Я слышу

.


     Мне очень нравятся две вещи в том доме, котором живу, и я, должно быть, очень счастливый человек, потому что мало кто может подобному порадоваться. Это мои соседи.
     Я их не знаю, даже если попытаюсь вспомнить их лица, у меня едва получается, и то как-то неточно. Но я слышу их. Точнее, та малая часть, что все мы неизбежно слышим, оказалась удивительной.
     И первое – это когда соседка сбоку, чудесная тихая женщина сорока лет, пишущая докторскую диссертацию по культурологии, пылесосит в своей квартире. Обычно это бывает после обеда в воскресенье, редко, когда в понедельник. Сам не знаю, отчего так, но это приводит меня в тихое ликование, до мурашек за шиворотом. Слышно, как тщательно она это прибирается, то включая, то выключая пылесос и перевозя его на другое место. Как щётка ходит, тукая в вещи и углы... Собственно, больше ничего. И это продолжается довольно долго... И отчего в этом простом событии столько мира и тишины? Словно я где-нибудь у горного озера, или в полуденном летнем лесу, или в неизвестной глубине пойменных Окских лугов... Я не знаю... Я урод и придурок? Да, это сомненью не подлежит. Но меня всё равно это изумляет...
     А вторая вещь такая. Надо мной живут милые и приветливые люди, уже пенсионеры, и у них есть две внучки, часто гостящие у них. Особенно младшая. Сколько лет внучкам точно, не знаю, но одна уже, наверное, в старших классах или близко к тому, а вторая младше её лет на пять. И вот, когда младшая бывает в гостях дедушки с бабушкой, она бегает по квартире и, как слышно, без тапочек. Они некоторое время назад сделали хороший ремонт и полы у них, соответственно, новые. А дети... Они ведь всегда бегают. А ещё смеются. И вот, когда она топочет там, наверху, смеясь и играя со своими дедушкой и бабушкой или так, сама по себе, я невольно слышу это. И нет, это не мешает мне, не вовлекает всё моё внимание, отнимая у меня книгу, которую читаю, или рукопись, которую пишу. Но приносит в обыденную атмосферу дня удивительную тихую радость, в которой есть и ликование, и юмор, и созерцательность, и у меня нет этому объяснения. Что, впрочем, не странно – разве уроды и придурки знают объяснение? Они лишь примечают что-то, удивляются тому, и бережно хранят, не зная и не ведая точно, что же это... Только знают, что это – одно из наших чудес, которыми мы живём.
     Я не знаю их и практически никогда не вижу, но отчего эти отголоски так переполнены светом? Я не знаю...
     И я благодарен им.


     Июль 2019.