Неужели это любовь?

               


     Однажды курсант третьего курса штурманского факультета  Андрей Петровский неожиданно влюбился. Его избранница была обычная девушка небольшого роста, со светлыми волнистыми волосами, закрывавшими половину спины и смешной челкой. Но Петровского поразили её серо-голубые, широко поставленные глаза, форма губ, не знавших помады, нежный овал лица. Кроме того, её ладной фигурке могла позавидовать любая натурщица. Она училась в одном из ленинградских институтов.

       Вообще-то, строго говоря, это была не любовь, а скорее некое душевное заболевание (впрочем, как знать, быть может, настоящая любовь и есть болезнь?) Жизнь его не изменилась, он занимался теми же делами, посещал лекции, постигал сложные, интересные навигацкие науки, нёс дежурства, ходил в городские увольнения, читал книги и писал письма родным.
       Но уже неотвратимо половину его сознания занял Её образ, туманный и зыбкий, тем не менее он создавал эффект постоянного присутствия, словно  Она всё время находилась где-то рядом с ним. И Андрей не сказал бы, что это было ему неприятно или как-то мешало…Особняком стояли письма к Ней, написав и отправив очередное, он погружался в какое-то необъяснимое, невыразимо-печальное, но при этом томительно-сладкое ожидание ответа.
        Встречались они редко, о месте и времени свиданий договариваясь в письмах. Прошёл год, прежде чем Андрей решился поцеловать Её…Современному человеку это покажется смешным и ненормальным, но его чувство было таким, что ему ничего не требовалось от Неё, даже держать за руку. Вероятно, он был несколько не от мира сего, ведь ему уже исполнилось 20 лет и Она была его первая девушка.
        Печально, но он, дурак и слепец, не замечал её состояния и верил на слово, когда она говорила, что не способна на любовь. В конце концов, чувствуя себя глубоко несчастным без взаимности, он, закончив учёбу, уехал на службу и перестал Ей писать…

        Прошли годы…В жизни Петровского бывали увлечения, привязанности, случались даже романы. Но всегда, с благодарностью к судьбе он вспоминал ту, которая вызвав в нем это первое, пусть робкое и несмелое, но такое глубокое и бескорыстное чувство, навсегда осталась в его сердце.
         Возможно он идеалист, но до сих пор считает, что в жизни может быть единственная любовь, она же Первая.