Бабье счастье

               
 Духота врывалась сквозь занавесок распахнутого окна рядом с кровати двуспальной на которой лежала разомлевшая от духоты или женского желания .Мужа нет а она страдает, от наполнявшей ее тела женской неги. Так и хочется сказать:  «Счас мужика бы». Да есть у нее мужик. Хороший работник, нечего плохого на мужика не грешит. Хороший слесарь-техник. Хорошо работает на ремонте тракторов и  иной техники геофизиков. И  отец двух дочек хороший, нечего бога гневить. Но, проклятая водка губит. Когда работал в цехах ремонтников ТГТ.  Все хорошо было. А как власть сменилась, ушли коммунисты, на их место пришли все те же коммунисты, только личину, сменили. Были коммунисты, стали демократами. ТГТ, эту геофизиков организацию развалили и все.  Мужики работы потеряли. А те, кто был при кормушке, прихватизировали. Объявились частниками.  Так начальник ремонтного цеха Степки, открыл мастерскую по ремонту всех двигающих механизмов, тракторов, автомашин, все в тех же цехах с теми же станками. И ушел ее Степка к этому прихватизатору. С тех пор как отремонтируют  что-то. Так большинство расплачиваются за ремонт вместо денег, то мясом, то другими продуктами. Но ей нужны деньги. То нанять, сена накосить, то убирать. Хорошо хоть проблем нет привезти. Но, сложить возле дома в стог. нанять надо.  Степе некогда. Да и спиртиком расплачиваются. А его спиртик то, выпить надо, говорил  ее Степа, и пил и пьет до
                1.
сих пор.  Мочи нет  терпеть, эти пьянки.. Купило мотоцикл так с Борисовичем связался, а у того газончик старенький, Вот они  ремонтом занимаются этим газончиком, а потом пьют. Вот и сейчас наверняка, тихо прокрался в дом и на веранде спит ее я Степа, на диване. Людка встала, на голое тело накинула легкий халатик. и босиком пошла проведать. Так и есть.  Спит ее Степа. Она смотрит на своего еще не давно любимого. А перед ее глазами протекают те времена их встреч,  мамы крики, что доиграется Людка, что в подоле принесет. А они со Степкой комсомольскую свадьбу сыграли и им эту квартиру, дал профсоюз. Тут она забеременела, отсюда ее Степа, комсомольский вожак увез в роддом . Сюда и привез первенца – Марину. Потом таким же макаром и Свету. Для девочек купили корову. Они  ездили на поля, за рекой косить. Как хорошо им было на косовице. Пили квасок, о спиртном, и мыслей не было. Ее Степка не пил, не курил. А теперь от этой жизни запил, курить стал. И это стало влиять на их ночные воздержания от постельных утех.
 Смотрит Людка на своего Степку, и слезы на глазах сами  набегают. Сначала тихо, потом от жалости к  самой себе и к Степке, к их губившей потихоньку семейным отношением. А там  и в захлеб. Да так что аж доченьки прибежали. Увидели мамку стоявшей над папкой пьяным, с его стекавшей слюнкой из пьяного рта.  Который он и в троем целовали, и  сами расплакались. Так обнявшись они в троем и пошли на  ма мину и папину когда то кровать со всхлипами уснули.
                2.
под утро Людка встала, с удивлением увидела рядом спавшего мужа. «Хм. Когда же он успел дочек переложить и самому уснуть, что она не чувствовала и не слышала?» Поднялась, подогрела в чайнике воды подмыть Зорки вымя, перед дойкой. Подготовила воду для Зорьки, забрала с отходами с вечера от еды и остатком супа вермишелевым, взяв пойло, подойник и кружку при  этом про себя пошутила этому приготовлению: «Русской бабе третьей руки не надо, она подбородком придержит то, что западная баба потребовала от мужа. Зорька как услышала шаги хозяйк, промукала ласково. Зная сейчас хозяйка даст ей чего-то вкусненького, перед освобождением вымени ее, от молока распиравшее от полноты вымени.
Вскоре струя молока ударила во дно подойника.  Оно ударяло: цзынь, цзынь-цзынь. И пошло длинными очередями, молоко полилось длинной струйкой под умелыми руками. Да так что, толи Люде послышалось. Толи взаправду Зорька, легко вздохнула от уходящего из вымени молока, облегчающей ее от полноты.
  Подоив и процедив молоко, она разлила в три кружки парного молока. Потом подумав, пожалела, все же любимого мужа, любила и налила ему в его кружку, подумав: «Господи! Вразуми Ты, через это выпившего молока раба Твоего Степана, отказаться от выпивки во здоровье его и счастье семьи» Разбудив девочек и наказав марине:
   - Выгони доченька после как выпьешь парное, у гаража.
                3.
Свежей весенней травкой пусть побалуется. А то все сено и
сено. И потом отнесла своему пьянице, как ласково подумала. Все же как один день прожили, на  сегодня 19 лет. Скоро двадцатипятилетние отметят. Все же не  маленькие! Дочкам вот уже, старшей - 16, младшеньке – 12.Хотела всплакнуть, но заботы о хозяйстве не дали глазам намокнуть. Некогда плакать, надо завтрак готовить. «Скоро будить, да помочь собраться на весь день, на работу Степке забулдыге. Скоро забудет, как это мужское достоинство впускать в себя при, таких возливаний. Что он себе думает?» Мысли будоражат Людмилу. А свои мозги вставить муженьку не может. Не дано Богом!
 Как то в разгаре сенокоса после работы пришел Степка.  Трезвый, и за ужином уплетая ее слепеные вареники. Любимым кушанье после тяжелого дня, Степка сказал ей:
     - Завтра с утра на переправу. Ты там  приготовь все. И не забудь бутылочку. Я сегодня отремонтировал одному мужику трактор. Так он вместо уплаты за ремонт, дал мне на завтра свой трактор и роторную косилку. Покосим травку, и заодно обкатаю его. И он счастливый, что все хорошо получается, после выпитого стаканчика     развалился, откинувшись на диван на веранды. Они с полмесяца назад стали есть  на свежем воздухе, на веранде. Она подключила газовую плиту и здесь же на веранде на свежем воздухе готовить еду.
   Как переезжали речку на пароме, как добрались до Елани Людка, не помнила ее счастье разливалось по сердцу, глядя
                4.
на трезвого мужинька. « Может как тогда, когда забеременела  Маринкой, они также косили. Только  Степка  махал косой, а она все также раскладывала траву. Только тогда в вальки, а теперь валки раскладывала для просушки. К двум  часам  Степка управился. Всеже трактором, а не руками косил. Рядом махавший косой дядя Ваня их сосед по  их угодье, попросил Степку помочь. А тому что. Не руками же, не жалко, помог. Потом угощенье. Она попросила Степку много не пить. Мысль о воспоминание будоражила и она тревожила о неисполнение ее желания. Виды как  Степка. одну за другой лил в рот проклятую самогонку, и замечала как на нее поглядывал дяди Вани работничек. Он вспоминал. как они в троем он, дядя Ваня и его жинка. Забыла как он говорил его имя, жена сгоревшая от  спирта, здесь работали. Она тихо в стала и провожаемая взглядом мужика. Почему то тревоживший как этот взгляд, и при этом внизу живота пекло от этой мысли. Или от  его взглядов, она не задумывалась, Прошла в околоточка леса. Выбрала полянку и под кустом прилегла. Всякие греховные мысли гуляли в голове у Люды, она их пыталась отогнать, но они упорно лезли  и лезли. Не заметила, как уснула. Проснулась от ласкового, прикосновения руки. Подумала: «это Степка» но, не обратила внимание, что от него не пахнем выпитым. Находясь под будораженными мыслями, почувствовавши шарящие по горячему ее телу, она разгоряченная  всем этим, раздвинула ноги, впускающая в себя мужское. Все находясь под грезами ласки, и томного
                5.
бывшего томления, она поддалась, всему чего делал с ней муж… и тут она под страхом мысли: это не Степка! Это чужой!»  Но все же принимая в себе все это. Она поддалась чарами и ласками этого  мужчины. Даже мелькнула мысль: «Это сон».  И  только когда в нее влилась сперма, до нее дошло: «Это не сон. Это явь». Она вскочила, поправляя на себе одежду, посмотрела в сторону того  места, где пил  Степка. Тот  все также спал.    Оьна не взглянула в сторону мужика, удовлетворившего ее потребности, и не считая это изнасилованием.  Бо она помнила, как в забытье и в неге. Сама раздвинула ноги, приглашая  его в себя. Пошла прочь, от этого места. Присела на гнилой пень и расплакалась.  Толи от счастливой минуты соития, толи от чего-то  иного, она не знала и не хотела знать. Тело расслабленное а душа не спокойная от мысли: впервые в жизни она изменила мужу. И  на нее нахлынула на него и себя злост, от всего этого.
 Вскоре забылось ее приключение на сенокосе.  Степка после сенокоса, как рукой сняло, пить перестал. Все по дому переворошил, и все злился, что с пьянками ,    подзапустил  хозяйство.  Все что-то таинственно на нее поглядывал.  Но она  мысль, что  Степка все же видел ее падение, отгоняла от себя. Она помнила,как он злился как ее приглашали на танцах в парке.
 А она с тех пор поправлялась Раздавалась в ширь, и бедра расширялись как при  беременности с дочками. Мысль, что она забеременела в тот раз, ее тревожила. Но не разу
                6.
не посещала об аорте.
 С мужем близости не было, только один раз, после сенокоса, он набросился на нее, почти насилуя, взял ее. У нее тогда даже мелькнула мысль: Он все видел», но, вспомнив его налитое лицо алкоголем, она отгоняла эту мысль. Месяцев через пять их камералку послали на медосмотр. ни со старого здания перешли в административное, на второй этаж, рядом с вооружейкой где хранились, как они  все знали, боевые средства длч полевых геодезических работ. И пошла Она стоически приняла эту весть. Решила: рожать. На медосмотре на нее       все глядели с недоумением. В 36 и забеременеть? Она что с ума сошла рожать? «Эх, была, не была. Рожать так, рожать!» И  она успокоилась. Даже мысли о том, что подумает Степка, не было.
 В  срок она родила мальчишку. Степка забрал из роддома, крестили, там назвали Богданом. Степка объяснил: имя так: - «БОГОМ ДАН»  она приняла как и дочки, это имя.
  Как-то раз Степка, попив кофе, которым с не которых пор увлекался в последнее время, подперев щеку разоткровенничался:
    - Читал рассказ, не помню, как он назывался. Сюжет таков:  Жили были муж и жена. Любили друг друга, дочерей родили.  Муж  это, с радости запил. Питье длилось не год и не два. На сенокосе, при этих словах Люда встрепенулась: «Видел он, видел». А он, как ни в чем не бывало, продолжал:  - Поехали траву косить.  Муж
                7.
напился, а рядом косивший мужик его жену отодрал. При этих словах она вскрикнула:
     - Степочка не надо!!! Не говори дальше!!!!! Прости!!!!!!! Он ей:
    - Это ты прости! Это я виноват. Если б не пил, этого не случилось.
Они вместе зарыдали. А сыночек, слыша их рыдание, этот комочек полугодовалый  и сам  заплакал. Можно подумать, что он и  сам понимал, их родителей, горе!
 А модет радости их мира и любви?