Ту, что ведет под уклон

И вот я вхожу в эту квартиру. Пустующую, грязную, «убитую». Вхожу вместе с Катей, которую взяли из семьи еще в 2013 году в трехлетнем возрасте.

Я пыталась выяснить, что помнит Катя из далекой жизни, но в ее памяти не осталось ничего, кроме «кажется, у мамы были синие глаза». Теперь ей 12, и, увидев фотографию на мебельной горке, она уверено говорит: «Это моя мама».

«Ты не ошиблась? Ты говорила, что не можешь вспомнить даже цвет ее волос». - «Это мама». Я внимательно рассматриваю фотографию. Неудачно взят ракурс, он подчеркнул ее полноту, а не симпатичное лицо. Смотрит на нас спокойно и отрешенно. О чем думала она тогда?

«А вот и моя фотография с пирогами, я же говорила, она стоит на пианино». Да, Катя вспомнила однажды фото, где она «маленькая, улыбаюсь, с пирогами». Примерно такой я и увидела ее, только старше, наверное, месяцев на несколько. В скайпе. Она застеснялась тогда и опустила глаза, ухитряясь все же подглядывать за мной через опущенные ресницы.

Расположение двухкомнатной квартиры удачное. Сквозь мрак, пыль и грязь проглядывается нормальная когда-то жизнь. Мебельная горка, мягкий уголок, большое кресло, пианино, еще приличный шкаф, трюмо. Все требовало денег и, нередко, «связей», в прежние времена приобрести такую обстановку было непросто.

Старшая дочь, Катина тетя, красавица на фотографиях, окончила музыкальную школу. На одной из фотографий старого альбома она среди группы выпусников музыкальной школы. Пианино ее.

Как случилось, что вся семья пошла под откос? Красавица - тетя умерла в 34 года от цирроза печени («кололась»). Мама прожила еще меньше. Бабушка умерла три года назад при странных обстоятельствах. Какое-то время квартира была не закрыта, и из нее вынесли все, что можно, что приглянулось. Думаю так, потому что в квартире нет ни холодильника, ни кухонного стола, ни кровати или спального дивана. Одна комната пуста, в ней полураскрытый шкаф, а рядом доверху набитый мешок с вещами.

Хозяйка квартиры схоронила двух мужей, а с третьим запила, или после третьего (он ушел) запила. Катю забрала опека.

Опека. Не уверена, что забирая ребенка из семьи, опека делает лучше, обеспечивает счастливую или хотя бы приличную жизнь. Я встречала среди кураторов опек эрудированных, заинтересованных, грамотных в правовом отношении работников. Но сама организация этого вида защиты детства слишком далека от желаемого.

Про детские дома я уже писала в статье «Дети оставшиеся без родителей». Это впечатление от книги «Меня зовут Гоша. История сироты», написанная Дианой Машковой в соавторстве с Георгием Гынжу. Это он и есть тот сирота, прошедший «огонь, воду и медные трубы». Сравнивая со своим опытом сегодня, думаю, что Гынжу многое приукрасил.

Или, может быть, мне повезло, и я встретила здесь умных, уверенных, очень порядочных воспитателей и учителей.

Но несмотря на это Гынжу прав, детский дом психику ребенка ломает, лишает цели и дальнейшей социализации в обществе. Скажем Кате повезло, у нее есть жилье и даже родственники. Но в жилье надо вложить не менее полумиллиона, чтобы привести его в нормальное состояние. А если учесть, что ЖЭУ при этом все эти годы начисляет плату, то не отделаешься и полумиллионом. При этом ссылаются на действующие законы.

Катина бабушка не поставила счетчики на воду, и оплату за воду ребенку вкатывают по полной. Объяснение, что в квартире никто не жил, никого  не устраивает. Девочка почему-то остается прописанной в квартире, хоть и живет все эти годы в другом городе и даже другой области. «Закон суров, но это закон!» (Dura  lex sed lex, как говорили в Древнем Риме).

Но с этим я как-нибудь разберусь. Душа больше болит за социализацию Кати. Мой мудрый муж считает, что «генетика- продажная девка капитализма». И я очень хочу поверить в это. Я тоже считаю, что главную роль  в становлении личности должно сыграть окружение: школа, семья, друзья во дворе, приятели в кружках и руководители секций. Даже репетиторы, они не отвлекаются от своих тем, но их отношение, тон, речь — все имеет воспитательное значение.

Есть песня «Милая роща». Когда-то она часто звучала по радио и ТВ. Слушается как народная, на самом деле есть авторы: Октябрь Гришин и Матрена Смирнова. Женщина пришла в рощу и вспоминает всю свою жизнь. Песня заканчивается словами:

Хочется белым березам
Низкий отвесить поклон,
Чтоб заслонили дорожку,
Ту, что ведет под уклон.

Вот и мне хотелось бы, чтобы Катя и ее сверстники обошли стороной дорожки, те, что ведут под уклон. Пусть будет их жизнь трудной, но счастливой, и их дети не окажутся одни в огромном мире.