Вечер после прибытия в Москву

Я наконец-то вернулся в Москву, спустя неделю пребывания в Петербурге. Холодный город, ночью по которому ходить было достаточно спокойно, не смотря на пьяные рты нескончаемо проходящих мимо людей, направляющихся в ближайший паб, или отходящих от алкогольного отравления. Часто можно было встретить на Пятом Углу группы людей, лица которых обливались потом и болью, из их рта выходила рвота на этот красивый, но по-своему мрачный город памятников и каналов, их руки пытались ухватиться за стены кафешек или магазинов. Шли дожди, которые подходили под атмосферу происходящих картин, поливая струями трамваи и троллейбусы, красивые архитектурные постройки, невысокие дома, шедшие длинными стенами. Луна показывалась из-за серых серебряных крыш. А где-то у набережной за руку держались пары, шли вдоль Невы, в другой же свободной руке у мужчины обязана была быть закрытая и завернутая в пакет бутылка красного хорошего вина, чтобы потом с красивой девушкой распить ее в приятной обстановке, которую мог иногда подарить этот город.
Но днем, когда я шел от Невского к Шпалерной, меня охватывала паника, которая наверняка создалась из-за узких улиц и конечно же из-за такого странного для москвича построения домов, соединённых между собой. Казалось, тебя крепко сжимают по бокам, сдавливают в тиски, улица становится все уже и уже, а дома все также идут куда-то вдаль вместе с гулом людей.
После дворцовой площади, Эрмитажа, который мне безумно был интересен, я все равно искренне и намного больше радовался прибытию домой, в столицу.
В этот же день со своим киргизским товарищем мы захватили пиво и вино в минимаркете, в единственном на районе, где нам, еще несовершеннолетним студентам, могли продать алкоголь и сигареты.
Спустя время, уже закупившись, мы сидели у меня на квартире. Пиво было выпито, а красное полусладкое самое дешевое вино в бутылке, которое только было в том магазине, киргиз только успел открыть и разлить. Он болтал бокал у себя в руке, говоря мне, что размешивая тщательно напиток по окружности емкости, вкус будет более мягким и приятным. Он только недавно устроился в недорогом ресторане, расположенном в торговом центре через железную дорогу, официантом, поэтому решил мне продемонстрировать своё мастерство...
Два часа длились на удивление долго. Вино было допито, а музыка все также и играла. Я рассказывал ему про Питер, а он мне про работу. Он показывал фотографии на своем айфоне с работы и своей формы, а я из Питера, главные достопримечательности культурной столицы. Мы говорили о том, что нас волновало. Мой стеклянный взгляд улавливал на его круглом лице и в его узких азиатских глазах, что мой друг был выражено рад, как шестилетний ребенок, которому положил Дед Мороз под елку ту самую заветную игрушку, которую он заказывал еще семь месяцев назад. Для него это был Святой Грааль. Для меня же моим предметом восхищения сейчас являлась моя недельная поездка, которая мне понравилась, но жить бы я в этом городе не решился. По крайней мере я это не мог представить.
Мы не могли слушать друг друга, то и дело затыкая себя монологами про иные вещи. Не получали в ответ ничего, но продолжали дальше. В этом было что-то забавное, даже, глупое и эгоистичное. Так длилось еще час.
Мы вышли на балкон, покурили, пытаясь разглядеть на небе хоть какие-то звезды, а затем я пошел провожать до двери своего друга. Он что-то пробубнил про работу, а я сказал, что Питер очень красивый город и нам туда надо будет съездить в следующий раз вместе. Он ответил "ага", мы пожали друг другу руки, и мой друг испарился за порогом квартиры.
Так и закончился вечер.