Убить Коха... Глава-62. В прятки со смертью...

 
В конце 1943 года, на поиски советского агента Кузнецова-Зиберта действующего в
Ровно, были брошены все полицейские силы, полевая жандармерия и служба безопасности СД.
   
Если бы Кузнецова, уже далеко не просто сексота, а удачливого боевика-исполнителя,
вжившегося в роль немецкого  офицера, хотели бы использовать в дальнейшем - ему
следовало бы дать передышку, оставив в отряде до подхода Советских войск, а затем
перебросить через линию фронта в составе одной из многочисленных диверсионных групп,засылаемых на территории оккупированных немцами стран.

   Как ни как, а до победы над фашизмом оставалось ещё долгих полтора года.

                Но Москве, он был не нужен.

            Слишком много высоких чинов было замешано в покровительстве

троцкисту-контрреволюционеру, да и приговор был давно подписан, пришло время привести его в исполнение.

Медведеву было приказано перенацелить Кузнецова на Львов, с предписанием ликвидировать губернатора дистрикта "Галиция" - Отто Вехтера, его заместителя - Отто Бауэра, а заодно уничтожать старших немецких офицеров и чиновников по своему усмотрению.

Знал ли начальник 4-го главка НКВД СССР Павел Судоплатов, что в отличие от Ровно, в Львове был установлен жесточайший, продуманный до мелочей оккупационный режим?

Знал ли, что ни на территории города, ни на прилегающих к нему окрестностях не было у Медведева, ни одного радиста, ни одной явки, ни одного маяка, где бы Кузнецов мог укрыться после очередного теракта?

Знал ли, что документы на имя Зиберта были засвечены и имперские спецслужбы были брошены на поиски не просто террориста щеголяющего в форме обер-лейтенанта, а именно обер-лейтенанта Пауля Зиберта?

Конечно же, знал, но по негласному соглашению между двумя Главками НКВД СССР, именно он должен был привести приговор в исполнение потому, что не было в карающих органах более изощрённого, более виртуозного исполнителя смертных приговоров противникам сталинского режима.

Первым, руками Судоплатова был ликвидирован Евгений Коновалец, создатель Организации Украинских Националистов, а за ним потянулась нескончаемая цепочка: Лев Троцкий, Ромжа - глава греко-католической церкви, польский инженер Самет, украинский националист Шумский, американский гр-н Оггинс, Лев Ребет, Степан Бандера, да мало ли кого ещё, руками своих подчинённых отправил на тот свет легенда Лубянки - Павел Анатольевич Судоплатов.

              Новое задание, Кузнецов воспринял совершенно спокойно.

Он уже давно играл в прятки со смертью и экстремальные ситуации стали неотъемлемой частью его нового амплуа, более того он понимал, что рано или поздно ему придется действовать самостоятельно, но когда он узнал, что его отправляют во Львов, как всё того же Зильберта, его охватило давно забытое чувство ужаса, который он испытывал находясь в подвалах Свердловского НКВД.

 Он понял, что это конец - ему оставалось жить до первой проверки документов.

На сей раз, Кузнецов не стал писать очередное предсмертное письмо с излиянием верноподданнических чувств и признанием в любви к системе породившей его.

Видимо, за полтора года партизанского бытия, он кое-что понял - понял, что система бездушна - ей не нужны излияния и признания в любви, ей нужны винтики, миллионы безликих винтиков, чтобы в любой момент, заменить пришедший в негодность "оригинал", выброшенный на свалку за ненадобностью.

             Человеческие судьбы, как и пути господни, не исповеди мы,

                НО,

в жизни каждого из нас, есть несколько прописных истин, от которых нам не спрятаться, не скрыться не суждено.

    Одна из них - от любви до ненависти - один шаг, и Кузнецов не был исключением.

Возненавидя систему, он уже не хотел умирать за неё, но вслух об этом не скажешь, и в назидание потомкам об этом не напишешь.

Прозрение пришло слишком поздно, но оно пришло и Кузнецову, впервые в жизни, вопреки здравому смыслу, нестерпимо захотелось кому-то поведать о том, что творилось у него на душе.

              Казалось бы, кому, если в раз стал чужим среди своих?

                И всё же, такой человек нашёлся.

Терентий Федорович Новак, руководивший в Ровно созданной им же, подпольной организацией, насчитывающей около 400 человек, часть из которых незримо охраняла и во всём помогала Кузнецову, когда он находился в "стольном граде".

Кузнецов об этом знал и высоко ценил Новака, вместе с которым они столь тщательно готовили операцию по похищению генерала фон Ильгена.

Герой Советского Союза, Т. Ф. Новак:

"Когда мы прощались с Кузнецовым перед его отъездом во Львов, неожиданно случилось вот что.

Уже пожали друг другу руки, расцеловались, Николай Иванович вскочил в телегу.

Но не успел отъехать и несколько метров, как резко вернулся назад, подбежал ко мне, прижал к себе и горячо заговорил мне на ухо:

"Терентий Федорович! Вы видите все, видите, еду я на верную гибель.

Очень прошу вас, если вы дождетесь конца войны, а я верю в это, расскажите обо мне все...".

"...расскажите обо мне все..."