колоссальный потенциал римского собственного достоинства. Фраза «Я римский гражданин!» производило впечатление на кого угодно, даже на противника, даже на царя, который с Римом воевал. «Я римский гражданин!» — и никто не подумает вас пытать. Пример. До Римской империи было еще далеко. Маленькая, маленькая Римская республика сражалась с этрусским царем Порсеной. Ему попался военнопленный по имени Муций. Царь начал расспрашивать пленного про месторасположение обоих римских легионов (больше тогда не было). Муций послал Порсену куда подальше. «Так я ведь тебя пытать буду», — пригрозил Порсена. «Что? Пытать римского гражданина?» С этими словами Муций сам положил правую руку в жаровню, в угли и держал ее там, пока она не сгорела. Порсена немедленно сбежал: с такими психами воевать невозможно. А потомки Муция столетиями с гордостью носили фамильное прозвище Сцевола, то есть Левша.

«Я римский гражданин», — сказал апостол Павел при аресте. И все ясно. А что ясно? Пороть нельзя. Пытать нельзя. Без суда в темницу нельзя. Казнить можно, но для того нужно этапировать в Рим, причем вежливо. Покуда Павла этапируют в Рим на суд, он обращает тысячи новых христиан. Согласитесь, этапировали действительно вежливо. Кстати, именно в силу того мы видим и такой момент Священной истории, что большинство апостолов были распяты, а Павел был казнен мечом, ему отсекли голову. Нельзя распинать римского гражданина, никак нельзя. Более того, хитроумные римляне придумали разное гражданство, придумали ранги гражданства. Нам пора, между прочим, придумать, а то мы все жалуемся, что китайцы заели, мигрантов полно, Таджикистан скоро весь в Москву переедет. Так ведь гражданство надо же дозировать! Вот в Риме хватало неграждан, и я говорю сейчас не о рабах и даже не о вольноотпущенниках, а о мигрантах, метеках, приехавших откуда-то. Граждане были трех рангов. Сначала италийские граждане, которые имели определенные права самоуправления в своем городе. Выше латинское гражданство, оно давало определенные права в пределах Италии. И наконец на самом верху было римское гражданство. И все это даровалось, между прочим. И гражданство добивались, меду прочим. Союзники (сабины, самниты, цезальпинские галлы и так далее) служили во вспомогательных войсках, служили добровольно. Их служба была продолжительнее, чем служба в легионе, была тяжелее, но служили добровольно, потому что заканчивали службу с гражданством.

Может быть, вы помните или читали где-нибудь, римляне три раза вели Самнитские войны. В школьной истории это промелькнуло. Почему же самниты нападали на Рим? За свободу и независимость что ли боролись? Ничего подобного! Самниты развязывали с римлянами войны, потому что римляне задерживали предоставление самнитам прав латинского гражданства. Как я написал в первой редакции своей статьи в 1993 году и потом никогда не вымарывал этот текст, «если бы в наше время чеченцы объявили нам войну на том основании, что мы не предоставляем им гражданских прав, я бы считал, что с Россией все в порядке!»

Что еще? Римляне незыблемо соблюдали два простых правила: никогда не предавать союзника и никогда не прощать предателя. Риму часто было тяжело. Рим брали галлы. Рим чуть было не взял и не разрушил великий карфагенский полководец Ганнибал. То было куда страшнее галлов. Финикияне (карфагеняне) вообще были страшнее кого угодно. Они был жуткий народ, веривший не в добро, а во зло, совершавший регулярно детские жертвоприношения. Жуткий народ! «Трудно даже представить себе, страшно даже подумать, что было бы со Средиземноморьем и в каком мире пришлось бы воплотиться Спасителю, если бы победил Карфаген!» — напишет английский мыслитель и чудесный писатель Честертон. Вот кого я всегда слушателям и ученикам рекомендую читать. Благо можно по-русски читать все, что написал Честертон. А так античный мир после победы Рима был миром довольно приличным, уже точно приличнее, чем наш сейчас, хотя мы еще не Карфаген. Так вот, во время войн с Карфагеном, в Первой, Второй, Третьей Пунической войне римлянам иногда приходилось очень тяжело. Но как бы тяжело Риму ни приходилось, они не предавали союзников, хотя те требовали у римлян помощь, требовали продовольствие, требовали оружие, корабли. Римляне никогда никого не предали. Это запоминалось!

И вот вам обратный случай. Был у Рима старинный союзник— богатейший город Сиракузы на Сицилии. Союз продолжался долго, и тут сиракузяне решили, что Рим на грани гибели, что Ганнибал Рим, конечно, возьмет, и потому надо рвать отношения с Римом и идти в союзники к Карфагену. Карфагеняне, конечно, союзники ненадежные, это все знают, но сейчас нам это выгодно. Так и порешили. Римлянам было тяжело, свободных войск в общем не было. Тем не менее они провели операцию. Сиракузы были взяты, несмотря на хитроумнейшие машины, которые для защиты своего города строил не кто-нибудь, а сам Архимед. Сиракузы был взяты, и все уцелевшие в резне сиракузяне, всех возрастов были проданы в рабство. Город Сиракузы прекратил свое существование. Вот так создаются империи. Не предавай союзника, но и не прощай предателя.

А какая идея, какая практика удерживает империю? Я показываю и буду показывать вам примеры из разных империй. Какая идея успешно удерживает империи? Притом удерживает успешно, тысячелетиями. Если она и не была понята слишком жестокими ассирийцами, то персы, основатели Ирана, первыми ее вполне понимали и воплощали в жизнь. Мы знаем, что персы — это не весь Иран, не все иранцы, но лидирующим народом были персы. Это идея общего блага. Рекомендую запомнить и подумать над этим, если вы не будете читать мои «Империи в мировой истории». Началась она прямо с Ирана. Представьте себе такую интересную картинку. Идет процесс постепенного создания Иран-Шахра. Кир Великий Персидский уже победил и присоединил Мидийское царство. Но в Малой Азии было еще Лидийское царство, монарх которого, всем вам известный понаслышке Крез (слишком крылатое имя) имел репутацию самого богатого человека в мире. Крез, как известно, обратился к Дельфийскому оракулу за советом. Дельфийский оракул дал ему уклончивый совет, что обычно там в Дельфах и бывало, что «царь, войну начав, великое царство разрушит». Крез радостно начал войну с Киром и разрушил свое великое царство. Заметьте, он не был союзником Кира. Что же делает Кир? Что мог сделать Кир? Он мог сделать Креза нищим. Тогда тот всю жизнь думал бы о том, как бы все-таки подкрасться и Кира убить. Такого не прощают. Мог выгнать вон скитаться. Тогда Крез тоже мечтал бы отомстить и искал бы союзников, пообещав, что, как только вернет свои денежки, расплатится половиной. Да что там половина! Девять десятых отдаст! Кир мог убить Креза демонстративно, показательно, на глазах у лидийцев. Но ведь он их царь. Нашлись бы мстители, правда? А Кир вместо того, встретив покорно склонившегося Креза, титулует его царем, приглашает его в свою свиту, сохраняет ему титул и царские права в Лидии. Понимаете? И потрясенный великодушием Кира Крез всю оставшуюся жизнь говорил при каждом удобном, а может быть, и неудобном случае, что он просто не понял, что Кир — избранник богов! Если бы понял, то, конечно, никогда бы не стал воевать со столь великим человеком. Унизившему бы не простил, а великодушие Кира потрясло Креза до гробовой доски.

Как сказал мне один большой знаток истории Древнего Ирана, когда те начали собирать свою империю, народы, вероятно, думали одно и то же: «Странный народ эти персы: завоевали и не режут. Пожалуй, с ними можно жить».

Но не только в этом общее благо. Представим себе Рим. Рим романизировал провинции. Рим очень много навязывал. Единственные, кто был свободен от романизации, — это эллины. Они сами кого хочешь эллинизируют. Все-таки более высокую греческую культуру гордые римляне признавали. Есть же такие стихи: «Греция, взятая в плен, победителей диких пленила». Это римлянин написал — Вергилий. Если бы такое грек написал, я думаю, ему бы зубы выбили. С римлянами шутки были плохи. Эллины пользовались совершенно особыми правами, особенно в восточных провинциях Римской империи. Но всех остальных более или менее романизировали. Что это значит? Римляне повсеместно заставляли строить театры, где шли сценические постановки (трагедии, комедии и фарс). Строили амфитеатры, где травили диких зверей и сражались гладиаторы. Строили цирки, хотя они как раз круглыми не были, то есть ипподромы — третий вид излюбленных античных развлечений, который сохранился потом и в Средневековье. Театр к концу античности уже выродился и стал совершенно непристойным. Потому христианский мир не сохранил его. Амфитеатры сразу закрылись, невозможно же было христианам смотреть гладиаторские бои. А колесничные бега оставались очень, очень популярными, хотя, кстати сказать, были тоже очень опасным видом состязаний. Ну, тут все-таки был травматический риск, любые конные состязания опасны. Так вот, римляне заставляли все это строить. Римляне заставляли устраивать городской форум и на него выводить основные храмы. Римляне заставляли проводить акведуки. Римляне были необычайно водолюбивы. Подсчитано, что в самом Риме разливалось воды на душу населения больше, чем в цивилизованной Западной Европе в XIX веке. Только в XX веке мы, наконец, если не ванны, то душевые завели и догнали римлян. А ведь у них не было насосных станций. Акведук — это сверхсложное, дорогое архитектурное сооружение, потому что на всем протяжении он должен иметь постоянный уклон, чтобы вода текла. А самое главное — везде строились дороги, а на дорогах устраивалась почта. Дороги римлян настолько прочны, что ими пользуются сейчас во многих местах. Они не проседают. Под покрытием лежат два ряда каменных плит, причем один из них — торцом. Вот и не проседают. Дорого? Дорого. Тяжелейший труд? Да. Тратились провинциалы? Да. Брюзжали? Брюзжали наверняка. Я нигде не читал, как брюзжали провинциалы, но ведь наверняка брюзжали. Еще надо было постоянно мосты чинить на дорогах. Но я не слышал, чтобы где-нибудь кто-нибудь попытался отказаться строить дорогу, или чинить ее, или строить мост, или где-нибудь было восстание по этому поводу. Нигде я такого не прочитал, потому что каждый провинциал понимал, что, во-первых, это выгодно, по дороге идут товары, идут постоянно, во-вторых, благодаря дорогам существует почта. Почта — это имперское учреждение. Как только не стало империи, почта исчезла на столетия, она просто прекратила свое существование! Никто в те времена не умел иначе содержать почту. И самое главное. Если через границу полезут дикари, всякие нероманизированные и неэллинизированные варвары, то по этой самой дороге уйдет эстафета, а обратно придет стальная римская когорта. Если будет мало когорты, придет легион, но порядок будет! Все понимали, что в этом общее благо.

Все последующие империи без исключения, не исключая самой неудачной и причудливой из них Османской, то есть Турецкой, в той или иной степени придерживались, стремились продемонстрировать верность принципу общего блага. Но этого достиг уже Иран. Рим достиг большего. Рим сумел внушить своей непобедимостью, своим могуществом, но также отсутствием лишней жестокости (жестокость только в случае бунта), своей честностью (римляне держали слово, они были предсказуемым народом) сумели добиться того, что в глазах других народов, в глазах окружающих народов (Рим владел половиной мира, но никогда не собирался владеть всем миром) Рим стал универсальным арбитром, универсальным третейским судьей.

И все последующие империи так или иначе играли роль арбитра. Причем эта роль Рима не только признавалась, его просили об этом другие народы. Когда скончался предпоследний пока что Всероссийский император Александр Третий Александрович, в одной из парижских газет напечатали некролог: «При нем в Европе нельзя было воевать без разрешения Русского царя, а Русский царь этого разрешения не давал». Заметьте, Александр Третий стоил десятка если не двух десятков «Организаций Объединенных Наций». В годовщину кончины того же Александра Третьего и тоже во Франции было напечатано: «Европа лишилась в нем великого арбитра, который в своей политике всегда руководствовался идеалом справедливости». Недурно, когда так пишут, когда так о ком-нибудь из наших пишут, хотя бы посмертно.

Универсальность Рима — очень существенная часть римского наследия, потому что Рим, место Рима не может быть пустым. Наследником Рима становится на тысячу лет Новый Рим, так собственно Константин Великий и назвал Константинополь. Имя «Константинополь» появилось уже после Константина. Новый Рим на тысячу лет сохранил идею универсальности, сохранил идею общего блага, но добавил еще одно, о чем мы с вами будем говорить завтра, на следующей лекции, он добавил идею православного царства и симфонию христианского государства и христианской церкви. Затем, когда состарились ромеи (византийцы), его место занял Третий Рим — Москва, и достаточно успешно удерживал это положение до тех пор, пока не усомнился в том, что сохранять христианскую империю — это христианский долг каждого христианина.

Почему именно в Риме были свирепые гонения на христиан? Они были при плохих императорах? Ничего подобного. Если так судить, то тогда Марк Ульпий Траян, император Наилучший (личный титул, подаренный сенатом) будет плохим императором, а тиран Домициан, при котором не было гонений, будет императором что надо. Гонителями были как раз лучшие императоры, потому что универсальность вселенской церкви вошла в противоречие с единственной универсальностью Римской империи, с первенствующим положением империи, хотя она вовсе не собиралась завоевывать другие земли. Кстати, еще в XIX веке полагали, что положение империи выше положения других монархий, что император больше, чем просто король. Именно потому так трудно признавали на Западе титул Русского царя, ибо «царь» и значит император, только по-нашему, по-славянски. Долго сопротивлялись. Потому, когда Петр Первый принял титул «император», никто и не сопротивлялся. А какая разница? Он же выше не поднялся от этого, он просто поменял восточнохристианский титул «царь» на западный титул «император». Ну и пусть его, ближе к нам будет.

Так вот, универсальность церкви столкнулась с универсальностью империи, и примирить это противоречие можно было единственным способом, каким оно и было сделано, когда император Константин Великий стал христианином и христианским императором. Но повторяю, о христианском царстве, православном царстве в частности, об идее симфонии мы будем говорить с вами завтра.

И папизм — это ведь тоже римское наследие. Почему появилось папство? Это то, что больше всего нас разделяет с римо-католиками. Именно папизм, а не богословские ухищрения, которых чаще всего и не понимает-то никто из простых людей. Я сам очень многого не понимаю. Зато папизм видно. Его здесь, у вас видно, в вашем городе видно воинствующий папизм. На западные денежки демонстративно отгрохали гигантский костел на сколько римо-католиков в Южно-Сахалинске? На десять? Может быть, на пятнадцать?

Но интересно, что папство и папизм как идеология — это тоже римское наследие, причудливо искаженное. Почему? Напомню, в 476 году Рим был взят варварами. Императора в Риме не было до 800 года. Это долго, три с четвертью века. В 800 году императором был коронован Франкский король Карл Великий. Но ему не удалось стать императором. Опять разрыв, опять нету императора. Но в народном сознании Рим же был универсальным и вечным городом, особенно на окраинах Европы, где никто Рима не видел и не знал, что это пусть и величественный, но пустырь, где на арки великих императоров опираются безобразные, грубые башни римских феодалов, и время от времени из одной башни выскакивает всадник, с другой тоже, и пугая гусей и свиней, они скачут друг друга тыкать копьями. Вот, что такое раннесредневековый Рим. Но того никто не знал. Все знали, что Рим — вечный город и в Риме должен быть император. Если же императора нет, кто-то должен быть вместо императора. А кто мог? Кто был заметен за пределами Рима тогда? Только Римский епископ. Таким образом, папство в том виде, в котором мы его знаем на протяжении более чем длительного периода, — это тоже римское наследие, как и Константинополь, как и Москва, как и попытки восстановить империю на Западе, что удалось, но ненадолго Карлу Великому, но зато потом надолго удалость Отто (или Оттону) Великому. Священная Римская империя германской нации видоизменялась, название меняла, но ведь просуществовала в качестве Австро-Венгрии до 1918 года. Это тоже на самом деле римское наследие. Императоры и не жили-то в Риме, а потом и короноваться приезжать перестали, а все-таки неслучайно называлась она «Священная Римская империя германской нации».

Римское наследие — это универсальность права. Пока не были созданы старейшие университеты в Европе в XIII веке, полноценным юристом признавался только тот, у которого диплом выдан императорской канцелярией. Этот юрист мог вообще не служить императору, он мог служить Французскому королю, который в это время был врагом императора. Это неважно. Если у него имперский диплом, значит, его право универсально.

И сам университет, то есть хранилище универсального знания, — это тоже причудливое преломление римского наследия.

Пожалуй, мы все сказали об империях, осталось только одно. А как распадаются империи? Только двумя способами. Не было ни одного случая, когда империя распалась сама по себе, то есть, когда ее растащили провинции. Нормальный случай, когда смерть империи происходит в итоге обскурации имперского, стрежневого этноса. Это термин Льва Николаевича Гумилева. Читайте его основные книги, лучше всего конечно «Конец и вновь начало», она написана не для историков, это научно-популярная книга, читается она взахлеб. Обскурация — это распад, этническая старость, окончательная утрата внутриэтнической солидарности. Так произошло несколько раз с Ираном. Новый этнос поднимал имперское знамя. Так произошло по крайней мере три раза в китайской истории. Так произошло в XV веке с Византийской империей. Из последних сил ромеи выполняли свой христианский долг и сохраняли остаток, хотя бы символ империи — имперскую столицу. Но их силы иссякли. Это естественный путь. В таком случае империя может быть восстановлена даже под старыми знаменами новым молодым имперским этносом. Ромеи (византийцы) подхватили скипетр Рима, русские — Константинополя.

Ненормальный способ — это отказ стрежневого, имперского этноса от исполнения основной функции, этой самой стержневой. Примеров таких могу привести два. Это произошло с Австрией. Окончательно это произошло с ней, когда она в 1863 году признала автономию Венгрии и превратилась в дуалистическую монархию — Австро-Венгрию. Это было Второе Венгерское восстание. Первое на свою голову в 1848 году в Вене помогли подавить русские войска. Австрийцы гнусно отплатили за то, не начав войну, но угрожая нам в Крымскую войну, через считанные годы, через 7 лет.

После того как Австрия превратилась в Австро-Венгрию, она была обречена. Может быть, она бы и не была обречена, если бы она откровенно превратилась в федерацию. Кто знает! Но в Австрии, огрубляя, разумеется, отбрасывая мелкие народы, не принимая во внимание итальянцев, евреев, румын, цыган, основное население делилось так: 40% немцев, 10% венгров и 50% славян, правда, разных славян — поляков, безусловно чехов, словаков, хорватов и даже подкарпатских русин, жителей нынешнего Закарпатья. Тогда славянское единство не только было сильным, оно поднималось. И все славяне были немедленно возмущены. Как это так? Этим мадьярам за что? А нам?! Я до сих пор не понимаю, как после 1863 года Австро-Венгрия ухитрилась протянуть до 1918 года, даже пережив на несколько месяцев Россию. После отказа немцев от имперских функций это государство закончилось.

Вторыми такой же трюк проделали турки-османы. Они начали вестернизироваться давно. Эта история чуть более сложная, достаточно интересная на самом деле. Дело в том, что главную имперскую элиту в отличие от всех других империй составляли рабы. Да-да, рабы, ворованные христианские дети, которых воспитывали в казармах в свирепом исламе, то есть янычары. Это была очень надежная элита, абсолютно некоррумпированная и не угнетающая местное население. А зачем угнетать? Каждый янычар знал, что он может получать знаки отличия, может стать начальником, может стать агой всех янычар и даже пашой любой области, и даже может дослужиться до великого визиря, а визирь, понятное дело, второй человек после султана. Притом, став и агой, и великим визирем он останется, кем был, — военным рабом. Следовательно, у него законных детей быть не может. Он не может никому оставить наследство. Вот вам и секрет того, что они с населения не тянули. Ну, сколько нужно-то? Роскошную жизнь себе паша или ага устроить мог, но в могилу-то с собой не утащишь, а наследников нет и быть не может. Потому все останется государству. Это была надежная и некоррумпированная элита.

Но постепенно начали все-таки меняться. Ну, во-первых, мужчина своего просит, а во-вторых, нормальным людям свойственно стремиться к семье. Сначала внебрачных, незаконных детей пристраивали учиться при казарме. Дети янычар тоже начали выходить в янычары. Потом, наконец, султан Сулейман разрешил янычарам воспитывать детей при казармах, и все они стали законными янычарами, правда, с поступлением в корпус янычар. Янычары приобрели такую силу, что их боялись султаны. Самое страшное, что могло произойти в Стамбуле (Константинополе): янычары переворачивали котлы в знак того, что они отказываются получать пищу от султана, паек. Это был знак начала восстания. Довольно много султанов сложило притом голову. Сначала котел переворачивали, потом отрубленную башку на саблях вертели.

Турки ступили на путь вестернизации, поиска на Западе, как решить эту проблему. В конце концов решили, набрали войска и внезапным ударом перерезали всех янычар. Турецкая армия стала совсем никудышней, стала западноевропейской, но никудышней. Уже в этом качестве, без янычар русские с успехом лупили турок в Балканской войне 1877-78 годов и потом в годы Первой мировой войны безо всяких трудов.

Дальше больше. Дальше Османская империя начала превращаться в Турцию. Турок тут же возненавидели все. Не только христиане, понятно, но и мусульмане, те же арабы, которых было много в составе империи. Даже курды, которые турок и сейчас-то ненавидят. А турки в свою очередь начали зачищать территорию, провели геноцид армян (два крупных геноцида, а всего армяне насчитывают 11 геноцидов), геноцид ассирийцев, депортацию греков с исконно греческих земель, оккупацию почти половины Кипра. Сейчас почти ото всех избавились и потихонечку под милостивыми взглядами «прогрессивного человечества» дорезают своих последних курдов. Но империей Турция быть перестала, стала национальным, если так можно сказать, унитарным государством.

Вот Австро-Венгрия и Турция дают нам два примера. Какой пример покажет Россия, говорить рано. Все же свою роль сыграло уничтожение русской монархии. Как я вам уже говорил, каждая империя приходит к монархии. Рим стал империей, когда разрушил Карфаген, в 146 году до Р.Х., за 150 лет до своего первого императора Октавиана Августа. Имперский характер государства потребовал монархию, империю дополнила монархия. Обычно, мы считаем империю с Октавиана. На самом же деле последние полтора века Римской республики Рим — это уже империя.

Этнические силы у русских есть. Надо только после надлома, который мы проходим, интенсивно, жестко бороться за восстановление внутриэтнической солидарности. Все будет, все восстановим. Нужно ли нам это? Видите ли, в чем дело, вы можете считать по этому поводу все что угодно, но я считаю, что византийцам будет легко ответить на Страшном суде, почему они утратили Константинополь. Они просто скажут смело и твердо: «Сколько сил Ты дал нам, Господи, столько мы и держались». А ведь русские так ответить не смогут, нет у нас этой правды. Мы не лишились всего. Кроме того, в любом случае я читаю бесчестным отказывать в пребывании в империи тем, кто и сейчас в нее рвется. А таких очень много. А если бы мы начали принимать, то еще больше было бы. Например, все население Казахстана, кроме казахов. Все эти русские, немцы, уйгуры, корейцы, татары — они в Казахстане русские или во всяком случае с русскими, а не с казахами. Наши земли бесспорно Украина и Белоруссия. Это абхазы и осетины, которые просятся, как просились каракалпаки, как просится до сих пор Памир, не желая быть в Таджикистане. Как-то нечестно отпихивать-то. Некрасиво. Имперского орла недостойно. Все же остальное зависит от нас, в том числе от вас. Да, действительно, сегодня вас собралось маловато. Могу вам точно сказать, что, когда я читал в этом зале, правда, одну единственную лекцию полтора года назад, зал был полон где-то на четыре пятых. Ну, может быть, имперская тема никого не интересует. Впрочем, подождем завтрашнего дня.

И еще одну вещь хочу вам сказать. Я мог сказать ее раньше, но и сейчас она очень существенна. Каждое расчленение империи — это горе для большинства народов, ее населяющих. Почитайте, об этом есть большая литература, о падении Рима, о падении Константинополя. Есть целый пласт литературы, правда, непереведенной, скорбящей об утраченном изящном величии Вены, о том, как маленькая Австрия так и не устала скорбеть о великой Австрии. Но самое главное, что малые народы страдают.

Работая над империями, я установил закономерность, до сих пор никем не оспоренную, а многими за 10-12 лет принятую. Хочу, чтобы вы запомнили, а лучше, конечно, записать. Формула проста. Она в истории работает всегда. Но особенно она работает в пользу империй. Именно из-за нее можно утверждать, что отдельным людям живется в разных государствах по-разному, а народам лучше всего живется в империях. Закономерность эта такова: малый народ всегда с большим против среднего. В обычной ситуации это не очень видно. Но при формировании империи и при распаде видно. Видно, даже если это псевдо-империя, как Советский Союз. Все было тихо. Название некоторых народов даже никто не знал. Многие ли на Сахалине, большинство ли населения Сахалина и Курил слышали о том, что живут какие-то гагаузы? А как только было совершенно административно-политическое преступление 1991 года, так тут же выяснилось, что абхазы и осетины с русскими против грузин, что гагаузы с русскими против молдаван, что памирцы хотят быть с русскими против таджиков, и так далее. Я могу продолжать это очень долго. И повторяю, я показываю близкую картину, просто расчленение территории. Даже в Советском Союзе, который не был настоящей империей, эта закономерность все равно это работает. А в серьезных империях работает всерьез.

У меня на сегодня все. Насколько я понимаю, мне передали экземпляр моей последней книжки «Политика. Основные понятия». Ее что купить можно? Ага. Он в вестибюле. Значит, можете купить, ее еще привезут. Значит, завтра не успеют. А в воскресенье привезут. Раскупайте. Благо, она недорога. Это мой курс «Историко-культурное введение в политологию» и составленный одним из лучших моих учеников «Краткий словарь политических терминов». Тут так и стоят два имена — Махнач и Елишев. Искренне сожалею, что на всех не хватит. Но если в городе будет большой энтузиазм, можно будет, наверное, организовать транспорт с оказией из Москвы. Пользоваться материалом моего курса можно в интернете, но он большой, это неудобно. Так что раскупайте. Кому не хватит, подходите в воскресенье. Обещаю еще одну мою книжку — «Русский город и русский дом». Словарик, кстати, пока еще не висит в интернете, только в этой книжке пока. Словарик еще предстоит вывесить. Так что вот, пожалуйста, «Политика. Основные понятия». И через два дня сборник «Русский город и русский дом».


ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ

Отвечаю на записки.

Вопрос: Что означает символ, изображенный на флаге братства Александра Невского?

Ответ: Это лабарум, монограмма Христа Спасителя, одно из первых воинских изображений, которые появились в христианстве. Вообще-то, это я должен был у вас спросить, потому что я мог и не видеть лабарум на эмблеме братства Александра Невского. В первый приезд я не видел, а во второй раз я только вчера прилетел.

Вопрос: Что я могу сказать о ситуации с партией «Родина»?

Ответ: С партией «Родина» все в порядке, потому что у нее появился довольно значительный местный актив. А больше всего возбуждает интерес, естественно, уход сразу с двух постов председателя партии и лидера фракции Дмитрия Олеговича Рогозина. Это просто вывод партии из-под удара. Все отчаянные и, кстати, часто противозаконные усилия государства не допустить партию «Родина» до выборов были связаны исключительно с личной неприязнью, с личным столкновением Рогозина и Путина. Теперь у Путина нету причины ненавидеть «Родину». Так что подозреваю, что в очередных выборах она будет участвовать. Найти причины, по которым бы ей не участвовать, было бы совсем трудно. Следовательно, у нее есть хорошие шансы, тем более что, я убежден, выборы могут перенести и сделать их более ранними. Слухи ходят такие, что думские выборы пройдут через год, следующей весной, а не через два года. Я думаю, что года достаточно, чтобы убедить всех окружающих, что не надо думать о том, кто, как, кто если, что будет и как бы чего не вышло, после всех последних акций, после того как нас напугали инфляцией и фактически украли колоссальный «стабфонд» и вложили его в американские ценные бумаги. Как сказал один крупный экономист, на нынешний «стабилизационный фонд» можно построить еще одну такую Россию.

После того как ограбили пенсионеров, давят по линии жилищно-коммунальной и стараются окончательно лишить нас как здравоохранения, так и образования, единственный вариант — как угодно, остроумно или твердолобо, но постоянно агитировать и объяснять, что единственная партия, которая не имеет права пройти ни в какие учреждения — это партия «Единая Россия», даже если она опять сменит название, неважно, любая партия, связанная с правительством и президентом. Хуже партии, чем «Единая Россия», сейчас у нас нет.

Я голосовал за «Родину» и того нисколько не скрываю, даже их поддерживал на радио и печатно, тоже не из-за добрых отношений с Рогозиным или Глазьевым, а чтобы прошли лично мне известные, достойные, талантливые, к тому же православные депутаты. А гарантировано православные депутаты проходили только по списку «Родины», скажем, Наталия Алексеевна Нарочницкая или Андрей Николаевич Савельев. Но дело не в этом. Тут поддерживал, других не поддерживал. Антикоммунист я очень старый, с гораздо большим стажем антикоммунистической убежденности, чем Горбачев или Ельцин. Когда Ельцин ломал Ипатьевский дом в Екатеринбурге, я уже был антикоммунистом. К тому же партия Зюганова уже предала всех, кого могла, прежде всего рабочих. Эта партия какая-то странная. То, что она не коммунистическая, давно знаю, но они даже не лейбористы. Но сейчас это не имеет значения. Сейчас главное — выгнать вон эту чудовищную толпу, это сборище, шайку разжиревших бюрократов-взяточников.

Вопрос: Следует ли участвовать в выборах, которые стали безальтернативными?

Ответ: По-моему, отвечая на предыдущий вопрос, я уже ответил и на этот вопрос. Я на выборы хожу всегда. На выборы надо идти, чтобы не использовали ваш бюллетень. Если московская шутка повторится, и снова в бюллетене не будет графы «Против всех» (пока это сделали только в Москве, на московских выборах), то выход из положения все равно есть. Я немедленно сказал по радио: «Нас лишили партии, которая ничего для нас не сделала (это «Родина»), но говорила правду. Все остальные партии для нас ничего не сделали, но лгали непрестанно. Кроме того, нас лишили любимого кандидата, который уже довольно давно побеждает всех, — кандидата по фамилии «Против всех». Это преступление власти». Вот и реагируйте. Если нашего любимого кандидата снова не пустят в бюллетень, то имеется замечательный, очень простой способ — испортить бюллетень. Поставьте две галки или три галки. Я на московских выборах так и сделал. Не даете альтернативу? Великолепно! Сейчас мы сделаем бюллетень недействительным». Заметьте, я хожу на выборы всегда, я честный гражданин.

Пока мы говорим о думских выборах. Кстати, если думские выборы будут ими проиграны достаточно заметно, это лишит малейшего шанса Путина назначить себе преемника. А это тоже неплохо. Тогда и посмотри, кого избрать президентом.

Вопрос: Возможно ли восстановление Российской Империи, в состав которой войдет просвещенный православием Китай, Северная Корея, Япония?

Ответ: Интересный вопрос. Пока православных там очень мало, ну очень мало. Японцы начали успешно креститься при святом равноапостольном Николае Японском. И когда он закончил свои епископские труды и скончался, он оставил 60 тысяч православных японцев. Насколько я знаю, сейчас их примерно 120-140 тысяч. Это для Японии естественный прирост. То есть, дальнейший процесс православного просвещения в Японии явно не пошел.

В Китае два раза очень успешно проходило крещение. Один раз это делали римо-католики в XVI веке, святой Франциск Савелий, другой раз, с конца XIX века — наши миссионеры. Там тоже как-то сошло на нет. Там есть православные, но ничего заметного там не происходит. Китайцам на самом деле легче всего принимать христианство. Но сейчас их, вероятно, больше всего интересуют наши земли, а не наша вера. Им легче всего, потому что конфуцианская этика принципиально не отличается от православной, а выше этики, выше печки у них ничего нет. Так же жить тоскливо. Им не надо ни от чего отрекаться, им надо просто принять Господа, Символ веры, а этика остается такой же — отец должен быть отцом, а сын сыном. Но повторяю, я не вижу симптомов. Учтите те, кто знает Гумилева, что мы не вышли из фазы надлома. У нас впереди длинная, хорошая, процветающая фаза инерции. Это неплохо. Но надо приложить усилия, в том числе политические усилия, чтобы в эту фазу войти, в инерцию. А дальше конец, дальше обскурация. Китайцы же молоды, нынешние китайцы — это этнос XVIII века. Сейчас у них пока еще пассионарный подъем, их перегрев еще впереди. Я до их перегрева не доживу. А вот для молодых, которые меня слушают, это может быть проблемой.

Когда меня начинают пугать мусульманами, я говорю, что мусульмане нам грозят только тем, что в Кремле нету русского правительства. Если бы в Кремле было русское правительство, мусульмане были бы неопасны. Почему? Потому что их сюда пускают, и они осуществляют пассивное демографическое давление. И все. Самые молодые мусульмане на планете — это турки-османы, они наши ровесники. Следовательно, оставьте меня в покое с мусульманской угрозой. А вот Дальний Восток — это серьезно. Они молоды, у них энергии хоть отбавляй! Так что вот так.


ЧАСТЬ 2 (3). 22 апреля 2005

Итак, первое. Во главе империи стоит стержневой, имперский народ. Обычно я пишу «стержневой, имперский этнос». Римляне во главе Рима. Русские во главе России. Иначе не бывает.

Второе. Каждая империя формирует имперскую элиту или имперскую знать, как бы вводя в ее состав, пополняя ее состав представителями других народов империи, разумеется, преданных империи народов, а не всех поголовно, не на уровне «пропорционального представительства», а на уровне общего служения. Особенно это касается православной империи.

Кроме того, все империи связывает, объединяет со времен еще Иранской, первой вполне состоявшейся, классической империи, начавшей свою историю еще в VI веке до Р.Х., принцип общего блага, который позволяет империям жить столь долго, по многу веков. Империи — самые долгожительные государственные образования.

Но начиная с позднего Рима, появляется еще одно. Универсальная, то есть всемирная Римская империя, попробовав посостязаться, попробовав подавить универсальную (вселенскую) православную церковь, находит равновесие в личности святого равноапостольного царя Константина Великого. И противоборство прекращается. Империя становится православной, становится православным царством и начинает поддерживать вселенскую церковь. Эта идея первенствующего христианского, затем первенствующего православного государства дожила до XX века, и в сознании многих людей не исчерпана до сих пор. Во всяком случае, как мне довелось отмечать в одной из работ еще в 1993 году, я встречал в своей жизни искренне верующих римских католиков, встречал глубоко верующих мусульман, которые были твердо убеждены, что судьбы мира зависят от того, восстановится ли прежняя Россия. Если нет, то тогда человечество выходит на финишную прямую. Сколько десятилетий или, может быть, веков продлится эта финишная прямая, нам знать не дано, и не стоит гадать. Это сказал уже Спаситель апостолам: «Н;сть ваше раз;м;ти времена и л;та» («Не вам знать времена и сроки»). Но путь этот будет неотвратим. Повторяю, я слышал это далеко не только от одних православных.

Итак, что же происходит дальше? С Константином в начале IV века нашей эры сразу прекращаются гонения. Затем следует знаменитый Миланский эдикт Константина Великого, который полностью уравнял христиан с другими подданными, носителями других вероисповеданий империи. Надо сказать, что они и так обладали правами. Тот, кто был римским гражданином, обладал правами римского гражданина. Однако время от времени следовали доносы. История этих доносов очень интересна. Дело все в том, что согласно римскому праву никого нельзя было обвинить в тяжелом преступлении от лица государства, в Риме не было государственного обвинения. В уголовном деле, как и в гражданском, были две стороны — сторона истца и сторона ответчика. Должен был найтись истец-обвинитель, который обвинил бы христианина в том, что он христианин. Тут были свои неудобства. Большинство христиан оказывались твердыми в вере и предпочитали пытку, ссылки, иногда казнь, хотя далеко не всегда, но ложным богам жертвы не приносили, не кланялись идолам и оставались христианами. Мы видим их в лице святых мучеников в нашем церковном календаре. Но всегда бывали слабые и отступники, которые убоялись боли, пытки, смерти. И в этом-то было крайнее неудобство для доносчика, потому что ты, например, обвинил христианина в том, что он христианин, а тот взял и отрекся, и ты тогда ложный обвинитель. А за это можно лишиться прав римского гражданина. Ложный донос наказывался сурово! Чаще всего доносы шли от иудейских общин. Дело в том, что Рим был веротерпим. И иудеям было разрешено не приносить обязательную жертву перед статуей императора в силу того, что Рим входил в их положение — им запрещено кланяться статуям. Так вот, суть-то была в том, что на этом основании оказывались бы вне гонений также христиане. Но не тут-то было! Иудеи писали, что такой-то не иудей или такие-то не иудеи, и потому они не имеют права не кланяться статуе, они еретики христиане. Ну, тут уже римскому чиновнику было делать нечего, приходилось христиан вызывать на допрос. Это было довольно распространенное явление, так было спровоцировано большинство гонений.

И вот христиане получили полные права. А затем в 325 году по Рождеству Христову созывается и первый вселенский собор. Что характерно, его инициатором был сам император Константин, который был еще оглашенным, даже не был еще христианином, он только заявил о своих симпатиях христианству, в сущности о своей вере христианской, но еще не крестился. Это чрезвычайно интересно и находит свое раскрытие в одном месте у святого апостола Павла и в более поздних, начала V века, комментариях святителя Иоанна Златоуста на послания святого апостола Павла. Дело в том, что то, что Павлу было дано знать, он, вероятно, сам не мог осмыслить. Он был апостол, он знал это свыше. Но тем не менее именно оттуда следует, что Римский император, еще язычник, был уже «удерживающий», то есть удерживающий мировое зло. Такова врученная свыше царю функция и его долг. В толкованиях апостола Павла Златоуст это раскрывает. Учение о православной монархии, о православном царстве восходит через Златоуста от апостола Павла и заканчивается, получает свое завершение в деяниях одного из величайших императоров мировой истории, нами почитаемого, о чем мы забываем, святого благоверного царя Юстиниана Великого, который в течение 40 лет управлял империей в 6 столетии. Память его в декабре. Обратите внимание, что буквально рядышком, через день стоят дни памяти Юстиниана Великого и Иоанна Златоуста.

Римский император, как я уже говорил, был прежде всего магистрат. Он был «принцепс», первенствующий в сенате. А «император» — это его почетный титул, почетный титул полководца. В самом конце языческой империи, в первые годы IV века, перед Константином, последний выдающийся император язычник Диоклетиан, при котором, кстати, были, может быть, самые значительные массовые гонения на христиан, пытался разрешить этот вопрос.

Римляне опустились к этому времени. Римские императоры не пребывали в Риме, выбирая себе временные столицы. А что вы хотите? Двухмиллионный город, то есть мегаполис, по тем временам чудовищный, небывалый город был населен в основном полноправными римскими гражданами, которые работать не хотели, потому что давно уже ушли от земли, а наниматься на работу римлянину было неприлично. Они могли служить в легионах, но служить тоже не хотели и требовали от императора хлеба и зрелищ. Ну и получали от них. Толпа иждивенцев империи. Сами понимаете, что имперская столица с таким населением не лучший вариант. И вот то Никомедия, то Равенна, тем более, что в эти времена уже часто бывали соправители, бывало одновременно по два императора со своими сферами деятельности. Диоклетиан учинил даже тетрархию — два старших императора «августа» и два младших императора «кесаря», каждый из которых имел свой блок управления.

И при Диоклетиане происходит «переход от принципата к доминату», как это называется еще в школьных учебниках. Это отмечают все учебники. Кто имеет гуманитарное образование, те знают. «Доминат» от латинского «доминус», то есть «господин». Кстати, Господь наш по-латыни тоже Доминус. Латинский язык обладает меньшими оттенками, чем русский. Вместо старинного, существовавшего не одну тысячу лет римского приветствия — поднятия правой руки, императоров начали приветствовать поклоном земным. Продлилось это довольно недолго. У власти укрепился Константин Великий. И тут обычно учебники упускают этот момент. Ну, хорошо, перешли к доминату, а дальше-то что? А дальше получается, что доминат так и остался и перешел в христианскую эру. Но это значило бы, что христиане в позднеримской, затем Византийской империи не почитают своего царя, а ему поклоняются, что невозможно, потому что как только христиане начали бы быть царепоклонниками, они перестали бы быть христианами, ибо подлинный царь у христиан один, и Он на небесах.

На самом деле это не так. И вот давайте обратимся к тем принципам, которые складывались от Константина к Юстиниану в IV-VI веках, которые в той или иной степени достались Византийской империи, а потом и Российской — принципам православной, самодержавной монархии. Слово «самодержец» первоначально значило по-русски всего лишь независимый, суверен. Создатель России Иоанн Третий Васильевич так себя назвал только в том смысле, что больше хана над ним нет, что он отныне независимый государь. Но далее, очень скоро словом «самодержец» стали переводить греческое «автократор», дословно «самовластец». И действительно, византийское право, прямой наследник римского права, утверждает, что император — источник законов. С кем бы он закон ни обсуждал, закон исходит от него. Значит ли это, что христианский император был абсолютным монархом? Сейчас мы посмотрим, но еще раз хочу сразу сказать, что ни в коем случае нет, потому что абсолютен один монарх — Господь Иисус Христос, а все остальные монархи относительны. В чем же был реально ограничен православный царь, если он формально неограничен?

Во-первых, тем, что он был христианин. Следовательно, он был ограничен своей верой и ограничен своей христианской совестью. И конечно, нетрудно догадаться, что каждый император, каждый царь имел своего духовника, как любой христианин. Это самое существенное. Надо сказать, что ни один христианский монарх, сколько ни будь заметный, не имел права сменить веру. С императорами такое не случалось. Мы с вами живем аж в XXI веке, и вот сейчас есть очень свободная, древнейшая демократическая, как считают, страна Великобритания. Подданный Королевства может сменить свое вероисповедание и за то не будет ни казнен, ни лишен имущества, ни лишен гражданских прав. Все так. Не имеет права только один человек — ее величество королева. Она должна быть англиканской, англиканского вероисповедания. Если нынешняя королева Елизавета Вторая вздумает перейти хоть в римское католичество, хоть в православие, ну, мне страшно подумать, что ее величество вздумает перейти в ислам, в ту же секунду она лишится трона. В совершенно аналогичном положении был император Всероссийский. Это закреплялось тем, что во время коронации, во время царского венчания, перед помазанием на царство царь громко посреди соборного храма перед возложением на него царского венца слушал вопрос старшего епископа, обычно митрополита или потом патриарха, или первенствующего митрополита в XIX веке: «Как; в;руюши?» И в ответ царь громко, звучно читал Символ веры. Это была его присяга. И хотя у нас увлекался лютеранством Петр Первый, и хотя старалась сделать вид, что нету существенного отличия между православием и лютеранством, Екатерина Вторая, им и в голову не пришло, что можно стать протестантом на русском престоле. Они понимали, что их и гвардия не спасет. Все! В ту же секунду ты никто. Вот я очень прошу со вниманием к этому отнестись. И хочу добавить, что, когда по грехам и ошибками нашим мы лишились православного царя в 1917 году, поместный собор (вселенских не было с VIII века), высшая власть нашей православной церкви в 1917-18 годах издал Определение о правовом положении Православной Российской церкви (так она называлась тогда). Это определение поместного собора было напечатано за последние годы не менее пяти раз и только мною три раза. Прошу вас учесть этот документ, он интересен каждому, всего 4 страницы текста, его очень легко достать. Этот документ наверняка интересен каждому из вас, а православный обязан его знать. Это определение от 2 декабря 1917 года, когда, заметьте, большевики уже пришли к власти. И вот в пункте 7 оно требует уже не от православного государства (отцы собора все понимали, что происходит), от светского государства требует следующего (чуть сокращая): «Глава российского государства, министр народного просвещения и их товарищи (то есть заместители) должны быть православными». Все то же требование. Церковь от него не отказывалась. И только собор может отменить решения собора, собор такого же ранга, поместный собор. Но того не произойдет, не сомневайтесь.

Кстати, в тех условиях, когда Россия расчленена, это незыблемое требование распространяется не только на московских президента и министра образования, но естественно и на киевских, и на минских, потому что это все части государства Российского, в котором принимался этот акт. И на кишиневских, на тифлисских, на руководство Казахстана, где православные — самая крупная часть населения. Я неслучайно отвлекся, хотя это материал следующей лекции, это уже самый конец. Я выстраиваю прямую параллель с тем, что связывало некую волю христианского императора еще в первые века нашей эры.

Во-вторых, император в вопросах веры, совести, брака и семьи, следовательно, косвенно в наследовании имущества был связан волей собора епископов, из принципа симфонии исходя, о чем я чуть ниже скажу. Видите ли, иногда неправильно понимают, неправильно трактуют этот момент, что симфония заключается в дружеском взаимодействии царя и патриарха. Это неверно. Государство может быть персонифицировано в личности царя. Он законный глава и автократор — источник законов. Церковь не может быть персонифицирована в личности патриарха, ибо патриарх один из епископов, первенствующий епископ, безусловно, самый уважаемый епископ, обладающий наивысшей честью, но по должности он в сущности председатель в соборе епископов. А теперь представьте себе, известны соборы, где было 180 епископов, известен собор, где было 343 епископа, был даже собор, 5-й вселенский, где удалось собрать около 600 епископов. Понятно, что император в реальной власти сильнее патриарха. И в столкновении, вероятно, победит император, хотя конечно все пытались избежать подобного столкновения. А в столкновении с собором? Что может сделать император с тремя сотнями епископов? Всем головы отрубить? Тогда восстание будет. Как только 10-я голова упадет, уже прибегут православные люди убивать императора. Собор оказывается сильнее царя. Это серьезно.

Далее. Император был связан незыблемой нормой римского права, которое утверждало, что если ты источник закона, то закон прежде всего распространяется на тебя, прежде всего он для тебя и писан. Жалко, что мы ее забыли. Я не хочу сказать, что за тысячелетнюю византийскую историю, ну, добавим еще полтора века на позднеримскую, до падения западного Рима, за более чем тысячелетие цари никогда не нарушали изданные ими законы. Только это могло кончиться плохо. В Византии так учили всех, что закон прежде всего писан для василевса, для царя. Это могло кончиться плохо, это могло кончиться гибелью. А в силу христианской этики, стремления не убить, не пролить кровь, а тем более не убить царя, это могло кончиться и кончалось ослеплением и ссылкой. Да-да, глаза выкалывали и в ссылку на остаток жизни, чтобы действовать больше не мог, и чтобы не убивать. В общем старались не очень нарушать собственные законы. Как жалко, дорогие мои слушатели, что мы сейчас не изучаем твердо этот принцип. Особенно в 90-е годы это нам пригодилось бы. Издал закон? Вот и начинай с себя!

Император был связан волей синклита. Синклит был собранием высших сановников империи, который постепенно заменял сенат. Синклит не избирался. В него не попадали, как в английскую палату лордов просто старшие представители аристократических семейств. Нет. В синклит жаловал император или василевс, по-гречески, на языке, на который перешла Византия. Жаловал. Мог пожаловать, мог не пожаловать. Но изучение состава синклита показывает, что в синклит все-таки преимущественно входят представители одних и тех же фамилий, то есть, это все-таки аристократия. Изучение синклита провел отечественный историк Александр Петрович Каждан еще в 1970-е годы, он работал долго в 60-70-е годы. Например, какой-то конкретный Владиславич или какой-то конкретный Цимисхий (называю реальные фамилии) мог очень не нравиться василевсу и потому в синклит не попал, остался рядовым офицером или рядовым главою небольшого города. Но попасть в синклит из-за пределов этого круга не очень получалось. Так же точно в русской политической традиции XVI-XVII веков царь мог не любить какого-нибудь князя Одоевского, это одна из шести самых знатных фамилий тогдашнего Российского царства. Они имели право не занимать пост окольничего, то есть начинали свою службу сразу стольником. Это высший московский чин, как бы полковник, если хотите. И сразу после того их жаловали боярином. Это высший думный чин. И вот какого-то Одоевского царь не взлюбил, и он так всю жизнь стольником прожил и стольником помер. Это нормально помер. Но назначить Одоевского ниже, например, окольничим царь не мог. И назначить в обход представителей старинных фамилий вместо Одоевского Хрюшкина (фамилия условная) царь тоже не мог, никак не мог. Это сдерживало. Синклит утверждал каждого нового императора, даже законного наследника. Все равно формально наследник проходил через избрание синклитом.

Следующее. Воля царя в какой-то степени была связана армией, ибо перед царским венчанием, перед церковным освящением царского сана войско провозглашало царем, императором по старому воинскому обычаю. Легионеры клали щит на скрещенные копья, и нового царя, стоящего на этих копьях, поднимали над головами, над копьями легионов. Этот обычай царского прославления запечатлен, между прочим, в нашей, надеюсь, всем более или менее известной православной литургии святого Иоанна Златоуста, во второй части Херувимской песни. Напомню:

Яко да Царя вс;хъ подымемъ,
Ангельскими невидимо дориносима Чинми.
Аллилуія, аллилуія, аллилуія.

«Дориносима» — это «носящих копья». Только тут это применительно ко Христу, и подразумевается, что на скрещенных копьях Его поднимают ангелы. Этот римский обычай провозглашения царя здесь приличествует Господу как истинному Царю.

Вот обратите внимание, как интересно, да? Как правило, войско провозглашало императора, все-таки это было общество свободных людей. Православное царство — вообще общество свободных людей. Обратите внимание на замечательное слово — «верноподданный». В советское время над ним было принято смеяться. А задумаемся на секунду, разве раб может быть верноподданным? Ведь это добровольное изъявление — быть верным. А верность — высшая христианская доблесть. Потому верноподданный — по определению свободный человек. Именно управление свободными людьми накладывает серьезнейший отпечаток, ограничивающий произвол, на деятельность христианского царя, самодержавного (суверенного) царя. Потому самодержавие ни в коем случае не абсолютизм!

Абсолютную монархию придумали в Западной Европе, придумали довольно поздно, в XVI веке, а воплотили только в XVII веке, притом именно потому, что христианская вера, христианская нравственность и, следовательно, христианская культура пошли на убыль. Западный мир был, конечно, еще христианским. Конечно, там никому в голову не могло прийти учинить в столице, прямо под окнами королевского дворца парад гомосексуалистов. Если бы царь был старым, то его хватил бы разрыв сердца, но кощунников все равно, полагаю, изрубили бы. Мир, конечно, был христианским, но уже поврежденным в вере. Потому появился принцип невозможный, принцип абсолютной королевской власти, в то время как, повторяю, власть даже православного императора относительна, ибо абсолютна только власть Христа.

Теперь о том, что такое симфония. Симфония — термин музыкальный, да? По-гречески он значит созвучие. Очень хороший образ. Термин, кстати сказать, принадлежит Юстиниану Великому. Созвучие церкви, представленной собором епископов и христианского государства, представленного христианским государем. Созвучие означает, что церковь и государство друг друга поддерживают, но не вмешиваются в дела друг друга, то есть существуют нераздельно, но и неслиянно, не смешиваясь.

Вот некоторые правила из Книги правил вселенских и поместных соборов. Она издавалась, она доступна. Они запрещают священнослужителям под страхом лишения сана занимать мирские должности. Это иногда нарушалось. Нарушалось это обычно в очень тяжелой ситуации, когда и обвинять не пришло бы в голову архиепископа или митрополита, что он частично взял на себя государственные функции, например, при малолетнем царе или короле. При малолетнем Дмитрии Донском, тогда еще Дмитрии Ивановиче, будущем Донском правила боярская дума, вне всякого сомнения, правили бояре, но возглавлял эту думу святитель Алексий, митрополит Московский. Это случай безвыходной ситуации. Когда Дмитрий подрос, митрополит Алексий этих функций больше не выполнял. А в общем это правило обычно выполнялось. Притом церковь безусловно обязуется поддерживать государя, но только государя, которого церковь благословила и поставила на княжение или царство, а государь обязан ее безусловно защищать, в том числе за пределами своего государства. Подразумевалось также, что если где-нибудь угрожают христианству, его существованию, тогда долг государя — воевать. Так и мы воевали неоднократно с турками, с западноевропейцами, защищая других христиан. Посмотрите на все войны конца XVII века и далее по начало XX века. Особенно это относится к императору, то есть к первому среди государей, к наивысшему среди христианских правителей.

Образ принципа симфонии — это два меча, символических, разумеется, символизирующих власть церковную (духовную) и власть светскую. Римо-католики пошли по пути укрепления папизма и пришли к искажению принципа симфонии. Это не стразу сложилось, до этого надо было дорасти. В системе образов X – начала XI века, даже больше XI века их принцип двух мечей выглядел так. Оба меча принадлежат церкви, находятся в руках папы Римского. Мечом духовной власти он властвует и карает сам, а меч светской власти он доверяет королю, доверяет герцогу. И только тот может считаться римо-католическим королем или другим правителем, кто признает себя вассалом Римского папы. И на том была на Западе огромная борьба между папством и соответственно империей — Священной Римской империи германской нации, Западной империи.

Протестантизм пошел иначе. Да, оба меча духовной и светской власти, конечно же, принадлежат церкви, но церковь — это все христиане. Следовательно, мечи принадлежат церковному народу, а церковный народ и назван однажды в Священном писании «царственным священством». Именно церковный народ ими распоряжается. А в итоге ими распоряжался в лютеранских государствах не церковный народ, а светский правитель, забрав себе оба меча, как в германских государствах.

В православном прочтении образа двух мечей меч духовной власти церковь держит в своих руках, меч же светской власти вручает, благословляя, христианскому государю и не вмешивается в дела правления. Но так как именно церковь вручила меч христианскому государю, она имеет право нравственного суждения, вплоть до нравственного осуждения любого решения, любого приказа, повеления любой светской власти, от городового (полицейского) до государя императора. Это православное прочтение.

Вот с этим соответственно в дальнейшем мы имели дело, с этим прошла свой тысячелетний христианский путь, путь христианского царства Византия. Хочу лишний раз сказать, литературы по византийской истории, культуре, искусству мало, недостаточно. А в советское время, так как ромеи православные, да к тому же не русские вроде бы, вообще почти ничего не издавалось. Потому, как только вам попадается что-нибудь по византийской истории, читайте. Это необходимо, тем более что сейчас все-таки лучшая история Византийской империи, история нашего отечественного ученого академика Федора Успенского издана уже два раза, с середины 90-х годов и до настоящего времени. Можно дотянуться и до Успенского. Лучше никто не написал, ни в одной стране мира. Она исключительна.

Обратимся наконец к нашему отечеству. Менее всего годились на роль имперского стержневого народа наши прямые, но уже отдаленные предки славяне и русы Древней Руси. Древняя Русь, дабы грамотно пользоваться этим термином, то же самое, что Русь Киевская или Русь домонгольская. То есть, история Древней Руси заканчивается около середины XIII столетия. Народ этот был доблестный, складывался в совершенно курортных условиях в I веке до нашей эры — в I веке нашей эры, имел прародиной регион Карпат, распространился очень быстро вдоль северного Причерноморья до северного Приазовья, где жили самые восточные из славян анты, а в другую сторону, в западном направлении расселился до Дуная. Дунай — славянская река. Самые древние былины наши — это былины о Дунае-богатыре. И сохранились они как раз на Русском Севере, где никто никогда Дуная не видел, разве что попал в русскую армию во время турецких войн и действительно видел Дунай. Не только в былинах, но даже в исторических песнях и, что уж совсем смешно, в частушках Дунай встречается. Вот сидит в памяти явно славянская река. Распространились славяне довольно легко, крупных соперников не имели.

Затем было распространение славян и русов. Это родственные народы, русы — это не славяне точно. Византийцы их не путают, арабы их не путают, западноевропейцы их не путают и даже Русская Правда Ярослава Мудрого в преамбуле, в введении оговаривает их равноправие — «аще ты славянинъ или русинъ». О русах некоторые споры идут. Видимо, они иллирийцы или фракийцы, то есть народ близкий славянам, максимально близкий, но другой. Русы были старше славян и исчезают из упоминания в XI веке, оставив на веки после себя имя «Русь», а потом, следовательно, «русич», «русин», «русский», ну и теперь «Россия». Россия — это латинизированная форма слова Русь (по-гречески: Rosia — С.П.). Так вот, они были, повторяю, храбры, богаты, серьезных врагов не встречали. Поучаствовали в IV-VII веках в Великом переселении народов, так что некоторых славян забросило даже в Испанию. Но это выходит за пределы нашего разговора, который не может быть бесконечным.

Менее всего эти народы были государственниками, у них была скорее установка на федерализм. Потому в нашей Днепровской и Ильменской, если добавить Новгородские земли, Руси бывали междоусобицы, не очень кровавые, но междоусобицы, борьба за княжеские столы каждого с каждым, всех против всех. Церковь с этим боролась, увещевала не учинять братоубийственных войн, но не получалось. Все равно борьба за наследство происходила. Скажу вам сразу, никакой «единой Киевской Руси» в смысле государства никогда не было. Ее придумали ученые за письменными столами XVIII века. Государством было только лишь каждое княжество. А княжеств никогда не было, чтобы только одно. Оттуда, кстати, и борьба. Причем число княжеств росло, потому что росло число городов. Число городов на начало XIII века около четырехсот. Неслучайно скандинавы еще языческую, дохристианскую Русь называли «Гардарики» — страна городов, земля городов. До четверти населения Руси XII века жили в городах. Но об этом тоже сложно успеть рассказать, потому что русский город сильно отличался от западноевропейского. Могу только рекомендовать вам исчерпывающее исследование этого вопроса в моей совместной с Марочкиным работе «Русский город и русский дом», которую в этом вестибюле можно будет купить послезавтра, в воскресенье. Довезут ее, завтра она появится, но завтра здесь у меня лекции нет. Завтра все-таки Лазарева суббота и канун Вербного воскресенья. А в сам великий праздник я читать буду, милости прошу приходить за книжками и дослушать окончание разговора о нашей имперской традиции.

Так вот, городов было много. Каждый город, чтобы чувствовать себя равноправным, хотел раздобыть себе князя. Полноправным городом был только тот, который имел князя. Потому число князей неизбежно росло. Попытка таких великих князей не только по титулу, но и по человеческому качеству, как Андрей Боголюбский и брат его Всеволод Третий Большое Гнездо создать не единое государство, а хотя бы союз князей, превратить конфедерацию в федерацию ни к чему не привела. Они были могущественны, они были яркими, выдающимися личностями. Всеволод Третий даже собрал первый парламент в русской истории в 1211 году, первое «собрание людей разных чинов». Потом его назовут «земским собором», тогда этого термина еще не было. Так что, между прочим, если вам говорят, что мы должны учиться демократии, парламентаризму на Западе у англичан или еще у кого-то, то вы напомните, что первый английский парламент был созван в 1265 году, на 54 году позже нашего. Парламент всегда объединитель. Короли в Западной Европе собирают их тоже ради объединения народа. Но не получилось. Многие были лично преданы Андрею, а потом Всеволоду, но их не понимали. Зачем какое-то общее государство? Русь и так сильна и обильна. Так вот, даже федерация не проходила. Не претендовал Андрей, чтобы не было других князей. Он претендовал на то, чтобы он стал подлинно великим князем, то есть князем над князьями. Даже это не проходило.

В XIII веке меняется все! Старый славянский этнос распадается. Этносы (народы) смертны, не забывайте этого. И больше 15 веков не прожил ни один народ. Читайте об этом лучше всего Льва Николаевича Гумилева. Это нетрудно. А самая удобная для того книга — «От Руси до России». Она не редкость. Ее переиздают, ее можно купить. И еще раз хочу вам сказать, что тот из вас, кто пришел, а тем более второй раз послушать меня, спасибо, но не делает пометки, хотя бы, когда я называю книги, совершает серьезную ошибку. Вы потом не вспомните. В XIII веке распадается закончивший свое существование единый славянский народ. Подчеркиваю, единый народ! Это сейчас славяне — многие народы, говорящие на славянских языках. А тогда славяне были одним народом, хотя и разделенным между многими государствами. И начинает свою историю русский народ, русский этнос, будущий создатель Третьего Рима, будущий преемник Византии. И ситуация-то XIII века была совершенно другая! Прежняя-то на рубеже старой и новой эры была курортной! Эта же ситуация была тяжелейшей, я бы сказал, переуплотненной. На ослабевшую, распадающуюся Русь прут со всех сторон.

И, как справедливо отмечалось многими, в первую очередь Гумилевым, самым приличным соседом и недругом, но не первым по времени, были ордынцы. Орде не нужны были русские земли. Ордынцы были кочевники, номады. Они не умели жить не только в лесу, они даже не очень хотели жить в лесостепной зоне. Им была нужна степь. А здесь они терялись. Археологами доказано. Это очень интересно. Во время ордынских нашествий страдало, погибало, в полон угонялось исключительно городское население, что кстати и сделало Русь аграрной. Она перестала быть «Гардарики». Ну, читайте «Русский город». А сельское население не страдало, потому что крестьянин успевал увидеть ордынский отряд и спрятаться в ближайшем лесу. Рощицы и то хватало. Ордынцы туда не шли, потому что они там терялись, они теряли свои изумительные боевые качества. Они стрелять в лесу не могли, любая ветка отводила стрелу. Они не собирались здесь жить. Они не собирались оккупировать Русь. Они не собирались ею непосредственно править. Они предоставляли править русским князьям. Преемственность власти не разрушилась. Они собирались получать дань. Первое время, правда, они хотели получать и союзные войска, и даже получали. Но величайший князь того тяжелейшего времени Александр Ярославич Невский сумел добиться того, что русские не служили в ордынских войсках. И мы признали вассалитет по отношению к Орде, мы стали вассалами Орды. Ну, как вам сказать, хорошо это или плохо? Лучше, конечно, быть независимым. Но вассалитет — это вовсе не рабство и не бесправное положение. Это нормальное отношение младших государей Средневековья к старшему государю. В конце концов, Английский король несколько столетий был вассалом Французского короля, потому что имел владения во Франции. Кончилось это плохо не для Англии, а для Франции. Это кончилось Столетней войной. Так же точно, как вассалитет Руси, Русских княжеств по отношению к Орде тоже кончился плохо не для Руси, а для Орды, кончился гибелью Орды в 1480 году, то есть уже при великом Иоанне Третьем. Я не строю идеальных картин. Вы сами знаете, что иные русские князья погибали в Орде, и лишиться в Орде головы было делом довольно простым. Но с другой стороны, те первоначальные ордынцы были народом прямолинейным и достаточно простодушным, предсказуемым. Можно было не ждать неожиданностей. Ежели немилость, то немилость. Если уж милость, ну, милость.

Кроме того, Орда в отличие от западноевропейских соседей нам не грозила в религиозном плане и нисколько не грозила в культурном. Не надо считать кочевника дикарем. Говорят, что величайшее инженерное изобретение в истории человека — это колесо. Колесо изобрел не известный нам кочевник. Могу предложить вам еще одно изобретение, чисто кочевническое. Больше половины зала носят одежду кочевника. Это, простите, штаны. Первоначально штаны были и мужской, и женской одеждой, и теперь опять и мужская, и женская. Но все же культуре ордынских народов (орда была разноплеменной) было далеко до русской культуры, блестящей русской культуры, которая училась-то у византийской, достигла высот в XII веке таких, что ни одна страна, ни один город Западной Европы не мог с нами сравниться. Мы теряли это, но наследие все-таки оставалось, все-таки иконы старого письма были, книги старого письма были, последние ученые люди еще сохранились. Да, конечно, одичала немножко Русь в XIII веке, и в XIV продолжала дичать. Но все-таки многое сохранила. Где уж Орде-то сравняться с нами!

Однако это были очень тяжелые условия, потому что были и другие соседи, были соседи с Запада. Вот тем не нужна была дань, тем нужны были крепостные крестьяне. Это были римо-католики поляки, даже вроде бы православные молдаване, правда, немного и ненадолго (был такой эпизодик), римо-католики венгры, тогда еще язычники, одни из последних язычников Европы литовцы, шведы, которые попробовали при Александре Невском повоевать Новгородскую землю и крепенько получили от 20-летнего полководца в 1240 году на Неве. И самый страшный враг — орденские немцы крестоносцы, сверхпрофессиональные воины, великолепные воины, которые всю свою жизнь в самом буквальном смысле занимались только войной и подготовкой к войне. А если учесть, что они были монахи, то им больше нечем было заниматься. Они целыми днями этим занимались. Они были лучшие воины тогдашнего мира, потому что они всю свою жизнь тренировались даже не как нынешние «спецназовцы», а как нынешние олимпийские чемпионы. Бывали рыцари, которые плавать в доспехе умели, ну, конечно, в доспехе того времени, не в цельнокованом доспехе, а в кольчуге, но тоже можно уважать. Это страшная машина, результат распада, разложения крестоносной идеи. Я утверждал и утверждаю, что крестоносная идея начиналась в XI веке как одна из самых светлых христианских идей, настоящая идея христианского воинства, но к XIII веку она выродилась, совсем выродилась. Восточные и западные христиане были уже совершенно чужими друг другу после взятия и разграбления Константинополя крестоносцами в 1204 году.

Так вот, в этой ситуации постоянных угроз, если не постоянных нападений, то постоянных угроз складывался новый этнос — русские. И с самого начала он приобрел другие стереотипы в отличие от славян. С самого начала русские ориентируются на создание единого государства в отличие от славян. Это прослеживается даже в деятельности святого благоверного князя Александра Невского и его старшего сына Димитрия, потом святого Михаила Тверского, погибшего в Орде, потом и Московских князей тоже. Посмотрите сами. Вы читали много книжек. Там были княжеские усобицы — междоусобицы XII века и междоусобицы XIV века. А что между ними общего? Ничего кроме названия. Междоусобицы XII века — это борьба, если хотите, всех против всех. За что боролись? Боролись за лишний кусочек земли, ради военной добычи или просто ради славы. Или кто-то кого-то обидел. Как было в одном детском мультипликационном фильме, повод к началу войны: «Нашему царю показали фигу!» Совершенно точно. В более серьезном источнике «Слово о полку Игореве» читаем про курских дружинников, чего они ищут: «Себе ищут чести, а князю славы!» Любые поводы годились для усобиц этого времени. И совсем другое — так называемые междоусобицы XIV столетия в Великороссии или Великорусии, то есть в Восточной Руси. Это борьба трех родственных, одного происхождения княжеских линий. Это борьба Суздальско-Нижегородских князей, чьим родоначальником был Андрей Ярославич, младший брат Александра Невского, Тверских князей, где родоначальником был Ярослав Ярославич, следующий, еще более младший брат, и Московских князей, первоначально самой младшей линии. Но так Бог судил, что именно Московским князьям доведено было остаться единственными прямыми потомками самого Александра Ярославича. Это сыграло свою роль, Александра Невского помнили всегда, он любимейший русский князь. И борьба та была не за независимость. Ни Суздаль и Нижний Новгород (двойное княжество), ни Тверь никогда не боролись с Москвой за независимость. Борьба шла за первенство! И в Москве, и в Твери, и в Суздале хотели создать единую Россию! Только не ту, которая сейчас «Единая Россия», а настоящую единую Россию. Даже вздрагиваешь теперь, когда это словосочетание произносишь. Вместо союза княжеств, вместо конфедерации хотели единое государство. Кто сделал русских государственниками? Враги, вот это жуткое окружение: Орда, мадьяры, поляки, литовцы, немцы, шведы. Кажется, единственными, с кем не ссорились, имея границу, были Норвежские конунги. Не было конфликта, не лезли они на Русь. Слава Богу и за то. Вот первый этап.

Восточная Русь или Залесская Русь — это Великое княжество Владимирское, формальной столицей которого оставался Владимир. И даже когда Иоанн Третий создал-таки единое государство и принял титул царя, он все равно сохранил в титуле «Великий князь Владимирский и Московский». Только позднее цари стали писать: «Московский и Владимирский». А формально старейший город был, конечно, Владимир. Вот за Владимир и состязались тверичи, суздальцы и москвичи.

Но борьба шла не только за первенство во Владимире. Было еще поле борьбы между Восточной Русью и Западной Русью. А в Западной Руси, то есть на территориях, где сейчас Украина и Белоруссия, складывалось в XIV веке и в начале XV почти сложилось Великое княжество Литовское. Уже современник Иоанна Калиты во второй четверти XIV века великий князь Гедимин (по-литовски Гедиминас) принял титул Великий князь Литовский и Русский. Объяснить, почему западнорусские земли шли под Литву, просто. Предки нынешних украинцев и белорусов тогда, сто лет назад не знали, что они отдельные украинцы и отдельные белорусы. А белорусы и сейчас того не знают. Вот «Белая Русь» была, такое слово было. «Украина» тоже очень древний термин. А вот «украинцев» не было, все называли себя «русскими», не иначе. Это, к сожалению, достижение революции и разнообразных революционеров.

Так вот, почему русские люди Западной Руси шли в подданство к Литве? А очень просто. Во-первых, быть за Литвой значило не быть за Ордой. А Литва была дешевым государством. Нам приходилось больше платить податей, чтобы выплатить ордынскую дань, своим княжествам тоже ведь нужны средства. Литва была очень могущественна и в общем могла защитить своих подданных от Орды. Мы вынуждены были, начиная с Александра Невского, выбирать — мы с Ордой или мы с Западом. Мы могли выбрать Запад. Могли бы. Тогда мы перестали бы быть православными, мы лишились бы своей культуры и превратились бы в постоянный щит, окровавленный щит, закрывающий Западную Европу от Орды. Запад посягал на нашу культуру и на нашу веру. Орда нисколько не посягала. А закон (яса) великого Чингисхана даже предписывал любому ордынскому начальнику покровительствовать любому жрецу, следовательно, и русскому священнику. С духовенства и земель духовенства, земель монастырей не платился ордынский выход. Такими же правами, такой же защитой монгольского закона пользовались и мусульмане, и буддисты, шаманы. Все пользовались, кроме почему-то иудейских раввинов. Почему, нигде не нашел. Вот на них покровительство ясы не распространялось.

Итак, дешевле, защита от Орды. В-третьих, русские люди, оказываясь в ВКЛ (есть такая привычная аббревиатура, распространенная среди историков), вовсе не оказывались порабощенными. Они все в ВКЛ сохраняли свое положение. Крестьянин оставался крестьянином, кузнец кузнецом, боярин боярином. В конце концов, к концу XIV века Литва становится самым многолюдным и, пожалуй, самым сильным государством Восточной Европы, сильнее Великого княжества Владимирского, сильнее уже Орды, сильнее Польши (если отдельно взять) и сильнее Ордена, сильнее немецких крестоносцев. Правда, ей приходилось постоянно воевать, но больше с немецкими крестоносцами. На южном рубеже случались пограничные стычки с Ордой. Так вот, население ВКЛ к началу XV века состояло, если брать основные группы, примерно из 90% русских, тех самых предков нынешних украинцев и белорусов, и 10% природных литовцев. Да, династия-то была литовская, но большинство населения было русским и православным. А литовцы все еще были в основном язычники. У них человеческие жертвоприношения были, между прочим.

Возникает вопрос — почему же тогда не Литва победила? Почему же столица сначала Российского царства, а потом Российской империи в Москве, а не в Вильне? По очень простой причине. Силен уже был Московский и Владимирский великий князь Дмитрий Иванович, Дмитрий Донской. Отец его Иван Красный, то есть Красивый правил очень недолго и погиб в великую чуму. А вот дядя его, сын Калиты, Симеон Иванович Гордый тоже был велик. Велики были и Литовские великие князья. Неслучайно дерзнули называться Литовскими и Русскими Гедимин, а затем сын его Ольгерд, по-литовски Альгирдас, они тоже велики, тоже не последние люди. Но еще могущественнее была Вселенская православная церковь, она все и решила.

Каждый князь, в том числе великий князь Владимирский получал ярлык, то есть грамоту на княжение. Обычно давали законному наследнику. Даже если Орда казнила какого-нибудь русского князя, все равно следующий ярлык получал его законный наследник. Так погиб Ярослав Всеволодович. Нас угнетала полтораста лет Хазария, брала с нас дань. Кончилось это дело тем, что Святослав Игоревич, отец святого Владимира просто уничтожил за ненадобностью Хазарию, и больше ее не стало. Нормально. Иногда так и следует себя вести. Или, например, половцы совершили пять крупных набегов на русские княжества. Русские князья во главе с Владимиром Мономахом совершили в ответ пять карательных экспедиций в степь. Половцам хватило. Желающих больше не было. Но это многие умеют. А славяно-русы, как потом и русские, умели и другое, умели привлекать к себе другие народы. И вот уже во времена Киевской Руси половцы те же, торки, берендеи, все народы причерноморских степей, то есть соседние к нам кочевники становятся друзьями. Их даже так и называют в летописи — «свои поганые». Поганые в смысле язычники, а не в смысле оскорбительного оттенка. Слово «поганый» значило язычник, от латинского «паганус» (язычник). Как видите, уже тогда получалось. Причем многие, особенно из половцев принимали крещение. Есть масса летописных указаний. Причем, когда рядовой половчин крестился, никто же в летопись того не записывал, записывали, когда хан крестился. Такие указания есть. Мы и с монголами-то столкнулись на Калке в 1223 году, заступившись за половцев, за союзников. Причем преимущественно первыми заступались Ольговичи Черниговские, потому что у них были с половцами самые близкие отношения. У Киевских же князей более тесные отношения были с торками. Все заступились и потерпели страшный, ужасающий разгром.

Была деятельная попытка, предпринятая, конечно, с ведома, а может быть, и под руководством не только митрополита Кирилла, но и Александра Невского крестить Орду. Это особый вопрос, он выходит за границы темы «Империи». И очень многих крестили. Только переворот, происшедший в 1311 году, когда хан Узбек на пиру вырезал ордынских князей, мурз христиан и исламизировал Орду, помешал делу крещения Орды. А могло получиться. Тогда все пошло бы иначе, тогда конечно не было бы никакой Куликовской битвы. Тогда ордынцы раньше вошли бы в орбиту русской православной культуры и, постепенно переставая быть «своими погаными», стали бы просто своими. Я чту память героев Куликова поля. Это, безусловно, одна из славнейших наших побед, но всегда считал, что нам чести и земной, и тем более небесной было бы больше, если бы нам удалось крестить Орду. Но не удалось. Тогда, кстати, ордынцы христиане, а может, и некоторые язычники сбежали от мусульман на Русь. Оттуда множество самых звучных фамилий ордынского происхождения. Это Аксаковы, это Карамзины, это Тютчевы. Первый Тютчев выехал из Орды от мусульман, а внук его пал, сражаясь на Куликовом поле, только уже, естественно, русским воином. Это Ушаковы, кстати сказать. Есть фамилия Баскаковых. Не очень уж много, но заметьте, я назвал вам только очень известные фамилии, очень звучные фамилии.

Так вот, это умение привлекать к себе и нехристианские народы Евразии пригодилось, было унаследовано русскими и тоже легло в основу созидания империи. С православными, таким образом, нас в империю объединяла вера православная и то, что защищать православное царство есть долг каждого христианина, а с мусульманами, язычниками и буддистами нас связывало то самое имперское качество, о котором я вам говорю второй день — правило общего блага, достижимость общего блага, норма общего блага.

Например, черемисы, то есть марийцы православные с XVIII века. Когда они вступали в ополчение Минина и Пожарского, они были еще язычники, а ведь ехали сражаться за Святую Русь.

Отзвук идеи общего блага помогал восстанавливать на месте убитой России Советский Союз, даже притом, что о православном царстве не было и речи. Это плохо, конечно. И Советский Союз — это плохо. Но это было восстановление территории исторической России. С этим тоже шутить не надо. И ведь территории были восстановлены. Что помогло? Почему большевики находили сторонников в будущих союзных республиках? А просто все помнили, что за русскими не заржавеет, что с русскими связывает идея общего блага, и она будет работать. Вот я вам и описал создание Российской Империи.

В середине XV века на русскую службу к Василию Второму (Василию Темному) выезжает с целой небольшой ордой мурза Касим. Потомки его — касимовские татары, они живут до сих пор. Было маленькое Касимовское царство в составе большого Русского царство. А дальше это стало нормой. Потому, когда Иоанн Третий создал единую Россию, он уже создал империю. Дату назвать невозможно. Можно считать датой создания Российской Империи, хотя слова «империя» тогда не было, но титул царь был, 1480 год — уничтожение Орды, можно 1485 год — присоединение Великого княжества Тверского, а можно 1497 год — завершение всех работ, всех основных трудов Иоанна Третьего, когда впервые после Ярослава Мудрого он издает общерусский Судебник и у нас появляется, повторяю, впервые после XI века общерусское законодательство. Это и был уже Третий Рим. О его судьбе через неделю. Думаю, что наше время истекло. Я даже немножко вас передержал. Вы терпеливы, практически никто не ушел. Если вы хотите еще успеть прислать мне записки, присылайте. Я закончил, и отвечаю на записки.


ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ

Вопрос: Что нужно сделать в России, чтобы не произошла переоценка ценностей у молодежи?

Ответ: Нужно заниматься молодежью. Вот сюда ее приглашать. Молодежь здесь есть, но не так уж и много. Книжки предлагать, а то теперь телевизор уже в купе с компьютером разучат читать окончательно. Читать стали намного меньше. Вот я еще раз предлагаю вам записать. Вы мне просто напомнили этим вопросом. Я предлагаю вам записать очень серьезную рекомендацию. Я всем вам, в том числе самым старшим здесь и самым младшим рекомендую читать исторические книги Дмитрия Михайловича Балашова. Их называют «историческими романами», но это наследие советского времени, а вообще, конечно, это хроники. Их десять. Можно читать все. Две ранние посвящены разным периодам Новгородской истории. Это «Господин Великий Новгород» и «Марфа Посадница». Все остальные объединены общим названием «Государи Московские». Балашов описывает путь создания России и создания империи, начиная от кончины Александра Невского, вплоть до середины XV века. А дальше уже Иоанн Третий, дело сделано. Это великий труд. Балашов — очень грамотный человек. Он, правда, не был историком, он был филологом-русистом, специалистом по северному фольклору. Он писал под научной редакцией двух крупнейших историков, причем отнюдь не друзей и не единомышленников — Валентина Лаврентьевича Янина и Льва Николаевича Гумилева. У него почти нет ошибок. У него есть вымысел, разумеется. Но между вымыслом то, что идет прямым повествованием, — это факты, взятые из летописи, из иностранных документов, из археологического материала. Он очень много знал. К сожалению, он был убит три с половиной года назад, и не исключено, что за свои труды. Странная смерть. Но книги его издавались миллионными тиражами, в том числе суммарно, конечно. Что они в Южно-Сахалинске есть, я не сомневаюсь нисколько. Думаю, на Сахалине они есть не только в Южно-Сахалинске. Они могут быть в библиотеках и оказаться даже в школьных библиотеках. В «Роман-газетах» три книги вышли. А это уже миллион каждой книжки. Да, выходил «Великий стол» и «Симеон Гордый». «Роман-газеты» могли истрепаться и попасть в макулатуру, а могут и лежать на полках. Повторяю, районные библиотеки и библиотеки учебных заведений годятся. Вот оживите Балашова. Там прекрасные разделы также об истории Литвы, хотя в основном в рамках государей Московских, польско-литовских отношений, об Орде, даже Византии. Я призываю вас деятельно к этому отнестись.

Вопрос о Глинских и Мамае.

Ответ: Линию Мамая в Глинских вычислил Гумилев. Есть и легенда, что князья Глинские происходят от Мамая, сына Мамая. Она не доказана стопроцентно. Она перекликается, правда, с казачьей легендой о казаке Мамае. Она обросла легендарными наслоениями. Она правдоподобна. Если это так, то второй брак Василия Третьего был поистине страшным, поистине чудовищным, и первый тиран в нашей истории, Иван Четвертый, был тогда по отцовской линии прямым потомком Дмитрия Донского, а по материнской линии — прямым потомком Мамая!

Надо поддерживать любое здоровое объединение молодежи. Я знаю, что здесь есть достославное Братство Александра Невского, славянское братство. Еще не был у них, побываю. Дай Бог им здоровья. Я был сегодня в вашей Кадетской школе и остался весьма доволен, хотя заметил (я все-таки по первой профессии историк архитектуры), что кадетам, похоже, выделили самое неудобно расположенное и худшее по качеству школьное здание в Южно-Сахалинске. Это скверно. Но хорошо, что школа тем не менее есть.

Надо поддерживать спортивные, военно-патриотические кружки, сообщества, братства молодежные, но притом заботиться, чтобы они носили еще просветительский характер. Тогда глазом моргнуть не успеем, как все изменится к лучшему.

Вопрос: Мы возмущены уничтожением православия в Сербии, культуры, храмов. Каковы должны быть наши действия. Как вы считаете?

Ответ: Нам надо консолидироваться здесь. Когда у России будет русская власть, тогда и у сербов будет власть православная. Хочу вам сказать, что, когда начались первые бомбардировки Сербии, у нас шли выборы в думу 1995 года, и мне довелось выступить в непривычной для меня функции радио-интервьюера. Я старый радио-обозреватель, но не журналист и интервью не провожу. Но тут были старые связи, старая дружба. И я в ходе предвыборной поддержки на православном радио «Радонеж» вел беседу с бывшим последним министром иностранных дел Советского Союза Александром Александровичем Бессмертных. Как вы понимаете, в таких ситуациях спрашивают, согласовав вопрос. Вопрос был мой, не он его предложил. Я спросил его: «Александр Александрович, как вы полагаете, если бы последовало просто правительственное заявление РФ или даже просто нота МИДа, что РФ категорически протестует против агрессии НАТО в отношении Сербии и сербов Боснии и Герцеговины, хоть один самолет взлетел бы?» «Конечно, ни один не взлетел бы», — честно ответил министр иностранных дел.

Нам нужна воля к консолидации. Не забывайте, что мы еще не вышли из фазы надлома, и русским надо предельно консолидироваться, научиться сбиваться в кучки, простите, лучше, чем это умеют чечены. Надо воспитывать самих себя и воспитывать молодежь. Не забывайте, что русских около 85% в населении РФ. Очень многие народы, например, североволжские православные народы, безусловно, с русскими. Да и волжские мусульмане в подавляющем большинстве с русскими. Мы таким образом большинство. Религиозной статистики нет. По опросам общественного мнения не меньше 58% населения РФ идентифицируют себя с православием. Это означает, что мы самая крупная социальная группа. Давно пора заявить, мы не «многонациональное государство», мы не «многоконфессиональное государство», что мы русские, а к представителям других народов, то есть национальных меньшинств и других религий, то есть религиозных меньшинств относимся вполне терпимо. А если они ведут себя прилично, то готовы относиться дружески, это в нашей традиции. Но только если.

Вопрос: Как вы оцениваете деятельность Александра Яковлева? Александра Солженицына?

Ответ: Диаметрально противоположно. Ну чего уж теперь! Я очень во многом не согласен с Александром Исаевичем Солженицыным. У меня есть некоторые претензии к ряду его публикаций, и к его православию, и к его русскому патриотизму. Я считаю, что ставшая знаменитой статья «Как нам обустроить Россию», на которую потом перестали обращать внимание, конечно, вопреки его воле сыграла провоцирующую роль в расчленении исторической России, то есть территории Советского Союза. Я считаю, что он очень разноуровневый писатель. Он опубликовал все, в том числе откровенно слабые произведения. Но вместе с тем он все равно выдающийся русский писатель и выдающийся современный общественный деятель.

Что же касается Александра Яковлева, то зачем мы будем о нем говорить, когда он и есть главный идеолог расчленения нашей исторической территории? Более того, он был главным деятелем расчленения нашей исторической территории по советскими территориальным границам. Это на совести Яковлева. Как отметил еще один Александр, доктор философских наук Александр Ципко, если бы Украине предложили в 1991 году вместо великой державы гетманскую Украину, то есть то единственное, на что они имели право, без левобережья, без выхода к Черному морю, то есть без Новороссии, без Донбасса, то они замахали бы руками: «Не надо нам никакой незалежности! Не надо!» Только ему напечатать бы это в 1990 году, а Ципко напечатал это в 1992 году, но правду напечатал тем не менее.

Вопрос: Назовите пять историков современности, правдиво отражающих события в мире.

Ответ: Историк вообще не отражает события в мире. Я делаю то иногда в ответах на вопросы и как частное лицо. Историк отражает события других эпох. У нас во все времена хватало историков. Прежде всего назову вам, если говорить о русской истории, Гумилева, величайшего из наших историков, по крайней мере второй половины XX века. Могу также назвать Карпова, профессора Московского университета, профессора Фроянова Игоря Яковлевича из Петербургского университета. Могу назвать профессора Курбатова, византиниста из Московского университета, Трушину могу назвать, античницу. Могу назвать лучший учебник по истории Средних веков для средней школы, расширенный, экспериментальный, для учителя и ученика, который тоже сделан в Московском университете, авторы — Бойцов и Шукуров. Я могу упустить любое имя. Могу сказать, что за последнее время восстановилась серия «Жизнь замечательных людей» (ЖЗЛ). В ней бывали хорошие книги даже в советской время, правда, не больше каждой десятой. Но ведь их вышло 800. Значит, 80 хороших книг все же вышло. Это уже не так мало. Так вот она восстановлена, и вышли прекрасные работы о святом Владимире, об Иване Калите, об Иоанне Третьем, о Николае Втором профессора Боханова. Тот же Боханов выпустил очень неплохой экспериментальный учебник XIX – начала XX века (досоветский период) и единственную пока приличную монографию об императоре Александре Третьем. Как видите, книги есть. Я же не задумывался, я не готовился отвечать. Есть еще одна книга в серии ЖЗЛ, которую десятилетиями всем читаю. Она выдержала два издания. Два издания ЖЗЛ — это 300 тысяч, потому что стандарт был 150 тысяч. Следовательно, на Сахалине есть, и может быть, много. Автор — Валерий Николаевич Сергеев, название — «Рублев». Это настоящее введение в русскую культуру, в изучение русской культуры. Почему не «Преподобный Рублев», понятно: она же вышла в 1981 году. А почему не «Андрей Рублев», а просто «Рублев», это уж я не знаю, это на их совести. Тем не менее книга есть.

Есть и была серия «Мир истории». По 100 тысяч выпускалась, причем по два раза. Значит 200 тысяч. Издательство — «Молодая гвардия», 1970-е — начало 80-х годов. Значит, в 80-х переиздавали. Пишите. На слух запоминать бесполезно. Нашли же вы эти бумажки, так пишите. «Мир истории. Начальные века русской истории» (IX-XIII века) написал покойный академик Борис Александрович Рыбаков, а «Мир истории. Русские земли в XIII-XV веках» и «Мир истории», XVI век написали в содружестве историк Греков, Игорь Борисович, если не ошибаюсь, и писатель, литератор Федор Шахмагонов, отчество не помню. Там есть литовский материал, русско-литовский, ордынский, польский, орденский, с картинками и картами. Ну и далее, если забираться дальше, обратитесь к классике, почитайте Льва Александровича Тихомирова, крупнейшего историка анархиста. Его тяжело читать, у него слог тяжелый. Но сначала надо историю знать, чтобы переходить к нему. Его труды, слава Богу, издают. Почитайте «Монархию» Ивана Александровича Ильина. В ней очень много исторического материала. А сейчас, чтобы окончательно и бесповоротно разобраться с революциями, еще рекомендую вам Огюстена Кошена «Малый народ и революция». Потрясающей мощи французский историк, он погиб на фронте в Первую мировую войну. Если трудно на Сахалине достать Кошена, прочитайте изложение основных идей Кошена в работе Игоря Ростиславовича Шафаревича «Русофобия». Впрочем, у Шафаревича надо читать все. Я достаточно развернуто ответил? Не пять имен получилось, а больше.

Вопрос: В чем основное расхождение между православием и другими конфессиями?

Ответ: Об этом я должен специальный курс читать несколько лекций. Основное расхождение между православными и римо-католиками точно могу сказать в чем — в папизме, потому что вопрос о Символе веры, знаменитый вопрос о филиокве, об исхождении Святого Духа, тогда понимало и волновало 20 богословов в Риме и 20 богословов в Константинополе. И сейчас понимают ненамного больше. Понятно, да? Если хочешь, чтобы что-нибудь разъединяло, что-нибудь будет разъединять. А такой смешной вопрос со взаимными обвинениями, на каком хлебе совершать евхаристию — на квасном или пресном, я вообще всерьез не принимаю и всерьез не желаю разбирать. А вот папизм нас действительно разъединяет.

Вопрос: Прокомментируйте действия власти по поводу убийства таджикской девочки. Действия СМИ. Попытка убийства в Московской синагоге. Антирусская истерия. Как нам отвечать на утверждение, что сегодня чистых русских нет.

Ответ: Ох! Разогнался!

На самом деле убийство таджикской девочки — это убийство наркоторговки. Я знаю. Нападение на эту семью — это нападение на торговцев наркотиками. Ужасно, что убивают детей. Но еще ужаснее, много ужаснее, что детей приучают, не сами же они приучились торговать наркотиками.

Русских боятся, теперь уже боится власть. Я не люблю революций никаких, серо-буро-малиновых тоже не люблю, в данном случае «оранжевых». Но я и не боюсь их. Их боится власть. Объясняю почему.

Так вот, я слово «революция» не люблю, мне произносить его противно, от него дурно пахнет во рту. Но могу вам объяснить, почему не боюсь ничего «оранжевого».

Первое

Пока что все «оранжевые» революции были направлены в той или иной степени против режимов 1991 года. Все революции. В Киеве — против режима 1991 года: Кучма — прямой преемник Кравчука. Кстати, Кравчук поддерживал Януковича, если вы обратили внимание. В Киргизии — против Акаева: Акаев тоже человек 1991 года. В Грузии — против режима 1991 года: Шеварднадзе к тому же еще и грузинский «кагебешник» в незапамятные брежневские времена. А что такое 1991 год, братья и сестры? В 1991 году в 14 республиках Советского Союза установились если не национальные режимы, то режимы, которые корчили из себя националистов. И только в одной республике — в РСФСР установился режим принципиально антирусский. Потому, если произойдет такое в Российской Федерации, ну что же, это произойдет тоже против режима 1991 года, и к власти придут исключительно национально мыслящие и национально действующие политики. Дай им Бог здоровья! Я не боюсь.

Второе

Я не боюсь еще одного. Поскольку нас начали бояться, то нас начали в очередной раз пугать еще одной угрозой — расчленением Российской Федерации. Расчленением Российской Федерации нас начали пугать, как вы помните, может быть, еще до расчленения Советского Союза. В 1989 году уже пугали, что и Российскую Федерацию тоже расчленят. Не расчленили. Пик сепаратизма миновал лет десять тому назад. Я не социолог, не высчитывал, но примерно лет десять тому назад. Далее все пошло на убыль. Носителей сепаратизма, кроме отдельных полоумных интеллигентов — такие даже в Казани есть, но их никто не слушает — нету нигде, кроме Чечни.

На наших глазах, как видите, Российская Федерация, которая, правда, не вся Россия, но ядро России, уцелела. За это время были расчленены и лишились своих территорий, причем навсегда, навсегда!

1. Грузия. Она лишилась Абхазии и Южной Осетии. И если бы не Москва, Грузия лишилась бы и Аджарии, и сидела бы сейчас в окружении этих трех автономий;

2. Азербайджан, который «азербайджанизировал» Нахичевань, но никогда не вернет Карабах;

3. Молдавия, которая чуть-чуть не лишилась Гагаузии, но Приднестровья лишилась;

4. Таджикистан, который лишился Памира навсегда.

А то, что не расчленены до сих пор Украина, Эстония, Узбекистан, который должен был лишиться Каракалпакии, то за это «спасибо» Москве. Если бы в Москве был русский режим, лишились бы и эти республики своих территорий. А Российская Федерация, как видите, цела.

Я ответил на этот вопрос. Косвенно, но ответил больше, чем вы спросили.

Вопрос: Как следует относиться к оценке Бушкова нашей поддержки сербов и братушек славян в XIX-XX веках? Прав ли он, оценивая наши усилия по заступничеству сербов, болгар нашей кровью и казной? Спасибо вам.

Ответ: Знаете, я всего Бушкова не читал и всего Бушкова читать не буду. В воскресенье неизбежно буду говорить об этом. Наш долг — защищать другие восточнохристианские народы, даже коптов Египта и эфиопов, а уж тем более прямо православных. Это тяжелая ноша. Не забываете, что мы соглашались быть Третьим Римом не потому, что нам хотелось возвеличиться, а потому что больше некому было. Именно так старец Филофей Псковского Спасо-Елеазарова монастыря пишет Василию Третьему. Точно цитату не помню, но смысл такой: ничего хорошего, ничего веселенького-то в этом, княже, нету, государь, но никого больше нету, кроме нас. Вот и все. Бушков недостаточно серьезный. Но читать его иногда увлекательно. Впрочем, я все равно не знаю, кто такой Бушков. Он выпускает такое количество разнообразной литературы, что давно уже ясно, что это не автор, а коллективный псевдоним.


ЧАСТЬ 3 (3). 24 апреля 2005

Итак, на первой лекции я изъяснил вам типологию империи, указав, еще раз повторяю, что каждая империя формируется вокруг стрежневого, имперского этноса, и не иначе. Рим вокруг римлян. Россия вокруг русских. И собственно по мере старения имперского этноса империя и прекращает существование, если не восстанавливается с другим стержневым этносом. Переход идеи империи мы с вами разбирали.

Второе обязательное условие создания каждой империи — формирование имперской элиты или имперской знати, если хотите, из представителей благонадежных народов, населяющих империю. Обычно в каждой империи оказываются в подавленном меньшинстве и неблагонадежные народы. Само собой разумеется, их представители не попадают в имперскую элиту. Это два незыблемых условия, повторяющихся на протяжении примерно 29 веков полноценных империй, начиная с Ассирии.

Я третий раз это повторяю, но это не лишнее, на это собственно и буду опираться. Каждая империя, начиная по крайней мере со второй из них, то есть с Иран-Шахра или, как мы больше привыкли говорить, хотя это не точно, с Персидской империи, удерживается идеей общего блага народов империи. Я говорил вам, что империй было очень немного в истории. И только империи, до XX века включительно, умели в такой степени проводить идею общего блага.

Каждая империя инстинктивно опирается на еще одну закономерность, которая дана нам свыше. Эта закономерность присуща не только империям, она действует во всей истории человека. Закономерность такова: малый народ всегда с большим против среднего. Так и будет всегда. И вы прекрасно видите это сейчас на пространстве уничтоженного Советского Союза.

Как складывалась Российская Империя, я вам рассказал. Я рассказал, как она сложилась в XV веке. Остается добавить несколько штрихов, характеризующих ее дальнейшее существование.

Во-первых, мне хочется отметить, что и Русское царство в полной мере унаследовало универсальность Рима, или Московское царство, если хотите, но мы так себя не называли, так нас иностранцы называли. Здесь очень интересно вспомнить строительство первым нашим царем, первым и вероятно величайшим из наших царей Иоанном Третьим Васильевичем Московского Кремля. Там работали русские зодчие, иконописцы, книгописцы и, конечно, много мастерового народа. Но там работали также итальянцы. Вы помните, они строили стены и башни существующего и ныне Московского Кремля. Они построили строго по образцу русских соборных храмов древности Успенский кафедральный собор и еще несколько зданий: Архангельский собор, Грановитую палату. Почему? Разве мы строить не умели? Еще как умели. Итальянцы были лучшими инженерами в то время? Пожалуй, да. На рубеже XV-XVI века итальянцев можно считать лучшими инженерами Европы. Но вот что интересно, у нас на Руси они начали работать впервые, а в гораздо более близкой географически, культурно и вероисповедно Франции они начинают работать позже, чем на Руси. В чем же дело? Думается, в том, что Иоанн Третий прекрасно понимал, что он превращает Москву в Третий Рим. А в созидании Третьего Рима уместно участвовать представителям Первого и Второго. И действительно, в Кремле наряду с русскими строят итальянские зодчие — североитальянцы болонцы и венецианцы. Ну, так, округляя, за Рим сойдут. И в Кремле росписи создают греческие, поствизантийские иконописцы, представители Второго Рима. Думаю, что это неслучайно.

Отсюда следует перейти к еще одному средневековому штриху, точнее, позднесредневековому и вспомнить идею общего блага. 1610 год. Разгар Смуты. Фактически никакой реальной власти в России нет, есть многовластие. В 1610 году земский собор законно устранил с престола профессионально и нравственно непригодного царя Василия Шуйского, но это значит безвластие. И движение за спасение Руси, за воссоздание Руси начинают наименее испорченные сословия — духовенство и черносотенцы. Черносотенцы — это городские налогоплательщики, чтобы вы не позволяли этим словом ругаться и понимали, что оно значит. Города структурно делились на сотни. Белая сотня — это те, кто не платит налоги. Черные сотни — это те, кто платит налоги, то есть городская демократия или городские налогоплательщики, посадские люди и купцы. Так вот, начинается движение — Второе земское ополчение. Россию фактически возглавляет диктатор — «выборный человек всея земли» Козьма Захарович Минин, по некоторым оспариваемым данным выходец из крещеных татар Минибаевых, и назначает по сути дела своим помощником, главнокомандующим, тоже родовитого, но бедного провинциального офицера князя Дмитрия Михайловича Пожарского. Я бы сказал, в пересчете на нынешнюю систему званий Зарайский воевода — это от силы подполковник, не выше на тот момент. Историю Минина и Пожарского я вам рассказывать не буду. Россия была воссоздана, притом воссоздана во всем своем имперском величии, хотя слова «империя» еще не произносили. Но зато слово «Третий Рим» произносилось. И вот что интересно. При объявлении созыва ополчения выносится Казанский земский приговор. Его подписывает Казанский митрополит Исайя и вместе с ним чиновные люди, которые там служили. А дальше подписывают царевичи и мурзы Казанские, старейшины черемисы Луговой и черемисы Горной. Черемисы — это марийцы. Так вот, смотрите. Принцип общего блага действовал настолько четко и неотразимо, что тогда еще язычники черемисы (православные с XVIII века) и мусульмане волжские татары вступают в ополчение. То был 1610 год. Казань взята в 1552 году. Меньше полувека прошло. Ясное же дело, что независимость ханства еще помнили, и даже были достаточно глухие старики, наверное, тем более уважаемые (тогда уважали старость) казанские татары, которые это помнили. И было бы совершенно закономерно по принципу «враг моего врага — мой друг» ударить русским в спину, посчитать поляков и шведов освободителями. Но вместо того они садятся на коней и освобождают Москву от оккупантов. Как видите, имперский принцип общего блага действовал, и казанцы убедились, что русские — достойный стрежневой этнос. Этот пример для меня очень важен, хотя он не последний в русской истории.

Калмыки и башкиры победно проехались в параде по Парижу в 1814 году после отречения Наполеона. Калмыки служили на казачьих правах, в русской армии было четыре Калмыцких полка. Но башкиры-то были сплошь добровольцы-ополченцы, однако вот и до Парижа доскакали.

Повторяю, могу найти очень много таких примеров. И забегая вперед к трагическим событиям 1917 года, когда все растерялись, на манифест последнего императора об отречении его от престола в пользу брата великого князя Михаила поступило три телеграммы с просьбой того не делать. Кто же увещевал царя не отрекаться, хотя он уже отрекся? Ну, генерал Николай Иванов — русский, да еще из крестьян. Двое же других — генерал граф Келлер и генерал хан Нахичеванский. И в 1917 году принцип общего блага действовал, все-таки продолжал действовать. Значит, принцип установлен мною безошибочно.

Заслуживают упоминания и следующие страницы. Еще полвека пройдем. Середина XVII века. Церковные реформы по книжной справе, по церковным искусствам патриарха Никона, одного из крупнейших деятелей русской церковной истории и русской истории вообще, и начавшийся церковный раскол. Посмотрите, что интересно. Патриарх прилагает максимальные усилия для восстановления церковной симфонии (моя прошлая, позавчерашняя лекция), то есть взаимной поддержки православного царства и православной церкви, именно симфонии, а отнюдь не подчинения одной части симфонии другой. Никона достаточно обвиняли в том, что он подвергся римо-католическому влиянию и стремился подчинить себе молодого царя. Замечу вам, что в основном, правда, обвиняли его не глубоко православные люди, не глубоко верноподданные монархисты, а либералы и либералишки вроде профессора Московской духовной академии Каптерева перед революцией. Я-то как-раз этого не вижу.

Кроме России, все православные государства утратили независимость. Ну, чтобы меня не поймали на слове, могу сказать, что в XVII веке, кроме России, были еще три крошечных, друг от друга абсолютно независимых царства и четыре от них независимых (суверенных) княжества на территории Грузии. Но это были постоянно третируемые турками, ничтожные государственные образования, которые двести лет умаляли русских царей принять их в подданство. В конце XVI века русские не могли принять, далеко было, силенок не хватало. В конце XVIII века приняли. Они и вступали-то в состав России вовсе не как Грузия, а как отдельные царства и княжества, кстати, Абхазия совершенно независимо от прочих.

Так вот, только Россия имела не только веру, не только культуру, но и государственность. В России таким образом православие было защищено и воинской силой, потому и не подвергалось жестоким иноземным вмешательствам, как это происходило с балканскими славянами, греками, тем более молдаванами. И естественно было родится и другой идее, что Россия не только хранительница политической целостности, не только хранительница культуры, но и хранительница веры православной, а следовательно, не только Третий Рим, но и Новый Иерусалим. Построить Новый Иерусалим собирались еще при Борисе Федоровиче, первом Годунове, но начавшаяся Смута, смерть царя прервала строительство. Вначале оно шло в Кремле, оно никогда не было закончено, Патриарх Никон к нему не вернулся. Как вы все, наверное, знаете, Новый Иерусалим не был построен в Москве, тем более в Кремле, он был построен близ Москвы на реке Истре, которая стала тогда называться Иордан. Вот что интересно. Почему же не в Кремле? В этом я вижу глубокую церковную и государственную мудрость Никона. Новый Иерусалим должен быть рядом с Третьим Римом, но не поглощен им. Симфония же. Церковь и государство существуют неслиянно и нераздельно. Симфония и сейчас остается идеалом православного государства.

Но взгляд на православие как на прежде всего вселенскую веру и вселенскую церковь присущ не только патриарху Никону. Обратите внимание. При нем усиливаются ослабевшие контакты и с греками, и с балканскими славянами, и с западными русскими людьми. Именно при нем и при его участии, когда он уже был избран на патриарший стол, земский собор в 1653 году соглашается принять часть украинских земель, собственно гетманские земли в подданство, хотя то означало войну со все еще сильным польско-литовским государством, все еще сильной Речью Посполитой. Но царь на то шел с явного благословения патриарха, а земский собор, то есть представительный орган, то есть парламент санкционировал принятие в подданство гетмана Богдана Хмельницкого с его землями и, прекрасно это понимая, санкционировал войну ради свободы наших братьев по православию и по крови, других русичей.

И то не все. Белорусские мастера работают над созданием Нового Иерусалима. Многоцветные поливные изразцы входят в архитектурную моду Московского царства именно с белорусской подачи. И даже известна крупная мастерская, основная мастерская со смешной довольно-таки для церковных мастеров фамилией, но тем не менее крупнейшая мастерская, это московская мастерская белорусов братьев Полубес.

Воскресенский Новоиерусалимский соборный храм повторяет всеми частями храм Гроба Господня или Воскресения в Иерусалиме. Ну, в объеме нет, хотя раньше он и в объеме был довольно-таки похож, а в плане просто повторяет те же три части, включая подземную церковь, где святая равноапостольная царица Елена, мать Великого Константина когда-то нашла и откопала подлинный Крест Господень. Кстати, никогда не мог понять, почему археологи не считают, не объявили святую Елену своей небесной покровительницей, все-таки первый археолог, знаете ли, и святая. Так вот, это Иерусалим. Здесь все ясно. Есть одна деталь, которая стоит отдельного упоминания. В главном алтаре подмосковного Новоиерусалимского храма пять седалищ на горнем месте. Везде всегда одно. Почему же пять? А тогда было пять патриархов. То есть, заранее предполагалась возможность их сбора вместе и сослужения в Новом Иерусалиме. Этого ни разу не произошло. Все пять седалищ никогда не были заняты, но они существуют. Может быть, все еще впереди. Правда, патриархов стало больше.

Для меня святейший патриарх Никон при всех его ошибках — это тема совершенно другого лекционного курса. Я могу поговорить и почитать об ошибках, методологических ошибках Никона, которые он, кстати, исправлял. Его противники не хотели исправлять своих ошибок. Хочу сказать и другое. Только линия Никона — это линия вселенского православия, объединяющего нас со славянами, греками, грузинами, молдаванами восточнохристианский культуры. Оба уклонения от этой линии вам известны. Это разрушения и религиозной, и культурной сущности России.

Одно уклонение — это уклонение Петра, западничество, которое портило нам историю три последних века, включая советский период, ибо коммунисты — прожженные западники до мозга костей! Ультра-западники! Это стремление сделать Россию из первенствующей страны восточнохристианской культуры аутсайдером, последней, задрипаной страной Запада. Это возможно. Это проделали турки. Они перестали быть мусульманской страной и стали страной Запада. Только сейчас они самая задрипаная западная страна. Если мы опять устремимся на Запад, турки с радостью уступят нам последнее место и станут предпоследними.

Есть и другое уклонение — уклонение старообрядцев. Дело не в том, как складывать пальцы для крестного знамения, тем более, что символика обоих перстосложений одинакова. Три пальца символизируют Пресвятую Троицу, а два пальца — две природы Христа Спасителя — человеческую и божескую. Это все полемика. Если же поругались, то каждое лыко в строку. Нет, проблема не в этом, а в том, что старообрядческая линия — это изоляционизм. Это не единство с другими восточными христианами, это провозглашение того, что праведной осталась одна Русь, а все остальные повредились в вере. А это ошибка тяжелая, это предательство интересов православия и нашей культуры, потому что восточнохристианская культура неоднократно доказывала, что она конкурентоспособна и, может быть, не менее, а более значительна, чем западная или мусульманская. Но сузившись до размера одной России, она не конкурентоспособна. Так что единственно правильная линия, и имперская, и культурная, и церковная — это линия Никона. Так что, при всем притом, что очень многие деятели старообрядчества мне глубоко симпатичны, я был и остаюсь никонианином.

А вот еще один штрих. Два петербургских века доминирует западничество. Искажая русскую культуру, западничество вносит раскол между дворянами и всеми недворянами, включая духовенство и богатейших купцов. И несмотря на то, что лучшие люди России, лучшие мыслители России, начиная с мыслителей славянофилов, целый ряд государственных деятелей, — да что там говорить! — четыре последних императора от Николая Первого до Николая Второго пытались устранить этот культурный раскол, не получилось, ну вот не получилось. В своей работе «Диагноз» я разобрал три основные предпосылки революции. Ей десять лет, она давно издавалась, последний раз в 2000 году, но в интернете висит, и вы можете прочитать ее. Первая предпосылка — русское западничество. Так вот, не удалось преодолеть культурный раскол. И бюрократизация тоже пошла не на пользу России, хотя Россия и империя. А вот аристократическая традиция русским, как и всем арийцам, присуща. Вспомните песню о ямщике.

«О чем задумался, детина? —
Седок приветливо спросил…»

Что отвечает ямщик?

«Ах, милый барин, добрый барин!»

К барину-то относились как к носителю национальной традиции в наивысшей степени.

Аристократа русский человек приемлет, даже сейчас приемлет. А вот чиновника недолюбливает, к сожалению, даже порядочного, ведь бывают и совершенно порядочные чиновники.

А вот вам другой пример, из другой песни, тоже крестьянской.

«Как по вольному полю,
По степному раздолью,
Ой, горюшко-горе,
Становой едет пристав».

В следующем куплете:

«А за ним письмоводитель,
Деревенский грабитель.
Ой, горюшко-горе,
Деревенский грабитель».

Ну и дальше, уж простите, отношение к милиции:

«А за ними в рыдване
Полицейские хари,
Ой, горюшко-горе,
Полицейские хари».

Вот вам отношение к аристократической традиции, и вот вам отношение к бюрократии. Мы же больше похожи на англичан, чем на континентальных европейцев. Немцы терпят бюрократию. Французы обожают бюрократию! Они поэты бюрократии. Неслучайно само слово «bureaucratie» французское. А мы нет.

Все это привело нас к величайшему несчастью нашей истории — к революции, которая судя по всему еще не закончилась. Как я сегодня уже сказал молодежи, ненавистное мне слово «революция» еще и смехотворно, ибо термин этот из астрономии, он означает полный оборот планеты вокруг светила с возвращением в исходную точку. Вот когда Россия будет восстановлена, будем говорить об исчерпанности революции. Я это слово сильно не люблю и революционеров всех, чего и вам желаю.

Другое дело — реставрация, вот это слово приятное. Кстати, Япония, соседка ваша, вышла из изоляции и стала первоклассной державой в результате реставрации. Она так и называется — «реставрация Мэйдзи». Показательный урок.

Так вот, невзирая на все это, Россия в XVIII, XIX, в начале XX века исправно исполняла свой имперский долг. Что такое «три раздела Польши» в конце XVIII столетия? Последний был в 1796 году, Польша исчезла. Даже в наших учебниках пишут недопустимую гадость, правда, признают, что все это произошло с подачи Австрии и что Австрия начала оккупацией части Польши, которая наша земля, оккупацией Галиции. После того не вмешаться и не прихватить свои куски две другие великие державы Россия и Пруссия не могли. Это признают, но обычно затушевывают вот что. По первым двум разделам Россия не получила ни клочка польской земли и не претендовала на нее, только на исторические земли Руси. Польские земли делили австрияки и пруссаки. И лишь по третьему, последнему разделу, когда Польша просто исчезла, Россия, по-прежнему не получив ни одной квадратной сажени польской земли, получила этнические литовские земли, собственно Литву в узком смысле слова. Она была нам, предположим, совершенно не нужна, но Галицию-то мы так и не получили. Так что же тогда три раздела Польши? Со стороны России это освобождение западных русских людей, порабощенных римо-католиками, порабощенных Западом. Мы исполняли освободительную роль. Что такое наши войны с Турцией, начиная с Крымских походов князя Василия Васильевича Голицына, затем Азовских походов Петра Первого? Затем мы два раза ходили воевать Крым под водительством фельдмаршалов Ласси и Миниха в царствование Анны Иоанновны. Затем вели две тяжелые русско-турецкие войны при императрице Екатерине. Потом была турецкая война при Александре Первом. При Николае Первом были две турецкие войны. Последняя турецкая война состоялась в 1877-78 годах уже при Александре Втором Освободителе. К тому можно прибавить и то, что мы успешно дубасили турок в дни Первой мировой войны. А это что такое? Тут мы либо освобождали, либо улучшали положение, либо заступались за братьев наших восточных христиан — молдаван и славян, греков и грузин (последних, батумских). Мы заступались также за христиан Ближнего Востока, христиан Сирии. Палестины, Египта. Мы исполняли универсальную роль империи как арбитра, как заступницы всей культуры и цивилизации восточного христианства. Притом ухитрялись вести себя не только порядочно, но и милосердно в отношении других, чужих, например, западноевропейских народов. Вот я честно вам скажу, я в цари не гожусь, потому что будь я на месте Александра Первого, войди с войсками в 1814 году в Париж, ну, я не стал бы жечь Париж, как они спалили Москву, я бы у них в компенсацию за Москву и за ценности Московского Кремля Лувр бы вывез и сделал ручкой, я бы сказал, шляпой! Они с нами, французы, поступали именно так. Знаменитую, всем вам известную Джоконду Наполеон попросту спер во Флоренции. И англичане так себя вели, и немцы так себя вели. А мы себя так не вели.

Так вот, мы были настоящей империей с большой буквы. И оба принципа, принцип общего блага и принцип верности православной империи как части долга православного христианина работали. Они работали и после революции, в ходе гражданской войны они работали, но только у белых.

А в ходе Второй мировой войны? Последнее время появились утверждения, притом причудливо сплетенные, что «мы исполнили православный долг», «мы спасли народы мира от коричневой чумы», «спасали евреев и цыган от неминучей гибели». Послушайте, а какое нам дело до них? Они разве народы восточнохристианской цивилизации? За них стоило проливать кровь более двадцати миллионов сограждан? Наверное, нет. А за что? Ну, для каждого русского православного человека любой комиссар, любой комсомольский активист даже до войны был враг. И вот один из видных монархических писателей Иван Лукьянович Солоневич написал в 1935 году в книге «Россия в концлагере», кстати, в первой книге о наших лагерях: «Ясно же, что как только начнется более или менее серьезная война, если Советскому Союзу объявят серьезную войну, то коммунистов тут же повесят, комсомольцев выпорют, и будет Россия, как и была. Но почти двадцатью годами позже в «Народной монархии» (рекомендую прочитать, это легко, издали уже четыре раза) он написал другое: «Я предупреждал немцев, говорил с их профессорами, что они вызовут народную войну и тогда проиграют. Они мне отвечали, что у них другие данные». Солоневич отрекся от своих слов? Нет. Я думаю, что Солоневич был два раза прав. Мы проиграли бы Вторую мировую войну, мы проиграли бы войну любой Германии — монархической, демократической, Германии фашистов наконец. Но такой Германии не было, была Германия нацистов. И русские защищали не Советский Союз, они защищали русский народ. Гитлер был настолько глуп, что допустил то, что русские стали опасаться за существование самого своего народа.

И земля Русская — это ведь тоже часть имперского наследия, ощущение того, что это вечная Россия — это моя земля, это все-таки есть в подсознании, да?

Нельзя также утверждать, что православие не имело отношения к войне. Притом угнетенное православие, к 1939 году в Советском Союзе оставалось около 200 незакрытых церквей, до присоединения западной Украины, западной Белоруссии, Прибалтики и Бессарабии. Там храмы не закрывали после присоединения. И мы теперь почитаем тысячи, тысячи, тысячи новомучеников и истязаемых в лагерях исповедников. Конечно, все это непривлекательно. И Сталин, конечно, не одумался. Сталин испугался. Он прекрасно понял, что если сейчас русские люди поймут, что на оккупированных территориях храмы открывают все, кто хочет, а на его территории храмы закрыты, то все, война проиграна, а его ждет чудовищно жестокая смерть до всяких гитлеровцев, найдутся свои любители еще до подхода Вермахта. Полные маршальские штаны, наверное, наклал, и начал открывать храмы. Нет, дело не в Сталине, дело в другом. Почему действительно имперское наследие вечной Руси и православное наследие сыграли свою важную роль в разгроме гитлеровской Германии? Попробую объяснить почему. Попробую объяснить, как я это вижу, что было еще, кроме инстинкта этнического самосохранения, о чем я только что сказал. Помните, была такая трогательная советская песня про мальчишек? «Мальчишки, мальчишки, вы первыми кинулись в бой. Мальчишки, мальчишки, страну заслонили собой». Это правда. Только чем это кончилось для мальчишек? Тем, что одни попали в сырую землю, а другие в немецкие лагеря военнопленных. Мальчишки не годились. Войну выиграли 30-40-летние солдаты, иногда старше. А теперь прикиньте, когда родился, когда был воспитан 30-летний солдат 1941 года. А 40-летний? А большинство старших офицеров? Весь генералитет Красной армии — это унтер-офицеры, а иногда и офицеры царской, имперской, православной армии, христолюбивого воинства. Иное человеческое качество, знаете ли.

Так что, хотя Советский Союз, как я сейчас несколькими штрихами покажу, и не был империей, но он воспользовался тем, что от империи осталось. Было, чем воспользоваться. Теперь от империи живых людей уже не осталось. Последних я знал еще очень хорошо.

Это последняя главочка, последний текст моих лекций, прочитанных у вас на острове, с удовольствием прочитанных. Спасибо. Давайте разберем по тем самым признакам империи, которые напоминаю вам в каждой лекции:

1. Наличие стержневого, имперского этноса

Стержневой, имперский этнос отсутствовал, он проявил себя только в дни Второй мировой войны, потому что только в дни Второй мировой войны русские были равноправны с другими народами в Советском Союзе. На протяжении всей остальной советской, а теперь и постсоветской истории русские находятся в положении если не угнетенного, то ограниченного в своих правах и возможностях народа. Никак не может такого быть в империи. Это значит не империя. Не может имперский этнос быть угнетен.

Ну да, мы, конечно, предпочитали всегда русскую армию. В XVIII веке русская армия вообще была чисто русской. В XVIII веке у нас из нерусских служили только добровольцы гусары: сербские, грузинские, молдавские гусары. И римляне предпочитали римские легионы вспомогательным войскам союзников. Но только если кто-то больше сражается, а, следовательно, рискует и кровь проливает, то остальные должны больше пахать в прямом и во всех переносных смыслах! Коммунистический же режим заставлял русских и кровь проливать и пахать больше прочих. Итак, первое условие не выполняется. Не империя.

2. Имперская знать

Российская империя создала такую имперскую элиту, что революционерам пришлось делать кровопускание практически всем народам империи, ну, большинству народов империи. И кровопускание как раз за счет знати, потому что та знать революционерам не годилась. А какую же знать создали революционные режимы? Казалось бы, имперскую знать формировали, да? Мы постоянно слышали: «Кузница национальных кадров! Нужны национальные кадры! Важны национальные кадры!» И что же? Создали такую «знать», которая, как только коммунистическая партия дала слабину, быстренько расчленила Советский Союз, то есть территорию Российской империи, территорию исторической России. Значит не империя.

3. Принцип общего блага

Принцип общего блага категорически не отрабатывается, потому что, как мы уже отметили, русских угнетали, но и остальные народы находились совершенно в неравном положении. В наивысшем, привилегированном положении находились четырнадцать народов, титульных для союзных республик. Например, по никому не известной причине, что прозвучало при Горбачеве (не я придумал, но могу такого понапридумывать сколько угодно) 900 тысяч эстонцев обладали неизмеримо большими правами, возможностями, а главное денежками, чем 5 миллионов волжских татар. Где справедливость? Где общее благо?

На втором месте были народы титульные для автономных республик, например, нынешних автономных республик в составе Российской Федерации. Ну и так далее.

Не работает принцип общего блага. Работала привычка народов друг к другу.

4. Принцип православного царства

Остатки православного рвения защитить православную землю сыграли свою роль, как я признал, в годы Второй мировой войны, но это было все. Ведь империя была враждебна как православной, так и всей восточнохристианской традиции. Отпадает. Принцип не работает. Значит не империя.

5. Малый народ всегда с большим против среднего

Но, как я сказал, империи помогает еще закономерность не только имперская, но общеисторическая — «малый народ всегда с большим против среднего». И что же?

Большой русский народ был расчленен. Сначала великорусам было велено называться «русскими», тем самым оскорбляя и отталкивая малорусов и белорусов, так как они тогда становились нерусскими. Потом малороссов превратили в «украинцев». А такого и слова-то не было. Слово «украина» — очень древнее, но не термин «украинец». Впрочем, на этот счет куда серьезнее может поговорить Кирилл Александрович.

Итак, большой народ подвергся не только территориальному, но и национальному расчленению. Значит не империя.

А что же было с малыми народами? До революции этнографы насчитывали в Российской империи свыше 200 этносов и больших субэтносов. На XVII партийном съезде Сталин четко (все сосчитано) сказал, что «в нашем социалистическом государстве живет 106 социалистических наций и народностей». Сосчитал! Ладно, он был великий специалист по национальным вопросам. Только куда половина народов девалась?! А средним не мешали ассимилировать малых. Пара примеров.

«Латышами» переписали латгальцев и ливов. Ну, латгальцы хотя бы балты, они довольно близкий латышам народ, хотя они римо-католики и вообще это невыгодно было бы империи. Но ливы-то вообще угро-финны. Их уж в крайнем случае можно было «эстонцами» сделать, но уж никак не «латышами». Сделали. Ничего. А Москва? Как будто ее это не касается!

Другой пример. С него началась большая война. Посмотрите любой справочник или энциклопедию советского времени и проверьте мои слова. Таджикистан имеет автономию «Горно-Бадахшанская автономная область». Смотрим: Горно-Бадахшанская АО, население — 95% таджики. Бред, правда? Причем, бред пьяного ежика. Если 95% населения Горного Бадахшана — таджики, то зачем создавали автономную область?! А очень просто. Сначала создали АО, а потом уже памирцев переписали таджиками. Зато, когда не стало Советского Союза, памирцы заявили, что они хотят в Российскую Федерацию. Российская Федерация с товарищем Ельциным во главе проигнорировала это. Началась война. Таджикистан все равно потерял Памир и никогда его не вернет.

То есть, мало того, что разрушали большой народ, но еще и приносили малые народы в жертву средним. Принципиально антиимперская политика. Итак, последний раз могу сказать одно и то же. Значит не империя.

Но еще не вечер. У русских есть от четырехсот до пятисот лет активной фазы этногенеза. Кроме того, нам не известны помыслы Господа. Он может затем повелеть родиться следующему народу так же, как в XIII веке на смену славяно-русам пришли русские. Это не исключено. Посему сами изволите видеть, проблематику я вам раскрыл. Может быть, вам и не нравятся империи. Но теперь, наверное, уже никто из вас не усомнится, что это не ругательство, а это такой тип государства.

Притом имперский тип нам историей не заказан. Мы можем от него отказаться. Но тогда стоит быть честными до конца и принять в свое подданство, как раньше принимали, тех, кто сам просится: южные осетины, абхазы, памирцы и вся Новороссия, то есть южная, причерноморская часть современной Украины, ну и так далее.

Есть, конечно, еще один путь. Довести нас до него можно, если нам будут продолжать хамить. Ведь мы можем пойти и по турецкому пути. А пойти по турецкому пути в случае Чечни —значит освободить Чечню, отпустить ее на все четыре стороны, но (!) зачистив равнинную часть, потому что это казачьи земли, а не чеченские, загнав чечен в горы, а также загнав туда же в горы всех чечен, которые живут во всех остальных 88 субъектах федерации. Турки с успехом это сделали. Могут сделать и русские. Учитывая, что нас 85 процентов и еще где-нибудь 5 процентов хотят жить с нами, думаю, что последним 10 процентам можно и не позавидовать. Вот так. Это — предостережение, это не то, что мне симпатично. Я остаюсь имперцем.


ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ

Благодарю вас, быстро отвечаю на записки и покидаю вас, меня ждут, и я мешаю Кириллу Александровичу.

Вопрос: Действительно ли история человечества занимает всего 8-10 тысяч лет. В какой литературе можно найти аргументацию?

Ответ: Посмотрите для начала хотя бы хорошо известную, изданную у нас книгу протоиерея Стефана Яшевского «Библия и наука о религии». Ее написал не только клирик. Отец Стефан — профессиональный археолог. Его, наверное, уже нет в живых. Смолоду он публиковался как археолог Причерноморья. А действительно ли это так, ответить не могу. Я склоняюсь к этой точки зрения.

Вопрос: Насколько широко сейчас преподается в школах предмет «Основы православной культуры»?

Ответ: Мало где преподается. Не широко. В Нагинском районе при поддержке администрации района везде преподают. Это не единственный случай, конечно. Но в большинстве школ Москвы и Питера не ведется, придется давать еще и еще бои. Притом не ведется явочным порядком, потому что решение о введении этого курса «минобром» никем не отменено. Но изменилось руководства «минобра», и министр Фурсенко, не к ночи будет помянут, этого конечно поддерживать не будет. Так что надо избавляться от Фурсенко.

Вопрос: Что для вас является основополагающим в понятии «русский человек»? Спаси Бог.

Ответ: Русский человек — это этническая принадлежность, знаете ли. Что же касается лиц, которые рождены в смешанных браках, то они таковы, каковы они по воспитанию. Я уже говорил, совершенно нормально, когда человек принадлежит к этносу, причем к одному. Ненормально, когда человек относит себя к более чем одному народу. В XIX веке таких людей еще не было, только в конце века появились такие оригиналы А во второй половине XX века даже появились еще больше оригиналы, который вообще отрицают этническую принадлежность. Это аномалия. А смешанные браки нормальны. Об этом писал и Гумилев в своих работах. Только это нормально в том случае, когда скажем у русского и татарки рождается и воспитывается русский или татарин, а не татаро-рус, не англо-француз и не кока-зулус. Классический пример вам всем хорошо известен — Владимир Иванович Даль. Он не только великий русский ученый, но и очень неплохой, хоть и второго ряда, но мне нравится, изящный русский писатель. Его отец был датчанин, мать русская. Жил он всю жизнь в России и считал себя не «русо-датчанином», а русским. И его все считали русским. Хотя живи они в Дании и воспитывайся он как датчанин, вполне возможно, он стал бы датским ученым, а может быть даже и датским писателем.

Мой отец был серб. Меня его лишили, когда мне было три месяца. Конечно, я себя считаю просто русским.

Вопрос: В предыдущих лекциях вы говорили о нерусском правительстве. Понятно. Можно оценивать это как некое подтверждение тезисов, изложенных в «рукописи сионских мудрецов»?

Ответ: «Протокол» называется этот документ. Это доказанная фальшивка.

Вопрос (продолжение): В Российской Империи в паспорте национальность указывалась?

Ответ: Нет, указывалось только вероисповедание. Этническая принадлежность указывалась при проведении переписи, но не в паспорте. Хотя считаю, что правильным было бы указывать и национальную принадлежность, и вероисповедание.

Вопрос (продолжение): Правомерно ли было исключать графу национальность?

Ответ: Конечно нет. Но видите ли, когда я говорил вот здесь о нерусском правительстве, конечно, я имел в виду не этническую принадлежность, а то, что наше правительство уже давно действует вопреки интересам русских.

Понимаете, вот в Англии с XI века правили 8 династий, сейчас 8-я. Правда, они все в родстве, потому что они за тем очень следили. Каждый основоположник новой династии женился на представительнице ушедшей династии. Преемство сохранилось, и нынешняя королева Елизавета в каком-то невероятно дальнем, неуловимом (наверное, надо на мощном компьютере считать), но в кровном родстве с Вильгельмом Завоевателем. Так вот, среди этих 8 династий не было ни одной английской! Но все были английскими.

Кто-то посчитал, что в последнем русском императоре была 1/132 часть русской крови. Так ведь всех же воспитывали как русских. Их всех воспитывали русскими. Конечно, он русский царь! У англичан учиться надо. Первыми правили франко-норманы, затем просто французы Плантагенеты, затем валлийцы Тюдоры, затем шотландцы Стюарты. Нынешняя династия вообще Ганноверского происхождения. Если строго, они немцы. Но все англичане — националисты. И каждый Английский король знает, что он действует в интересах Англии, а вот если не в интересах Англии, то его может ожидать неприятная участь. И то правильно! Я монархист. Но как написал великий монархист Иван Александрович Ильин: «В конце концов монархия для нации, а не нация для монархии».

Вопрос: В одной из лекций вы сказали, что Екатерина Вторая вела противоправославную политику.

Ответ: Ну, не очень православную, скажем так. Во внешней политике Екатерина Вторая была безупречна. Но не забывайте, что она учинила грандиозные гонения на монастыри, закрыла 4/5 всех обителей. Многие не были потом восстановлены. Она лишила епархии и монастыри имущества, после чего, между прочим, монастыри лишились возможности содержать школы и больницы, и уровень как народного образования, так и народного здравоохранения резко упал. Пушкин напишет в одном из писем князю Петру Андреевичу Вяземскому: «Своей конфискацией церковного имущества Екатерина Вторая погубила дело народного просвещения в России на сто лет вперед». От себя добавлю: и дело здравоохранения. Я ответил на этот вопрос. Она неоднозначна. Повторяю, внешняя политика Екатерины Второй не вызывает у меня нареканий, и я считаю ее вполне православной.

Ну все, братья и сестры. Мне остается только еще раз поздравить всех с праздником, пожелать всего самого лучшего, поблагодарить за неизменное внимание к моей скромной персоне. Мне нетрудно было работать на Сахалине. Желаю вам искренне, чтобы ваши острова были православными и русскими, и в ближайшее время. Храни вас Бог!

Аплодисменты.