Это я

- Господи, это я! Нет, у меня все хорошо, не беспокойся, пожалуйста! Ты сам как? Что-то случилось? Как откуда знаю? Я же кот, я знаю все на свете! Вот видишь, Господи, ты уже смеешься и все кажется таким... таким... я не знаю, как сказать, простым? Ведь все просто, правда? Плошка молока, кусочек мяса, теплое одеяло, ласковые руки и, самое главное, красная шерстяная нитка. Почему шерстяная? Теперь ты смешишь меня, Господи, потому что я такой! Не тутовый шелкопряд, уж извини, шелковые нити не пряду, а вот шерсти с меня летит достаточно! Она везде, даже в кофе. Ты снова смеешься, и я так рад, что улучшил тебе настроение! Шерсть в кофе! Она такая тонкая, почти невидимая, а придает напитку необыкновенный привкус уюта. Ладно, ладно, не буду тебя больше смешить, вон у тебя уже и слезы полились от хохота, не надо нам этого дождя, надоел. У нас все хорошо, Господи. Я залатал ее сердце красной, шерстяной (а какой же еще?) нитью и она уже не плачет. Иногда тоскует, глядя в окно, но и это пройдет. Я замурлычу ее рану, я вплетусь в ее сердце черно-белой шерстью, я буду любить ее и отгонять ее кошмары и слезы. Я позабочусь о ней, Господи! Не переживай за нас, не тревожься! Так, присматривай одним глазом и, если можно, мышей бы нам побольше. Мне. Ей не надо, она их боится, смешная такая! Ох, получается, я все-таки прошу тебя. Не хотел, чем хочешь поклянусь, не хотел просить! Само вырвалось! Не надо нам мышей, только приглядывай, хорошо? Это ведь не просьба, ты все равно за всеми присматриваешь! Я пойду, у нас на обед жареная рыба. Хочешь, я принесу тебе рыбью голову? Хорошую, жирную, мясистую с вкусными, хоть и глупыми мозгами? Ты снова смеешься, Господи! Я рад и голову принесу все-таки, ладно, половину головы. Не скучай, Господи! Знаю, знаю, что скучать не приходится, но вдруг?

Мой Кот залез на верхушку вишневого дерева. Оно было красивым, как на картинке: крона аккуратная, словно волшебник-садовник подровнял ее ножницами, сверяясь с чертежом и наивным детским рисунком. Этим летом я собирала вишню, стоя на маленьком стульчике: на голове панамка, на руке висит нарядная корзинка и я сама себе напоминала идиллическую пастушку. Не знаю, почему и при чем здесь пастушка, но мне так казалось. Я аккуратно срывала ягоды, любуясь каждой. Они были почти черными, спелыми, сладкими, лопались во рту, напитывая меня темным соком, словно делясь своей кровью. Я собирала их медленно, растягивая эту идиллическую картину во времени и пространстве. В тот день я впервые за год смогла вздохнуть легко и глубоко и впервые меня не мучила головная боль. А все мой Кот. Так я его и зову. Когда он пришел ко мне, я горевала, и меня хватало только на то, чтобы кормить его и изредка неохотно гладить. Этот Кот был жив, а мой Мишка...
Сколько себя помню, у нас дома всегда жили кошки и я предвидела, кто проживет долго и уйдет мирно, во сне, кто исчезнет (к счастью, я не чувствовала, что происходило с потеряшками и надеялась на милость Великого Кошачьего Бога), я знала, кто вернется, а кто нет, кого мы найдем живым, кого ...  И с каждой смертью или тяжелой болезнью я давала себе зарок: не привязываться, не любить, не страдать, не мучиться. Что сказать, я никогда не выполняла это обещание и все повторялось вновь и вновь.
Не знаю почему, но Мишка оказался особенным. Он был моими душой и сердцем и когда мне сказали, что ему осталось недолго, я просила Небеса взять несколько лет моей жизни, даже не лет, десятилетий и подарить их Мишке. Глупо, греховно, но я была готова на все. Не знаю, сколько у меня забрали времени и забрали ли вообще, но Мишка прожил лишь месяц сверх обещанного ветеринарами срока. Всего лишь месяц счастья, а потом мое сердце лопнуло во швам. Этих швов было много: уход родных людей, болезни, смерти кошек и собак, неприятности, предательства, они все надрезают сердце и его надо латать, зашивать, залечивать, омывать слезами горя, а потом и радости. Думаете, они рассасываются, эти швы? Нет, все на месте, все иногда расходятся и кровоточат. Мишкин уход острой бритвой надрезал все старые отметины и добавил свою - огромную, незаживающую. Не понимаю, почему так произошло., почему мне было настолько больно.
Кот пришел ко мне сам. После Мишки я поклялась не брать кошек в дом, я понимала, что уже никого не смогу любить так сильно, не смогу заботиться, волноваться, не смогу пережить очередной уход. Мое сердце превратилось в кусок мяса, разделанный неопытной хозяйкой, вооруженной тупым ножом. Те лоскуты и ошметки нельзя было ни залатать, ни склеить ,и я решила: с меня хватит. Кот пришел сам. Спокойно зашел на кухню и, как мне показалось, удивленно приподнял брови, спрашивая, где еда и вода. Он терся о мои ноги, мурлыкал, а потом и когти вонзил легонько, предупреждая о своем характере Кот был упитан и доволен и я подумала, он просто пришел в гости и живет где-то рядом.
- Помянем Мишку, - сказала я коту и высыпала ему остатки корма, а сама тихонько заплакала. Сил на рыдания у меня уже не было.
От незнакомого кота сочувствия было не дождаться, мой гость спокойно поел и разлегся на диване так вольготно, так привычно и спокойно, что я не стала его беспокоить, подумав, что ему надоест и он уйдет сам.
Но он не ушел.
Я не стала давать ему имя, я не чувствовала этого кота. Он был инопланетянином, шерстяным пришельцем с другой планеты, он вел себя, как обычный кот, но была в нем не тайна и не загадка, было что-то чудное, неземное. Я даже думала назвать его Марсом, Марсиком, но он так презрительно посмотрел на меня, что я оставила попытки угадать его настоящее имя.
- Тогда я буду звать тебя просто Кот, - сказала я гостю, и он согласно зевнул.
Поначалу мы жили с ним, как соседи по коммунальной квартире. Я насыпала ему корм, делилась курицей и рыбой (выяснилось, что он обожает рыбьи головы, но не сырые, а жареные или вареные), поила молоком и даже смогла свозить его на прививки. Кот дрался, как настоящий магистр Йода, и мы с ветеринаром потом долго заливали свои царапины зеленкой. Кот спал на моей кровати, и по ночам, когда меня будил особенно страшный кошмар или назойливый комар, я, почувствовав в ногах теплую тяжесть, забыв обо всем, думала, что это Мишка и радовалась до слез, а потом накатывало осознание, тяжесть памяти и слезы становились горькими.
Кот оказался дипломатом и психологом, он не навязывал мне свое общество и вползал в мою душу медленно, постепенно, я и сама не заметила, как Кот стал для меня дорог и любим. Почти как Мишка.
Накануне того дня, когда я смогла дышать и из моего правого виска исчез гвоздь, изводивший меня болью почти целый год, ко мне пришел Мишка. Мне приснилось, что он запрыгнул на спинку кровати, посмотрел на меня внимательно, а потом чуть презрительно, так смотрят на людей все кошки, потянулся и исчез. Я хотела его позвать или заплакать, но вдруг вместо Мишки увидела свое сердце. Оно было аккуратно обмотано красной шерстяной нитью, в которой были видны черные и белые волоски моего Кота. Сердце билось ровно и казалось абсолютно здоровым и довольным жизнью. Я успела подумать, что мой сон какой-то невероятно грустный и глупый! Увидеть свое сердце, да еще и перемотанное красной ниткой! Я вспомнила, такие иногда носят на запястье, от сглаза. А что она значит на сердце? Я не знала. Эти мысли меня и разбудили. Кот спокойно спал на кровати, вытянувшись, и даже слегка посапывал от удовольствия. Я легонько погладила его, не желая будить и внезапно поняла, что у меня не болит голова.

- Господи, это снова я! Тебе понравилась рыбья голова? Я так и знал! Хороший был карп, жирный, глупый, ты заметил, что у глупых рыб мозги вкуснее? Почему так, Господи? Нет, не отвечай, я сам должен догадаться! У нас все хорошо, очень хорошо! Она счастлива и сердце ее в порядке, а того демона, что жил у нее в правом виске, тот, который и забрал Мишку, я изничтожил! Как ты и просил! А вот теперь я попрошу, Господи! Отмерь мне век подольше! Пусть она не плачет, не страдает. Знаю, знаю, у всякого свой срок и удел, но все же. Не зря же мы с тобой говорим, как добрые друзья! Не зря рыба и колбаса! Нет, это не взятка была, что ты! Угощение, от чистого сердца! Сегодня у нас тефтели, хочешь? Я утащу одну для тебя. Только исполни мою просьбу. Прошу тебя, Господи.

Мой Кот снова сидит на вишневом дереве. Он поднял голову вверх и мне кажется, он что-то высматривает в осеннем небе. Следит за птицами или любуется облаками? Небо ослепительное, синее, как на детском рисунке, нарисованном только самыми яркими и чистыми красками. Кот смотрит вверх, шевелит усами и, вроде бы, с кем-то разговаривает, я слышу его мяуканье. Кого он там видит? Неужели самого Господа Бога?