Вернуть своё имя. Глава восемнадцатая

 

- Фил, - заинтересованно спросил Макс, - может, поделишься подробностями, как ты всё это провернул.
- С удовольствием, - с лёгкой игривостью ответил старший товарищ, - взращивать молодую смену, то есть тебя, дружище, это мой прямой долг. С такой поддержкой я не сомневался ни на миг,  что удача  меня  не покинет.  А для дела и надо то было всего лишь  ноутбук  и радиоприёмник.
- В случае нарушения целостности GSM-сигнализации, - продолжил пояснения Фил, - мобильный модуль, контролирующий датчики, стоящие на дверях, двигателе, капоте, багажнике подвергаемого взлому автомобиля, тут же посылает сигнал опасности.



- Кому? – уточнил Макс.
- Ну, во-первых, самому хозяину, в нашем случае господину Котову, - Фил загнул палец, - затем в РОВД.   Нередко такие модули завязаны и на специальные группы реагирования. А уж  эти парни  преследуют   похитителя машины, пока не грохнут.   
  Малейшее нарушение сигнализации автоматически приводит   к тому, что GSM-модуль посылает сигнал тревоги.  Но это сообщение по радиоканалу   было тут же перехвачено приёмником. Установленная на ноутбук программа мгновенно обработала   перехваченный сигнал. Анализ кода сигнала и посылка кода снятия сигнализации произошли мгновенно.  Осталось лишь не спеша,   открыть дверь водителя.
- А могла ситуация пойти по худшему варианту? – с тревогой спросил  Макс.
- Очень даже, -   подтвердил опасения соратника Фил,   - достаточно было компьютерной программе немного затянуть с расшифровкой кода сигнала  тревоги и посылкой кода отключения сигнализации. И  GSM-модуль успел бы задействовать звуковую и световую сигнализацию. Тут бы визгу было, только ноги уноси.



А наворотов в тачке хватает. Приходилось прощупывать каждую деталь салона. Попробуй  вставить ключ в замок зажигания, не введя при этом пароль, опять сработает сигнал тревоги.  Считай, попался. Кроме того, в салоне установлен диктофон  с ретранслятором. Если за руль садится чужак, диктофон сразу включается, и все разговоры внутри машины будут слышать и Кот, и менты, и любой, кто подключён к системе. Кроме того, сигналом со спутника можно заглушить двигатель угнанной машины. Вот такие пироги,  братан!
- Да, - удивился Макс, -   прибамбасы выше крыши, а перехват сообщения GSM-модуля и посылку кода снятия сигнализации ты всё-таки сделал.
-  Есть и более современные сигнализации, -  отметил Фил, но,  слава Богу, до нашего «клиента» новинка пока не дошла. 
- И что там принципиально нового, - уточнил Макс.
- Опознание передаваемых с GSM-модуля данных, - пояснил Фил, - происходит в виде диалога, состоящего из нескольких информационных посылок. И каждый раз сведения генерируются заново в зависимости от условий текущего времени. Представь, что в этой ситуации, даже, если мы перехватываем посылку и успеваем её проанализировать, времени отключить противоугонную систему всё равно не хватит.
- Круто! – с восхищением произнёс Макс.



- В общем, сейчас мы Николаю, так сказать, Николаевичу в дополнение к его диктофону с ретранслятором поставили свой, - ухмыльнулся Фил, - это модуль на основе обычного мобильного телефона с усиленным блоком питания. Без подзарядки работает 1000 часов в режиме ожидания и 30 часов в режиме разговора. Для наших целей этого хватит за глаза. Отныне все, о чём станут говорить внутри салона, будет записываться в памяти приёмного устройства. Не просто все, что надо, а всё! Селекцию разговора провести никогда не поздно. Впрочем, заниматься этим будут другие люди. Ну а мы, со своей стороны,  обеспечили личное транспортное средство господина Котова малюсеньким радио маячком, работающим на частоте 433,92 Гц. И через систему   спутниковой навигации сможем отслеживать местоположение машины с точностью до пяти метров!
После окончания  установки приборов слежки,       автосигнализация, естественно,    была подключена вновь. «Авторитетный предприниматель» находится в глубочайшем заблуждении о собственной неуязвимости. В чём, в принципе, и состояла суть поставленной перед нами задачи.

***
- Ну и дела, - изумлённо присвистнул Макс, - похоже,  роман Джорджа  Оруэлла «1984», перестаёт быть утопией. Сегодня у каждого есть шанс оказаться под неусыпным оком Большого Брата.   
-  Всё упирается в цену вопроса, - задумчиво ответил Фил, -   допустим, спецслужбы заинтересует далеко не каждый гражданин,  хотя мсье Котов как раз из этой категории.  А вот слежка друг за другом родителей и детей, супругов, соседей на уровне бури  в стакане воды – это совершенно реально. Например, то  мобильное устройство, что мы  поставили в автомобиль Кота, имеет дополнительный   модуль определения местоположения. В этом случае происходит симбиоз потенциалов мобильного позиционирования и системы спутниковой навигации.  Точность определения координат объекта – пять метров! А  наша система навигации ГЛОНАСС, даёт достоверность   до одного метра! 



 Тем не менее, кто оповещен, тот вооружен. Ведь  достаточно просто отключить мобильник и ни одна система поиска   его не найдёт. А вот работающий  аппарат постоянно контактирует с одной или сразу несколькими   базовыми  станциями. И современные технологии дают возможность провести обсчёт данных, полученных с нескольких БС. Учитывается направленность антенн станций и время задержки сигнала. Ведь радиоволны движутся не мгновенно.  Поэтому, зная время отправки сигнала и фиксации его станцией, а также распространение волн в эфире, можно вычислить расстояние до объекта. В зависимости от алгоритма расчётов погрешность до тридцати метров. Чтобы подобная система работала, необходимо несколько условий. Прежде всего, включенный мобильник должен находиться в  зоне действия хотя бы одной базовой станции.  Затем понадобится специальное программное обеспечение, которое по определённым алгоритмам просчитывает местоположение телефона.



 - Тогда не остаётся сомнений, - ухмыльнулся Макс, - что в ближайшие годы цифровой рынок основательно пополнится оборудованием и программным обеспечением, препятствующим слежке. Но, похоже, деликатность ситуации заключается в том, что все будут играть втёмную.  Например, жена по-тихому следит за супругом. Может быть, под выгодный развод материал готовит. Бах, и вычислила его координаты: не офис, а бар, или сауна!
 - А  он предполагает, - Фил победоносно взглянул на собеседника, - что слежка неизбежна. Делает вид, что ни о чём не догадывается, а сам принимает контрмеры. На запрос поисковой системы о местонахождении объекта поиска, программное обеспечение даёт искажённый ответ: да офис! Или конференц-зал. И это притом, что в действительности мобильник, а соответственно и его владелец находятся в салоне эротического массажа или загородном ресторане. С выходом на рынок мобильного телевидения любая беседа   сопровождается  видеорепортажем с места нахождения объекта. То есть, если разговор ведётся в офисе, то собеседник на своём мониторе должен видеть стройные ряды оргтехники, но не дымящийся мангал или грудастую девку, в чём мать родила.   Значит, программное обеспечение по принятию контрмер против слежки вынуждено будет решать и эти вопросы. Если объект на охоте под Можайском, а должен находиться на совещании в Москве, то кроме ложных координат придётся побеспокоиться и о необходимой на текущий момент видео заставке. 
  - Ну, это, в общем,- развёл руками Макс, -  продолжение извечной борьбы брони и калибра. В иные времена от выпущенной из клееного рогового лука стрелы со стальным  наконечником никакие латы не спасали. А в наши дни и баллистической ракетой с ядерной боеголовкой не каждого испугаешь.
      

***


- Кать, ты обещала  рассказать мне о Центе, - обратился к подруге Макс, - интереснейший типаж!
- На чём мы остановились, - на миг задумалась Екатерина.
 – Что ж,  вернёмся «к истокам», - она тут же продолжила мысль, - в своё время Санёк проиграл в карты   существенную сумму денег, выданную «братвой» на закупку товара. И быстро понял, что в родном Харькове для него наступили не самые лучшие времена. Он даже приблизительно не представлял, каким образом можно погасить столь неожиданно возникший долг. Поэтому,  не мудрствуя лукаво, решил пустить дело на самотёк.



 Жизненный опыт подсказывал ему, что порой болезнь, проходит раньше, если её совсем не лечить. Он отправился в Москву, столицу, как утверждалось в определённых ангажированных кругах, «клятых москалей».  Эту точку зрения Александр абсолютно игнорировал, как и все разговоры о   «самостийности» и «незалэжности». Впрочем, не было у него и противоположных взглядов.
- Образно говоря, - развил мысль Макс, - его вселенский космополитизм был густо замешен на нравственном релятивизме и экономическом инфантилизме.


 - Несомненно, - согласилась Катя, - а вопрос, которому Сашёк предоставил полную свободу для развития на основе внутренних резервов, конечно же, был решён! Поступила  крайне настойчивая рекомендация «братвы». И его родители  из трёхкомнатной квартиры в элитном районе Харькова, перебрались в однокомнатную на одной из рабочих окраин.
        К  тому же им довелось   «подарить» загородную дачу.  А может быть это и к лучшему? Теперь не придётся с марта по ноябрь, склонившись над грядками все выходные спину гнуть! Ну и  далеко не старую ещё «шестёрку»  (а если, не ровен час, авария, какая?) выкатил папаша из гаража, да на том и позабыл о ней.


Макс по-новому взглянул на подругу.
- Кэт, а ты чешешь как по  писанному.  Да у тебя скрытый талант.
- Не то, чтобы скрытый, - в тон добавила Екатерина, - просто ещё не реализованный.
Так вот.  Цента  к тем дням захлестнул поток уже совершенно других событий со всеми их плюсами и минусами. Хорошо помня о недавно совершённых  экономических ошибках, он не лез ни в какие «дела», полагая, что «тише едешь, дальше будешь». Заработанных   денег, с лихвой хватало на пиво и шаурму.   Каких-либо других потребностей у него, в принципе, и не было.
        Не мог же он, в конце концов, приступить к накоплению денег для покупки московской квартиры, толком, не зная, удастся ли дожить до вечера. Да и вообще, претворять в жизнь проекты, простирающиеся во времени, как минимум на одно десятилетие, не так-то просто. Александр же реально мог охватить умом и волей куда меньший отрезок времени. Примерно около половины суток. 



  Допустим, не добрался бы Цент до Москвы. Или ещё лучше: пристроился  жить  в захолустном селе Кукуеве. Конечно, пришлось бы ему до скончания дней своих грешных резаться  в картишки на завалинке, бить о стенку сплющенные пробки от пивных бутылок, бросать   монеты на «орла» и «решку». Где на подзатыльник бы сыграл, где на «щелкана», иной раз и копейку, пока жена не видит, удалось бы поставить.
         Так бы страсть и варилась в собственном соку, плескаясь в  берегах, далёких от границ недозволенного.   Но жизнь, как говорится «такова, какова она есть, и больше ни какова». Можно до старости прожить в Москве и не видеть  - не замечать - бомжей, проституток, мошенников, скинхедов, фанатов и прочая, и прочая.  Вот и в Харькове ему не приходилось встречать игральные автоматы, более известные под хлёстким прозвищем «однорукие бандиты». В те дни  они ещё не получили широкого распространения.  Впервые в жизни узрев аппарат, он, даже  не сразу понял, что   за штука стоит перед ним. Но тут же, будто мачо  к натуральной блондинке, о крашенных разговор отдельный, потянулся на манящий зов.
       Только вовсе не мачо был он в тот миг, а жалким кроликом. И даже не тем безобидным зверьком,   что безропотно готов стать пищей удава.  А  «кроликом», которых повсюду «разводят», как «лохатых фраеров». 



- Эта система кого хочешь, переварит, - заметил Макс, -   Люся вон уже, сколько лет на «лохотроне» трудится. А  на халявные лезвия для бритья повелась как последняя лохушка.
- Тут ты прав, - согласилась Екатерина, - система работает как каток для укладки асфальта. Сплющит любого. Запрыгнул на место водилы, ты царь горы.  Не сумел, успевай ноги уносить!
В конкретной ситуации, конечно же, сразу заработал «обратный закон бутерброда». Цент выиграл. И даже  по-крупному. Вскоре он вынужден был заметить, что игра сама по себе, даже независимо от конечного результата, занятие крайне приятное. Играя, он получал немыслимый эмоциональный заряд.



 Постепенно игра становилась для него единственно приемлемым занятием. Еда, алкоголь и секс всё сильнее и сильнее отходили на задний план. Но для игры требовались деньги. Много денег. Невообразимо много денег. Вначале Сашёк ещё мог дождаться конца рабочего дня. Отложив некую сумму на ужин,  он неторопливо располагался напротив автомата. Перед ним находился враг: злобный, сильный, беспощадный. Цент должен был, «сломать рога обуревшему бычаре», «вырвать кадык позорному волку», «завалить эту мразь».
        Но бездушная машина никогда не допускала ошибок, потому что была  полностью лишена таких слабостей, как человеческие эмоции. Конечно же, Александр   проигрывал далеко не всегда. Бывало, что и ему везло. Но ни разу, ни единожды не удавалось Центу распрощаться с «одноруким бандитом»,  оставив в кармане хотя бы монету.



Он  бился до конца, до финала. То есть до того момента, когда полностью освобождался от непосильного груза денежной массы. В этот миг он испытывал колоссальное облегчение. Наверное, такое же, как извлечённая из-под бетонной плиты жертва землетрясения.  А, скорее всего, как справившийся с задачей импотент, приступивший к её выполнению после длительного, и крайне дорогостоящего лечения.  Александр расставался с автоматом на сутки, зная, что   прожитые часы и минуты неумолимо  приближают миг мучительного наслаждения. Но каждый последующий акт совокупления… то есть игры,  всё больше убеждал  его в том, что столь длительная разлука просто невыносима. И  он стал приходить к объекту своей любви – ненависти теперь уже  и по утрам.



  - Слушай, ну у тебя и  метафоры, - остановил  монолог Макс, - неужели в действительности всё так и есть?!
- Макс, - ты по жизни правильный пацан, - задумавшись, произнесла  Катя, - скоро уже пятнадцать лет отроду и, можно сказать, в активе ни одного косяка. Таких людей мало, очень мало. По правде сказать, я знаю лишь одного. Тебя!
- Не перехвали! – напустив на лицо серьёзность, строгим голосом ответил он подруге.
- Тебя и здесь даже подкалиберным снарядом не возьмешь, - с восторгом проговорила  Екатерина,  -  другой бы на твоём месте  забросил   всё,  к чертям собачим, и влился в фонд этот грёбаный жизнь прожигать: день да ночь, сутки прочь. А ты гнёшь свою линию сквозь грязь и слякоть. Ты, Макс, далеко пойдёшь, если и впредь так держать будешь. К тебе грязь не пристаёт.

***
После занятий  у  репетитора Макс провёл тренировку   в  каратэ – центре и поэтому возвращался домой поздно вечером. Не теряя времени даром, он редактировал собственные  соображения о «белковской» жизни.   Кроме  Длинного и Цента,  живой интерес вызывал Виталик – Бомж. И было бы расточительством со временем растерять колоритные детали живого портрета.



«В любом деле, - возвращался к записям Макс, -  нужен профессионализм, хотя и он часто не спасает от жизненных неурядиц. Можно быть выдающимся спортсменом со стальными нервами и железным организмом, но при прополке огорода сойти с дистанции на полпути. А ведь эту  производственную норму, определила для себя беспрерывно охающая и ахающая «баба Маня». Та, что  столь любит   рассуждать о своих   болячках, изрядная часть которых  существует лишь в её воображении. 
 Можно быть подающим надежды математиком, прочно застолбившим место на кафедре и, защитив кандидатскую, держать под прицелом здоровых  амбиций докторскую. И в тоже время вновь и вновь позволять себя объегоривать. Допустим на том же    рынке  в овощном ряду. И кому? Бывшей двоечнице, которая и таблицу умножения освоила уже на килограммах репчатого лука.
Можно быть талантливым психологом, научившим побеждать жизненные неурядицы многие тысячи людей и, в тоже время, совершенно не понимать собственную жену и детей.



Виталик  является профессионалом в самом широком смысле слова. Он сам определил для себя образ жизни и способ  добычи денег. В том узком кругу стратегических  приоритетов, которыми Виталий, как железобетонным забором, окружил свои жизненные циклы, он   вне конкуренции.
 По сути своей, он является гармоничной личностью и, без всяких сомнений,  абсолютно счастливым человеком. Хотя счастье он понимает вовсе не по-гайдаровски, имеется в виду коммунист дед, а не буржуй внук. И, уж тем более, не как Николай Островский.
Ему, в отличие от Павки Корчагина,  совершенно не «мучительно больно за бесцельно прожитые годы». Ибо лишённое всякого смысла, основанное просто на физиологии существование и является его  единственной целью.  Человек  он   не плохой. Но и не хороший. Зла никому не желает и не делает. Впрочем, и добра тоже. Врагов он не имеет, как и друзей. Он просто не нуждается в людях, тем более, они в нём.



 Он обитает в громадном мегаполисе, но находится абсолютно вне социума. Миллионы людей для него - просто окружающая среда, питательный субстрат, на котором он великолепно паразитирует.   Он никого не предавал, потому что предавать было некого, да и некому. Он никогда не убивал, потому что в этом не возникало никакой необходимости. Он не испытывает ненависти, злобы, даже зависти. Ведь всё, чем он хочет обладать, легкодоступно: алкоголь, немудрёная пища, одежда из мусорного контейнера.   А в том, чего у него нет, он просто не нуждается. Он никогда никого   не любил, вовсе не ощущая в этом потребности. И его никто не любил. К нему вообще не испытывают никаких чувств. Если только брезгливость. Но и это  обстоятельство Виталик  сумел поставить себе в заслугу. Брезгливость - надёжный барьер, отделяющий его от людей.  Эта неприкасаемость воспринимается им, как принадлежность к некой касте. И вовсе не низшей!



 Для того  чтобы быть довольным  жизнью,  он не  торопится с утра на работу, тщетно надеясь на прибавку жалования. У него нет нужды  плести   хитроумные сети, чтобы отнять бизнес у конкурентов. Не надо рисковать свободой, а порой и жизнью, трясущейся рукой принимая взятки.  Работяги и деляги, дилеры и киллеры, олигархи и министры  для него просто «быдло», существа  по статусу несравненно ниже него. Он счастлив счастьем амёбы, которая не только не знает, но и принципиально не хочет знать, как прекрасен мир за пределами грязной лужи, в которой она обитает. Виталий  профессионал  по жизни. И профессия его – бомж!»

***

Закрыв файл, Макс проверил поступления на сайт. В глаза бросалась заметка, по размерам вытягивающая на статью. Впрочем, и содержание  сразу захватило внимание.
 «Как легко и приятно жить не размышляя. Но не каждому это дано. Я родилась в обыкновенной семье, где, кроме бабушки никто даже не задумывался о Боге.  Тем не менее,  на всякий случай, в  детстве меня крестили в православной церкви. Только этот путь к истине оказался  не для меня.
 Впервые я пришла в Храм за святой водой.  Приблизилась к батюшке.  Он посмотрел на меня грозно и спросил: «Была ли ты, дочь моя, на исповеди?»  Я растерялась от неожиданности и созналась, что никогда в своей жизни не делала этого. Тогда  он сунул мне в руку тяжёлую толстую книгу, где всё детально расписано: что можно есть, а что нельзя, как себя вести, как молиться и многое другое. Посмотрела я на книгу и раздумала исповедоваться».



«…И жизнь свою джихаду посвяти.
Восстань, судьбы воинственный избранник!»
От неожиданности  Макс дёрнулся.  Такие,  переполненные ядом зла песни  в кавказских городах звучат открыто на каждом углу. Но в Москве?!
Макс повернул голову. В середине вагона сидел крепкий, мускулистый кавказец. Вероятно, он только что вошёл. Вагон был полутёмным и почти пустым. Дремавший бомж,  занятая собой молодая пара, несколько обременённых земледельческим инвентарём и посадочным материалом дачников. Конечно, горец мог слушать песню и через наушники, но  он заведомо не стал делать  этого. Явно, он создавал провокационную ситуацию, упиваясь собственным превосходством и безнаказанностью. Все присутствующие неловко делали вид, что происходящее их не касается.



Превозмогая  возмущение,  Макс, сжав кулаки, отвернулся в сторону. Он вновь принялся за чтение. «Меня пригласили на крещение ребенка, и я случайно увидела шокирующий случай. Хотела креститься уже не молодая женщина, но у неё не хватило денег. И ей отказали! Выходит, поняла я, пока человека не искупают в воде, он не имеет право верить в Бога?! А если я не схожу на исповедь, то Бог не узнает о моих грехах?
Я серьёзно увлекалась философией. Читала Блаватскую, Кастанеду, но не могла найти ответ на вопросы: для чего человек существует, в чём смысл жизни? Пришло время, и я влюбилась. Он был намного старше меня и так красиво ухаживал. Это было наваждением, умопомрачением. В его горячих чёрных глазах я находила покой и гармонию с миром. Я поняла, что такое настоящее счастье». 



«…Предписаны деянья и судьба:
Шахидам – рай, неверным пламя ада».
Слова песни кузнечным молотом били по голове, тяжёлыми пулемётными пулями вспарывали грудь. Терпеть это уже не было никаких сил.Макс ещё раз внимательно осмотрел «гостя столицы».   Впрочем, вероятнее всего, тот давно уже имел в Москве жильё и прописку. 
Это был молодой темноволосый мужчина не старше двадцати пяти лет. Сильное, тренированное тело выдавало в нём борца. Властный жёсткий взгляд чёрных глаз пылал огнём натиска. Общую картину дополняли  презрительная ухмылка на губах и тяжёлый волевой подбородок.
В  электричке мужчина  оказался чисто случайно. Он вовсе не был похож на тех круглолицых «кавказцев», что рыщут в поисках блондинок в окрестностях Антальи. И даже на тех, что давно уже считают московские рынки своей вотчиной. Нет, это был прирождённый воин.  Несомненно,   предки таких, как он, полторы сотни лет назад составляли элиту армии Шамиля. А брат, если не он сам, успел, рука об руку повоевать и с Шамилем нынешним,  который и в двадцать первом веке   мыслил категориями средневековья.



Макс  отчётливо осознавал, что ещё одна – две фразы, и он просто не сможет контролировать себя.  Мысленно он снял пистолет с предохранителя, положил палец  на спусковой крючок. Навёл мушку глубоко под  цель. Пуля войдёт точно в переносицу, оставив чёрный след. Нет! У него не было не только пистолета, но даже палки!
Макс ни на миг не сомневался, что лично должен сразить врага,  о существовании которого ещё несколько минут назад даже не подозревал. Несомненно, именно  такие делают из русских женщин фанатичных мусульманок.  Мысли молниями прожигали сознание. Только полная внезапность могла помочь ему победить   сильного, хорошо  тренированного бойца. Он знал, что за несколько мгновений надо найти реальный выход из сложившегося тупика. Но ничего конкретного на ум так и не приходило. Тогда, чтобы хоть как-то снять напряжение, он вновь обратился к тексту.



«…подарил мне Коран. Всё, что исходило от любимого, несло на себе печать счастья. Предо мной  предстал духовный мир народа, к которому принадлежал мой избранник.  Затем я прочла о жизни  и деяниях пророка Мохаммеда. Истина открылась для меня в исламе.
  Через год я произнесла по-арабски священнуюшахаду: «Нет Бога, кроме Аллаха, а Мохаммед – пророк его» и стала мусульманкой.  Вместе с верой я получила супруга. Но случилось так, что Бог не дал мне детей.  Я истово молила Аллаха о помощи, но так и не могла родить. А затем меня настигла самая страшная беда. Умер мой муж.  Тогда я поняла, что это наказание за мою  недостаточную набожность».      



Максим  оторвал взор от дисплея  и бегло посмотрел на кавказца.  В этот миг их взгляды встретились. Макс сразу понял, что враг распознал его мысли. И принял вызов! Отступать было некуда, а позорное бегство с поля боя казалось страшнее смерти. Для того  чтобы ринуться в атаку, вымещая свою боль и ненависть, ему не хватило лишь мгновения.
Шумно распахнулись двойные двери и в вагон, несмотря на тряску  поезда, стройным шагом вошли четверо бритых под ноль парней. На ногах у них были тяжёлые,  до блеска начищенные ботинки. Высокие полуберцы  бойцовской обуви затягивали чистые ярко-белые шнурки. На носах ботинок красовались тяжёлые кованые стаканы. На парнях были надеты камуфляжные штаны, поверх брючин свободно ниспадали подтяжки-брейсы.   На рукавах чёрных, шинельного сукна курток-бомберов виднелись нашивки с определённой символикой. Шеи были замотаны тонкими белыми шарфами. 



В это же время два незаметных на вид подростка не старше двенадцати лет метнулись из центра вагона к раздвижным дверям, отделяющим вагон от тамбуров. По ходу движения они достали из складок одежды гибкие тросы-замки. Обычно такими приспособлениями рачительные хозяева, во избежание краж, крепят к неподвижным опорам велосипеды, сумки-тележки,  детские коляски. Перекрыв вход внутрь вагона, мальцы тут же подтянулись к группе бритоголовых.
Макс сразу уловил общий план операции. Мальчишки, на которых вряд ли кто обратит внимание, являлись разведчиками. Они находили объект атаки, и по мобильной связи наводили на цель ударную бригаду. Кроме того, и во время боя они несли вполне определённые обязанности.



Бойцы профессионально окружили кавказца, отрезая ему все возможные пути отхода.
- Ну что, цунареф, - обратился к горцу один из бритоголовых, - «Нас  ждёт дорога светлая джихада?» Это ты, курва, послал шахидок на лётное поле?! Ты! Там погиб мой брат, его разорвало на части. Что в этом случае гласит адат?! Я пришёл за своим, закон кровной мести чир привёл меня. Не я установил чир, и не я принёс его на русскую землю. Но я не могу не исполнить его, потому что закон всегда выше людей! Отправляйся в ад, падаль! 



Кавказец сразу   осознал всю меру угрозы. Речь шла о жизни или смерти. Упругим движением он выхватил тяжёлый кнопочный нож  и, не дрогнув ни на мгновение, первым  атаковал превосходящего по силам противника. Но стоящий сзади боец до автоматизма отработанным приёмом, набросил ему на шею стальную струну-удавку. Края струны были вмонтированы в удобные металлические ручки,  и это делало удавку очень грозным оружием. Инстинктивно схватившись за врезающуюся в кожу сталь, горец автоматически оголил все жизненно важные центры и практически стал беззащитен.
Один из бритоголовых выхватил из специального внутреннего кармана бомбера  аккуратно обвёрнутый газетой кусок металлической трубы. Два раза наотмашь он ударил врага  по голове. Всё лицо кавказца тут же залилось кровью. В это же время другой боец   обрезком  арматуры расколол окно и начал выбивать остатки стекла наружу. До очередной остановки электропоезда оставалось  несколько десятков секунд. Все четверо крепко схватили безвольное, не оказывающее никакого сопротивления тело врага и одним махом выбросили его в зияющий пустотой оконный проём. Главное вещественное доказательство совершённого преступления было удалено.



Электричка, подъезжая к платформе, уже начала тормозить. Старший из юных разведчиков подбежал к дальней   двери вагона и снял с неё  замок. В это время основная группа через другую дверь выдвинулись в тамбур. В вечерних сумерках шестеро бойцов растворились на полупустой остановке.   



Большинство пассажиров сидели не шелохнувшись. Лишь несколько пожилых женщин вначале несмело, а потом всё настойчивей попытались осудить участников расправы.     Когда опасность миновала, одна из них по линии быстрой связи   сообщила о происшествии   машинисту. «Великодушие и духовная щедрость, - без эмоций констатируя факты, отметил про себя Макс, - одновременно и сильные и слабые стороны русского национального характера. Как и вселенская жалость. В отличие от многих других истину «возлюби врага своего» мы воспринимаем слишком прямо. Неужели эта тётка не понимает, что объективно она не права?! Понимает! Но ничего поделать с собой не может. Ей жалко того, кого обижают в данный момент: здесь и сегодня. Но я не осуждаю её. В конечном итоге, если Бог – это любовь, то любовь всегда победит ненависть!»



 Люди тихо и бесшумно разбрелись по составу, покидая место кровавой бойни. Кто-то поспешил покинуть электропоезд, невзначай вспомнив, что добираться до дому на  автобусе будет сподручнее. Другие, пройдя три-четыре вагона, прильнули к газетам или книгам.
Нет, убеждал себя Макс, это не безмолвное равнодушие трусов. В молчаливом согласии простых людей он видел, пусть и пассивную, но твёрдую поддержку действий тех, кто рисковал свободой, а во многом и жизнью. Рисковал ради, казалось бы, абстрактных идей, за которыми стояло экономическое благополучие, а, по  сути, судьба целого народа. Макс с пренебрежением взглянул на дисплей. Жалкая исповедь слабого человека заканчивалась.



  «Ещё жёстче я стала соблюдать обряды: творила намаз по пять раз в день, постоянно носила  на голове платок и платье до пят. А затем   решила пойти на курсы арабского языка и ислама при мечети.   Там я впервые увидела,  как загорается огонь страсти в глазах молодых женщин, и всё чаще стала задавать себе вопросы.  Почему благополучные русские девушки  из   исконно  православных семей,  живущие не где-нибудь на Кавказе, а в Москве, безоговорочно принимают мусульманство?! Идут при этом против воли родителей, традиций своего народа, его исторических корней».
       «В семье не без урода! – мысленно выругался Максим, - каждый находит то, что ищет». «Они не пройдут!  – до боли сжав кулаки, твёрдо прошептал Макс, - у нас есть, кому встать на острие атаки!»