Взгляд поэта. Рассказ. 10

10

Катер Денис нашёл быстро. Около него на причале на корточках грустно сидел немолодой кубинец, который назвался при знакомстве капитаном Хосе. Егерская форма Дениса ввела капитана в заблуждение, он подумал, что это кто-то из Службы Жизни, и кивком головы разрешил юноше подняться на борт. Денис медленно обошёл всю палубу, задержался в носовой части, во внутренние помещения спускаться не стал и вернулся на причал.

– Давно у вас это судно, капитан? – спросил он, присаживаясь рядом с кубинцем. – Мне показалось, что вы с ним сроднились.

– Настоящие моряки любят свои корабли, – медленно ответил кубинец, не поворачивая головы. –Есть среди нашего брата такие: прыгают с корабля на корабль. Это не настоящие моряки.

– На катере каждый уголок дышит вашим присутствием, уважаемый Хосе, – произнёс Денис. – Это чувствуется.

– Вы сенситив, что ли? – повернул к нему дочерна загоревшее лицо капитан.

– Служитель заповедника. Чувствую и понимаю живое. У вас живой кораблик, – Денис решил не придумывать себе легенды и быть искренним.

– Точно! – улыбнулся Хосе. – Живой он. Прежний владелец, старый Мерч, так и говорил. Когда он его мне передавал, то встал вопрос: примет меня катер или нет. Принял.

– Вы сейчас выходите в море?

– На своём катере – нет, – покачал головой капитан. – Запретили. Только прихожу к нему, навещаю.

Юноша взялся за свой коммуникатор. Старый капитан прислушался к долетавшим до него фразам разговора с каким-то «дядей Ионом», из которых понял, что малый просит разрешить выход в море и этот «дядя» может это сделать. Когда разговор закончился, Хосе не стал проявлять любопытство, но ожидал с нетерпением.

– Сейчас дадут разрешение, – сказал ему Денис. – Выйдем в море вдвоём и повторим ваш последний рейс над затонувшим городом так, как его записал судовой автопилот. Я просто буду сидеть на носу, вы – на своём месте в ходовой рубке. Повторим все манипуляции, какие совершал катер, хорошо?

Через некоторое время Хосе в самом деле получил разрешение диспетчера Службы моря на беспрепятственный выход.

– У меня к вам будет небольшая просьба, уважаемый Хосе, - сказал Денис. – На борту катера постарайтесь забыть о моём существовании. Плывите, как бы один, мне очень важно это. Иначе мне придётся набирать группу туристов для достижения нужного эффекта. Сможете, капитан?

– Смогу, – кивнул Хосе. – Только ничего, что я петь буду? Когда я наедине с морем, то я часто пою.

От неожиданности Денис опешил.

– Я хорошо пою, – успокоил его Хосе. – Старую классику, есть песни собственного сочинения.

– Вы поэт, капитан? Поёте под гитару?

– Просто слагаю песни. Они сами собой слагаются. Гитара есть, но стоять с ней на ходовом мостике сложно. Я аккомпанирую себе на синтекристалле, это проще.

Ричи расстегнул ворот и показал капитану собственный синтекристалл на тонкой цепочке.

– Я не пою, но играю тоже, – улыбнулся он. – Помогает сродниться с природой. Давайте попробуем?

Хосе немного задумался и накрыл свой кристалл ладонью. Из-под неё по настилу причала в море потекла задумчивая мелодия. Денис подхватил, внёс свою импровизацию… Через пару минут Хосе оборвал музыку.

– Пойдёт, – довольно кивнул он. – Мы слышим друг друга. Поехали!

Шум рассекаемых носом катера долгих зелёных океанских волн и басовитый гул мощных моторов на корме  не мешали Ричи блаженствовать на носу под доносящиеся со стороны рубки звуки синтекристалла. Расстояние оказалось слишком большим, чтобы поддержать исполнителя, поэтому Денис отказался от первоначальных намерений. Всё изменил голос капитана.

– Амапола, как море в час рассве-ета, любовь моя безбрежна и нежна… – запел Хосе сильным, редким по красоте  тенором.  Его голос заглушил все звуки, и, казалось, море само умолкло, слушая певца. Денис тоже весь обратился в слух. Он с удивлением заметил, что качка почти исчезла, и сделал некоторое усилие над собой, чтобы повернуться и посмотреть за борт. Да, действительно, катер бесшумно скользил по водной глади. Она завораживала и гипнотизировала.

Неожиданно для себя Денис понял, что маленькое судно поддержало и усилило пение своего капитана. Чтобы убедиться в этом, юноше пришлось встать и наклониться к открытому световому люку. Всунув в него голову, Денис оглох от усиленного резонансом корпуса голоса Хосе. Поразмыслив немного, он просунул в люк руку с жезлом, вызывая в памяти успокаивающий образ. Почти сразу голос Хосе стал звучать тише.

Капитан допел свою «Амаполу» и затянул какой-то вокализ. Денис перебрался к правому борту и удобно устроился на скамейке-банке, прислонившись спиной к тюку спасательного плотика и свесив за борт руку с жезлом. Вдруг юноше ни с того, ни с чего страшно захотелось спать. Борясь со сном, он явственно услышал голос Патрика Мбаа:

– Город разрешил войти…

Этой фразой друг отца начинал записанный на памятном кристалле рассказ о необыкновенном подводном городе – хранилище неисчислимых знаний Вселенной, оставленных Связителем Тотом. Рассказ шамана-математика заменил Денису в детстве все сказки, он засыпал только под него. Его папа перед сном, укладывая сына, даже не спрашивал, какую сказку просит поставить малыш. Его любимая сказка начиналась словами: «Город разрешил войти». Денис незаметно для себя опустил голову на широкий деревянный релинг фальшборта, как на мягкую подушку в своей детской кроватке.

Сквозь подступившую дрёму, как наяву, Денис заметил в воде какую-то круглую тарелку, на которую летел катер. Она ударилась в борт и исчезла, встав на ребро. Катер пронёсся мимо, потом замедлил ход, описал широкую дугу и вернулся к месту столкновения. Выдвинулся манипулятор и три раза что-то перенёс в пустом захвате из воды на борт.

Наблюдая за всем этим, Денис не сразу понял, что не слышит ни пения, ни музыки капитана.

– Алло! – отчётливо сказал он самому себе, но собственного голоса не услышал тоже. Очень удивлённый происходящим, юноша посмотрел за борт и застыл с раскрытым ртом: под днищем катера был отчётливо виден хорошо знакомый рельеф Гвианского нагорья. Денис зажмурился, потряс головой и снова открыл глаза. Видение не исчезло. Вытащив коммуникатор, юноша начал снимать всё на камеру, но висевший у него на запястье руки жезл вдруг сорвался и упал вниз. Раздался громкий хлопок, и в уши ворвался голос капитана Хосе, трясшего его за плечо:

– Проснись, компанеро! Проснись, говорю!

Денис открыл глаза.

– Ух, перепугал меня! Сидел-сидел себе спокойно и вдруг начал вылезать через борт. Что с тобой, перегрелся на солнце? Или укачало с непривычки? Комо эста устед ?

– Муй бьен , Хосе. Сам не знаю. Крепко заснул, что-то снилось. Мы прошли Город?

– До Города ещё плыть минут двадцать.

Катер нёсся вперёд на автопилоте, плавно покачиваясь на волнах. Денис посмотрел за  борт и увидел только буруны, поднятые носом катера. Капитан, убедившись, что с пассажиром всё хорошо, бурча под нос, вернулся в рубку. Петь он больше не стал.

Только сейчас Денис заметил, что от жезла у него на руке остался ремешок с куском рукоятки. Коммуникатор он сжимал в ладони. С волнением Денис убедился, что на коммуникаторе запись сохранилась.

Поднявшись на ноги, юноша помахал ходовой рубке.

– Стоп, машина! – сказал он высунувшемуся к нему Хосе.

Катер резко сбросил ход и остановился, медленно покачиваясь на волнах. Денис пошёл в рубку.

– Я всё время шёл только вперёд! – заявил капитан, выслушав рассказ юноши и просмотрев запись на коммуникаторе. – После вокализа я спел пару своих песен, а на «Гуантамере» ты меня прервал. Твой жезл из самшита был? Поздравляю, он в воде совершенно не плавает и тонет как камень. И до подводного города мы ещё не дошли, вот в чём дело. Всё то, что ты описываешь, круги, манипулятор и прочее, нам предстоят через двадцать три минуты хода. Не веришь – посмотри в рубке курсограмму, – от волнения капитан перешёл с Денисом на «ты». – Что делать будем? Возвращаться? Штиль скоро кончится, похоже, идёт шторм.

Денис не сразу ответил. Он задумчиво смотрел на следы крупных пор в оставшемся у него куске рукоятки. Древесина самшита очень плотная, никаких пор в ней быть не должно, а тут… Упоминание о шторме вывело его из задумчивости.

– Шторм катер не выдержит, – согласился юноша.

– Этот?! Запросто! –  присвистнул Хосе. – Вам, видно, не приходилось на таких плавать, Денис. Катер имеет гермосалон,  может опускаться на глубину до ста метров и пережидать шторм до десяти часов. Под нами сейчас восемьдесят метров. Просто я не любитель погружений.

– Я тоже, – согласился Денис. – Возвращаемся.

На причале катер встретили Ион Петерс и Патрик Мбаа. Узнав, что разрешивший ему выход в море «дядя Ион» – генерал Службы безопасности Земли, а странного вида пожилой человечек в пляжных шортах и бесформенной жёлтой рубахе с синими попугаями – могущественный африканский шаман и профессор математики, открывший темпоральные уравнения, капитан был готов выйти на своём катере в любой шторм, если ему скажут, и очень смущался. Но, когда  все четверо взяли и сели на причал, свесив ноги, капитан Хосе очень скоро почувствовал себя в столь знаменитой компании легко и просто. Рассказывая во всех подробностях, капитан не мог не упомянуть о своём пении, и был неожиданно удивлён, когда Патрик горячо поддержал его:

– Дорогой Хосе, всё правильно! Душа должна петь. Вы просто выпускаете наружу свою душу из темницы тела и сознания. Пение – это первое проявление духовности человека. Первобытные люди у костра в пещере устраивали хоровые завывания – вокализы. Это их сплачивало, настраивало на общую волну. Шаман, например, что делает, когда готовит себя к проведению ритуала? Поёт мантры. Душа должна петь, Хосе. Это её язык.

– Хосе, у меня есть вопрос, только не спешите с ответом, – вступил в разговор Ион. – Как вы выбираете, что, именно, петь?

– Ну, не знаю… Само собой выбирается. Иногда кажется, что рубка подсказывает, – смутился капитан.

– Она может, – поддержал его Денис. – Внутри катер весь резонирует, когда он поёт. Я убедился в этом. Всунул голову в люк и чуть не оглох.

– Он же пустой, вот и резонирует, – заметил Патрик.

– Он реагирует на ментальные призывы, – покачал головой юноша. – Я послал ментоприказ петь тише, и стало чуть тише, правда. У Хосе живой катер.

Петерс потянулся к своей сумке и вытащил сканер. Некоторое время он водил им по смирно стоявшему перед ними на расчалках судну, потом посмотрел на капитана:

– Судно с Большого Рифа в Австралии? Коралловые катера Генриха Мерча?

– Это мог рассказать только старый Мерч, а он сейчас уже на небесах, генерал, –  отозвался Хосе.

– Зовите меня просто Ионом, – предложил ему Петерс. – Перед этими загадками все чины-звания бессмысленны. Есть только люди. Вы – Хосе, я – Ион.

– А я – просто Патрик, – присоединился к ним шаман-профессор.

– Хорошо, Ион и Патрик, сочту за честь, – продолжил капитан. – Просто Хосе, к вашим услугам… Так вот, старый Мерч рассказывал, что несколько раз катер его сам собой вывозил из экстремальных ситуаций. Есть тут одна лагуна, в которую не всякий лоцман знает проход. Раз было, около неё Мерча застиг шторм, он клялся всем на свете, что не может объяснить, как судно очутилось в спасительной лагуне. А про коралловые катера я ничего не знаю.

– То, чем занимался Генрих Мерч, можно определить как «гидропсихологию», – задумчиво сказал Ион. – Вода в его понимании была живой сущностью, способной запоминать музыку, различать состояния человека. Судно в воде должно не просто плыть по закону Архимеда, оно должно осуществлять контакт живого моряка с живой водой. Из этого симбиоза Мерч выводил свою теорию безопасности плавания. Что вода принимает информацию – факт. Известны древние опыты Масару Ямото, который замораживал воду после воспроизведения музыки и получал разные рисунки кристаллов льда. Во Вселенную был отправлен «Вояджер», несущий груз таких кристаллов-посланий  для неведомых цивилизаций. Капсулы с кристаллами китайцы оставляли на пролетающих мимо Земли астероидах. А «коралловые катера» были придуманы Мерчем на Большом рифе, их корпуса покрывали специально выращенным коралловым слоем, помогающим не наткнуться на препятствие и пропороть днище, а оттолкнуться от него и обойти. Сама вода берегла корабль. Конечно, от прямого лобового столкновения не спасало. Опытные сплавщики на плотах по горным рекам знают, что порой порог сам проводит через себя плот, если ему не мешать. Несколько опытных катеров Мерч построил, но я никак не думал, что один из них переживёт создателя, и я с ним встречусь, – с уважением посмотрел Ион на судно. – Секрет выращивания кораллового слоя он никому не раскрыл, так и унёс с собой, потому что считал свой опыт неудачным.

– Надо же, – искренне удивился Хосе. – Такой замечательный человек, а по виду – рыбак рыбаком был, ни за что б не подумал.

– А то видение Гвианского нагорья, которое удалось снять, не может быть льдом в воде? – спросил Денис.

– Тут тёплое море, какой лёд? – начал было Хосе, но Ион его остановил.

– Мерч знал, кому передать своё детище, Хосе. Вы и катер – единый организм в море, – сказал он. – Затопленный город и море – это тоже единое целое, город может передать информацию в любую точку моря, в том числе и вам с катером, когда вы вместе поёте. Денис, возможно, что в воде возникла некая плотность типа льда, которую ты увидел и успел снять. Кстати, твой отец во сне написал отчёт, о котором наяву не помнит, но он есть на кристалле. Пострадавшие сенситивы увидели затонувший город в Гуане с Гвианского нагорья, тоже успели снять, но они увидели его  в толще кристалла из ханнерита, который сам по себе – лунный лёд.

– Меня мама просила увидеть жезлом Гвианское нагорье, а в жезл были вделаны кристаллы ханнерита, – сказал Денис. – Его Патрик с Аалой подарили мне. Жезл утонул.

– Когда открываются эти видения, то в Дальневиде идёт снег, – сказал Петерс.

– Снег?! – удивился Денис.

– Снег, – повторил Петерс. – Возникают смерчи. А просьбу матери ты выполнил – Гвианское нагорье увидел жезлом.

– Он что, отвалился у меня и упал туда? – спросил Денис.

– Возможно, – ответил ему Патрик. – Если не упал на дно, то упал на нагорье. И там, и там найти проблематично. Но фактов, думаю, собрано достаточно, чтобы озадачить Институт времени и всех остальных. Хосе, у меня есть предложение к вам. Я обычно ходил к затонувшему городу один, толкать шлюпку на последней миле помогали друзья-дельфины. Я хотел бы сделать рейс с вами, вдвоём на вашем катере.

– Да хоть сейчас! – воскликнул Хосе, напрочь забыв о скором шторме.

– Вы только посмотрите! – воскликнул Денис. – И он не против!

При последних словах своего капитана катер медленно опустил поднятые сходни, приглашая подняться на борт.

Продолжение http://proza.ru/2021/09/03/480