Снежные Земли

Первая глава


Дверь экзаменационного класса раскрылась без стука, ударившись об стену. Взволнованный Ректор обвёл присутствующих взволнованным взглядом и заметив того, кого искал, направился к преподавательскому столу.
- Извините, профессор Робмик, я вынужден забрать Алана.
Молодой человек кивнул сокурсникам, попрощался с профессором и вышел вслед за Ректором.
Ректор молчал, стуча по паркетному полу толстыми каблуками. Алан не отставал. Он, чувствуя напряжение, исходящее от Ректора, не лез с расспросами. Он понимал, что дело не во времени, а в месте. Значит разговор не для посторонних ушей. А уши есть везде, как и глаза. Даже у стен. Даже у пола.
В светлом кабинете Ректора сидел, на краешке стула, мальчишка - человек. Он теребил низ бежевого жилета и со страхом поглядывал на Алана.
- Присаживайтесь, - указал на свободное кресло возле стола, Ректор, усевшись за стол, напротив.
- Это был ваш последний экзамен, - утвердительно сказал Ректор и протянул грамоту с окончанием высшего заведения, что означало, Алан достиг момента управлять Снежными Землями. Но в его планы не входило обуздать лёд и свергнуть отца с поста. Он собирался путешествовать. Уехать в Южную Страну, поработать советником. Набраться опыта. Нагуляться.
А раз ему не дали закончить и четырёх экзаменов из двадцати, насладиться выпускным, выходило нечто не приятное. Он поднял взгляд на Ректора.
В его глазах заискрился ураган. Ректор вздрогнул и обратился к мальчику:
- Передай послание.
Алан удивился. И до этого ему приходили письма, но, чтобы через людей, нечто новенькое. Для чего посылать через порталы обычного человека, который может оступиться, вывалиться. Не дойти. Да, мало ли что может наделать пугливый человек в тёмном, вращающемся коридоре портала. Умереть в крайнем случае. Люди они такие. Слабые и беспомощные.
Дрожащей рукой мальчик вытащил из-за пазухи, тонкого тулупа, розовый конверт, запечатанный глиняной печатью. Такими конвертами и печатями пользовался только Высший. Дай Чи. (Великий Мудрец)
Алан забеспокоился, но вида не показал. Не для того он обучался у лучших из лучших двести сорок месяцев. Молодой человек взглянул на печать с именным иероглифом и развернул письмо.
Глаза Алана бегали по одной единственной строчке. Он перечитал несколько раз, не веря в написанное. На миг по лицу пробежала судорога.
‘Сиятельство Северин и Снежана вышли из игры. Кто следующий? ’, - таковы слова анонимного письма.
Алан вскочил на ноги. Бросил гневный взгляд на мальчишку, затем на Ректора.
- С этого мига вы, Сиятельство Снежных Земель, - спокойно произнёс Ректор.
Сиятельство Тер-Северус Алан из Снежных Земель. Проговорил про себя Алан.
Какой ценой!
Он набрал воздуха полную грудь, досчитал до тридцати и поспешно выдохнул. Взглянул на Ректора, кивнул и принялся открывать портал.
- Нет! - остановил его Ректор. – Не стоит тратить силы на переход. Они тебе могут понадобиться.
- Вы знаете что-то ещё? – поинтересовался Алан, сквозь стиснутые зубы.
- Я знаю, только что следует забрать с собой мальчика, - Ректор указал на сгорбившегося посыльного, - не спорь. Он тут не причём. Вещи твои уже подготовлены.
Через десять утомительных минут Ректор в Зале Порталов взмахнул руками, разрезая воздух и открывая портал. Сиятельство Снежных Земель молча шагнул в черноту и скрылся по ту стороны мглы. Мальчик последовал за ним, услышав слова Ректора:
- Не бойся мой мальчик, тебе ничего не угрожает, и уже громче, - понимаю, не время, но при встрече передай Дай Чи, что я до сих пор жду его.
Алан не ответил. Дождался, когда за ним пройдёт человеческий ребёнок и вышел из портала. Не хватало ещё разборок с людскими поселениями. Не то время и не то место.
Успеется.
Всё позже.
Сейчас необходимо разобраться в происходящем.
Он вышел из портала на бледно-зелёный мох возле Ледяного замка. Вокруг всё замерло. Слуги попрятались, зная, что с минуту на минуту вернётся новое Сиятельство и как он себя поведёт в порыв гнева, никому не известно.
Не обернувшись на мальчишку, Алан властным шагом поднялся по ледяным ступеням и очутился в хрустальном холле. На самом же деле здесь всё было изо льда.
Алан отметил, ни слуги, ни дворецкий не торопились склониться и объясниться о случающемся.
Что противоречило их службе. Он набрал воздуха в грудь и произнёс так громко, что с потолка посыпались снежинки:
- Все вон!
Ничего не произошло.
Тишина.
Те, кто боялся, попрятались в тёмных углах.
Тогда Алан чуть тише произнёс:
- Заморожу!
Слуги посыпались, словно бусины из порванных бус. Одни с интересом поглядывали на молодое Сиятельство, вторые убегали, не разбирая дороги, другие шептали, что с этого и стоило начинать. Алан хмыкнул. Этого стоило ожидать. Люди трусливы. Приказываешь им, запугиваешь, а они, как послушные овечки, без возражения смотрят тебе в рот и выполняют все указания. Конечно, он платит им за это. Несмотря на ситуацию, напряжение чуть отступило.
- Не стоило так пугать людей. Они ничего не сделали, - показалась из-за угла низкорослая крепкая женщина лет сорока в переднике со скалкой в одной руке и сковородой в другой.
- Я велел всем выметаться, - закипая, сказал Алан.
- Уж извините, ваше Сиятельство, - сказала женщина, выделяя каждое слово, - вы уже находитесь в том возрасте, когда не нуждаетесь в людской пище, а вот ваша младшая сестрёнка без неё не может.
Алан замер на ступеньке, ведущей на верхние этажи и обернулся.
- Где она? - прошептал он.
- Спит, - так же тихо ответила женщина, - что, кстати, бывает очень редко.
Алан непонимающе посмотрел на женщину:
- А раньше не могла сообщить?
Она пожала плечами и удалилась в неприметную дверку, ведущую на кухню.
Как он мог забыть, что его в Замке ждёт сестра. Сколько ей? Три, пять? Родители сообщали о столь радостной новости, но он тут же забыл.
Но самое главное, она жива.
Он не один.
Есть ради кого и чего жить и оставаться в реальности, а не броситься на поиски убийц родителей, при этом заморозить пол мира.

- Ель, пошли, а пошли, - приставала ко мне соседка по комнате, - ну, что тебе стоит. Сессия закрыта. У тебя оценки на стипендию, не то что у некоторых, - тихо проговорила Геля, намекая про себя.
Учиться она не хотела, родители её за ручку притащили, заплатили деньги за вступительные экзамены и вот, Геля – студент университета. Задорная, весёлая и шумная. Собрала вокруг себя нескольких однокурсников и устраивала выходы то на карнавал, то поездку в солевую пещеру с квестами, то пижамную вечеринку.
А всё это показная деятельность для её жениха, папиного компаньона по фирме. Высокий статный молодой человек не проявлял к ней никакого внимание, когда она ещё с пятнадцати лет обратила на него свои огромный карие глаза.
Присылала ему самолично испечённые торты, нашпигованные красным перцем, умудрялась зашить рукава плаща на работе, подменить документы. И главное, как и когда она успевала проделывать каверзы, было не ясно.
Но как выяснилось позже, молодой компаньон тоже без ума от дочки шефа, и свои чувства он открыл её отцу в её восемнадцатилетние. Отец же понял, принял парня и сделал всё, чтобы дочь не совершила никаких не преднамеренных глупостей, отправил учиться, отбраковав триста девчонок для соседства с его дочерью.
Обо всё об этом мне и поведал сам папа Гели. И о том, что цветы каждое утро отправляет никто иной, как её возлюбленный, которого она молча ненавидела, так как папа ей сурово сообщил, что на следующий день после выдачи диплома, она отправляется в ЗАГС, а за кого не сообщил. Вот дочка и мстила. Мелкими шалостями.
- Ну, что тебе стоит?
- Куда на этот раз? – сдалась я, отложив книгу.
- Я всё продумала, - так начиналась каждая её авантюра, - горно-лыжный поход.
- Ты в своём уме, - взяла книгу обратно, - где я и где лыжи.
- Стой, - торопливо вытянула руки соседка, - мы не будем кататься с горок, нам пройти около трёх километров по лыжне до места нашей стоянки. Ну как? – испепеляюще спросила она.
- Ну не знаю, - протянула я.
- Соглашайся. Пойдут все.
Так я оказалась в очередном приключении. Которые, к слову, не выносила. Я спокойный человек. Люблю длинные вечера с горячим чаем и интересной книгой.
Так я и компания Гели очутились возле соснового леса у лыжной базы. Соседка по-быстрому скрылась в домике администратора, уладила понятные ей одной дела, и радостная указала нам направление к складу. Потратили минут двадцать на примерку ботинок и подборку лыж. И то все управились минут за пять, а Гелю не устраивали то цвет ботинок, то рисунок лыж. И уже, когда ДисДисович вздохнул и сообщил девушке брать первые попавшиеся, иначе она пойдёт в его, Геля с достоинством остановилась на ярко-алых ботинках и лыжах с непонятным рисунком.
Нам выдали карту, указали лыжню, показали на круглосуточные магазин, аптеку и медицинский пункт. И отравили отдыхать.
Я бы отдыхом это не назвала. Спорт для меня – тяжёлая ноша. Зима и холод – вообще могут вызвать приступ бронхоспазматическую одышку. Но Геля и тут подсуетилась, выбрала наиболее подходящую погоду. Отчего начнём учёбу со второго дня семестра. Лишь бы я шла и не оставляла её одну. Такое же условие мне постоянно ставит её папочка. Но не бездарно. Помогает моему младшему брату, который вынужден находиться в социальном приюте под присмотром, пока я грызу гранит и мрамор науки. Я бы и Святика в поход взяла, да они уехали в поездку на несколько дней, кормить лосей и зайцев. Не могла же, я обломать брата. Когда ещё выпадет вселенское счастье выехать за пределы города.
Я забираю Святика по выходным и каникулам. Мы закрываемся в квартире и устраиваем пир или прогуливаемся по городу день напролёт. На большее у меня финансов нет. Я итак смогла отстоять свою точку мнение социальному работнику, чтобы брата не распределили в детский дом.
Сейчас, конечно помогает папа Гели, и на том спасибо. Я тоже делаю, что в моих силах. Главное условие сделки – неведение Гели.
Вот я пыхчу под тяжестью небольшого рюкзака с палками в руках на лыжах. Естественно, последняя.
Когда я доковыляла до лагеря, трое парней ушло за хворостом, двое вытаскивали котелки и крупу. Геля, Стася и Люся обустраивали домик-палатку.
Я осмотрелась. Четыре невысоких домика, чуть выше обычных палаток, с острыми покатыми крышами, с твёрдыми лежанками на шесть человек и с печкой буржуйкой. Туалет. Открытая кухня, представляющая из себя здание с одной стеной и крышей, длинным разделочным столом и мангалом.
Саня и Гоша вернулись с хворостом и принялись разводить костёр. Ники колол дрова. Сёма и Ваня нанизывали на шампур шашлык.
Быстро, однако.
Я заглянула в палатку. Девчонки распаковывали вещи. Стася вытащила косметичку и смывала косметика. Зачем, вообще краситься в поход?! Люся рассматривала журнал и смеялась, предлагая пройти тест, насколько ты хорошенький в условиях дикого выживания.
- В точку отмечено, - заявила Геля и натянув свитер поверх водолазки, отправилась на улицу, - идёшь? – обратилась она ко мне.
Я кивнула. Положила рюкзак на оставленную специально для меня лежанку возле печки и поторопилась за однокурсницей.
- Огурчики и лучок вытаскивайте, - как всегда взяла на себя командование Геля. – Тушёнка и пшёнка где?
Так и прошли наши четыре ночи на природе. Погода радовала. Временами светило солнышко. Высокие сосны закрывали нас от ветра.
Геля договорилась насчёт саночного спуска с горы. Лично мне больше понравился подъём. Счастье подольше и никакого ветра в лицо.
На пятый день, когда остальные однокурсники сидели за партами, мы поднялись к обеду, так как на полуночи рассказывали страшные сказки о колдуне, Снежной королеве, Снежном принце и чёрной перчатке. Люся, как всегда смеялась. Иногда мне казалось, что она не понимает смысл услышанного или воспринимает всё иначе. Остальные реально испугалис, когда за стенами кто-то захрустел снегом.
- Температура снижается, - произнесла шёпотом Геля, - что? Снег хорошо хрустит при низких температурах.
Ого, папа будет рад. У Гели в голове всё-таки что-то есть.
О чём я думаю, вообще. Гоша спокойно поднялся с лежака, проверил замок на двери и вернулся обратно.
- Больше тебя ничего не смущает? – поинтересовался Саня у Гели.
Тта отрицательно покачала головой, а Сёма заметил:
- Я думал ты выглядывать пошёл.
- Тебе надо иди.
Надо ли говорить, что никто из нас не торопился наружу. Так мы просидели до двух часом утра. Выглянули, посвятили фонариков. Никого не заметили, и решив, что это ветер или заяц, отправили парней в их палутку.
И вот сейчас, при свете дня, повылазив из надёжных построек, рассматривали последствия тайфуна.
Не меньше.
Лыжи валялись где попало. Мусорный бак перевёрнут. Мусор разбросан по всей площадке. В итоге, Люся и Геля готовили завтрак, мы уничтожали последствия.
Позавтракав на быструю руку, собрали вещи, надели рюкзаки и принялись искать оставшиеся лыжи и палки.
Моих лыж нигде не было. Сёма, Ваня убежали с Гелей и Стешей к администрации узнавать, что такое было вчера ночью и что за дикие звери водятся в здешних лесах. А для правдоподобности, сфоткали, чтобы не свалили на них.
Гоша и Саня полезли в лес, где торчали их лыжи, Стеша поехала по лыжне за палками, а я полезла с горы, куда забросила мои палки. Лезла и размышляла, зачем их вытаскивать. Сообщить администрации, ну для доказательства сфотографировать и пусть достают.
Но нет, я лезла по скользкому склону. Всего-то каких-то два метра.
Нога поскользнулась, и я рухнула на пятую точку. Ухватилась рукой за ледяную горку и поехала вниз. Испугалась ли я? Нет! Не успела.
Не успела даже закричать, как ноги врезались в снежный выступ, и я остановилась, ударившись головой об этот же сугроб.
Больно, однако.
Оглянулась. Спуск длился пять секунд, а подниматься не меньше часа придётся. И где палки? Саня нашёл и забрал. А чего тогда обо мне не вспоминают.
Как головой ударилась. Шишка будет и шапка не спасла.
Поднялась и не делая попытки вскарабкаться, пошла дальше по твёрдому насту. Отыскала место удобного подъёма. Вскарабкалась наверх и никого.
- Саня, - крикнула я. – Вы где.
Тишина. Только под ногами хруст. Геля права температура, действительно опустилась. Если бы не три кофты и двое варежек, давно замёрзла бы.