Обонежская рапсода рождественская сказка

Молчат замшелые берёзы, лелея улиц тишину.
Синея, не грохочет воздух. Забыли улицы войну.               
                (Клео.Тим.)

Удивительно тёплая Рождественская ночь опускалась на крыши маленького городка, приютившегося на Гостиных берегах Вя;ньгиньской пристани. Торжественная тишина застыла над городом в ожидании чуда: ни шороха ветра по заснеженным крышам, ни лёгкого скрипа скользящих полозьев, лишь трепетное сияние далёких звёзд – радужным отраженьем в холодных сугробах… Спокойно и тихо под древней Луной Обонежья.
Но вот божественно -прекрасная Аврора, хлебосольно раскинула алую скатерть, и  по ней прямо на бирюзовое блюдо небес, золотой ковригой выкатилось Солнце, одаряя Божьим светом Ясный день. И красавица Ночь побледнела от зависти к избраннику, и спряталась  в глухом сузёмном лесу. А когда  Светлый День, оставляя за собой синие тени, отошёл за окоём, и жаркое Солнце, тая как тёплый воск, медленно скатилось в холодные глубины Онего, Ночь, осторожно прокравшись в небо, распахнула свой звёздный плащ, и на крыльях волшебного сна вновь тихо опустилась на уснувшую Землю. Склоняясь над колыбелями, пела шёпотом рапсоды снежные, и в потоке таинственных превращений - то лебедем белокрылым, то золотой краснопёрою рыбкой, дарила людям волшебную сказку, навивая пёструю нить небылиц и реалий на веретено лунного времени. И замирала душа человека, и прозрачным мотыльком трепетала в призрачных лунных потоках. Луна печально улыбалась, слушая обещания ночи и серебристой пылью осыпалась на заснеженные поля, на застывшие озёра, на сонные затихшие леса.  И бесконечное Вечное Время застыло в этом белом  безбрежьи зимы.
Притихшие безлюдные улицы молча вглядывались разноцветно сияющими окнами в синие сумерки, и лукаво перемигивались светофорами на перекрёстках. Мягко поскрипывал снег под торопливой пятой запоздалого прохожего…
А меж заснеженных берегов под лохматыми снеговыми шапками ивняка, по-весеннему звонко, журчал ручей Вя;ньга, и две серые уточки, кружась, плавали в незамерзающей быстрине его. Узкая извилистая лента ручья  таинственно темнела в белом царстве зимы. И сказочным видением плыли в звёздной вышине голубые купола «Сретенья».
А изумлённые звёзды катились по чёрному бархату неба, срывались и падали в ночь, теряясь в белых сугробах бесконечного суземья. Снега загорались драгоценными россыпями.
И сорок сороков, взмахнув волшебным крылом, летели над землёй Олонецкой и серыми ;тушками опускались в стремнины ручья, и слушали, слушали, о чём журчала вода. А когда приходило время, они поднимались к звёздам и пели им песню о том, что меж Андомой и Мегрой, средь зелёных дубрав, изумрудных трав, сквозь седое суземье Обонежское вьётся юркой змейкой, обходя пороги каменные, кипит родниками холодными, плещет ключевой волной ручей Вя;ньга. С гор высоких спешит Вяньга, лесами дремучими, воду живую несёт, серебрится-звенит быстрыми струями: «Слышите, люди! Напою вас живою водой ключевой, усталые ноги ваши омою, освежу ваши лица, заботы и горести смою. Пейте, люди, воду, рождённую сердцем матери-земли! И как чисты эти воды, так будут чисты и безгрешны души ваши и помыслы!».
И услышали люди голос звонкий лесного ручья, и пришли к нему, и поселились на зелёных его берегах. И встал город на, лесом поросшей, земле. И к гостиным его берегам купцы из дальних земель плыли на лодиях, галиотах , и торговали товарами заморскими, и покупали взамен всё, что родила земля вя;ньгинская: и лес, и пушнину, и мёд, и пеньку, и серку сосновую…  Много чего имелось в вотчине Вяньги!  И жили там люди богато: дома ставили крепкие, тёплые, красивые. Жили в любви, уважении и довольстве, детей растили добрыми, здоровыми, к родителям ласковыми, к врагам непримиримыми. И молодость Красной Горкой играла вёснами на берегах быстроструйного ручья. И был тот край богат рыбой, и лесом, и зверьём. Щедро земля родила и ягоды, и грибы, и травы там сочные зеленели, и цветы лазоревые цвели на крутых его берегах, птицы пели в дубравах зелёных; а в горах-то - самоцветы-каменья драгоценные! А среди говорливых струй в ручье серебрится-играет рыбка редкая – торпица, а на дне-то камушки светятся, песок речной золотится. Солнышко раннее в Вяньге купается. И на душе у людей от того светло. И светел лицом старый Вяньга. И прозрачные струи в ручью ключЁм кипят: «Радуйтесь, люди! Пейте на здоровье воду родниковую – живительную силу земли Олонецкой.
Журчал-пел свои быстроструйные песни Вяньга, плескался прозрачными водами. И звёзды согласно мерцали – они помнили его ещё молодым и могучим. А утушки молча кружились в своем нескончаемом танце, и ветер дремал в прибрежных ивах, накрывшись пушистым снегом. Ивы кивали верхушками, роняя шапки. Они были молоды, так молоды!.. 
Рождественская ночь в двухтысячный раз тихо опустилась на заснеженные берега Вяньги-ручья.

(рождественская сказка родилась 06.01.2000 в городе Вытегра,на берегу Вя;ньги-ру;чья. у дома № 50 по Воскресенскому проспекту).
обнародовано на сервере Проза.ру http://proza.ru/2018/01/03/365