В Адмиралтейской Слободе путешествие по лабиринтам

Как мало сейчас осталось от того, что было страной моего детства… Я неспешно прогуливаюсь в глубине улиц Адмиралтейской слободы и вижу лишь маленькие островки от того большого мира, в котором я появилась в далёком 1980 году и прожила своё ранее детство. Многие из этих островков уже расселены и ждут свой черёд на снос, как и мой дом по улице Мало-Московская, 24. А некоторые дома ещё продолжают жить, как дом с аркой по улице Адмиралтейская, 7. Жива баня напротив этого дома. Поход в баню всегда был настоящим приключением, который после промывки вознаграждался газировкой за три копейки. А в конце 80-х годов в бане поставили аттракцион «Петух», который качал тебя за пять копеек туда-сюда в течении целой минуты!
      Жив и заводской клуб, который теперь носит название «Дом молодёжи». Мы бегали туда смотреть очередной индийский слезомой. А вот здание завода «Сантехприбор», что был виден из окна моего дома уже снесли. Мои окна выходили на магазинчик при заводе, где продавали краники, смесители и прочие сантехнические штуки. О нём теперь напоминает лишь груда кирпичей.
      Вместо здания, где раньше находились ДНД, парикмахерская и ритуальные услуги, теперь красуется супермаркет «Пятёрочка». Когда-то, возле этого здания на углу Мало-Московской и Урицкого стояла красная телефонная будка. Некоторые ребята умели обманывать тамошний телефон и звонили на разные номера, какие приходили им в голову. Из нас выстраивалась целая очередь желающих, чтобы мяукнуть, квакнуть или хрюкнуть в трубку человеку, который ответил на звонок, а потом гоготать всей компанией. Нас, конечно, гоняли строгие ДНДшники и тогда мы бежали в Садик Рыбака.
      В Садике Рыбака мы лазали по недействующему фонтану, выковыривая кусочки мраморной крошки. Бегали по широкой деревянной горке. Пытались влезть в декоративный домик, свято веря, что там по ночам бывает Баба Яга. Из Садика Рыбака мы бежали по Урицкого до пересечения с Кларой Цеткин. Там на углу стояла другая будка, синенькая, с огромной надписью «Тундырма» и вожделенным содержимым. Всего 15 копеек и разноцветное молочное мороженое в твоих руках. Оно было не очень вкусным, зато цветным: жёлтым, розовым, голубым, зелёным. А за четвертак можно было взять вафельный стаканчик с пломбиром. Нагулявшись вдоволь в Садике Рыбака мы отправлялись искать приключения на свою голову, а чаще на свою попу, по которой частенько попадало тапочкой или крапивой. Благо крапивы во дворах росло в изобилии, как и лопухов, и лебеды, и … шампиньонов. Они росли даже под асфальтом!
     Но, вернёмся к приключениям. По Урицкого мы бежали до конца улицы, пересекая Милицейскую, затем Большую и переходя на Брюсова выбегали к Волге. Иногда мы шли по Большой на дамбу, где стирали ковры. Бывало, что в воде, возле дамбы, плавала солитёрная рыба. Её всегда было видно издали по хребту, торчащему из воды. Мальчишки, которые умели хорошо плавать, с визгом, пытались её поймать. Случалось, что им это удавалось. На дамбе мы купались.
      Обсохнув, мы отправлялись на противоположный конец Адмиралтейской слободы, туда, где ходили электрички и товарные поезда. Рядом была одноимённая платформа. Идти к ней нужно было мимо кинотеатра «Звёздочка». Хороший был кинотеатр. Большой. Сеанс там стоил 10 копеек. Но для детей там мало что было. Помню, как строгая билетёрша нас на Кинг-Конга не пускала. В 90-х годах вместо кинотеатра там действовал телеканал «Вариант». Пройдя мимо кинотеатра и стены завода «Серп и Молод» (в простонародье «коси и забивай»), мы оказывались на железнодорожном полотне. Любимой нашей забавой было подкладывать на железнодорожные пути монетки в три или пять копеек и ждать покуда по ним не проедет поезд. Расплющенная монетка была свидетельством гордости и отваги. Единственное, что огорчало, как бы мы не осторожничали, всё равно наши бабушки и мамы узнавали где мы были и куда ходили. На наши удивлённые возгласы, старшие отвечали: «Сорока на хвосте принесла». И мы удивлялись, откуда столько сорок в нашем районе, если мы ни одной не видели. Вот воробьи и голуби, их всегда навалом! Да и голубятни много где стояли.
        Но самым главным приключением для нас была поездка в город. О, это было самое настоящее приключение, за которое потом мы получали ремня и крапивы! Путешествие начиналось с нашей родной Мало-Московской улицы мимо заводского клуба и пожарной каланчи, потом проходило мимо дома с колоннами, стоящего на углу с Адмиралтейской, потом проходило мимо «сталинок» с одной стороны и казарм «Петрушкиного двора» с другой. Именно там, недалеко от «Петрушки» разворачивался первый трамвай, соединявший Адмиралтейку с центральной частью города. На этом трамвае проходили наши путешествия в город.
     «Однёрка» шла неспешно по улице Клары Цеткин, делая несколько остановок в самой Слободе, а затем ныряла под мост и выезжала во внешний мир. Там, на мосту Кировской дамбы, нам открывался восхитительный вид с одной стороны на Волгу и Верхний Услон, а с другой стороны на белоснежный Кремль и кривую башню Сююмбике. Некоторые смельчаки ехали на трамвае снаружи, зацепившись за маленькую лесенку сзади вагона. Обычно, эти ребята стояли на учёте в детской комнате милиции и их знали наперечёт. Периодически раздавался свисток милиционера, который засекал любителей кататься зацепом. В 80-е нас, безбилетных, не выгоняли из трамваев, это началось позже, в 90-х. Но родители к вечеру узнавали о нашем дерзком путешествии и наказывали. Но ни ремень, ни крапива, ни стояние в углу не могли унять в нас жажду путешествовать в город. И пусть, это была всего лишь площадь рядом с железнодорожным вокзалом, но для нас и это был целый огромный мир.
      Пробираясь мимо здания Ильдан-Лик и гостиницей мы бежали к казанскому чуду света – магазину ЦУМ, где на втором этаже в аквариуме плавали волшебные золотые рыбки. Глазея на них, мы загадывали разные желания, веря, что они исполнятся. А потом бежали назад, чтобы успеть на «Однёрку» и вернуться домой…
      Минуло много лет. Адмиралтейская слобода закрывает старую страницу своей истории, в которой жили рабочие трёх заводов, с двух-трёх этажными кирпичными домами, палисадниками, голубятнями, маленькими магазинчиками типа «Икмек» и «Сот» и открывает новую большую страницу элитного района, с большими домами, спортшколой, гимназией, бывшей когда-то просто школой, супермаркетами и модельной библиотекой.
      От этого путешествия по лабиринтам собственной памяти веет лёгкой грустью, а вслед мне шелестят истинные хозяева Слободы – вездесущие американские клёны.