А. Езерска Голодные сердца Чудо

Как пройти на мой персональный сайт, чтобы БЕСПЛАТНО  ЧИТАТЬ  И  СКАЧИВАТЬ все мои книги?
Вот адрес: https://www.danberg.net/


                А. Езерска Голодные сердца

                Перевод: Дан Берг

                Чудо


Я – Сара-Рейзл, дочь бедного меламеда, обучающего еврейских детей в одном из местечек Польши. Теперь я живу в Америке. Что было у меня на родине? Ничего, кроме грез и слез. Я безумно мечтала о любви. Без нее не может существовать женское сердце, и не важно, что оно бьется в груди девушки не слишком молодой и бесприданницы.

На какого мужа я могла рассчитывать в нашем убогом городке? На старика? На вдовца с детьми? На увечного? Сватался как-то старый красноглазый водонос – его верхнюю губу украшала огромная волосатая бородавка. Хромой банщик предлагал свою руку с черными ногтями, под которыми скопилась вся грязь округи. И это претенденты на мою любовь? Только чудо могло изменить мою жизнь.

Пришло письмо из-за океана от Хани, дочери толстой Златы. Бывшая подруга звала меня в Америку. Она писала, что в золотой стране не женщины бегают за мужчинами, как Польше, а совсем наоборот. Сваты там не у дел. Девушки выходят замуж за миллионеров, выбирая лучших из лучших, и не нуждаются в приданом. Только в Новом Свете можно найти свою любовь.

Хани приводила в пример себя. Она работала швеей на рубашечной фабрике. Ее полюбил богатый Соломон Коэн. Он женился на ней и превратил в настоящую леди. Он боготворит ее. Целует день-деньской. Он купил ей пианино, она учится играть, она счастлива!

“Боже мой, какая удача привалила Хани, - твердили мясник, бакалейщик, сапожник и другие видные обыватели местечка, - какой успех! Ведь Хани толще своей матери!” Хани сообщала, что в Америке действует строгий закон “Ladies First”, который означает, что мужчины в подземке уступают сидячие места женщинам, не позволяют женам носить тяжелые сумки, укачивают младенцев и даже помогают мыть посуду. 

К нам зачастили агенты параходных компаний, прознавшие об огромном впечатлении, которое произвело письмо Хани на всех наших евреев: “Езжайте в Америку, вас ждет Новый Свет! Билет стоит всего пятьдесят рублей!”

О, как я мечтала поехать в золотую страну, вырваться из застывшей мертвечины! Там, только там, на другой стороне земли, я найду свое счастье! В нашем затхлом болоте нет достойных моей любви. Я решительно заявила родителям: “Если вам небезразлично мое будущее – отправьте меня в Америку!”

 - Ну, Залман, что ты скажешь? – спросила отца моя мать.
 - А что я должен сказать, Хая? – ответил вопросом отец.
 - Сара-Рейзл не найдет здесь мужа, останется старой девой, и не нянчить нам внуков от нее!
 - У тебя есть пятьдесят рублей, Хая? Может быть, ты достанешь луну с неба для дочки?

Я не спала ночами. Я потеряла аппетит. Я бредила Америкой.

 - Почему ты ничего не ешь, Сара-Рейзл? – спросила меня мать за завтраком.
 - Потому что не могу! Я хочу в Америку! Я погибну здесь!
 - Ой-вей, - воскликнула мать, - она хочет в Америку!
 - Ты сошла с ума! – вскричал отец, обращаясь ко мне.
 - У нас нет денег на билет тебе! – всхлипнула мать.
 - Можно продать книгу Торы и подсвечник! – вмешался Иосиф, мой младший брат.
 - Лоботряс! У тебя сроду не бывало путних мыслей в голове! – заметила мать.
 - Еврей расстанется с Торой и субботним подсвечником? – схватился рукой за сердце отец.
 - В Талмуде сказано, что можно продать святую книгу ради счастья дочери! – возразил Иосиф.
 - В Америке нет чудес! Кто возьмет ее без приданого? – умудренно сказал отец.
 - Даже такое чучело, как Хани, нашла богатого жениха! – ухмыльнулся Иосиф.
 - Наша Сара-Рейзл моложе и красивее! – заявила мать.
 - Она выйдет за богача и всех нас заберет к себе в Америку! – подхватил Иосиф.
 - Неужели вам кусок серебра и книга дороже меня? – крикнула я, стукнув кулаком по столу.
 - Этот подсвечник – часть моей души, но я его продам... – сказала мать со слезами на глазах.
 - Можно заложить, а не продавать, потом выкупим, - смягчил удар судьбы Иосиф. 
 - Я не стану вам на дороге, пусть Сара-Рейзл обретет счастье... – прошептал отец.

Я никогда не видела родителей такими печальными. Подсвечник и книга Торы – две вещи, два луча света в нашем бедном доме были заложены. Мать рассталась с субботним подсвечником, с которым выросла она сама, ее мать и ее бабушка. Я безумно жалела мать и отца, но ничего не могла поделать с собой.

Билет на пароход был куплен. Соседи смотрели на меня во все глаза, и не было конца вопросам: “Ты действительно едешь? Что ты чувствуешь? Ты можешь уснуть ночью? Ты не забудешь нас, когда разбогатеешь?”

В последнюю субботу перед отъездом дом был пуст и темен, и сердце мое тонуло в темной пустоте. Отец произнес обычное благословение над вином, а мать заплакла. Он рассердился – суббота дана еврею на радость, и надо благодарить Бога! Грустно прошел день, словно покойника готовились провожать. “Знали бы люди, чего хотят, и не жгли бы их суетные желания!” – ни к кому не обращаясь изрек отец на исходе субботы.

Все местечко собралось провожать меня на станцию. Каждый хотел помочь нести узлы. Шли, мрачно, как на похоронах. Со мной прощались, точно я последний день живу на земле.

 - Помни, ты еврейка! Не забывай молиться каждый день! – напутствовал отец.
 - Посторайся сделать так, чтобы поскорее мы снова свиделись! – всплакнула мать.
 - Выйдешь замуж – не забудь забрать меня к себе! – напомнил Иосиф.
 
Я вошла в вагон, и мне захотелось крикнуть: “Пропади к чертям билет! Я не хочу в Америку! Я хочу к своим!” Поезд тронулся, и через минуту исчезло из виду местечко. И вернулась мечта о Новом Свете и о любви. Я не считала дней, не спала ночей, не видела океан, не замечала звезд над ним. Мое сердце сжималось от радости – скоро я встречу свою любовь!

***

И вот, я очутилась в Америке. По десять часов в день я сидела за машиной и шила. Я жила в общежитии, устроенном для работниц фабрики и дома виделась только с товарками по цеху. Из скудного заработка я выкраивала гроши, чтобы отправить на родину в помощь родным.

Как найти суженого в золотой стране? Кто и с кем меня познакомит? Где я бываю? Я вижу людей только на работе, на улице, в подземке. Я так одинока, и что мне делать с моей мечтой о любви? Однажды я прочитала в еврейской газете “Тагеблат” объявление некоего свата по фамилии Зарецки. Попытать счастья? Я должна выбраться из могилы. А вдруг сватовство поможет?

И я отправлась в оффис мистера Зарецки на Деланси-стрит. “Боже милостивый, что особенного я прошу? Чуточку удачи, немножко счастья!” Эти мысли помогали мне заглушить стыд.

“Итак, мисс, что вам угодно?” – спросил мистер Зарецки и оглядел меня с ног до головы, словно приценивался к товару, - вы пришли за сватовством? А вы знаете, что у меня существует вступительная плата пять долларов?” Я была совершенно потеряна. Неужели этот алчный и отталкивающий тип способен помочь найти человеку его судьбу? Я протянула ему деньги – почти половину моего недельного заработка. Получив свое, он принялся расспрашивать меня и записывать ответы.

Мистер Зарецки тяжело вздохнул, узнав, что я не скопила денег. Своими жирными волосатыми пальцами он неловко ухватил щепотку табаку и сунул себе в нос. Я глядела на его могучую шею и сальное лицо. “И к нему идут люди, которые ищут любовь!” – горько подумала я.

“А разве в Америке девушка не может выйти замуж, не имея приданого?” – задала я безнадежно наивный вопрос. Ответный взгляд мистера Зарецки красноречиво выразил его мнение о моем уме. “Не молодая, не красавица, да еще и без денег! Но поскольку вы заплатили вступительный взнос, я обязан подумать, что могу сделать для вас!” – промолвил сват. 

“У меня есть хорошее предложение, - сказал мистер Зарецки, полистав записную книжку, - вдовец с пятью детьми, торгует на Эссекс-стрит, возьмет девушку вашего возраста без гроша в кармане, если она умеет хорошо готовить.”

Не помню, как я вышла из оффиса. Не знаю, как добралась до дому. Сутки я пролежала на кровати в прострации. “Где я? Где мой мир, где мои мечты? И это – золотая страна Америка?”

Если есть ад на земле – он в душе меланхолика. “Хватит ныть, Сара-Рейзл! - решительно заявила я самой себе, - поднимайся в этой жизни, и счастье придет!” Я должна стать американкой, я запишусь в вечернюю школу и начну изучать английский язык! Американские девушки не ходят к сватам и не ищут женихов. А если не найдется достойный мужчина, то и это – не конец света, и есть еще много хорошего в жизни!

Я пришла в школу не с начала учебного семестра, и учитель изъявил готовность заниматься со мной индивидуально, чтобы помочь наверстать пропущенное. “Вот это человек – настоящий американец! – подумала я, - какой у него добрый взгляд, какой чудесный свет в глазах!” У меня потеплело на сердце. Он помогал мне выразить мысль по-английски, не подавал виду, что замечает мою взволнованность, смотрел на меня ласково. Школа – глоток свежего воздуха!

Однажды мой учитель спросил, откуда взялась моя неистощимая тяга к учению. Я ответила, что хочу стать настоящей американкой и жить среди таких людей, для которых имеет значение душа девушки, а не кошелек ее. Он положил свою руку на мою и проникновенно сказал: “Я помогу вам. Когда мало сил, то само желание похвально!”

Всю ночь я проплакала в подушку. “Дура, что с тобой? Почему ты ревешь?” – спрашивала я себя, - а что я могу поделать? Он такой красивый, такой добрый!” Учитель настолько превосходил меня, что казался мне божеством. Его лицо светило мне не только в школе, но дома, на фабрике, на улице. Я наслаждалась звуком его голоса, я непрестанно думала о нем. Я просыпалась по ночам, и в темноте комнаты облик его вставал передо мной.

О, если бы... Дух захватывали дерзкие мысли. Неужели возможно? Я была бы счастлива, как вольная птица небесная! Я восхищалась его спокойствием. Он был надежен, как деньги в банке. Однажды случился между нами важный разговор.

 - Научите меня, как охладить сердце и добавить рассудка голове – я хочу походить на вас!
 - Мое сердце не так уж холодно, а голова не слишком ясна. Я узник, скованый порядком!
 - Вы скованы? Но у вас нет хозяев, и вам не надо продаваться за зарплату! И вы узник?
 - Надо мной нет начальников, и я не тружусь на фабрике, но я томлюсь за решеткой традиций.
 - Я не понимаю!
 - Вы естественны и вы свободнее меня. Вы можете помочь мне больше, чем я – вам!
 - Я свободнее вас? Я умираю от страха!
 - Чего вы боитесь?
 - Я боюсь своего сердца... Я хочу стать благоразумной, как все американцы!
 - Мы слишком приземленные в нашем благоразумии. Нам не хватает вашего огня!

Я летела домой на крыльях. Мой учитель сказал, что я могу помочь ему! Эти слова непонятны, но так волнуют! Какая помощь от меня, и чему научу? Ведь все, что я знаю – я узнала от него!

***

Школа закрылась на каникулы, уроков не было, и я перестала видаться с моим учителем. Погасла душа. “Чего ты добилась своей учебой, Сара-Рейзл? – не щадила я себя, - где оно, твое счастье, и куда подевался твой американец? Ты по-прежнему трудишься как каторжная на фабрике, согнувшись над швейной машиной, а тому, кто зажег свет в твоем окошке, и горя мало!” 

В отчаянии я написала ему письмо. “Вы называете себя учителем? Ваши книги не вразумили меня, как стать счастливой, работая у хозяина с утра до ночи. Я так и не выучилась существовать в бездушной пустоте. Я не могу обходиться только мыслями, как вы, я должна жить сердцем. Вы наслаждаетесь отпуском в деревне, а обо мне забыли, словно прочитанную книгу вернули на полку! Мне плохо, и я не знаю, что делать...”

Я сошла с ума! Я написала это письмо и я его отправила. Опустив конверт в почтовый ящик, я раскаялась, но было поздно. Горюя, поплелась домой.

Поднявшись по лестнице, я увидела, что дверь моей комнаты открыта. Я вошла. Боже! Небеса упали на землю? Это сон? На сундуке сидел мой учитель!

“Я должен был придти! Мне одиноко без вас. Я хотел сказать об этом до отъезда, но не знал как. Я написал вам много писем и все сжег – они были слишком похожи на меня такого, каким я вам кажусь. А я другой!”

Я слушала, и сердце рвалось из груди.

“Вы – мое спасение! Освободите меня от гнета правил и порядка! Я не могу жить без вас! Я люблю вас!”

Что я слышала? Это не сон?

“Я не молодая, не красавица, да еще и без денег!” – вот и все, что я смогла произнести в эту непостижимую минуту – слова мистера Зарецки.

“Вы моложе и красивее всех на свете, Сара-Рейзл! Скажите, что вы любите меня!” – воскликнул он, целуя мои волосы, глаза, губы.

У не находила слов. Я могла только плакать. “Чудо! – кричало мое сердце, - чудо Америки оказалось правдой!”

Часть рассказов сборника опубликована здесь:
http://www.newlit.ru/~masterstvo_perevoda/6175.html