По байкалу

На Байкале мы пробыли всего 10 дней, но впечатлений хватило на месяц, а то и на два.  Прилетели мы с  камрадом  Грифом в Иркутск рано утром 10 июля,  рейсом «Уральских авиалиний» (кстати, не рекомендую эту компанию, - задержки вылетов там, - самое обычное дело).  В аэропорту нас уже ждал наш третий товарищ, местный уроженец и фактический организатор  экспедиции Антон. Мы погрузились на машину и рванули в сторону Листвянки.
По дороге заехали в музей деревянного зодчества Тальцы.  Музей этот я бы посоветовал посетить всем туристам, бывающим в этих краях. Возможно он уступает Кижам или Летославлицам по шедеврам,  но производит впечатление как целый городок с несколькими улицами деревянных дворов и образцов интересной деревянной городской архитектуры, в центре его находится острог с башнями и церковью.   Кроме того, в Тальцах несть не только русская, но также памятники  бурятской и эвенкийской деревянной  архитектура, находящиеся на отдельных участках музейного комплекса. 

Сам поселок  Листвянка расположен в живописном месте (а других на Байкале просто нет)  у истока реки Ангары и представляет собой, по большему счету, одну набережную, вытянувшуюся вдоль  морского берега. Там мы заселились в отель «У Озера» и принялись отдыхать, как принято отдыхать у посещающих это место туристов: посетили краеведческий музей, посвященный  Байкалу, его геологической истории и природе (рекомендую),  скатались на пароходике за Ангару и к Шаман-камню  в ее устье (по большему счету пустая трата не малых денег), поели копченого омуля и  хариуса  под пивко ( отменно, но на рынке, где мы брали рыбу, нас чуть не разорвали местные продавцы, - если что, будьте к этому готовы), поднялись по канатной дороге на пик над Ангарой (вид красивый, да и вообще хорошо), поели буз, - это такие  то ли булочки, то ли  огромные пельмени с рубленным мясом, приготовленные на пару, выпили вина на набережной.  Вообще,  Листвянка живо  напомнила мне Крым времен Украины: расслабон в сочетании с  уже порядком подзабытым в европейской части России «диким капитализмом»,  это так мило)))

Пробыв в Листвянке  двое суток наша группа вновь собралась в путь. Дорог, идущих  вдоль Байкала, практически нет, поэтому мы помчались назад, через Иркутск и дальше, холмистыми степями, объезжая Байкальские горы. Путь наш лежал  через Усть-Ордынский и Баяндай к Сахюрте, откуда мы намеревались переправиться на остров  Ольхон.  Через какое-то время за  окном стали мелькать  восьмиугольные деревянные постройки, - юрты и бурятские священные коновязи-сэрге, увитые пестрыми лентами, - верный признак того, что мы находимся в Ольхонском районе. По пути нам попались две интересных скульптуры. Во первых гигантское бронзовое изображение орла, вознесенное на колонне над вершиной сопки, - как я узнал позже, это был тотем Ольхонского района. Во вторых  бронзовая же, в полтора человеческих роста статуя бродяги, того самого, что «бежал из тяжелой неволи, в тюрьме он за правду страдал». Бородатый мужик в арестантском халате, с котомкой и посохом дивлено озирал окружающие пейзажи, а рядом  имелся выбитый на  гранитной плите текст знаменитой песни. Судя по многочисленным пирамидкам из камней и приношениям в виде сигарет и звонкой монеты, Бродяга стал почитаемой в этих местах фигурой. 
В Сахюрту прибыли часам к пяти вечера, проведя в дороге весь день и, простояв часа полтора в очереди, попали на паром «Ольхонские ворота» (переправа бесплатная), который доставил  нас на остров, являющийся истинным сердцем Байкала.

Ольхон, - это гористая, малонаселенная  полоса суши, протянувшаяся с юга на север на 75 км. Часть его покрыта лесом.  Единственным сколько-нибудь серьезным населенным пунктом является поселок Хужир на западном берегу.  Там же находится знаменитая скала-Шаманка,  - считающаяся визитной  карточкой  Байкала (которую нам довелось увидеть  только издали).  Когда мы вступили на Ольхон,  уже вечерело и нужно было срочно думать о ночлеге. Изрядно побитая грунтовая дорога, что идет к Худжиру вдоль западного берега острова,  ложилась под колеса машины отнюдь не скатертью.  Мимо проносились  уютные бухты, так и манившие к себе. Мы с Грифом, как старые туристы, выступали за то, чтобы разбить палатки в одной из них, благо все минимально необходимое для туристического комфорта имелось.  Но сидевший за рулем Антон  был непреклонен, - ночевка под крышей и точка! История оправдала его выбор полностью.
Через какое-то время мы заметили  у берега группу строений, планировкой напоминающую о кемпингах и тому подобной индустрии. Подъехав убедились, что здесь и вправду сдается жилье, быстро договорились с не молодой приветливой буряткой, выступавшей в роли администратора и заселились  в небольшой домик, все убранство которого составляли три кровати и вешалка. А что еще нужно усталому путнику? Пожалуй, только горячий ужин, которым нас тут же  накормили, да еще глоточек чего-то, горячительного. Горячительное у нас было свое, - местного разлива самогоночка, которой Антон предусмотрительно запасся  заранее.  Пошла просто на «ура». Поев и выпив, мы пошли на берег смотреть закат над заливом Тонгай. Зрелище было просто фантастическое, какое словами не передать, а фотографии передают слабо.

Утро выдалось ясным и солнечным, а нам улыбнулась удача (не в последний раз за это путешествие): за завтраком в столовой нам сообщили, что две семьи заказали экскурсию в северную часть Ольхона  и предложили присоединиться (всего-то по 2 тысячи с носа, а реально мы отдали по полторы).
Тут надо остановиться на такой вещи, как байкальское ценообразование в туристическом секторе. Реально оно складывается в основном из жадности, незамутненной и в чем-то по детски наивной. Жители Байкала отчего-то свято уверены, что любой приезжий это существо, битком набитое дурными деньгами, которое оно не знает, как потратить. Поэтому если, например, туристов в сезон мало (как в этом году, например), то конские цены надо просто заменить космическими и все будет ОК. На Ольхоне в этом плане  лучше, чем на материке и хотя, по идее, цены должны быть выше,  но то ли люди там проще и сердечнее, то ли что другое, но реально они там даже несколько ниже. 
Итак, с утра мы отправились на «джип-тур» по Ольхону, на «буханках», - другая техника по направлениям, которые тут считаются  «дорогами»,  не проедет. Экскурсия заняла 7 часов вместе с обедом, - котлом ухи из хариуса, который сварил нам водитель. Мы посетили оба берега острова, побывали в красивейших местах, в том числе на мысу Саган Хушун, иначе Мыс Трех Братьев. С этим местом связана забавная местная легенда, согласно которой в этих краях жил некогда старый шаман и было у него три сына и дочь. Однажды дочка пропала и старик отправил сыновей на поиски: сестру они, конечно, нашли, но она упросила их не возвращать ее домой и ничего не говорить отцу. Братья согласились, но шаман разоблачил обман и, в гневе, обратил братьев в прибрежные скалы. И остался, старый дурак, совсем без детей.

Побывали мы, также, на мысу Хобой, - самой северной точке Ольхона, откуда уже хорошо виден Святой Нос, - горы  Баргузина на восточном берегу Байкала. Побывали на Скале Любви, - весьма странном месте, где скалы напоминают две согнутые в коленях и раздвинуьтые женские ноги с выпуклым «животиком»  между ними. Из этих скал правая считается «женской» , ну а левая, соответственно, «мужской».
Еще одной достопримечательностью, поразившей наше воображение,  является дерево «Хранитель Байкала». Это громадное  дерево из черной бронзы, вроде толстенного, расщепленного и дуплистого кедра, на стволе которого проступают черты человеческого лица, а в голых ветвях звенят колокольчики. Желания надо загадывать, зайдя в дупло у земли. Мы, правда, не стали этого делать, зато повосхищались потрясающей работой: увидев этот памятник, я сразу понял, что передо мной творение великого бурятского скульптора Даши Намдакова. Мастер воссоздал структуру коры и расщепленной древесины, складки, изгибы. При этом скульптура дышит какой-то суровой, первобытной силой, грубой и, в то же время, одухотворенной.  Кстати, это не просто арт-объект, а действительно культовая скульптура, освященная местными шаманами.

Вернулись в свой домик мы уже под вечер, очень усталые, но горячий ужин и холодное пиво сделали своё дело и мы провели приятный тихий вечер за  дружеской беседой. А ночью пошел дождь. Вернее дождь пошел утром, а ночью был ливень. Утром мы поднялись и помчались к паромной переправе, буквально на перегонки со стремительно расползающейся дорогой, которая грозила взять нашу низкобазную машинку в грязевой плен. Поэтому Антон гнал, как мог. Дважды нас заносило, машина шла юзом, но боги были милостивы и мы прорвались к переправе, простояли в очереди, на этот раз, три часа и въехали на материк. И лишь проехав около километра по асфальту,  наш экипаж встал: сбойнул генератор.
В таких обстоятельствах  я, как самый дружелюбный и коммуникабельный в экспедиции, отправился за помощью к видневшемуся неподалеку мотелю. Там на веранде неторопливо обедала праздная публика и было сразу понятно, что никто ради нас прерывать это приятное занятие не станет.  Но тут подъехал внедорожник из которого вышли два бурята, пожилой и молодой, по всему люди матерые, в  видавшем виды разномастном камуфляже и я сразу направился к ним. Чутье меня не подвело и уже через 20 минут, «прикурив» от их аккумулятора, мы мчались дальше. Спутников несколько удивила легкость, с которой я договорился с местными жителями, я же не видел в этом ничего странного:  бывалые  люди в камуфле поймут друг-друга с полуслова.
Наш путь лежал, на сей раз, к Малому Морю.

Ч 2

Малое Море, - это пролив, отделяющий остров Ольхон  от западного берега Байкала.  Довольно узкий, с сильно изрезанной береговой линией  и множеством островов, этот пролив очень живописен и является популярным местом отдыха, соответственно, пансионаты и омини-отели встречаются здесь довольно часто.
Покинув Ольхон, мы вскоре свернули на грунтовую дорогу, ведущую вдоль моря. Мелкий дождь продолжал сыпаться, уже вечерело, когда мы миновали Сарму и знаменитое Сарминское ущелье, откуда  дует один из ветров Байкала. Немного не доезжая деревни Курма, - крайней точки, которой достигает дорога и линия ЛЭП,  увидели россыпь юрт на склоне и решили свернуть к ним. Из труб в крышах некоторых юрт шел дым, а у входа горели фонарики, другие оставались в тени, а рядом приветливо светились  окна деревянного здания, по  виду кафе или столовой. Зайдя туда, мы быстро договорились о ночлеге и ужине.

Пансионат «Байкальская сказка», как оказалось, содержит группа земляков из Санкт-Петербурга, увлекающихся йогой, буддийской философией и тому подобными материями, но, при этом, не лишенных коммерческих и организаторских способностей. Это место, где мы провели три ночи и два дня, запомнилось нам дружественной обстановкой, приятным но не навязчивым сервисом и адекватными, по местным меркам, ценами. Мы заселились в настоящую монгольскую юрту, одну из нескольких, стоящих на специальных платформах, растопили печку и завалились спать.

Утро выдалось солнечным.  После завтрака мы отправились на прогулку, на выдающуюся в море каменистую косу, заканчивающуюся живописной скалой. Это место носит имя коса Уюга. Со сколы открывается живописный вид на острова и прибрежные горы. Бакланы, гнездящиеся во множестве на островах,  носились и ныряли повсюду,  неподалеку из воды высунула голову  любопытная нерпа. Байкальская вода, кристально-прозрачная  у берега и отливающая смарагдом на глубине так и манила к себе.  И я не выдержал: море это или не море, в конце концов? Спустившись со скалы на галечный пляж, я решительно сбросил с себя одежду и отправился купаться.
Вообще, меня уверяли, что вода в Малом Море, куда более мелком и спокойном, чем остальной Байкал, иногда прогревается до вполне приемлемой температуры, но не в этот год. Купание в холодной  воде для меня не новость: на охоте неоднократно доводилось плавать за битой дичью даже и в середине  октября, так вот, в этой воде я бы за ней не поплыл ни за что!  Ледяные иглы так и впились во все тело. Отплыв на несколько метров, я немного покрутился и поспешил на берег: хорошего понемножку.

Следующим нашим мероприятием было посещение буддийской святыни, - Ступы Просветления на острове Огой.  Мы погрузились на кораблик под названием почему-то  «Цезарь» (по 1000 рублей с носа за доставку и экскурсию) и отправились в плавание.
Огой значит «Пустыный».  На этом голом, поросшем лишь травой клочке суши никогда не жили люди и не гнездились даже птицы. Поэтому буддийские монахи и выбрали его для возведения священного комплекса, к вящему неудовольствию местных шаманов, как нам поведала экскурсовод-Таня, девушка приятной внешности и с африканской прической. По дороге она обратила наше внимание на другой остров,  темной грудой маячивший вдали. По  танинным словам это был остров Замогой, иначе «Тёмный остров», печально знаменитый тем, что раньше на него ссылали прокаженных.
Наконец, наш кораблик ткнулся носом в розовый  гранатовый  песок пляжа, и мы сошли на берег. Далее тропа изгибами вела к самой верхней точке острова, где белела ступа. По словам Антона, в былые годы этот путь надо было проходить босиком, но сейчас нравы опростились и турист косяком шел как был. Поднявшись на вершину и обнаружив прямо  рядом со святыней туалет и киоск с сувенирами,  мы перестали этому удивляться.
Сама ступа: капитальное четырехугольное сооружение из бетона с куполом и шпилем имеет метров 5-6 в высоту и стоит на фундаменте из валунов. Внутри, по словам экскурсовода, находятся реликвии, священные тексты, а также осколки бомб и снарядов с обоих Мировых войн, поскольку ступа стоит ради всего хорошего, в том числе и мира во всем мире. Вокруг нее идет выложенная каменными плитами тропинка, которую паломникам надлежит проходить посолонь, обращая к Будде свои молитвы.  Говорят, чтобы достигнуть особенного просветления, ступу следует обойти 118 раз, но лично я ограничился одним единственным.

   По возвращении наш коллектив приступил к важному мероприятию: празднованию дня рождения Антона. Поскольку принять на грудь мы успели еще за поздним обедом, то в приготовлениях царил некоторый хаос, но в итоге мы притащили дров с дровницы,  сварили целый котел гречи с тушенкой и луком (половина , конечно, осталось), порезали арбуз и с приятностью провели время до глубокой  ночи у костра, за возлияниями различных напитков и беседами (хоть песен не пели и то слава богу).
Утро встретило ярким солнцем и похмельем. Не дожидаясь, пока встанут товарищи, я принял душ, а затем прибрался на поляне: перед хозяевами было несколько неудобно. Самочувствие твердило, что нужно или лечь костьми, или же немедленно что-то предпринять. Мы с Грифом решили предпринимать, поэтому после завтрака выдвинулись на пешую прогулку к окрестным горам. Без труда найдя дорогу,  вполне пригодную даже  для проезда на джипе, мы начали подъем и уже к середине пути почувствовали себя вполне исцеленными. Не знаю, что было тому причиной: нагрузка, разница давления в этих широтах или целебный байкальский воздух. На высоте 500 метров мы вышли на живописную площадку, отмеченную множеством каменных пирамидок. Отсюда открывался захватывающий вид: с одной стороны лежало ущелье, скалистое и дикое, по дну которого, где-то в глубине, бежал бурный поток, а с другой открывалась панорама Байкала над  которым, у нас под ногами, плыли полосы  низких облаков, время от времени закрывая водную гладь и лес внизу. Мы долго наслаждались прекрасными видами, а затем двинулись обратно.
Этот небольшой, всего в несколько километров маршрут, мы зачли себе, как тренировочный перед основным приключением, которым должен был стать пеший поход по одному из участков так называемой «Байкальской Тропы» .

 Ч 3
«Байкальская тропа» это  пеший туристический маршрут, проложенный между  Листвянкой (истоком  Ангары) и  поселком Богульдейка, который  составляет порядка 120 км. В интернетах его часто сравнивают с «Ликийской тропой» в Турции и другими знаменитыми  пешими тропами.  На самом деле никакой «Ликийской тропой» там, конечно, и не пахнет. Наиболее благоустроенным и нахоженным маршрутом является участок между Листвянкой и Большими Котами, на остальных же отрезках пути тропа по настоящему пробита лишь на несколько километров от населенных пунктов. Но мы с Грифом,  выходя на маршрут,  об этом еще не знали.
После недолгих раздумий нами был выбран участок между  Богульдейкой и Большим Голоустным ( 75 км), на прохождение которого мы предполагали потратить оставшиеся в запасе 3 дня.  На выбор маршрута повлияло, отчасти, что начало этого участка  тропы находится ближе всего к Малому Морю, с которого нам предстояло стартовать, а отчасти заверение экскурсовода Тани с корабля «Цезарь» о том, что именно этот отрезок  является наиболее живописным. Что касается сложности маршрута, -  «бывалые люди» нас неоднократно заверяли в том, что тропа вполне проходима и хорошо промаркирована. Та же Таня  рассказала нам, что всю «Байкальскую тропу» она с группой друзей прошла за неделю « с 18 килограммовыми рюкзаками и с детьми». 
« Что может помешать двум крепким и опытным мужчинам пройти такой  маршрут за 3 дня, - рассуждали мы, - если там без проблем прошли дети и женщины?» Здесь нужно остановиться на второй удивительной черте обитателей Байкала:  помимо наивной жадности они обожают рассказывать истории, мало связанные с реальностью. Помни об этом, путник, решивший путешествовать в тех  краях!
Итак,  план наш был  таков: выехав поутру из Курмы на Малом Море достигнуть на автомобиле Богульдейки и оттуда пешим маршем двигаться на Голоустное, где сесть на «Ракету»  (которая, как нас уверяли,  ежедневно уходит оттуда в районе 3х часов) и на ней добраться прямо до Иркутска, где встретиться с Антоном, который доберется до  города на автомобиле. Затем, погуляв ночь по городу, совместно сесть на самолет, улетающий около 7 утра. В случае, если маршрут все же окажется слишком сложным для прохождения за заданное время, предполагалось сойти с него в бухте Песчаная (примерно на полпути), где расположен отель и ежедневно причаливают прогулочные катера из Листвянки. В этом случае предполагалось сесть на один из этих катеров, а в Листвянке без труда поймать такси до Иркутска. Как видите, план был не плох…

Мы оставили в машине все лишнее, так, что наши рюкзаки весили где-то по 6 кило (мой был чуть тяжелее). Каждый имел компактную палатку, коврик, спальный мешок (у меня вместо него легкое  одело на синтепоне), газовую горелку, запас еды на 3 дня (с 2мя приемами пищи). Воду можно было брать прямо из Байкала, - она действительно удивительно чистая и вкусная. Карта у нас была скорее сувенирная, но, как мы считали, заблудиться на узкой полоске между берегом и горами возможности не представлялось. Единственное, что слегка беспокоило, - медведи, по слухам весьма многочисленные в тех краях.  Поскольку мы прилетели на самолете, то не имели при себе ни фальшфейеров, ни «сигнала охотника» или иных средств защиты. Тут оставалось уповать лишь на удачу.
До начала тропы добрались без особых приключений, хотя размокшая  грунтовая дорога изрядно бесила сидевшего за рулем Антона. Знаменитый мраморный карьер посещать не стали ради сбережения времени. Наконец, простившись с водителем нашей экспедиции, мы прошли Богульдейку, вольготно раскинувшуюся в прибрежной долине, миновали заполненный отдыхающими пляж и вышли к началу тропы, отмеченному деревянным поклонным крестом.
 
И вот мы в пути: по правую руку вздымаются серые скалы и крутые, поросшие лесом склоны гор, по левую расстилается гладь Байкала. День выдался погожий и даже жаркий. Мы выступили около часа дня и  шли по тропе километр за километром, любуясь открывающимися пейзажами: песчаными бухтами, скалами, живописными мысами, которые чередой врезались в море. В середине дня сделали привал: перекусили и даже окунулись в ледяную воду, что нас не мало взбодрило.
Тропа была промаркирована и казалась весьма нахоженной. Правда, попадались и сложные участки, так несколько сот метров нам пришлось идти по прибрежным камням. Иногда путь забирал круто вверх и тогда, обычно, приходилось двигаться по узкой полке над обрывом. Но такие участки были короткими.  Ближе к вечеру мы с Грифом увидели презабавную, как нам  тогда показалось, картину: сотрудники МЧС на лодке эвакуировали пару велосипедистов на горных велосипедах и с соответствующим обвесом.  Сейчас-то я понимаю, что этим людям какая-то  «добрая душа» просто напела про то, как «мы в прошлом году проехали весь маршрут на великах, с рюкзаками….»
На ночевку устроились в начале восьмого. Впереди еще было больше часа светлого времени, но очередной мыс выглядел мрачным , неприветливым и мы решили не рисковать и разбить лагерь на удобной, хорошо оборудованной стоянке с костровищем и скамейками из бревен. Быстро поставив палатки,  мы сварили ужин и дальше просто сидели у  костра, попивая чай и наблюдая, как солнце опускается куда-то за невидимые отсюда хребты Забайкалья, как волны накатывают на каменистый берег и как в ясном небе зажигаются первые звезды.
 
Следующее утро встретило  тучами и мелким дождем. Гриф уверял, что ночью в лагерь приходил кто-то сильно воняющий псиной, и что вероятно это была лиса. Я спорить не стал, хотя по своему сибирскому опыту знал, что медведи  пахнут псиной сильнее, чем стая мокрых дворняг. Наскоро позавтракав, мы выступили в дорогу, рассчитывая в этот день выложиться по максимуму, одолев до следующей ночевки километров 30 или около того. Шли, как и накануне, практически без остановок, выдерживая  приличный темп. Довольно скоро нам попалась стоянка байдарочников, которые, сверившись с навигатором, сообщили, что за предыдущий день мы прошли 17 км, а до бухты Песчаная идти еще 24.  Правда, как я понял, это было расстояние по воде, то есть по прямой, без учета  изгибов береговой линии с ее бесконечными мысами и бухтами. Тем не менее,  мы все еще рассчитывали добраться до Песчаной если не к вечеру, то хотя бы утром следующего дня. В том, что нам удастся в срок, то есть за полтора суток,  дойти до Голоустного я уже тогда усомнился.

Между тем дорога становилась все хуже, маркировка тропы исчезла, где-то с километр или больше нам пришлось пробираться по курумнику, представлявшему собой завал из каменных глыб и бурелома.  Только на прохождение этого участка ушло около двух часов. Вскоре после этого мы встретили других пеших туристов, - супружескую пару из Ростова, отдыхавшую возле памятника погибшим морякам. Там еще в 70х годах Байкал забрал жизни одиннадцати членов гидрографической экспедиции.  Это напомнило, что Байкал, казавшийся все наше путешествие весьма приветливым, бывает подчас жесток и смертоносен.
Наши новые знакомые, по их словам, вышли из Богульдейки на день раньше нас. Владимир, как звали мужчину, подготовился к путешествию не так, как мы, а основательно и у него имелась подробная военная  карта побережья. Согласно ей, мы должны были через какое-то время достичь кордона у мыса Дыроватый.  Оттуда тропа сворачивала с берега и шла дальше через горный массив. Это известие нас не порадовало: при отсутствии маркировки возникала реальная опасность сбиться с пути в незнакомой и труднопроходимой местности.

Чем дальше мы шли, тем сильнее портилась погода и хуже становилась тропа. В какой-то момент я обнаружил, что уже который час двигаюсь по  узенькой, не шире ладони наклонной полочке на высоте метров 40 над прибрежными скалами. Справа возвышался крутой склон.  Тропа спустилась в ущелье, а затем вновь полезла вверх и сделалась еще хуже, местами превращаясь в скользкую  сыпуху или торчащие из тела горы каменные выступы, по которым приходилось буквально карабкаться, цепляясь за все, что попадется. Дождь  усиливался, одежда промокла и липла к телу, а главное, мокрыми и скользкими сделались все поверхности, по которым мы шли. Из за этого ненадежный путь стал смертельно опасным, где каждый неверный шаг грозил полетом в пропасть и, если повезет, то мгновенной смертью на громоздящихся далеко внизу камнях, а если не повезет, то смертью долгой и поганой, поскольку спуститься вниз здесь было не возможно, а сотовая связь  не работала. В какой-то момент я с ужасом увидел, как у Грифа, шедшего впереди, поехали ноги на скользкой каменной плите. Его понесло коленями на острый скальный выступ и я весьма живо представил, как ступня сейчас попадет в щель между камнями,  а тело продолжит полет, как раздастся едва слышный хруст…. а дальше придется идти по этой вот, с позволения сказать, тропе, бросив поклажу и с товарищем на плечах. К счастью, обошлось парой царапин. Мы обменялись долгим взглядом, после чего Гриф промолвил с непередаваемым ехидством:
- Значит с детьми тут ходили.  За неделю от Листвянки прошли. Как же, как же.
- Дружище, кажется нас … обманули, - резюмировал я.

Однако, деваться было некуда, - следовало продолжили путь. Где-то в начале седьмого вечера, окончательно выбившись из сил, мы добрались до кордона. Дом был заперт и, по видимому, давно покинут. Надпись, криво намалеванная голубой краской  на потемневшей от времени доске гласила: «Пост бухта Дыроватая».  Дальше по берегу дороги не было, тропка уходила в лес и там терялась. Куда идти дальше -  непонятно. Дом, как я уже сказал, был заперт, но открытой оказалась тесная банька,  видимо уже не первый год служившая приютом усталым странником. Там имелась буржуйка, которую мы сочли за лучшее не разжигать, пара лежаков и полка со скудным припасом: крупы, соль, спички, какие-то приправы.
 Было ясно, что все надежды пройти за день серьезный отрезок маршрута пошли прахом. Не долго поразмыслив, мы решили остановиться здесь на ночлег, кое как отжали и развесили сушиться одежду,  сварили и поели горячего и завалились спать на лежаках, благо спальные места удалось сохранить сухими. Дождь монотонно барабанил по крыше…

Спал я, наверное, не больше часа и проснулся от шороха за стеной. Дождь к тому моменту практически стих и начинало смеркаться. За узким окошком мелькнуло что-то оранжевое и я понял, что в наш приют усталого странника пожаловали гости. Дверь распахнулась и на пороге возник не высокий парень с огромным рюкзаком в оранжевом водонепроницаемом чехле. Увидев, что избушка занята, замешкался на пороге, - все настоящие туристы экстремально вежливы.
- Заходи скорее, не стой на дожде! - Крикнули мы с Грифом в один голос,  и нас в избушке стало трое.
Наш сосед, которого, как выяснилось впоследствии, звали Ильшат,  оказался туристом-походником из Казани. До этого он ходил с группой по Саянам, а затем отправился на своей машине на Байкал и двинул в одиночный поход. Мы провели вечер, рассказывая друг-другу занимательные истории о разных краях, где приходилось путешествовать и о приключениях, которые при этом случились.
 Однако ж меня очень беспокоила судьба наших ростовских знакомых:  на улице стремительно темнело, а идти по  сегодняшнему маршруту в темноте выглядело не просто смертельно опасной затеей, а чистым самоубийством. Ильшат говорил, что видел их в ущелье, где они вроде бы разбили лагерь и я думал, что супруги появятся только поутру, но ошибся: стоило нам улечься и начать засыпать, как дверь вновь распахнулась и темноту перерезал луч  фонарика. Это пришли  Владимир с женой, мокрые и совершенно обессиленные. Владимиру пришлось перетаскивать по кручам груз за себя и жену, при этом он сорвался, но сумел удачно зацепиться за дерево на склоне. Однако побился все равно изрядно. Гриф тут же стал кипятить чай, а мне пришлось уговаривать пришедших расположиться в домике, а не разбивать лагерь на берегу, поскольку они не хотели стеснять людей, уже занявших стоянку. Как я и говорил, - настоящие туристы отличаются экстремальной вежливостью. Наконец мы все кое как расположились на ночлег, угомонились и уснули.

Утром наш  знакомый из Казани отправился в обратный путь на Богульдейку, где оставил машину, ростовская пара еще отдыхала, а мы  решили  штурмануть перевал.  Тропка вскоре нашлась, но как мы быстро  поняли, была она звериной. Через какое- то время мы поднялись на гребень горы, на высоту порядка 500 м  и двинулись вдоль него в поисках дороги, но повсюду были лишь поросшие соснами кручи, которые вели в узкое ущелье, за которым вздымался столь же крутой и еще более высокий склон. Да ходят ли здесь люди на самом деле? (Как выяснилось позже, действительно ходят, но в виду сложного рельефа путь от Песчаной до Дыроватой занимает не меньше 2х суток). Встал реальный вопрос: что делать?  Возвращаться на Богульдейку, а оттуда искать возможность добраться до Иркутска  или же продолжать свою авантюру и пытаться найти дорогу в незнакомой местности?     И тот и другой вариант почти со 100 процентной уверенностью  сулил нам опоздание на самолет. Правда, был и третий вариант.

Дело в том, что Владимир  с женой путешествовали по Байкалу не в первый раз и в прошлом году попали в схожую ситуацию на другом участке тропы. С тех пор у них оставался список местных жителей, - владельцев катеров. Кроме того у Володи, человека продвинутого и архизапасливого имелся с собой целый парк  всякой техники, в том числе солнечные батареи и телефон, который худо-бедно поддерживал связь в виде СМС сообщений. Мы вернулись на Кордон и объяснили новым знакомым сложившуюся ситуацию, после чего начались переговоры.
Я уже писал про то, что местные жители считают всех приезжих нефтяными миллионерами, так что лодочники почуяли хороший барыш и, для начала, заломили 35 000 за доставку, которая, в оба конца, составляла 90 км, апеллируя к тому, что «за меньшее ехать не выгодно».  Торг  продолжался чуть больше часа и, в результате, цену удалось сбить до 22 000 (чуть дороже, чем стоимость перелета из Питера в Иркутск) Тем не менее, консенсус был достигнут и еще через час мы поднялись на борт скоростного катера.

Эта часть пути была, пожалуй, наиболее красивой из всех. Наш капитан оказался человеком любезным и успешно совмещал доставку с обязанностями гида, подходя на своем суденышке поближе к различным живописным местам и рассказывая о достопримечательностях. Мы посмотрели мыс пещерой, в честь которого он и бухта названы дыроватыми,   знаменитую скалу Колокольню, «Бакланий камень», где действительно обитает колония бакланов,  а также любят греться на камнях байкальские нерпы.  Заодно, наблюдая громоздящиеся один за другим крутые хребты,  мы с Грифом поняли, на сколько иллюзорной  была наша надежда дойти до Песчаной к вечеру второго дня пути  или хотя бы к обеду третьего.  Ростовские друзья сошли на берег в Песчаной, где у них был заранее снят номер в отеле, а мы поплыли дальше. Уже подходя к Большому Голоустному задали капитану вопрос о том, где тут пристает «ракета» и встретили недоуменный взгляд:  оказывается, никакие «ракеты» или что либо иное отсюда в Иркутск не ходили отродясь....

Итак, мы вернулись в цивилизацию. Самолет улетал через сутки. По словам местных жителей, которые мы перепроверили в трех местах, из Голоустного в Иркутск ходила маршрутка, отходившая ежедневно в 17 часов от кафе «У Михалыча». Мы  поели солянки с чебуреками в местном общепите  и стали думать о том, как провести время. Идею заселиться в пансионат я отверг с порога в виду цен и состояния финансов. В итоге мы немного прошли по прибрежной дороге, поднялись в горы метров на 200, нашли относительно ровную площадку,  где поставили лагерь. Потом выпили пива и легли спать, благо снова пошел дождь. Проснулись уже в сумерках. Тучи растащило, над Байкалом зажигались звезды, которым отвечали далекие огоньки в Богульдейке, которые были отсюда хорошо видны. Мы ужинали, пили чай и коньяк и приятно провели время, а утро было  жарким и солнечным.
Просидев на горе часов до трех, наслаждаясь приятными видами, мы наконец вернулись в поселок и здесь нас ожидал новый удар: как выяснилось при заходе  в заведение Михалыча  (весьма приличный пивной ресторанчик с гостиницей наверху) маршрутка была вовсе не маршруткой, а транспортом компании «Байкал тур», который надо заказывать заранее. Никто из аборигенов нас об этом, разумеется,  не предупредил.   В офисе компании ответили, что не знают, смогут ли нас забрать или нет, но совершенно точно заберут  завтра в 8 утра, что звучало как издевательство.
- Звони Антону, - сказал Гриф, - может он нас заберет.
Но тут оказалось, что пока мы приключались в горах, наш товарищ попал на обсервацию по «ковиду» ( В итоге он вообще вернулся в Питер через неделю после нас).
В общем, ситуация складывалась не веселая, но удача была по прежнему на нашей стороне. Явилась она неожиданно, когда мы в легкой прострации пили пиво на ступеньках кафе, в виде очень веселой и изрядно «поддатой» женщины в шортах и розовой  футболке,  которая с друзьями выгружала из машины баулы с водным туристическим снаряжением. Состоялся примечательный диалог:
- Ой, мальчики, а вы туристы?
С этим поспорить было трудно: выглядели мы оба максимально по туристски и, при этом, весьма колоритно.
-  А я тоже туристка! Я рафтингом занимаюсь.
- Здорово. А мы пешие туристы, - с Богульдейки идем.
- Ну и мудаки.
С этим, после всех наших приключений, тоже трудно было поспорить.
- Нам бы в Иркутск, на самолет надо.
- О, так езжайте с Васей!!! Вася  в Иркутск Едет.
Это было наше спасение.
Дальше все просто: мы доехали до самого аэропорта, сдали вещи в камеру хранения (а газовые баллоны, почти полные, подарили местной служащей), поужинали в немецком ресторане у аэровокзала, где повар путал немецкую кухню с китайской. Ночь провели в зале ожидания, а  утром, прикупив в аэропорту копченого омуля, сели в самолет и к 11 утра уже были в Питере.

СПб, август 2021